Шрамы на твоём плече

      Центральная площадь как и всегда пестрила красками, представители всех фракций сновали туда-сюда, каждый был занят делом: альтруисты снова кому-то помогали, искренние всё так же успешно находили причины вступить в конфликт, эрудиты обсуждали новые сыворотки и исследования, люди Дружелюбия улыбались и желали доброго дня каждому, кто проходил мимо, а бесстрашные... Бесстрашных редко можно было встретить в центре города в это время суток.       Кларк шла в окружении своих друзей в направлении здания Верхних ступеней, самой старой школы Чикаго.       — Эй, Кларк, волнуешься? — Уэллс Джаха, сын помощника лидера фракции Эрудитов, догнал её и быстро подстроился под её шаг.       — А чего ей волноваться? Кларк даже тест заставит показать то, что нужно ей. Даю палец на отсечение, тест определит её в Эрудицию, — выкрикнул Монти Грин, и все вокруг засмеялись, привлекая внимание прохожих.       — Не очень, Уэллс, — пожала плечами Кларк. Не могла же она признаться ему в том, что уже больше полугода её мысли вертелись только вокруг проверки склонностей.       Перед входом в школу подростки остановились и, пожав друг другу руки, разошлись по аудиториям. По серому коридору Кларк быстро дошла до кабинета биологии и, заняв место рядом с Рейвен Рейес (которая всегда приходила раньше всех и читала книжку, удобно устроившись у окна), посмотрела на часы, ровно 7:27, выглянула в окно: фонарь на приближающемся поезде замигал, он немного сбавил скорость, и десятки бесстрашных юношей и девушек начали спрыгивать с поезда. Кто-то падал, кто-то, только приземлившись, сразу переключался на бег, кто-то хромал из-за неудачного падения. Где-то в глубине души Кларк хотелось на один день стать бесстрашной: попробовать запрыгнуть в поезд, который только ускоряется, проезжая мимо, научиться боевым навыкам, чтобы всегда быть готовой к любой угрозе, почувствовать себя свободной, а не быть под строгим присмотром, находясь за слоем прочного стекла и бетона в штаб-квартире Эрудиции.       Уроки были сокращены почти в полтора раза из-за теста, именно поэтому уже в полдень Кларк сидела в столовой и грызла ногти, в этот раз до крови. Рядом с ней сидели Уэллс и Рейвен. Организаторы каждые десять минут называли по десять имён, и подростки, чьё имя прозвучало, шли в зеркальные комнаты на тест.       — Чего ты так переживаешь? — Рейвен положила руку на плечо Кларк, она тут же её стряхнула.       — Только ты можешь быть уверена, в какую фракцию тебя определит тест, — съязвил Уэллс.       — Знаешь, очень тяжело быть гением среди серой массы.       — Ты же всю жизнь так живешь, — Кларк помогла Рейвен разрядить обстановку, и Уэллс улыбнулся.       Ещё десять человек вышли из комнат. Распорядитель-альтруист начал зачитывать имена:       — Кларк Гриффин, — он оторвал глаза от бумажки, ища Кларк.       Девушка встала из-за стола и, даже не посмотрев на своих друзей, на ватных ногах пошла в комнату для эрудитов.       В зеркальной комнате сидела девушка, одетая в жёлтую льняную рубашку и оранжевые джинсы, из Дружелюбных. Организатор мило улыбнулась и кивнула на кресло. Кларк послушно села и, сняв очки, позволила девушке прилепить к её вискам два больших электрода, подключённых к машине. Девушка развернулась на кресле и достала из-под стола несколько проводов с электродами, прикрепив несколько к себе и к машине, она прикрепила ещё три электрода ко лбу Кларк.       — Держи, выпей, — дружелюбная протянула ей пузырёк с голубой жидкостью.       Кларк без лишних вопросов опрокинула содержимое пузырька в рот.       