Сто костров Баноры

- Это была ошибка и… Генезис сгрёб за ворот низкого лысоватого ректора и приподнял так, что его ноги оторвались от пола. - Ошибка, блядь? – прошипел он, недобро прищурившись. – У вас взорвался «Змеекрыл» моей сестры, а вы называете это ошибкой?! Я не оставлю камня на камне от этой шараги, если её не найдут. Генезис встряхнул ректора, тот панически захрипел. Находившийся в кабинете куратор попытался помочь начальнику. - Джен, нет! – вмешался Анджил, но Рапсодос сейчас не готов был идти на компромиссы. Анджил разделял его чувства, но прекрасно понимал, что убийство им ни к чему. Поэтому вцепился в рыжего изо всех сил, стараясь оттащить. Генезис сделал шумный вдох и чуть ли не отшвырнул ректора прямо на куратора. Именно в этот момент в кабинет зашли отец и мать. - Господин Рапсодос, госпожа Рапсодос, - залебезил ректор. - Сколько? – коротко бросил отец Генезиса. – Сколько времени нужно, чтобы обыскать территорию? Ответа Анджил не помнил. Как и сути всего разговора. Осталось только мерзкое и муторное чувство, горькое и странное. Будто произошло нечто непоправимое. И это только начало. Они пробыли в академии куда дольше, чем планировали. И если поначалу Генезис был готов сжечь всё, что видит, то потом… потом словно отключились все его эмоции. Лишь глаза пылали мако так, что было больно смотреть. Это тревожило Анджила не на шутку. Эмоции, которые не находят выхода, ни к чему хорошему не приведут. Как бы ни хотелось, они не могли взяться за поиски сами. Умом это понимали, но чувство, что ничем не сумели помочь, становилось только сильнее. Во время перелёта в Мидгар Генезис молчал. На болтовню никого не тянуло, но тишина, царившая в вертолёте, казалось, наносила физические удары. Наверное, впервые Анджил не знал, что сказать и как подбодрить. Все слова застревали в горле, когда он натыкался на ледяной взгляд Генезиса. Перед его взором явно находилось что-то иное. Взлётная полоса? Пылающий «Змеекрыл»? Скалы? Приём оказался не слишком тёплым. Лазарда вызвал президент. Сердце подсказывало, что после возвращения директора ничего хорошего ждать не следует. Генезис всё так же молчал. Только смотрел на смартфон в ожидании сообщения. Джак должна выжить. У неё хорошая реакция, она не теряется, она… Анджил поджал губы, понимая, что уговаривает сам себя. С Джак могло случится что угодно. Только вот верить хочется в лучшее... Генезис остановился возле окна. На улице давно была ночь. Когда молчание стало невыносимым, Анджил сделал шаг к нему и положил руку на плечо. - Джен… Генезис внезапно дёрнулся. Потом резко развернулся. Хотел что-то сказать, но слова замерли на губах. В голубых глазах были растерянность и… страх. Страх, что всё может закончиться совсем не так, как они надеются. Страх, что она не успела выбраться. И осознание того, что вместо дня рождения Генезиса будут похороны Гакттаны. - Андж… она выжила, - произнёс Рапсодос каким-то чужим, совершенно не своим голосом. То ли вопрос, то ли утверждение. Хотя никакой вопросительной интонации не было. И совершенно неясно, кому это сказано. А ещё тон такой… Анджила продрал мороз по коже. Было в нём что-то нечеловеческое. Однако Хьюли нашёл в себе силы и сказал: - Выжила, Джен. Всё будет хорошо. И прижал Генезиса к себе, зная, что словами больше не утешить. Рапсодос не проронил ни звука, только ткнулся лбом в его плечо. *** В комнате царил полумрак. В воздухе витал запах корицы и шоколада. На этот раз всего было в меру, но Годо Кисараги всё равно раздражал слишком сладкий аромат. Последнее время ему не нравилось всё. Особенно боль в сердце, которая появлялась совсем не вовремя. Больной император – мёртвый император. Любой стресс – и можно оказаться на больничной койке. Но только не сейчас, когда они так вплотную приблизились к разгадке тайн, скрытых вутайскими шахтами. Он перевёл взгляд на опустевшую пиалу. Юная девушка, изящная и хрупкая, заметила это и взяла чайник, чтобы налить напиток. Пальцы