***
В тот день мой полуторачасовой путь до дома можно было назвать самым, самым дискомфортным и отшибленным из всех тех, которые я успела испытать, проживая в Москве не так много времени. Хотя, честно, стоит признаться, спасибо шоковому состоянию, я не чудила, хотя могла. Всё же в голове было сложно уложить, что вот, млять, рядом едет вполне такая реальная… Эльза, на которую я напоролась возле своего универа. Осень заканчивающегося две тысячи двадцатого, видимо, была полна сюрпризов. И начало очного обучения явно входило в этот список. В квартиру я тогда вошла тихо, мирно, чуть разогнав двоих четверолапых скотов, чтобы не поотдавливать чужие хвосты. Сзади всё также слышалась тихая чужая поступь, а потом, когда я всё же чуть подзависла в коридоре, меня слегка пихнули вперёд, призывая пододвинуться, ибо не закрывалась дверь. Этот небольшой толчок дал возможность начать действовать дальше. Как-то на автомате я зацепилась взглядом на премьерный постер второй части с росписью Анны Владимировны Бутурлиной и запоздало выматерилась, однако убирать бумагу формата А1 или А2 не спешила. Как и снова сравнивать рисовку и реальность. Этого хватило в первые дни, когда меня выкинуло из того дерь… обстоятельства, которое я долго старалась списать на пиздец какой реальный сон. Ага, счаз, вон стоит сзади и скорее всего пялится на этот самый плакат. Интересно, а у неё будет дёргаться глаз от того количества мерча, что был распихан в моей комнате? Кофемашина своим шумом скрасила то молчание, которое после фразы: «Давно не виделись», — никак нас не покидало. Раздавшийся же раздражённый мявк рыжего кота на то, что я, тварь такая, себе молоко в кружку лью, а ему не даю, заставил раздражённо цокнуть и чуть придать этой наглой морде ускорения в направлении вон из кухни-гостиной. Ложки, кружки, сироп, сахар, пресловутое молоко и благополучно проигнорированные блюдца. Ах, да, ещё умещённая пятая точка на стуле и серьёзные, прохладные голубые глаза напротив. «Ну и?» — это было самым дурным, что только можно было сейчас озвучить, потому что в голове сразу начало резонировать из-за приобретённого раздвоения личности, пока я проживала в Эренделле в качестве личного солдата Эльзы. Всё же пребывание сознанием в чужом теле даёт хорошую побочку: личность начинала меняться под натиском мышечной памяти, ну, там, ещё правда в моем случае были факторы, такие как, например, субординация и полная потеря памяти о своём настоящем «Я», и всё по вине одного старого… — Серьёзно? — может всё же это было плохой идеей начать разбираться со всем этим без бутылки? Где-то в баре должен был стоять ликёр, можно в кофе добавить. — Ты сейчас хочешь именно так поставить вопрос? — А что мне ещё остается? — раздражение накатило сразу же. — Я же прям мечтала увидеть персонажа мультфильма на улице, так ладно бы просто увидеть, но ещё и выпасть с того, что он меня определённо знает, — лучшая оборона — это нападение, ведь так? Сейчас моё поведение полностью этому соответствовало, потому что яду можно было нацедить с этих слов… — Словно я по своей воле тут нахожусь. Да и по твоей двери вполне можно предположить такое, что ты хотела бы встретиться со мной лично, — кружка с грохотом опускается на стол. Естественно кофе проливается на белую столешницу, но мне сейчас не до этого. На лицо непроизвольно наплывает оскал, хотя в очках я явно не выглядела устрашающе, а вот дама напротив таковой была. Эльза, если её ещё можно было так называть, сидела далеко не прямо с той королевской осанкой, которую ей часто приписывали, хотя спина и была ровной. В ней не было тех болезненных повадок, которые более чётко были врезаны в мою память, за которыми она часто пряталась, но вот то, что появилось взамен… Все хищники делятся на две категории: открыто и тихо агрессирующие. И кто бы что ни говорил, но второй был опасней всего. И сейчас я видела перед собой такого «хищника». Это было сложно считать с языка тела, потому что внешне после этой короткой пикировкой фразами положение тела