Через несколько секунд вся аппаратура, провода, и сама организатор исчезли. Только Кларк слезла с кресла, как сразу она оказалась в движущемся автобусе, напротив неё сидел мужчина пожилого возраста с изуродованным лицом и читал газету. Кларк пробежалась глазами по заголовку газеты и ужаснулась: «Убийца хладнокровно выплеснул пожилому джентельмену кислоту в лицо, а потом расправился с его женой». Кларк бросило в холод и затошнило, хорошо, что ткань её голубого костюма была очень плотной и скрывала мурашки от посторонних глаз.       — Ты знаешь, кто это сделал? — мужчина, сидевший перед ней и читавший газету, вдруг резко поднялся и начал надвигаться на Кларк, тыкая пальцами на своё страшное лицо.       — Нет, — девушка попятилась назад, придерживаясь за поручень.       — Говори! — он вдруг отбросил газету и крепко сжал запястье Кларк в своей ладони.       — Не знаю я, — она буквально выкрикнула ему в лицо эти слова. Кларк выдернула руку из его цепких лап и, нажав кнопку, упала в распахнувшиеся двери автобуса.       Падение было очень долгим, отчего глаза Кларк инстинктивно закрылись.       Открылись они через мгновенье. И снова она оказалась в зеркальной комнате, на этот раз казавшейся лабиринтом. Перед ней стояли весы, на одной чаше лежал кусок мяса, истекавший кровью, на другой — только что заточенный нож. Голос из-за спины произнёс:       — Выбирай.       Кларк обернулась, но за спиной было только её отражение. Вкрадчивый женский голос снова повторил:       — Выбирай, пока не поздно.       Кларк схватила нож и, несмело оглядываясь по сторонам, стала ждать того, с кем предстоит бой. Как только весы исчезли, Кларк услышала рычание у себя за спиной и, обернувшись, увидела пса, крадущегося к ней, скаля белые зубы.       Кларк смело смотрела ему в глаза и медленно отходила назад, положив нож на землю, пёс подкрадывался всё ближе, заставляя её сердце бешено стучать.       — Тише, малыш, — Кларк опустилась на колени и раскрыла объятья, чтобы показать псу, что никакой опасности она для него не представляет.       Внезапно пёс сорвался, и прыгнул на Кларк, прижимая её к холодному полу. Девушка закрыла глаза и позволила себе прикоснуться ко псу и погладить его, несмотря на жуткий рёв возле уха.       Что-то мокрое и шершавое коснулось уха девушки, пёс перестал лаять. Кларк посмотрела на пса, весело виляющего хвостом и лижущего её ухо, погладила его ещё раз и начала медленно подниматься, чтобы не напугать животное. Ещё раз потрепав пса по голове, Кларк облегченно выдохнула и расправила плечи.       — Вставай, — организатор почти столкнула Кларк с кресла, попутно отсоединив все электроды. — Выйдешь через заднюю дверь.       — Что? Зачем? — девушка только начала приходить в себя, немного содрогаясь от того, что испытала в симуляции.       — Иди, — дружелюбная подтолкнула Кларк к двери, замаскированной под зеркало.       — А результаты? — Кларк схватила организатора за руку и, нахмурив брови, посмотрела ей в глаза.       — Эрудиция, — отрезала дружелюбная.       — Серьёзно? — губы Кларк растянулись в довольной улыбке, а напряжение в груди пропало.       Девушка из Дружелюбных подошла ближе и перешла на шёпот:       — Тест не дал определенного результата.       — Как? — Кларк была ошарашена, ведь эрудиты никогда не допускают ошибок при создании лекарства, сыворотки или машины. — Может, мне пройти его ещё раз? Что именно показал тест?       — Эрудицию, Бесстрашие и Отречение, — глаза девушки-организатора стреляли то в одну, то в другую сторону, выдавая её взволнованность. — Если не хочешь, чтобы твои мозги оказались в банке с формалином в штаб-квартире Эрудиции, тебе лучше уйти прямо сейчас, — дружелюбная приоткрыла дверь, проверила, есть ли кто снаружи, и кивнула Кларк.       