Юффи Кисараги, его дочери – наследницы вутайского престола, были тонкими и длинными. Можно подумать, что они способны держать только веер, а никак не громадный сюрикен, уничтожающий врага с одного удара. Сегодня на ней - традиционный шёлковый вутайский халат, однако стоит закончиться вечерним посиделкам с отцом, как Юффи вновь облачится в одежду, больше подходящую сорванцу с улицы, чем принцессе. - Ждёшь его ещё? – спросила она, возвращая чайник на место. Годо кивнул. По лицу Юффи пробежала тень неприязни. Она не любила Рюу Шингацу и не считала нужным это скрывать. Находила человеком без чести и совести, хоть он работал на Вутай. Рюу никак не показывал своей реакции. Да и что-то сильно запаздывал. Вутайский дракон был… своеобразным, но крайне полезным человеком. Поставлял нужную информацию. И умудрялся делать это тихо и гладко, не вызывая интерес ТУРКов. Годо не сомневался, что последние не идиоты и могут кое о чём догадываться, но… пока Рюу Шингацу предъявить было нечего. - Сегодня произошёл несчастный случай в академии, - ровным голосом сказала Юффи. – Одна из лучших учениц погибла. Годо задумчиво посмотрел на дочь. О трагедии вести разнеслись быстро. - Погибла? – уточнил он. – Или пропала без вести? - Большинство источников утверждает, что погибла, - сказала Юффи, чуть нахмурившись. Годо сомневался, что у девчонки была возможность выжить, однако всегда остаётся шанс выбраться из самой безвыходной ситуации. Он бы и не особо обратил внимание на это происшествие, но Гакттана Рапсодос – невеста Рюу Шингацу. А ещё - сестра солджера первого класса Генезиса Рапсодоса. В дверь постучали. - Входи, Рюу, - бросил Годо, зная, что больше никого бы не пустили. Юффи тут же нахохлилась и сделала вид, что увлечена чаем и стоявшими на столе сладкими рисовыми колобками. Она могла бы уйти, но, видно, не желала доставлять удовольствие Шингацу своим отсутствием. Годо невольно усмехнулся. Упряма как багнадрана. В общем, уродилась вся в него. Рюу склонился в уважительном поклоне, после чего занял своё место. Он был хмур, лишь поблагодарил кивком Юффи, подавшую ему пиалу с чаем. - Её нашли? – коротко спросила принцесса. Годо вовремя скрыл удивление. Дочь действительно интересует невеста Рюу? Или настолько впечатлила трагедия? Всё подобное – большая редкость. Шингацу мрачно посмотрел на Юффи. Взгляд чёрных глаз был прям и суров. Однако Юффи ни капли не смутилась, лишь спокойно посмотрела в ответ. В очередной раз Годо понял: не стоит жалеть, что Пять богов обделили его сыновьями. Юффи – достойная наследница, хотя должна ещё многому научиться. - Нет, - мрачно ответил Шингацу. – Был сильный взрыв. Поисковые группы делают свою работу, но… - Но? – поторопила Юффи. - Нашли оторванную руку, - нехотя произнёс Рюу. – Больше ничего. Годо заметил, что дочь передёрнула плечами. Конечность сильно повреждена, эксперты работают. Что-либо говорить пока рано, - добавил Шингацу. Да уж. Малоприятное известие. Печально, что так. Эта Гакттана была ненамного старше Юффи. Бесконечно жаль, когда уходят из жизни старики. Но ещё хуже, когда в Лайфстрим попадают молодые. - Мой император… - начал Шингацу и бросил на Годо многозначительный взгляд. Тот всё понял и нейтрально обратился к дочери: - Юффи, прошу оставить нас для обсуждения… некоторых вопросов. Та упрямо поджала губы и недобро покосилась на Шингацу. Потом тряхнула длинной чёлкой и грациозно поднялась. - Да, отец. Стоило только закрыться двери за Юффи, как Годо сцепил пальцы в замок. - Итак? Повисла тишина. Шингацу замер. Потом оставил пиалу и глянул на императора. - По данным нашего информатора снова будут направлены солджеры к шахте в горах. Их учёные определили, что в ней - один из важных объектов. Годо шипяще выругался. Конечно, глупо было предполагать, что в «Шинра» - идиоты. К тому же их Генезис там побывал. Он потёр скулу пальцами. - Что дальше? Шингацу пожал плечами. - Только сделать так, чтобы они забыли напрочь о