никак не поменялось, а вот взгляд. Это нельзя было описать, хотя бы лишь потому, что у нормальных людей радужка не могла подсвечиваться возле самого зрачка! Одно это уже могло напугать, а ещё припишите сюда мимику и арктические льды. Хотя где наша не пропадала, к тому же у русских (хоть и не чистокровных) тормозов нет. — Знаете, — переход на уважительную форму сейчас явно был продиктован больше не субординацией или чем-то там ещё, что обычно говорят в этих случаях, а вредностью, — что-то мне подсказывает, что сейчас не я нуждаюсь в чужих услугах и помощи, ибо я встречи с вами не искала. Взгляд голубых глаз ни разу не добрый. Хотя и с чего им такими быть? Сложившая ситуация явно была не просто из ряда вон выходящей, она была вопиющей и просто невозможной, но почему-то мы сейчас сидели в квартире моих родителей на кухне. Перед каждой стояла чашка с кофе, который или которое (одно из ряда исключений, не задерживающееся у меня в голове) никому не сдалось. Медленно глубинная ярость сменилась на какую-то вселенскую усталость, а линия плеч Эльзы чуть опустилась. Я на это лишь вытаращилась стараясь понять, что все же происходит…***
Обречённость и усталость. Разговор был выматывающим, точнее даже чужой монолог, но от этого мне было не легче. Осознание того, что я вытворила или всё же не вытворила, лишь воплотила, да блять… — Тут чёрт ногу сломит, — грустно сняла очки с переносицы и водрузила их на стол, тем самым давая себе вольность не искать глаза собеседницы. Попросту сбежала от зрительного контакта, — хотите сказать, что это было по принципу Корнелии Функо «Чернильное сердце», только у меня сила — это писанина? Бред. — Мы с Пабби не сошлись во мнении. Он думает, что тут скорее желание, воля да действие… — А это уже Наталья Щерба «Часодеи». И с каждым словом всё больше похоже на бред сумасшедшего, — как-то этот учебный год начался слишком активно. — Ничего не берётся просто так с потолка, — Эльза тоже была вымотана. — Как же! Цифры отчёта — среднепотолочные! Эту простую истину знают все. Но возвращаясь к нашим баранам. Не может такого быть, даже если учесть всевозможные вселенные и их законы, что я после написания одной работы умудрилась сознанием перенестись в чужое тело, а после… — Но так вышло, — я даже не акцентирую внимание на том, что меня перебили. Как-то не хочется вспоминать свои похождения до и во время коронации Эльзы. — Сейчас, даже если это происходит не по законам какой-либо придуманной кем-то вселенной, то петля почти замкнулась, по крайней мере для меня. — Чуть щурюсь на эти слова. Я не была уверена в этом принципе. — Это не лента Мёбиуса из Мстителей. И даже не та самая петля времени из фильма «Петля времени». Это что-то другое. Похожее, но не оно. — Не так важно, потому что всё упирается в тебя. Мне это стало понятно ровно в тот момент, когда на этом сайте я всё же обнаружила чью-то работу. Ещё сильнее убедилась в твоей причастности, стоило увидеть одну из первых глав второй части. Дальше же уже не было смысла читать, потому что и так всё понятно было. Пабби должен был вернуть тебя в своё время, — на этой фразе я чуть не согнула ложку. — Ну-ну, — прозвучало слишком шипяще. — В общем мне нужно, чтобы ты переписала свою историю. Я не хочу находиться здесь и проживать бесконечную жизнь, — яростные голубые глаза гневно прожигали в моём лбе дырку. И если бы таким способом можно было убить, то, наверное, я ещё возле универа валялась недвижимым трупом. — Почему именно я? Почему именно мне пришлось столкнуться с такой проблемой от написания своей фанатской истории? И ведь ладно бы одно лишь то, что, когда сочиняла первую часть, старалась пропустить через себя. Но потом ведь загремела в твоё тело, причём до второй части… А как вообще ты жила с воспоминаниями о том, что вот кто-то с тобой соседствовал? — я скорее хотела тогда услышать тупые извинения за то, что она сделала с этим сраным ноутбуком. Просто извинения и, возможно, это дело бы замяли, но… — Пабби просто изменил все эти воспоминания, что-то