Сто костров Баноры

От боли хотелось орать. Она разрывала на куски, не давала дышать, обжигала так, что казалось, сейчас останется один пепел. Джак не успела катапультироваться. Она вообще не сразу поняла, что происходит. А когда поняла, то рванула к скалам, зная одно: падать на людей нельзя. Смутно помнилось, что удалось сесть. И даже выбраться из джета. А вот уйти на безопасное расстояние – нет. Потому что потом пришли пламя и боль. И тьма. В какой-то момент мелькнула мысль: «Лайфстрим совсем не такой, как о нём говорят. Тёмный, жуткий и ледяной». Захотелось рассмеяться. Дико. Страшно. Безумно. В ту же секунду стало ясно, что смех действительно звучит. У неё в голове. Вмиг окатило волной ужаса. - Сестрёнка… - выдохнул кто-то. - Сестричка… - Сестра… Голоса звенели со всех сторон, странно убаюкивая, утешая, пытаясь успокоить. Джак попыталась шевельнуться. Всё тело прошила боль. Но особенно нестерпимо пронзило правое плечо. Оно горело и пылало, в то время как остальной части руки она вовсе не чувствовала. Глаза еле открылись. Только разобрать, что рядом, толком не удалось. Тьма кругом. Спустя некоторое время она поняла, что над головой нависает скала. Сверху по сталактитам пробегает бледно-голубое свечение, кое-как позволяя разглядеть всё, что тут есть. И с тех же сталактитов срываются капли и падают в чёрную воду подземного озера. А ещё воздух здесь холодный и сырой. - Где… я… - беззвучно сорвалось с пересохших губ, и Джак тут же закашлялась. Голоса в голове снова заволновались, зашептали, начали перебивать друг друга. Все они твердили одно и то же, но что именно, разобрать не получалось. - Озеро, озеро… - Тебе – в озеро… Джак решила, что сошла с ума, когда чётко услышала эти слова. В нынешнем состоянии в озере она сможет только утонуть. Хотя что… просто захлебнётся, если сумеет продвинуться чуть глубже, чем на самое мелководье, где сейчас лежит её нога. Только вот нога не болела. Неожиданно что-то сильно толкнуло Джак в бок. Она повернула голову и встретилась со светящимися в темноте красными глазами. Крик ужаса застрял в горле. Неведомо откуда взявшийся прилив сил помог сдвинуться к озеру. Снова толчок. Вода попала в нос и рот. Джак взвизгнула, но лишь глотнула больше воды. Перед глазами пошли красные круги, лёгкие обожгло, горло сдавило словно железным обручем. А потом со всех сторон горным водопадом хлынули обрывки образов и звуков. Пришли… пришли… давно. Не захотели идти за ней… Оставили в кратере… Ушли под землю. Одна кровь… Одна плоть. Но жажда – разная. Нет цели убивать. Нет желания уничтожать. Пусть живут… Их планета. А ты – родная. Сестричка. Поможем… Перед внутренним взором вдруг распахнулась бесконечная тьма, усыпанная миллиардами сверкающих искр. Звёзды-звёзды-звёзды… Их так много, что никогда не сосчитаешь: человеческой жизни для этого слишком мало. И смотришь на это всё, а голова кружится да так, что устоять невозможно. Звёздную тьму расчертил серебряный всполох. Комета? Метеор? Или нечто такое, о чем люди даже не подозревают? Картинка вдруг смазалась, зарябила. Тело Джак словно заледенело и стало невесомым. Боли больше не было. Время перестало что-то значить. Захотелось остаться здесь навсегда, позабыв обо всём на свете. - Поможем тебе, - прошелестели голоса, - а ты поможешь нам. Джак не успела ничего сообразить, как её снова швырнуло куда-то с такой силой, что она потеряла сознание. …Придя в себя, она поняла, что находится где-то на поверхности. Прохладный ветер обдувал лицо, а над головой было небо. Обычное тёмно-синее затянутое тучами ночное небо. На мгновение Джак испугалась, что не чувствует своего тела, но потом поняла, что просто больше ничего не болит. Во всяком случае, не болит так, как раньше. Она с трудом села, осматривая себя. Вроде бы ничего страшного… или просто не всё видно? Медленно вытянула перед собой правую руку. Кожа показалась белее, чем обычно. Хотя, какой белее… Джак нервно засмеялась. Потом