наших шахтах. Годо приподнял бровь. - Я - за. Только как? Рюу хмыкнул: - Есть вариант. Раньше я о нём не думал, но теперь эта идея кажется привлекательной. Особенно после того, что случилось. - Конкретнее, - потребовал Годо. - Гакттана… - начал Шингацу и чуть нахмурился, потом залпом допил чай, который ещё совсем недавно отставлял в сторону. – Видите ли, мой император, я никогда не влюблялся. Да и вряд ли уже когда-нибудь смогу. Но об этом мало кто знает. Тем не менее… я очень ценю полезные ресурсы. И мне искренне жаль Гакттану Рапсодос, я не желал ей такого конца. Но… раз так складываются обстоятельства, можно этим воспользоваться. Снова воцарилось молчание. Годо не перебивал и не торопил, с интересом ожидая продолжения. Он понимал, что предложения Рюу следует как минимум обдумать. Были моменты, которые его смущали. - Нет, - глухо сказал Шингацу, задумчиво глядя на чайник, словно его заинтересовал узор на его боковинках. – Не смотрите на меня, пожалуйста, так, мой император. Моей вины в этом нет. Меня много в чём можно обвинить, но убивать собственную невесту я бы не стал. Особенно ту, которую выбрал сам. Годо обдумал сказанное и кивнул. В этом был резон. Дело не в нежных чувствах, а в стратегии, которая сейчас полетела под откос. И Рюу явно не оставит это просто так. - И что же ты хочешь предложить? – поинтересовался император. - Нам нужно отвлечь «Шинра», - сказал Шингацу. – И у меня есть идея. Возможно, она несколько неожиданная, но… не только для нас. - Я слушаю, - ровно ответил Годо. *** Никаких вестей не было. Иногда Генезису казалось, что его одного волновала судьба Гакттаны. Время шло, но смартфон молчал. Он тешил себя надеждой, что сестра успела катапультироваться и просто приземлилась где-то далеко. Удачно приземлилась, но очень… далеко. И в то же время прекрасно понимал, что надежда на благополучный исход очень мала. Ведь никто не видел в небе купола её парашюта. - Генезис? Глянув на Лазарда, он понял, что директор ждёт ответа. Ещё бы повторил вопрос… Рапсодос его совершенно не слышал. Хотя отметил, что Лазард вернулся от президента мрачнее тучи. Но директор держал эмоции при себе и не позволял срываться на ком-то из солджеров. Интересно, что за дрянь творится в правлении корпорации «Шинра»? И в то же время Генезис осознавал: ему плевать. Настолько, что сейчас послал бы к бахамуту президента, Лазарда и научников. О последних вообще не хотелось думать. После введения мако два дня назад он чувствовал себя настолько отвратительно, что с трудом добрался до ванной. Сефирот ещё не вернулся из Вутая. И хорошо. Не стоит ему видеть Генезиса в таком состоянии. - Простите, директор, я прослушал, - ответил он, понимая, что у Лазарда терпение не бесконечное. – Повторите, пожалуйста. Лазард с трудом сдержался, чтобы не закатить глаза. - Завтра в шесть утра вылет в Вутай. Протест, который, было, вспыхнул, Генезис быстро загнал назад. Это служба, приказы не обсуждаются. - Да, конечно, - ответил он, понимая, что иного не ждут. Лазард глянул на свой смартфон. - Если появятся вопросы – дёргай в любое время. И зайди к Холландеру. Генезис чуть приподнял бровь, но лишних вопросов задавать не стал. Директор всем видом показывал, что не настроен на беседу. Выйдя от него, Генезис ещё раз проверил информацию. Нет, ничего нового. Внутренний голос подсказывал, что… если Гакттаны больше нет, то родители просто не смогут этого сказать по телефону. Он тряхнул волосами. Нет. Жива. Она жива. Не думать даже о всяких глупостях. Его сестра жива. Генезис сжал кулак, ногти впились в ладонь. Вот вернётся из Вутая и задействует для поисков всех, кого только сможет. Думать о том, что может быть поздно, не хотелось. Решив поскорее разделаться с походом к Холландеру, он быстро направился в лабораторию. И был немало удивлён, когда столкнулся с профессором у входа. - О, Генезис, - улыбнулся тот и подхватил его под руку. – Идём перекусим, а то я падаю от голода. - Но… - Идём-идём, заказ ждёт. Вопреки ожиданиям они пошли не в столовую, а в маленькое кафе рядом со зданием корпорации. Это было странно. Но куда более странным было то, что, едва оказавшись за столиком, Холландер вмиг сбросил маску добродушного учёного и стал хмурым. - Прими мои соболезнования, Генезис. Резкий ответ едва не сорвался с губ. - Моя сестра жива, профессор Холландер, - холодно ответил он. - Она не твоя сестра. У Генезиса даже проснулся интерес. Профессор разыгрывает идиота или просто хочет получить по морде? - Гакттана. Моя. Сестра, - сказал он, чётко выделяя каждое слово и давая понять, что на эту тему говорить больше не стоит. Холландер секунду поколебался, но не остановился. - Она – ребёнок Лаиссы Рапсодос. Эксперимент. Генезис встал из-за стола. - Я не намерен это слушать. Холландер успел ухватить его за руку. - Постой. Ты хочешь знать, как её можно спасти? Генезис замер. Пусть Холландер оказался куда ненормальнее, чем можно было предположить, но если он и правда что-то знает? - Не горячись, - уже мягче произнёс профессор. – Мне действительно есть, что тебе рассказать. И не только о Гакттане, но и о тебе самом. Генезис чуть нахмурился и медленно опустился на стул. - Вы о чём? *** Сказанное не укладывалось в голове. Генезис шёл по коридору, где уже никого не было. Ноги переставлялись на автомате. Казалось, даже если сейчас из-за угла выскочит монстр, он его попросту не заметит. Одновременно хотелось и придушить Холландера и отправить подальше, чтобы случайно не оторвать ему голову. Эксперимент. Эксперимент. Эксперимент. Он, Андж, Сефирот. И Джак. Только в её случае далеко не зашли, и без мако-инъекций она осталась обычным человеком. Практически обычным. Во всяком случае, Генезис на это надеялся. Он вошёл к себе, захлопнул дверь. Звук неприятно резанул, заставив вздрогнуть. Сейчас не хотелось никого ни слышать, ни видеть. Побыть одному. Разложить всё по полочкам. С губ Генезиса сорвался нервный смешок. Какой, к бахамуту, разложить? Здесь понадобится больше, чем одна ночь. Он прошёл к окну и остановился, глядя на Мидгар. И пусть город не спал, сверкая неоном вывесок и светом окон, перед глазами Генезиса стояло совсем другое. Объятый оранжевым пламенем «Змеекрыл». Тихая Банора и налившееся соком спелое глупояблоко такого насыщенного фиолетового цвета, что впору решить, что оно ненастоящее. Лица родителей… Генезис сглотнул. А ведь они знали. Всё знали. Но всегда молчали. И чем он становился старше, тем больше появлялось секретов. Как с этим дурацким браком Джак. Он ничего не сказал отцу, не до того было. Но зачем всё это делалось? Чтобы отправить девчонку подальше от брата, который в один прекрасный момент может стать монстром? Или что? Генезис тряхнул головой. Бред какой-то. Несмотря на все эти странности, в семье Рапсодос всегда царила любовь. Его и Джак любили безо всяких условий и условностей. Джак… Генезис быстро подошёл к шкафу, дёрнул дверцу на себя. Что-то жалобно зазвенело, но он не обратил внимания. Быстро достал свёрток, который отдала ему Джак, едва не опоздав к их с Анджилом отъезду. Быстро рванул упаковочную бумагу и замер. Ещё секунда – и в руках традиционный вутайский халат. На красном шёлке вспыхивают золотом расправившие крылья фениксы. Пальцы Генезиса, едва заметно дрогнув, скользнули по ткани. Сестра ходила на занятия к пожилой госпоже Лю Канг, которая была знатной мастерицей вышивки. Значит, Джак готовила сама подарок ему на день рождения. Эта вещь так отчаянно, до боли похожа на ту, что была на нём в гекийо. Только эта прекраснее. Лучше. Потому что Джак делала её своими руками. Горло резко перехватило, дышать стало невозможно. Резкий выдох почему-то больше походил на всхлип. Генезис зажмурился и закусил губу с такой силой, что даже не понял, когда по подбородку потекло что-то горячее. А потом всадил кулак в стену. Стоявшая на полке рядом стеклянная банорская яблоня покачнулась и упала, со звоном разлетевшись на осколки.