убрав. А где-то спустя год после смерти Александра я наведалась к троллям, потому что меня мучили странные сновидения… — истеричный хохот меня не спрашивал когда появиться, но вот явление его было как нельзя кстати. — Хочешь сказать, что просто, блять, согласилась стереть себе воспоминания, а потом вернуть их назад? — ну, это крысятничество, по-моему. — А что мне оставалось делать? Я как-то не очень хотела что-то менять из грядущего. Это не было проявлением слабости, — Эльза досадливо поджала губы, но всё равно продолжала сверлить во мне дырку своим взглядом. — Тут как посмотреть, — какая же плохая ситуация-то… Зато теперь стала интересна одна деталь: сменились ли чужие Столпы личности во время преображения в глубинах Ахтохаллэн или же это произошло в то время, как я прописала кое-кому исчезновение на где-то восемнадцать лет жизни. А возможен ли такой вариант, что всё это просто было учтено во временной шкале с самого начала? Вопрос просто в том, что нужно сделать, дабы завершить всё это. — Я более ста лет потратила на то, чтобы просто постараться вспомнить как можно больше деталей о тебе. Ведь нужно было отыскать человека, который устроил мне такое «весёлое» времяпрепровождение, — сощурились одновременно, только в моём случае всё портили очки. Ни разу не угрожающе. — «Весёлое»… да кто бы говорил. Будто для меня это обернулось просто прогулкой по чужому подсознанию. — Не думаю, что может быть что-то хуже, чем проживание во время двух Мировых Войн, в последней из которых ты теряешь последнего представителя своей семьи. Правнук Анны погиб в чёртовом сорок пятом, почти перед самым взятием Берлина. Последний живой представитель семьи дома Эренделл, которого я не смогла уберечь от смерти! — громкий хлопок ладони по поверхности стола ознаменовал окончание этой эмоциональной и пылкой речи. От кончиков пальцев поползли морозные узоры, которые были еле видны из-за того, что сливались по тональности с матовым стеклом столешницы. — Как… не трогательно. Знаете, Ваше Величество, — как-то это обращение вырвалось, возможно, на автомате, а может по какой-то другой причине, но вот реакция Хранительницы была странноватой. Она ощутимо вздрогнула и как-то удивлённо-поражённо быстро осмотрела моё лицо что-то выискивая в выражении. — Но не Вы одна как-то пострадали от этого. И что-то мне кажется, что источником нифига была не я, а нечто другое. — Что было тяжёлого в пребывании в моём теле? Ничего! Ничего такого… — Ну да! Не считая твоего эмоционального срыва, когда чуть ли таверну не заморозили, побега от тех двух амбалов, скачек вокруг Анны, когда та ёбнулась с горы, экстренное изучение чужих законов, — по столу запрыгали чашки от того, что я гневно подорвалась со своего места и готова была вцепиться в ткань чужого пиджака на груди, как во всех этих американских фильмах. — Хотя да! Это всё были мелочи по сравнению с тем… — но меня прервал стук во входную дверь, к которой я рванула с завидной скоростью. — Что?! — сосед явно опешил от такого радушного приветствия. — Извините, у вас всё в… — Всё нормально! А теперь будьте добры свалить! И если вам не нравятся крики за стенкой, то вспомните про свои чихи в одиннадцатом часу ночи минут по пять без перерыва! — дверь с грохотом была возвращена в закрытое состояние. Кажется, после этого я была немного не в состоянии продолжать ту мысль, что была до этого. Желание поорать было спущено на этого идиота, который иногда обозначал своё присутствие за стенкой реально громким чиханием где-то под полночь. Громкий выдох через нос и быстрая аналогия с быком в мозгу. — По сравнению с чем? — не было раньше в нашем взаимодействии такого. Всё было на уровне взаимопомощи и, в дальнейшем, защиты. Вот только Эльза в душе похоже не чаяла, что со мной потом было и происходило. Именно поэтому стояла в проходе коридора со скрещенными на груди руками. «Словно разборки двух куриц», — иногда я ненавидела себя за свои мысли, но сейчас мозг смог создать сам себе легкую разгрузку. Короткий смешок