захохотала, сгибаясь в три погибели. Давилась смехом, хватала ртом воздух и снова хохотала. Сейчас такое освещение, что чокобо от мугла не отличишь, а у неё мысли о коже. Сумасшедшая, просто сумасшедшая. Ещё бы зеркальце поискала, чтобы посмотреть, осталась ли она хорошенькой после всего произошедшего. Джак хохотала до хрипоты, чувствуя, как по щекам текут слёзы, но не обращая на них внимания. Жива. Она жива. Всё остальное неважно. *** - Почему вы мне об этом не сказали? Лазард еле сдерживался, чтобы не придушить сидевшего напротив Холландера. Холландер в свою очередь разумно выбрал место подальше, чтобы достаточно длинные руки директора солджеров до него не дотянулись. - Видите ли, Дезерикус, у меня есть обязанность отчитываться только перед начальством, - невозмутимо ответил профессор. – А оно не одобрит, если я стану болтать со всеми подряд. Лазард скрипнул зубами. Ну да, ну да, несомненно. Если президент решил, что информация должна быть… нет, не засекречена, но умеренно придержана, то так тому и быть. И, вероятно, просто не предполагал, что Лазард со своими расспросами пристанет к профессору похлеще багнадраны во время течки. Холландер не горел желанием показывать данные касаемо состояния Генезиса Рапсодоса, но в итоге кое-что предоставил, понимая, что сейчас Лазарду легче дать, чем объяснить, почему он не может этого сделать. Дезерикус молча и сосредоточенно изучал документы, чувствуя, что медленно, но верно закипает. Холландер немного не учёл, что директор отдела «Солджер» не сидит сложа руки и тоже может кое в чём разбираться. Например, в том что, судя по написанному, состояние Генезиса только ухудшается, показатели упали, и стоило придержать его, а не отправлять в Вутай. Он сегодня утром больше походил на мумию, чем на живого человека, но Холландер перед этим заявил, что здоровью Рапсодоса угрозы нет. Теперь Лазард, увидев документы, понял: брехня. Холландер врал и делал это намеренно. И сейчас прокололся просто по дурости. Точнее потому, что записал Лазарда в глупцы. Руфуса профессор побаивался, но не из-за того, что считал вундеркиндом, а потому, что рядом всегда был отдел ТУРК и покровительство президента. Лазарда откровенно бесило, что Холландеру нельзя свернуть шею. Нельзя – и всё тут! Профессор, видимо, почувствовал, что что-то не так и благоразумно отошёл к столу с реактивами. - Не переживайте, Дезерикус, это всего лишь временное недомогание. Рапсодос с таким справлялся ранее, справится и сейчас. Лазард при других обстоятельствах поверил бы, но… не в этот раз. Он медленно положил лист с показателями Генезиса на стол. Холландер тем временем юркнул куда-то за стеллаж. Послышалось шипение, будто откуда-то вырвался сжатый воздух, потом - тихая ругань. Два ассистента в белых халатах бросили свою работу и рванули за профессором. Звон разбившегося стекла и рёв, от которого сердце ушло в пятки, заставили Лазарда вздрогнуть. Кто-то закричал, взвыла сигнализация. Вмиг всё поднялось с ног на голову. - Держите! – кричал Холландер. – Они сейчас вырвутся! Лазард успел отправить вызов солджерам. Учёные вряд ли справятся. В дверь влетел Рено, за ним – Руд. - Директор, посторонитесь, - бросил на бегу первый. – Вы у нас один. Лазард прекрасно понимал, что надо смываться, его героизм никакой пользы не принесёт, но ноги словно приросли к земле. Именно в этот момент один из стеллажей с грохотом упал, и перед Лазардом выскочило существо с чешуйчатым телом и деформированной вытянутой головой. Его глаза светились зелёным, по мускулистым лапам стекала мутная жидкость. Существо обнажило ряд острых зубов, зарычало и кинулось на Лазарда. Сильная рука ухватила его за шиворот и практически отшвырнула в сторону. Лазард врезался в стену, очки слетели на пол. Но даже без них он понял, что обязан спасением Ценгу. Лицо вутайца было бесстрастно, а выстрелы точны. Монстр взвыл, замотал головой, пошатнулся. Выстрел. Выстрел. Ещё выстрел. На мгновение Лазарду