Факультет элитной магии

— Да вы все с ума посходили! — Вейнс аж за сердце схватился. — Какой еще магический турнир? Это вы бредите или мне это снится? Нет, я знал! С самой первой встречи с вами знал, что вы точно ненормальные! — Вот вы сейчас прямо мои мысли один в один процитировали, — хмыкнул Юнги и уже без усмешки добавил: — Но самое страшное, что они это всерьез. Само собой, сегодня было не до учебы. Хоть мы и собрались в зале для занятий, но речь шла только о возможном турнире. Пока декан пребывал в легком ужасе. Но зато Юнги реагировал уже не так негативно, как вчера. Может, это на него так Джин повлиял, как и собирался. Конечно, решения своего Мин уж точно не изменил, но, по крайней мере, уже не язвил и не грубил. — Нет, ну, а что такого-то? — возмутился Техен. — Вы тоже в нас не верите, да? — Да при чем тут верю, не верю? — Вейнс тяжко вздохнул. — Просто затея сама по себе заранее провальная. Ребят, ну Юнги же все правильно говорит, тут шансов вообще нет. Другие факультеты выставят на состязания лучших старшекурсников. Соревноваться будут сильнейшие из сильнейших. А вы… Вы ведь еще даже не учились толком. Ни знаний, ни навыков… Я совсем приуныл. Если даже декан считает, что у нас нет шансов, то дело вообще плохо. — Ребят, поверьте, — тихо подытожил он, — я не меньше вашего хочу сохранить факультет. Но ничего мы с вами поделать не можем. Провоцировать магический турнир да еще и участвовать в нем — это за гранью здравомыслия. — Но с другой стороны, что нам терять? — возразил Джин. — Мы можем хотя бы попытаться. Не знаю, как остальные, но в своих силах я уверен. Вейнс покачал головой. — Вы просто не понимаете, во что ввязываетесь. За то время, что я здесь, трижды проводился подобный турнир. Поверьте, это далеко не шутки. Взять, к примеру, боевую магию. На соревновании может дойти вплоть до убийства. Про ранения и увечья я уж и не говорю. И при этом никакой ответственности подобное не повлечет, даже в правилах прописано. Да и состязания в остальных видах магии тоже легкими не назовешь. Про финальное так вообще даже заикаться не стоит. Вы хоть знаете, где оно традиционно проходит? В заброшенном лабиринте, который тянется под всей территорией университета. Когда-то там проходили старые ритуалы некромантов, которые, к счастью, давным-давно запрещены. Да только «последствия» в лабиринте этом так и остались. Во время позапрошлого турнира, между прочим, команда целителей оттуда так и не выбралась, и сколько их ни искали, так и не смогли найти. Вы не подумайте, я не пытаюсь вас запугать. Я просто объясняю, во что именно вы собираетесь ввязаться. Это серьезное и сложное состязание уже почти состоявшихся магов, а не увеселительная прогулка. Никто ничего не возражал, лишь молча слушали. Даже Юнги в кои-то веки не ехидничал и не лез со своим «ну я же говорил». — К тому же ваш замысел с даром Чимина тоже тут не пройдет, — продолжал Вейнс, вышагивая по залу. — Правила турнира таковы, что в одиночных состязаниях нельзя вмешиваться другим участникам команды. Такое вмешательство будет мгновенно засчитано как поражение. Так что тут никак не исхитриться. Если судействовать будут Основатели, то ни одно, даже самое малейшее проявление магии не станет для них незамеченным. Ну что, — он оглядел нас, — надеюсь, вопрос решенный? — Да, — Джин высказался первым, — решенный. Лично я за участие. Кто еще? Техен поднял руку, следом Джун и я. И последней, чуть поколебавшись, Чонгук. — Я же говорил, они неизлечимые. — Мрачный Мин переглянулся с не менее мрачным деканом. — Все равно ничего не получится. — Вейнс снова вздохнул. — По правилам в команде должно быть не менее шести человек. А вас всего пятеро. — Если Юнги перестанет воротить нос, то будет шестеро, — возразил Техен. — Кстати, а где Хосок? — спросил Джун. — Он уехал по каким-то делам, когда вернётся — не сказал. — ответил Чонгук. — Юнги, ну не подводи ты, а? — нахмурился Джин. — Да не уговаривайте его, — не выдержал я, — он же только этого и ждет, чтобы свое самолюбие потешить. Без него обойдемся. А шестым, вон, Зулю возьмем. — О да, равноценная замена, — усмехнулся Юн. — Все лучше, чем ты, — презрительно парировал я. Все-таки после его вчерашних слов обида грызла со страшной силой. Да и сейчас сильно коробило, что маг так отнесся к затее с турниром. И пусть здравым смыслом я все же понимал, что прав Вейнс, да и Юнги тоже в чем-то прав, но в то же время что-то понукало меня настаивать на этом замысле. Что-то такое, что было сильнее моих собственных убеждений. — Ну вот и замечательно, — Юнги мило мне улыбнулся, — берите шестым Зулю. Он в любом случае выступит лучше Чимина на соревнованиях по боевой магии. Нет, ну сколько же можно… Что такого я ему сделал, что он постоянно норовит меня задеть побольнее?.. Очень тяжело было не показывать вида, насколько мне неприятны его слова. Но я держался. — Давайте не будем ругаться, — примирительно вмешался Чонгук. — Толку? Раз уж Юнги отказывается, впятером нам все равно участвовать по правилам нельзя. Жалко, конечно, упускать единственную возможность, но ничего не поделаешь. На этот раз даже Джин не возразил. А я уж и подавно молчал. Просто смотрел в пол и старательно пыталась выглядеть спокойным. — Вот и хорошо. — Хоть Вейнс и говорил с деланой бодростью, но в голосе отчетливо слышалось все то же уныние. — Про турнир все дружно забыли. А теперь давайте уже приступим к занятиям. Начнем с тебя, Намджун. Я не смотрел и не слушал. К счастью, ко мне никто и не лез. Хотя несколько раз я чувствовал на себе взгляд Юнги, в его сторону даже не смотрел. Ощущал себя ребенком, которому дали конфету и тут же отобрали. Все-таки меня так обнадежила эта затея с турниром… В воображении уже вовсю рисовалось, что мы непременно победим, тем самым сохраним факультет и Дом. Спокойно доучимся в университете, станем высшими магами, а дальше светлое, счастливое будущее хоть как гарантировано… Но все эти радужные мечты в один миг разбились о суровую реальность. После занятий я первым пошел домой, не дожидаясь остальных. Погода сегодня хмурилась, накрапывал мелкий дождик — все под стать моему безрадостному настроению. Даже не хотелось к графине ехать. Хотелось просто упасть на свою кровать в спальне, уткнувшись лицом в подушку, и ни о чем не думать. Ни о судьбе Дома, ни тем более о своей. И именно так я и поступил, добравшись домой. Лежалтна кровати и старательно не думал ни о чем. Хорошо хоть Алем не показывался. Но, наверное, он и так уже был в курсе принятого решения. Прошло минут пятнадцать-двадцать, как внизу послышались голоса. Видимо, ребята вернулись. Вскоре в спальню заглянул Чонгук. — О, вот ты где! Чимин, там графская карета подъехала. Видимо, за тобой. Тяжело вздохнув, я все-таки сел на кровати. — Сейчас спущусь… — Ты же сегодня с графом встречаешься? — Не совсем, с его бабушкой. Она уезжать собирается, хочет со мной попрощаться. Но Александра я тоже, думаю, увижу. Надо же ему передать, что затея с турниром провалилась. — Я вздохнул. — Ничего не провалилась, — с улыбкой возразил Чон. — Юнги все-таки согласился. — Вот ведь… — У меня даже приличных слов не нашлось. — А на кой, спрашивается, тогда мозг пудрил? Чтобы его поумоляли, поуговаривали? — Не знаю, сам у него спроси, — посоветовал целитель. — Угу, спроси… Ты вообще слышал, как он со мной разговаривает? — мрачно парировал я. — Я просто думаю, что он не просто так с тобой разговаривает. Да и почти уверен, что на турнир этот он согласился только потому, что увидел, как ты расстроился. — Гуки, ты чего? — Я с крайним сомнением посмотрел на него. — Он вчера меня чуть ли не грязью облил, а сегодня вдруг ни с того ни с сего воспылал заботливыми чувствами? Тебе самому не кажется такое, мягко говоря, странным? — Касательно Юнги мне очень многое кажется странным, — уклончиво ответил он. — Да и относительно тебя, кстати, тоже. Вся эта дарованная магия, рунные надписи… Слишком уж это загадочно до подозрительного. Причем, боюсь, это как раз из тех загадок, отгадка которой станет известна лишь тогда, когда уже невозможно будет что-то исправить. Мне аж не по себе стало. — Честно говоря, ты меня пугаешь. — Потому я и советую рассказать обо всем этом Юнги. — Чон смотрел на меня очень серьезно. — Просто из всех нас в магии он самый могущественный. И мне почему-то кажется, что если кто-то и сможет тебе помочь, то только он. — Не думаю. — Я покачал головой. — По-моему, я у него исключительно стабильное раздражение вызываю. Ладно, мне пора ехать. Всё-таки госпожа Лиен ждёт. Я уже выходил из комнаты, когда Чонгук напоследок сказал: — И я бы тебе очень советовал не доверять графу. Слишком его доброта к тебе странная и даже неестественная. Я не стал ничего отвечать. И пусть, с одной стороны, я и сам считал так же. Но с другой… Я просто не мог думать об Александре плохо. — А я вот люблю пасмурную погоду. — графиня сегодня пребывала в состоянии меланхоличной задумчивости. Пила потихоньку чай и смотрела на мелкий моросящий дождь за окном. — Это ведь так приятно просто сидеть у окна с чашкой чая и слушать дождь, — продолжала она. — Не знаю почему, но именно дождь напоминает мне о доме. Это что-то из детства и связано с теми, кто когда-то был моей семьей… Говорят, что перед смертью вся жизнь проносится перед глазами. Может, хоть тогда я их вспомню. Я ничего не говорил. Молчание сейчас казалось мне самым уместным. Так что я молча пил чай и тоже смотрел в окно. — Но ты не обращай внимания, — госпожа Лиен мне улыбнулась, — на меня иногда такая тоска накатывает. Видимо, просто уже годы… Да и расстроилась я немного, что ты со мной не поедешь. Все-таки, признаюсь, очень я одинока. У сына свои дела, внука вообще вижу, только когда сюда приезжаю. А так все одна да одна… — Даже при вашем муже? — не удержался я и тут же виновато добавил: — Простите за бестактный вопрос. — Ой, да ничего бестактного, — отмахнулась графиня. — А мой муж… У нас были довольно сложные отношения. Привыкнуть-то я привыкла, но полюбить его так и не смогла. Да и со стороны Деррека тоже особой любви не наблюдалось. Но ему, думаю, все же пришлось куда проще, чем мне. И все из-за этого треклятого свойства их расы, из-за которого все и началось. — Свойства их расы? — не понял я. — А я разве тебе не рассказывала? — в свою очередь озадачилась графиня. — Ну, про расу точно нет. Вообще такого не припомню. — О, ну так сейчас расскажу. Дело в том, что род графов Арландских берет начало от очень редкой расы магов — эдрингов. Чистокровных их уже давно нет, да и потомков почти не осталось. Графы Арландские — чуть ли не единственные. Так вот, от эдрингов унаследована выдающаяся магическая сила, намного сильнее, чем у обычных, так сказать, рядовых магов. Это все, конечно, хорошо, но кроме магии есть и еще одно свойство. Одержимость. — Это в каком смысле? — обомлел я. — Вообще, в двояком, — пояснила госпожа Лиен. — Одержимость проявляется в высшей степени целеустремленности. Именно это свойство помогает добиться многого. Вот захотелось, к примеру, моему внуку оттяпать у короля власть над важнейшей частью города — портом, и все, он стал одержим этой идеей и не успокоился, пока своего не добился. Да, в какой-то мере это весьма полезное свойство. Но с другой стороны, в нем же и подвох. И больше для окружающих. — Графиня вздохнула и задумчиво продолжила: — Увы, я в свое время об этом не знала. Хотя еще при первой встрече с Дерреком мне показалось очень странным, что его глаза… как бы сказать… ну будто серебром блеснули. На тот момент я решила, что это просто какие-то магические странности, и… — Погодите, — взволнованно перебил я, — глаза блеснули серебром? — Ну да, — ответила она. — Я понимаю, такое сложно представить, но иначе и объяснить не могу. — Так, а что это значит-то? Ну, отчего глаза так блестеть могут? — Это одержимость так проявляется, — огорошила меня графиня. — Когда эдринг вспыхивает жаждой достижения какой-то цели, внешне это можно заметить как раз по серебряному отблеску в глазах. И чем сильнее одержимость, тем чаще виден отблеск. Вот мне в свое время и не повезло стать объектом одержимости Деррека. Тут ведь главная беда в том, что это свойство проходит лишь в том случае, когда цель достигнута. А ведь может и вообще не пройти. Вот как раз когда дело касается других людей, одержимость может сохраняться до конца жизни. Это очень страшно на самом деле. Еще как страшно… Лично у меня сейчас даже мороз по коже. И никакие затуманенные успокоительные мысли не помогали. — Тебе, наверное, казалось странным, что в замыслах женить тебя я совсем не рассматриваю кандидатуру собственного внука? — графиня чуть печально улыбнулась. — Ну-у… — замялся я. — Честно говоря, такие мысли были. — А дело во все той же одержимости. В этом Саша превосходит и отца, и деда, — пояснила она. — Признаться, я даже на какой-то момент испугалась, что он может заинтересоваться тобой. Но, к счастью, по поводу тебя я проявления одержимости не заметила. Тут ведь еще понимаешь какая загвоздка… Если бы такое вдруг случилось, боюсь, итог был бы для тебя не слишком радужным. Александр сейчас фактически чуть ли не самый влиятельный человек здесь, даже сам городской правитель обязательно согласовывает с ним все важные решения. И этот статус, и высокое положение очень важны для моего внука, он никогда не станет ими рисковать. А учитывая, в каком «почете» сейчас элитные маги, возможная женитьба на тебе неизбежно стала бы ударом по репутации. Он никогда подобного не допустит. Да и, полагаю, у него уже есть на примете выгодная невеста. Это я все к тому, Чимин, чтобы ты не подумал, будто я не хотела видеть тебя частью нашей семьи. Очень бы хотела, но, увы, такого никогда не будет… Может, ты все-таки поедешь со мной? Я с большим трудом сосредоточился на ее вопросе. — Спасибо большое за заботу, госпожа Лиен, но тут все же появился шанс сохранить факультет, так что я останусь. — Я почему-то так и думала. — Она снова печально улыбнулась и вдруг позвала: — Дарит! Дарит, зайди сюда на минуточку! — Что пожелаете, госпожа? — Дворецкий появился в дверях гостиной чуть ли не сразу же. — Принеси, пожалуйста, небольшой мешочек из моей комнаты, он на туалетном столике лежит, — попросила графиня. Дарит кивнул и спешно вышел. И минуты не прошло, как он вернулся с вышеупомянутым мешочком. — Вот, — госпожа Лиен передала довольно увесистый мешочек мне. — А что это? — Судя на ощупь, там были монеты, но я все же решил уточнить. — Это, так сказать, на черный день, — пояснила графиня с невеселой улыбкой. — Здесь достаточно для того, чтобы ты добралась в Феррону и разыскал там меня. Это на тот случай, если тут вдруг ты окажешься в бедственном положении. Прошу, обязательно возьми. Поверь, Чимина, я это от чистого сердца. — Спасибо, — тихо пробормотал я. — Спасибо вам за все. В этот момент в гостиную вошел Алекс. Я тут же спешно спрятал мешочек с монетами в карман. — Что, милые мои, секретничаете тут? — Граф явно был в отличном настроении. — Ты сегодня так рано? — удивилась графиня. — Увы, я сейчас снова ухожу. У меня же встреча с королем. Так что я домой только на минутку забежал. — Александр перевел взгляд на меня. — Ну что, Чииин? — Ребята согласны, — кивнул я. — Вот и замечательно! — Он улыбнулся. — Считайте, короля я уже уговорил. А теперь прошу прощения, но мне пора во дворец. — Алекс спешно вышел. — А о чем речь? — полюбопытствовала графиня. Я вкратце рассказал ей про турнир. Все-таки слова об одержимости до сих пор не шли у меня из головы, и думалось только об этом. Но с другой стороны, может, я зря опасаюсь? Может, госпожа Лиен сейчас уедет и Алекса я вообще больше не увижу? Такое ведь тоже вполне вероятно. Попрощавшись с графиннй, я поехал домой. Подумалось, что и в графской карете я еду в последний раз. И как-то от всего этого было тоскливо. Но в то же время я никак не мог унять хоровод беспокойных мыслей. Слишком очевидными были факты. Если тот серебряный блеск в глазах Алекса свидетельствует об одержимости, то, видимо, это в мой адрес, ведь видел я такое именно во взгляде графа на меня. Но если так, то какие цели Александр преследует? Он вежлив, обходителен, заботлив. Он отдал мне свою магию, пытается помочь факультету. Может, госпожа Лиен все же ошиблась? Ведь будь у Алекса ко мне чисто потребительские интересы, он бы и вел себя куда напористей. А так его поведение куда больше походит на деликатное ухаживание. И нечего мне тогда опасаться, наверняка намерения у Александра вполне серьезные. А в сочетании с моей влюбленностью в него я вообще радоваться должен. Но только почему-то я не испытывал никакой радости. И именно это казалось крайне странным. Домой я вернулся как раз под вечер. Все так же задумчиво прошел в гостиную. Но тут, как назло, оказался Юнги. Сидел в кресле и листал какую-то толстенную потрепанную книгу. Судя по царящей тишине, остальные отсутствовали. — А ребята где? — рассеянно спросил я. — На кухне у стола ножка треснула. Джун попытался починить. Теперь все дружно пытаются выловить в лесу сбежавший стол. — Мин отложил книгу. — А ты почему не помогаешь? — спросил я просто для того, чтобы хоть как-то поддержать разговор. — Тебя жду. — Он не сводил с меня очень внимательного взгляда. — Зачем? — изумился я и тут же мрачно добавил: — Если ты рассчитываешь, что я рассыплюсь в слезных благодарностях по поводу твоего снисходительного согласия на турнир, то не дождешься. Я бы не удивился ответному потоку гадостей, но Юнги остался на удивление спокойным. — Нет, дело не в этом. Чонгук сказал, что ты хочешь поговорить со мной о чем-то очень важном. Он и попросил меня подождать здесь, пока ты вернешься. Мол, разговор срочный, чуть ли не вопрос жизни и смерти, откладывать его нельзя. Я тебя внимательно слушаю. Я молчал не меньше минуты. Юнги тоже не нарушал тишину, но и все это время не сводил с меня взгляда. А я вдруг, как сквозь туманную завесу, почувствовал смутную радость непонятно чему. И следом робкое желание довериться. Хотелось просто сесть рядом с Юнги и все-все ему рассказать. Обо всех странностях, которые со мной происходят, и про Алекса в том числе. Казалось, что Юнги не только найдет на все ответы, он обязательно мне поможет. Потому что он… Он… Резкая боль в районе солнечного сплетения мгновенно сбила ход мыслей и свела на нет все желание откровенничать. — Ты в порядке? — Юнги резко нахмурился. — В полном, — пробормотал я и побрел к лестнице. — Чонгук, видимо, что-то напутал. Мне нечего тебе сказать. — Чимин, — окликнул он меня, когда я уже был у балюстрады. — Что? — Я обернулся. Мин ответил не сразу. А когда заговорил, я по наитию понял, что изначально он хотел произнести что-то совсем другое. Но почему-то все же передумал. — Мое предложение научить тебя боевой магии по-прежнему в силе. — Спасибо. — Я кивнул. — Только давай не сегодня. У меня сейчас немного в мыслях разброд. — И все же ты точно ничего не хочешь мне сказать? — Нет. — Я покачал головой и побрел в свою комнату.