сорвался с губ, отчего Эльза нахмурилась ещё сильнее. — Ну как же, Ваше Величество. Неужто Вы забыли один из моих уроков-советов? Могу даже дословно процитировать: «Учитесь принимать боль, Ваше Высочество, потому что ещё ни раз столкнётесь с ней». Это выражение лица нужно было видеть, потому что буквально всю спесь и гонор сбило в мгновение. Эльза стояла с расширенными глазами, чуть приоткрытым ртом и бледной, сильнее обычного, кожей. — Откуда… — у неё даже голос как-то резко сел и начал похрипывать. Она сделала небольшой неуверенный шаг назад, и, честно, я думала, что она сейчас совсем не по-королевски полетит назад на свою пятую точку, но нет, пальцами каким-то образом умудрилась зацепиться за гладкую стену. — Откуда знаю? Нет, я не прочитала это в воспоминаниях, — снова зачем-то начала обдумывать как лучше обращаться к этой личности, учитывая все перипетии судьбы, что произошли. — Никогда не задумывалась о том, что сделал Пабби, когда попросил тебя расхреначить об пол мою память? — всё же решила оставить уважительную форму для тех случаев, когда надо будет надавить, используя чей-то старый статус. — Нет? Зря. Хотя стоит всё частично это списать на незнание, что уничтожение воспоминаний даёт возможность перенести личность туда, откуда она пришла. Какой точно ритуал для этого нужен уж точно не знаю, но то что ты сделала было направлено лишь на одно — ослабление. Ибо человек без воспоминаний — это чистый лист. А теперь вопрос: откуда я могла знать эту фразу, не заглядывая в твои воспоминания? — если бы я сейчас говорила тихо, вкрадчиво, то это явно было бы антуражненько и в духе квестов, но… на это просто не было желания. Я думала, что побледнеть ещё сильнее просто невозможно, но, чёрт возьми, Эльза это сделала. Так мало же было этого, она ещё медленно начала оседать на пол, при этом разворачиваясь спиной к стене. Меня как-то жизнь к такому не готовила, да и просто ни в одних из своих смешавшихся воспоминаниях я не могла найти какого-то такого подобного поведения со стороны девушки. Однако факт был на лицо: её крыло, крыло причём очень хорошо, а я просто стояла и пялилась на это, силясь подобрать с пола челюсть. Из этого некого транса меня вывел довольно-таки звонкий удар чужой головы об закатанные в обои шлакоблоки или что там было под руками строительной кампании для не несущих стен. Метнуться к раковине, чтобы намочить там полотенце и потом с силой встряхнуть его перед чужим лицом особого труда не затребовало. — Чёрт, вашество, что ж тебя так скорежило. Я как-то не думала, что ты успела привыкнуть к ипостаси Бергдис. Неужели так сложно состыковать образы? — лёгкие похлопывания по щекам однозначно справились со своей задачей плохо, потому что это действие возымело обратный эффект, точнее взгляд голубых глаз стал осмысленней, вот только его обладательница вырвала своё плечо из хлипкой хватки пальцев и, уткнув голову в подтянутые колени, так и замерла. У меня из горла вырвался какой-то непонятный звук и я сама села на пол напротив, пытаясь понять как сейчас подступиться. Слишком уж сейчас в голове противоречили образы Духа в голове. Точнее её поведение до коронации и несколькими месяцами позже почти не отличались друг от друга, потому что за столь короткий период человек не может поменяться кардинально, а вот её поведение, спонтанно описанное мной в моей недоработе и то, что я видела сейчас… — Как погибла Бергдис? — точно различаются. На меня снова смотрели упрямо и в некой степени холодно, однако язык тела явно изменился. Теперь Эльза не держала себя в каких-то определённых рамках, позволяя мышцам расслабиться. — А-а-а, — я сама не любила ворошить вообще тот отрезок воспоминаний, который безбожно вышиб меня из привычной жизни на определённый период. Спасибо на том, что тогда было дистанционное обучение в ВУЗах Москвы и можно было сидеть дома, постепенно отходя от произошедшего. Родителей только по первости немного пугала своим поведением (знали бы они каких мне стоило трудов лишний раз не дёргаться), благо самоизоляцию из-за COVID-19 тогда уже отменили, и папа не сидел дома с утра и до вечера в отличие от матери, которой по долгу службы приходилось чуть ли не каждодневно таскаться в поликлинику. — Это был опыт… ну такой себе. — Я не спросила какой это был опыт. Вопрос заключался в другом. — Я не горю особым желанием ворошить у себя в памяти те последние минуты, во время которых я хорошо так получила за своё слепое желание защитить. Так что увольте! Я как-то удивлена, что ты… вы или все же ты… млять! Что не произошло сопоставление личностей! А что вообще сказали? — я предприняла попытку соскочить с темы. — Умерла, ушла, свалила, скрылась? — Официально сообщили, что Бергдис решила в ночь коронации покинуть Эренделл без объяснения причины. И я не могла сравнить тебя… с тобой же? Бергдис вела себя совершенно по-другому. Более сдержано и учтиво, — голубые глаза снова слегка сверкали на самой глубине, — вы с ней не похожи, так что у меня даже мысли не было. — А я не виновата, что у неё такая память тела была. К тому же я всегда хотела быть более такой рассудительно-сдержанной, а не импульсивной личностью, заводящейся с полутыка. Кажется, нас начало потихоньку отпускать, ну, или только меня. Видимо, психика все же ещё не совсем рухнула в тот день, когда ко мне пришло осознание, что меня, чёрт возьми, слишком правдоподобно убили в неком подобии сна или чего-то там, в котором я выступала в некой роли курицы-наседки. — В тебе есть эта сдержанность, проявляется, правда, редко, — я недоумённо выгнула бровь. — Соседство в одном теле было слишком давно, чтобы это так хорошо помнить, к тому же ещё воспоминания кто-то закрыл, — мне слабо верилось, что Эльза помнила такие детали. — Ну взламывать чужие аккаунты никто не запрещал. Таким образом я выяснила, что самостоятельно что-либо поменять в написанном не в силах. — Что?! — жизнь меня явно к такому не готовила. — В смысле взломать?! — Следила за выходящими работами на этом вашем фикбуке. Вышла сначала на твой аккаунт там, вскрыла, полезный, кстати, навык. Попробовала что-либо исправить. Не получилось, потом ещё умудрилась тебя и в социальной сети найти по той ссылке на группу. Ну и там полюбопытствовала. — Я, блять, в ахуе, — бывшая королева Эренделла — хакер. Скажи мне об этом кто-нибудь месяцев с восемь назад, я бы этому человеку прочитала длинную лекцию на тему знания канона вселенной. Сейчас же… — Хватит ругаться, — квартиру огласил мой какой-то писковый визг, потому что приличная холодная кучка снега оказалась за шиворотом. — Сложнее было потом тебя в живую выследить. Но, видимо, мои мольбы были услышаны наконец. — Ага, первого же раза не хватило, — недовольно бурчу, стараясь попутно вытряхнуть снег из-за пояса, но тот всё никак не сыпется, а ощущение холода пропадает. Спасибо, что пол убирать не придется. — И всё же, я не считаю, что всё это произошло из-за меня, потому что чисто фактически в прошлое тебя закинуло раньше, чем я написала свою работу, но в то же время, на тот момент, мы уже пересеклись, вот только я себя не осознавала, как жителя двадцать первого века. Это слишком уж запутанная временная ветка. — Как только не случилась самая любимая теория фантастов о том, что будущему и прошлому нельзя пересекаться, — Эльза наконец поднялась с пола, перестав походить на ходячую сосульку коей она казалась всю поездку в метро и всё начало разговора, — в любом случае… — Но писать-то ещё долго. Я же начала описывать свои приключения в чужом теле, когда этот кто-то только начал править. — Что?! — а вот не следовало ей перестать следить за работой.***
На то, чтобы довести тогда свою писанину до конца у меня ушло чуть меньше года. Конечно, Эльза была очень недовольна этим фактом, но ничего поделать не могла. Хотя нет, она делала: методично пыталась в первое время капать на мозг, но спустя время моё терпение лопнуло и вышел знатный скандал с полузамороженной квартирой, острых шпилек и ножей, а также давления на очень болезненные точки, касающиеся семьи. К тому же такой подход сказался на результативности, поэтому пришлось Хранительнице свернуть свою компанию, но время от времени она всё же старалась отвесить «пинки». Выходило плохо. Однако организованное соседство давало мне некие плюсы: воспоминания можно было подтвердить у другого человека и подправить, если что вдруг. Поэтому история всё же двигалась вперед, хоть и не очень быстрыми шагами, даже несмотря на то, что спустя месяц после очного обучение всех снова посадили на дистанционное образование. Как-то было немного не до этого. Особенно, когда одним утром совершенно случайно умудрившись столкнуться, я вместо того, чтобы лицезреть недовольное лицо Эльзы, неожиданно обнаруживаю тело без головы и летающий вокруг снег. Особенно впечатлила рука, которая старалась потереть место удара, но явно не могла его нащупать. На этом моменте я точно и железобетонно смогла понять какой испуг должна была испытать Анна в похожей ситуации, вот только для меня, стоящее перед мной тело не было родственным, а также я была слишком впечатлительным человеком. В обморок не грохнулась, но пересра… кхм, перепугалась знатно. Собственно, тогда-то и напомнил о себя кристалл, который был введён в сюжет, вроде, просто так, но его роль была явно не однозначной. «Не даёт телу рассыпаться. Снять можно, но не очень на долго. Сутки максимум», — и тут-то я вспомнила одну из своих ранних сырых задумок про эту вещицу, но проверять свою теорию не спешила. К тому же основная ставка всё же была сделана на окончание работы. Морозный воздух снова обжог слизистую носа, заставляя чуть отвлечься от своих мыслей и начать наконец двигаться в сторону метро. Попутно вспоминая про некоторые весёлые или не очень моменты проживания с Эльзой под одной крышей, не деля при этом одно тело и не стараясь сделать хоть что-то чтобы принцесса-королева-Дух и так далее перестала бояться своей тени. Да, воспоминания начали постепенно стираться ещё тогда, когда была даже поставлена не точка. Нет, как показала практика, дописанная история не становится окончанием приключения. Дело реально было в другом. Конечно, мы так и не смогли понять причину почему всё это произошло, сколько бы не лопатили факты и не перебирали воспоминания. Даже Духов пытались задействовать, но никто кроме Ветерка тогда не откликнулся (остальные прятались). Но до конца всё же хватило ума допереть. Кристалл. Да, это всё же был он, потому что было больше не за что зацепиться. Странная побрякушка, созданная старым троллем, к которому у меня не было и грамма доверия. Некий якорь, который сначала удерживал дух Эльзы, стоило той потерять сначала тело в своём прошлом, а потом расстаться с настоящей оболочкой в настоящем. После же он стал центральной точкой её призыва с помощью племянника. Небольшой огранённый камушек, прикреплённый одним концом к цепочке. Когда пришла идея его разбить мне было страшно, а Эльзе уже всё равно. Её можно было понять: надежды ввернуться назад к себе вовремя или в свой мир (тут тоже вопрос остался открытым и не решенным), рухнули, стоило мне два дня назад опубликовать последний эпилог. Ещё и к тому же приближалась одна из нелицеприятных дат в жизни волшебницы. Она была просто морально выжата. Поэтому… ровно в полночь наступления неприятных суток было решено разбить кристалл. На мой вопрос уверена ли пятый Дух в своём решении мне ответили что: «Мне уже похер», — и от такого сочетания у меня волосы на голове зашевелились. Эльза никогда не ругалась, но тут… скверное слово и апатичный взор стали подтверждением. Мне было страшно, когда я брала молоток. Мне было страшно, когда я медленно возвращалась к себе в комнату. Мне было страшно, когда руки апатично подготавливали поверхность, чтобы разбить магический атрибут. Цепочка тогда с тихим звоном опустилась. Голубые глаза продолжали бессмысленно смотреть в одну точку на противоположной стене. Молоток казался неимоверно тяжёлым. В голове мелькнуло воспоминание, как я думала разбить один из чужих Столпов личности. Непроизвольно