показалось, что в чёрных глазах Ценга мелькнуло бешенство. Особенно в тот момент, когда он посмотрел на Дезерикуса, оставив без внимания упавшего монстра. Нахмурился и сделал рукой жест, который можно было расценить как: «Проваливай». Лазард раздумывал недолго. Он будет куда полезнее, управляя солджерами, чем здесь. Он кивнул и выскользнул в коридор. Второй класс уже был тут. Нужно было срочно раздобыть очки, не хватало ещё ненароком принять монстра за кого-то из подчинённых. …В итоге со всем разобрались только к ночи. Лаборанты были более-менее целы, Холландера пока не нашли. Видимо, «храбрый» профессор спрятался так хорошо, что его не обнаружили не только рванувшие в лабораторию подопытные, но и ТУРКи. Лазарда что-то серьёзно царапало. Словно он упускал что-то важное, но не мог понять, что именно. Это злило и не давало покоя. Правда, не только это. Ценг спас ему жизнь. Лазард прекрасно понимал, что мог не успеть удрать. Скорее всего, не успел бы. Делать вид, что всё в порядке вещей, он не хотел. Поэтому, некоторое время бездумно постояв у себя в комнате, быстро вышел и захлопнул дверь. Только проверить, всё ли в порядке с Ценгом. Медики, конечно, сделают что нужно, но это немного не то... Подойдя к двери главы ТУРКов, Лазард занёс кулак, чтобы постучать и замер. Уместно ли это сейчас? Сомнения проснулись так некстати. На миг показалось, что он совершает чудовищную глупость. - Внезапно, однако, - раздался за спиной голос Ценга. Лазард резко обернулся. Без пиджака, в порванной рубашке глава ТУРКов мрачно смотрел на него. На скуле и щеке запеклась кровь. Чёрные пряди выбились из хвоста. И взгляд, от которого не знаешь, куда деться. - Ты ранен? – брякнул Лазард вместо «спасибо». Ценг тем временем шагнул вперёд, быстро открыл дверь и посмотрел на него. - Царапины. После чего резко ухватил директора за рукав и втянул в коридор, не давая воспротивиться. Дверь захлопнулась, Лазард вмиг оказался прижат спиной к стене. Дышать стало невозможно. Ничего не было видно, зато прекрасно чувствовалось колено, оказавшееся между его ног. Дыхание Ценга обожгло шею. - Дезерикус, какого хрена? – «ласково» поинтересовался он. Лазард оторопел от такого вопроса. - Какого хрена что? – уточнил он. - Какого хрена ты находишься там, где не следует? Стало ясно, что Ценг зол. Только вот причина этой злости… - Ну, извини, - язвительно произнёс Дезерикус, - монстры не предупредили, что будут такое устраивать. Они, видишь ли, предпочитают сюрпризы. - Как смешно, - оборвал Ценг. - Обхохочешься. Внезапно до Лазарда дошло, что дело не только в злости. Глава ТУРКов испугался за него. Но слишком хорошо владеет собой, чтобы орать или отвесить подзатыльник. Осознавать это было… странно. - Действительно, - тем временем заметил Ценг. – Ты за этим пришёл? - Нет, - невозмутимо ответил Лазард и резко притянул его к себе, прижимаясь к губам. Ценг на мгновение замер, а потом ответил, вкладывая в поцелуй куда больше, чем мог бы сказать словами. Стало жарче, захотелось сорвать к бахамуту всю одежду. Лазард вплёл пальцы в чёрные волосы, пропуская шелковистые пряди. Поцелуй стал требовательнее. Ценг практически вжимал его в стену, не собираясь отпускать. - Это вместо «спасибо»? – шепнул он в губы Дезерикуса, прихватывая зубами нижнюю. - Это и есть спасибо, - еле слышно ответил Лазард, чувствуя, что сердце готово выпрыгнуть из груди. Мысли текли и плавились, здраво рассуждать не хотелось. От запаха кожи Ценга и засохшей крови, жара тела, шёпота голова шла кругом. Пусть он всё не так себе представлял, но какая разница? Зачем думать о том, чего не было, если сейчас есть то, что прямо сейчас можно взять? - Тебе нужно в душ, - хрипло выдохнул Лазард. – И раны… - Царапины. - Раны надо обработать. Не спорь. После чего, ловко вывернувшись, Дезерикус ухватил Ценга за руку и потащил в душ. В «Шинра Билдинг» планировка квартир не слишком отличалась друг от друга, поэтому заплутать было невозможно. Но едва оказавшись в душе, Лазард понял, что сделал ошибку. Глава ТУРКов так просто свою добычу не выпустит. - А если я ослабну и упаду? – невинно поинтересовался он. – Должен же кто-то осмотреть мои… раны. Лазард понял, что стал жертвой собственных действий. Не то чтобы он был сильно против, но… Дыхание перехватило, когда одежда Ценга упала на пол, а сильное гибкое тело оказалось под струями воды. Нужно было осмотреть рану на плече, а взгляд падал на мускулистую спину, бёдра, подтянутые ягодицы, длинные ноги. Во рту пересохло. Ценг прекрасно всё видел. Лазард готов был поспорить на свой месячный оклад, что тому нравилась реакция. Гад. Во всяком случае, по части ран Ценг был прав. Действительно царапины, никаких проблем не возникнет. Вероятно даже часть крови, что была на его одежде, принадлежала не Ценгу. Так что можно выдохнуть спокойно. Всё же профессионал. Именно в этот миг горячая ладонь оказалась на затылке Лазарда, а губы обожгло требовательным выдохом: - Раздевайся. В это же время зазвонил телефон директора. Мгновенно захотелось испепелить на месте ту сволочь, которой он потребовался прямо сейчас. Губы Ценга касались шеи, ловкие пальцы расстёгивали пуговицы на рубашке. Лазард отчаянно хотел проигнорировать звонок, но интуиция подсказывала, что не стоит. - Возьми, - шепнул Ценг, прихватывая губами мочку его уха. По позвоночнику пробежала волна жара. От тона, которым это было сказано. И от осознания, что Ценг не собирается прерываться. Особую пикантность добавляло то, что звонил президент. Конечно, кому ещё могло взбрести в голову набрать номер директора Дезерикуса, когда стрелки часов подбираются к полуночи? Лазард хотел было отстраниться, но ладони Ценга уже скользили по спине. Пришлось закусить губу, выдохнул и принял вызов. - Да, господин президент. - Жив? Артур был предельно лаконичен. Лазард бы усмехнулся, но вместо этого еле сдержал стон, потому что Ценг сжал его ягодицы. - Жив. - Ранен? - Нет. - Завтра в семь будь у меня. В ухо полетели короткие гудки. Стоило удивиться, что президент решил поинтересоваться лично его самочувствием, но сейчас было не до этого. Телефон был тут же отложен в сторону. А следом полетела одежда. Нельзя думать о работе двадцать четыре часа в сутки, иначе можно свихнуться. Плевать, что всё прямо в душе, быстро, без прелюдий и лишних слов. Горячее тело любовника, прохладная кафельная стена, к которой прижимают так, что не вырвешься. Сводящие с ума ласки и ритмичные проникновения, от которых из горла рвутся совершенно блядские стоны. И не приведи богиня, кому-нибудь сейчас взбредёт в голову связаться с кем-то из них в этот момент. Подождут. Все. Монстры. Подождут. *** Сказать, что Джак выглядела плохо, значит, ничего не сказать. В грязи, покрытая запекшёйся кровью, взлохмаченная как бахамут, с полубезумным взглядом и таким видом, словно свалилась с неба. Во всяком случае, именно такую картину отразила гладкая поверхность маленького озерца, оказавшегося неподалёку. - Просто звезда, - мрачно процедила Джак, глядя на своё отражение. А потом быстро начала умываться холодной водой. Вид – багриск с ним. Не самое худшее, что могло случиться. Куда хуже, что она понятия не имеет, где оказалась. По-хорошему, хоть где-то должны находиться люди. Всё же где-то не так далеко - академия. Там всегда полно народу. Джак помнила, что рванула как сумасшедшая к скалам. Но слишком далеко отлететь не успела. Она провела ладонями по лицу. Всё произошедшее было словно в тумане. Даже тот ужас, когда пришло осознание, что джет вышел из-под контроля, как будто стёрли уверенной рукой. То ли мозг старательно прятал потрясение подальше, то ли в пещере произошло что-то, о чём она не помнит. Тело, как ни странно, не разрывало на части от боли. Ныли мышцы, и ломило кости, но вполне терпимо. Идти можно. Знать бы ещё, куда именно. Джак уже спустилась с горы… ладно, практически сползла. Надо было двигаться дальше. После умывания лучше не стало. Через лоб и щёку шли длинные порезы, хорошо хоть кровь не текла. Чем-то бы заклеить, так нечем. Она бы вернулась к джету в надежде отыскать что-нибудь полезное, но… джета не было. Нигде. Джак медленно поднялась на ноги. - Надеюсь, я не умерла, - пробормотала она. – Вдруг это всё предсмертные галлюцинации? Над головой прокричала птица, где-то рядом заработал мотор, и донеслись голоса. Изнутри будто что-то толкнуло: «Иди». Она сделала несколько шагов, а потом практически побежала на звук. Выйдя на дорогу, Джак увидела небольшой грузовичок и двух мужчин среднего возраста. Один курил и что-то рассказывал, второй сосредоточенно копался в двигателе. Куривший повернул голову и увидел её. В тёмных глазах появилось удивление. - Опа, ты кто? Джак хотела было ответить, но в глазах резко потемнело, ноги подкосились, и она рухнула прямо на землю и жухлые листья. …было тепло, даже жарко. Откуда-то доносились тихий разговор и бормотание телевизора. Джак медленно открыла глаза и попыталась понять, где она находится. Полутёмная комнатка, горит только маленький ночник на тумбочке. Пахнет чем-то вкусным. То ли пирог, то ли ещё какая выпечка. Прямо как у тёти Джиллиан, матери Анджила, когда та звала в гости её и Генезиса. Впрочем, Генезиса и звать не надо было. Они с Анджилом были постоянно вместе. Для собственных матери и отца до сих пор оставалось загадкой, как сумели так подружиться мальчишки из совершенно разных семей. Рапсодосы жили хорошо, Джиллиан еле сводила концы с концами. Возле Генезиса были разные люди, но настоящим другом он считал только Анджила. А даже слышать не хотел, если вдруг разговор заходил на тему: «Он тебе не ровня». Правда, слава богине, подобное было только в самом начале их дружбы. Потом Генезис очень чётко дал понять, что друзей выбирает сам. И не только друзей. Анджилу же было откровенно плевать: его друг – сын мэра или последний человек в Баноре. У Хьюли были собственные ценности, и статус с материальным положением туда никогда не входили. Дверь тихо приоткрылась, и в комнату заглянула светловолосая женщина. Увидев, что Джак пришла в себя, она мягко улыбнулась и вдруг спросила: - Как ты себя чувствуешь, Юта? *** - Господин Шингацу, празднование годовщины Баноры запланировано через три дня. Рапсодос сейчас в Мидгаре. Подмену можно произвести сейчас. Его заместитель не полезет в техническую часть. Он хорошо считает деньги. Рюу Шингацу смотрел в окно, сложив руки за спиной, и обдумывал озвученный вариант. Неплохо, вроде бы неплохо. Но могут быть проблемы. Заместитель и правда не разбирается, господин Нойо не сунется изучать пиротехнику. Но он не идиот, он вызовет специалиста. Значит… надо сделать так, чтобы специалист просто не доехал. А потом проследить, чтобы дали неверные данные. Продажные люди есть и в мэрии Баноры. В этом Рюу убедился на собственном опыте. - Хорошо, - произнёс он. – Делайте. Что насчет похорон? Вопрос дался ему не так легко, как могло показаться. Всё же Гакттану было жалко чисто по-человечески. Пусть это «по-человечески» основывалось на физическом желании, практичном расчёте и потенциальных возможностях «экспериментальной девочки», но всё равно… жалко. Поэтому поведение мэра Баноры несколько озадачивало. Смерть Гакттаны не афишировали, но это не тот факт, который можно утаивать долго. Тело не нашли, нашли только руку. Но она, несомненно, принадлежала Гакттане. Выжить во время такого взрыва было невозможно. Но мэр молчал. Чего именно он этим добивался – загадка. - Ничего не известно, господин Шингацу. Вероятно, они будут после годовщины Баноры. Рюу молча кивнул. - Я могу идти? Снова кивок. Приятно, когда есть те, кто хорошо выполняет свою работу. Как, например, этот парень. Не зря Годо посоветовал обратить на него внимание. Преданные Вутаю люди ох как нужны. Потому что времена, которые грядут, будут тяжёлыми. И ещё большой вопрос, кто останется жить, а кто отправится в Лайфстрим следом за Гакттаной Рапсодос.