Ноги налились свинцом, а голова не была готова переварить услышанное. В груди Кларк поселился маленький, но очень опасный зверёк, паника.       — Что случилось? Почему ты шла домой одна? Что показал тест? — мать с порога начала засыпать Кларк вопросами. — Где твои очки?       — Эрудиция, — уверенно ответила Кларк и побежала в ванную.       Умыв лицо и причесав волосы, она освежила костюм и, ещё раз посмотрев в зеркало на уставшую и разбитую себя, пошла ужинать.       Как и у всех людей Эрудиции, у Гриффинов стол был накрыт согласно всем правилам этикета, и на ужин была исключительно здоровая пища: несолёные сырые брокколи, запечённая красная рыба под соусом из куркумы и грецких орехов и корзиночки из безглютеновой муки с черникой без сахара.       Кларк за весь вечер так и не притронулась к еде, она задумчиво смотрела на центр стола и изредка ковыряла рыбу вилкой. Отец решил разрядить обстановку, упомянув свежие новости:       — Сегодня Уоллес сделал объявление, что лаборатория нуждается в дивергентах.       — В качестве подопытных крыс? — Эбби неодобрительно покачала головой и перевела взгляд на Кларк.       — Кто это? — не поднимая глаз, спросила Кларк.       — Те, чьи результаты теста не определены, — отец с матерью переглянулись. Сердце Кларк упало в пятки, а тело колючей проволокой овил ужас. — Что показал твой тест?       — Эрудиция, — снова в той же манере повторила она.       — Отлично, это повод выбраться на ферму Дружелюбия в выходные, — радостно ответил Джейк и потрепал Кларк по плечу. Затем он аккуратно вытер рот салфеткой и встал из-за стола. — Спасибо.       Эбби кивнула ему и пересела на другой стул, поближе к Кларк. Мать нежно взяла дочь за руку и почувствовала, как сильно колотится её сердце.       — Пойдём в ванную, я расчешу тебе волосы.       — Не стоит, — Кларк не убрала руку и стала говорить чуть тише. — Мне давно уже не пять.       — Пошли, — на этот раз настойчиво сказала мать. Закрыв дверь на щеколду, Эбби прислонила ухо к двери и, отпрянув, подошла ближе к Кларк.       — Что показал тест? — прошептала ей на ухо Эбби.       — Эрудиция.       — Ты можешь мне доверять, — мать крепко обняла Кларк, пытаясь снять напряжение. —Кому, если не мне?       Поколебавшись с минуту, Кларк всё-таки сдалась:       — И Бесстрашие. И Отречение. — глаза Кларк наполнились слезами, Эбби еще сильнее обняла её.       — Успокойся. Знаю, слова отца тебя напугали, но это правда. Оставаться здесь — опасно, мы не сможем долго прятать тебя, Уоллес рано или поздно догадается, или симуляции выдадут тебя.       — И что мне делать? — голова Кларк обессилено упала на плечо матери, слёзы оставляли мокрые следы на синем пиджаке.       — Отречение всегда скрывало дивергентов, — Эбби взяла дочь за плечи и заглянула ей в глаза.       — Ты предлагаешь, — Кларк непонимающе захлопала глазами, а потом отстранилась от матери. — Это же смешно.       — Зато безопасно.       — Ты знаешь: я не предпочту безопасность свободе и не выберу Отречение.       — Решение за тобой, но просто знай, что тогда мы с отцом будем бессильны против Уоллеса, — Эбби поцеловала дочь в щёку и вышла из комнаты.       Кларк лежала на кровати, пялясь в потолок уже битый час. Если раньше ей не давал покоя тест на профпригодность, то в ту ночь она не спала из-за предстоящей Церемонии Выбора. Все чувства смешались в большой ком, который застрял в горле, тревога и страх не давали уснуть, все больше заставляя организм переживать, а незнание (с чем эрудиты никогда не сталкивались) проворным червячком пробиралось в мозг, сверля изнутри. