Трудности воспитания родителей

«Трандуил Ороферион», — это имя буквально въелось в сознание Торина, не отпуская его ни днём, ни ночью. Торин, взрослый состоявшийся мужчина, отъявленный холостяк, да и вообще наглядная демонстрация выражения: «В семье не без урода», — внезапно застал себя за внимательным рассматриванием визитки из чёрного дерева. Он крутил её в руках, проводил подушечками пальцев по вычурной надписи с причудливыми завитушками, прятал в карман, но лишь затем, чтобы через какое-то время достать снова. Он получил его номер. Номер Трандуила. И хотя это произошло волей случая, и весомый опыт Торина не сыграл в этом ровным счётом никакой роли, Оукеншильд, тем не менее, был доволен. В кой-то веке Дис реально осчастливила его племянниками, а не просто так спихнули их, наплевав на комфорт всех, кроме себя любимой. Поначалу Торин хотел позвонить буквально на следующий же день, но во время набора заветных цифр его внезапно охватила паника. Он боялся попросту не суметь открыть рот, когда услышит в мобильнике знакомый голос, а перезванивать после такого откровенного позора было попросту невозможно! Однако, терять возможность, преподнесенную самой судьбой, тоже было глупо, поэтому Торин разрывался между двумя выборами. Чего он вообще ожидал от этой встречи? Трандуил ничего ему не обещал, даже не намекал, Торин всё надумал себе сам, соорудил воздушный замок, заперся в нём и прекрасно себя чувствовал. «Почему я так зациклился на нём?», — второй вопрос был ничуть не лучше первого, да и ответов давал в равной степени никаких. Торин никогда не утруждал себя постоянством. Он жил по принципу «здесь и сейчас», разменивался удовольствиями и не думал о том, чтобы сконцентрироваться на одном объекте интереса, но этот проклятый Трандуил его чем-то зацепил. Возможно, всему виною манерность и чувство отказа. Поначалу Торин оскорбился, ведь был полностью в себе уверен, затем — решил плюнуть на крепость, что не поддалась с первой попытки, но где-то глубоко внутри предательски шевельнулся червячок интереса. Трандуил был чем-то новеньким, необычным, и Торину захотелось познакомиться с ним получше. Разблокировав смартфон, Оукеншильд набрал заветные цифры, но когда оставалось лишь нажать на кнопку вызова, сомнения вновь отправили его в нокаут. Он готов был хоть разглядывать стену, хоть ходить по кругу, хоть в сотый раз перепроверять правильность номера. Торин оттягивал момент, как мог, чувствуя себя последним придурком на свете. В конце концов, разозлившись, он едва ли не агрессивно втиснул палец в зелёный кружок и приложил телефон к уху. Чем дольше шли гудки, тем сильнее Торин надеялся, что по ту сторону уже никто не ответит. Ладони вспотели, к горлу подкатил противный склизкий ком, а в комнате почему-то стало жарко. — К чёрту, — буркнул Торин. Он уже хотел отключиться, как внезапно услышал тот самый голос: — Трандуил Ороферион слушает. Говорите. Оукеншильд едва подавил порыв грязно выругаться, желательно так, чтобы у всех соседей в округе уши свернулись в трубочку. «Как будто это так легко! Говорить!», — мысленно огрызнулся Торин. — Говорите. Я вас слушаю. Торин сделал глубокий вдох. Если он сейчас не соберется, то второго шанса у него не будет. Повторный звонок попросту не состоится. — Привет, — первое слово вышло хриплым, словно бы говоривший не просыхал неделю, — это Торин. Молчание по ту сторону отозвалось нервным импульсом по всему телу. Этот красавчик уже его забыл? На выбор стиля общения было не более нескольких секунд. Итак, Торин, сейчас или никогда. — Ну, тот «омерзительный» мужик с тупыми подкатами. Тихий смешок по ту сторону вдохновил Оукеншильда сильнее, нежели богатый клиент с кучей проблем в тачке. Торин буквально увидел, как губы Трандуила растянулись в едва заметной улыбке. — Самокритично, — с лёгкой смешинкой в голосе ответил собеседник. — Я вас слушаю, Торин. Трандуил никак не пытался выделить его имя, нет, но внутри Оукеншильда буквально растеклась лава, сжигая всё на своём пути. Торин вновь взял паузу в несколько секунд, чтобы прийти в себя. — Вы вчера мне номер дали, сказали, что можете прочь с одеждой моих паршивцев. К чёрту Торин слал эту одежду. Он никогда о ней не задумывался. Порвалось? Выкинул. Купил новую. Но походы по магазинам с вездесущими племянниками были хуже хождению по иголкам, да и тогда у него не будет шанса на полном основании встретиться с Трандуилом. — Предложение ещё в силе? — быстро выдохнул Торин, пока здравый смысл не заставил его передумать. — Разумеется, — голос Трандуила уже был спокойным, без намёка на веселье. Он будто бы приказал себе взять деловой тон. Возможно, та смешинка не была для него привычной. Торин услышал шуршание страниц. — Погодите, я открою ежедневник. Согласуем удобное время. Торин никогда ничего не записывал. Он не жаловался на память, поэтому лишний раз не стремился переводить бумагу или занимать память телефона. Трандуил же пытался контролировать всё пространство вокруг себя. Так ему было спокойнее. — Вам будет удобно подъехать ко мне завтра утром? Около одиннадцати часов? Мысленно послав одну задачу в длительное эротичное путешествие и дав племянникам пару ускорительных пинков (оставлять этих засранцев одних дома была сродни самоубийству), Торин утвердительно буркнул в трубку. Ему всё ещё не верилось, что тот самый Трандуил действительно назначил ему встречу, пускай и деловую. — Полагаю, такой вариант вас устраивает, — верно истолковав жалкие попытки общения, отозвался Трандуил. И вновь эта снисходительная насмешка в голосе! Поведение Торина было настолько однозначным, что не понять расстановку вещей мог разве что лишенный ума человек. — А. Да. Устраивает. Весьма устраивает. Увидимся, — Оукеншильду захотелось отвесить себе несколько пощёчин. — В таком случае, до завтра, Торин. Когда связь оборвалась, Оукеншильд ещё долго стоял, прижимая телефон к уху. Он никогда ничего подобного не испытывал. Трандуил был трофеем, который хотелось получить, подарком в красивой упаковке, а Торин чувствовал себя ребёнком, который на это купился. Всё в этом мужчине: его голос, волосы, лицо, манера держаться, — интриговали Торина. Только вот он, человек умудренный опытом, вёл себя сродни подростку, который не знал, что, куда и как. «Наверное, я схожу с ума», — пришёл к неутешительному выводу Оукеншильд.

***

Трандуил медленно положил телефон на стол. Несколько минут он попросту смотрел на дисплей, пока не выдохнул, закрыв глаза. Зачем он вообще отдал тогда свою визитку? Пожалел нахала? Ощутил схожесть? Сложно было поверить, что между элегантным Трандуилом и грубоватым Торином вообще могла быть связь, но она, тем не менее, была. Они оба, оказавшись один на один с детьми, не знали, как быть дальше. Рана Трандуила после потери Эллериан так и не зажила, хотя болела уже не так сильно, а Торин никогда не видел себя в роли отца. Он и с обязанностями дяди справлялся разве что на отметку «удовлетворительно». Знай Трандуил, что Торин вовсе не отец двух мальчиков, вряд ли бы проявил благосклонность, но в тот момент его благородное сердце дрогнуло. Теперь приходилось расплачиваться. Тайно Трандуил надеялся, что его визиткой так и не воспользуются. К сожалению, он ошибся. Торин не только позвонил, а ещё и умудрился повеселить Трандуила весьма уместной самокритикой. Трандуил же не сумел себя сдержать, когда в голосе проскользнули первые смешинки. Ситуация действительно была забавной, а Торин вёл себя столь однозначно, что его поведение одновременно льстило и отталкивало. Да, было приятно осознавать свою привлекательность даже в глазах мужчины, но Трандуил понимал, что все его чувства похоронены вместе с Эллериан. Глупо цепляться за мертвых? Возможно. Трандуил, понимая это умом, не мог приказать сердцу, да и не хотел. Он не услышал, как в дверь постучали. Попросту не заметил. Обратил внимание лишь тогда, когда в дверной проём просунулась огненно-рыжая голова. — Мистер Ороферион? — осторожно спросил приятный голос. Трандуил силой воли взял себя в руки. Он всегда был исполнительным и не позволял личной жизни отражаться на качестве работы. — Заходи, Майрон. Я тебя слушаю. Трандуил попытался улыбнуться, но вышло неубедительно. Его администратор, весьма умелый молодой человек, был настоящей находкой. Именно с ним первым делом говорили клиенты. Майрон обладал едва ли не магическим даром убеждения, он мастерски подбирал особый ключик к каждому клиенту, сглаживал углы в случае возникновения недоразумений, и отличался похвальной прилежностью. Он уж точно не заслужил стать тем, кто «подвернулся под руку». — У тебя что-то срочное? — спросил Трандуил, когда Майрон вошёл внутрь. Его руки были заняты. Он бедром толкнул дверь, закрыв её. — Нет, — юноша выглядел смущенным, он явно переживал. — Я просто решил сходить за кофе во время перерыва, и подумал... Майрон замолчал. Казалось, будто он не был до конца уверен, что поступил правильно. — Вы выглядели уставшим сегодня утром, я предположил, что кофе и круассан вас немного...эм...взбодрят? Трандуил скользнул взглядом по стаканчику с кофе, который его администратор держал в левой руке, и по пакету с узнаваемым знаком пекарни через дорогу в правой. Пазл сложился. Майрон производил впечатление милого сердобольного юноши. Он был признателен супружеской чете Ороферионов, давшей ему в трудный период жизни работу, и теперь старался продемонстрировать свою благодарность. После смерти Эллериан Майрон был самой тактичностью и всячески отгораживал своего работодателя от общения с проблемными клиентами. У Трандуила попросту не было ресурсов на беседы с людьми. Он отвлекал себя работой в одиночестве, а Майрон, словно читая его мысли, брал на себя ещё и некоторые бумажные вопросы. Трандуил бы в жизни не заподозрил его в чём-то неподобающем. Чужая забота приятно согрела сердце. — Сколько я тебе должен? Ороферион уже потянулся к сумке за портмоне, но Майрон, спохватившись, отрицательно качнул головой: — Нисколько, сэр. Прежде чем Трандуил успел сказать что-то против, Майрон уже поставил на его стол кофе и упакованный круассан. — Мой работодатель достаточно мне платит. Посещение кофейни меня не разорит, — уверенно заявил юноша. Трандуил, заглянув ему в глаза, решил не спорить. Лишь устало улыбнулся, признав своё поражение. — Спасибо, Майрон, я тронут. Юноша буквально просиял. Ему так мало нужно было для счастья. Когда за Майроном закрылась дверь, Трандуил осторожно развернул круассан. Клубничная начинка осела на языке после первого же укуса. За годы работы Майрон потрудился изучить вкусы своего нанимателя. Что же, подмечать тонкости — часть его ремесла. После любимого лакомства и выпитого кофе Трандуил действительно почувствовал себя лучше. Иногда мелочи действительно способны творить чудеса. Он вновь готов работать.