к глазам подступили слёзы. Пришлось сильно прикусить нижнюю губу, чтобы не поддаться ненужным сейчас эмоциям. — Бей уже. Хуже однозначно не будет. Если мне суждено вечность жить в этом мире, буду Духом бесповоротно. — Я… прошу меня простить, Ваше Величество, — проскользнувшая личность Бергдис заставила названную грустно чуть приподнять уголок губ. Опуская этот чёртов молоток тогда, я дико молилась, чтобы, если вдруг всё же от моего гребанного текста хоть что-то зависит, то пусть Эльзу отправит назад, туда, где она просто должна была вернуться в своё время из прошлого, чтобы просто и по-человечески прожить свой остаток жизни со своей семьёй и в заботе о Зачарованном лесе. В тот момент, когда раздался треск, я крепко зажмурилась и ещё долго не могла открыть глаза. Просто было страшно и непонятно. Не хотелось осознать, что это мог быть очередной провал. Медленно выдыхаю, снова смотря на белесое облачко пара. Чувства не подводят меня. В голове осталось слишком мало уверенности, что всё, что осталось из воспоминаний — было правдой. Время и магия были забавными вещами, стирающими границы. Разбитый кристалл стал тем самым толчком к возвращению Эльзы туда, откуда она пришла. Начавшие же расплываться воспоминания стали подтверждением запуска какого-то механизма. Говорят, время лечит. Возможно, именно в моей жизни так и было, а может дело было в другом и это просто влияние мироздания, которое стремилось к своему равновесию. Но стоило мне просто сделать шаг в холл метро, как уже не было того убеждения, что всё это когда-то было. Просто фантазия слишком бурная и бешеная, ведь если ты фанат, то это диагноз. Поднявшийся не пойми откуда-то возле турникетов ветерок, взметнул неприкрытые шапкой волосы, а ушей достиг тихий шёпот: «Спасибо», — вот только я никак не могла понять кто мог это сказать прям возле моей головы, ведь рядом в зоне досягаемости никого не было. Видимо, просто очередная странность.***
— Эльза… — это было первое, что достигло ушей да и в принципе всех тактильных ощущений. После пришло ощущение сильного тепла или скорее даже жара. Хотелось избавиться от этого, поэтому руки как-то сами откинули толстое пуховое одеяло. Сразу стало легче. Но ненадолго. Тело тут же сдавили в сильных объятиях. — А-анна? — она помнила, как Мари всё же расколотила этот кристалл, а после сознание начало куда-то утягивать, как тогда при возвращении в своё время. — Господи, я так испугалась! Там крыши обрушились и Свен, — послышались отчётливые всхлипы, а чужая хватка только усилилась. Эльза недоумённо обводила комнату взглядом. Это очередная насмешка судьбы? Или она действительно дома? В коридоре послышался топот чьих-то ног и вскоре в дверном проеме показались ещё люди. Голубые глаза непроизвольно расширились. — Живые, — уж больно это не походило ни на загробный мир, ни на то, что было когда-то написано. Внутри всё переворачивалось от медленного осознания. — Я… дома? — и даже если она умерла и сейчас это лишь отражение того, что могло быть, то Эльзе было всё равно. К тому же она уже как-то была по ту сторону и нифига там было не так! Нифига… перед глазами встал образ светло-русой девушки, которая возмущённо вскинула бровь и скрестила руки на груди. — Духи… живые, все, — наконец осознание всё же пришло. Всё получилось, — получилось. — Тело начинает бить мелкая дрожь, а на глазах наворачиваются слёзы, которые тут же скатываются по щекам вниз и пропадают, стоит влаге коснуться ткани на плече сестры, которая сейчас была притянута в не менее крепкие объятия. Эльза ничуть не гнушается угрызениями совести, когда при помощи магии вызывает небольшую снежную бурю в коридоре, призванную подтолкнуть остальных членов семьи в покои, чтобы утянуть их в объятия. На душе впервые за последние сто пятьдесят лет становится спокойно. Поэтому, когда волосы взлохмачивает знакомый порыв ветра, сопровождаемый тихими переливами, девушка мысленно просит Духа сохранить её благодарность и передать получателю, а после губы тихо произносят: «Спасибо».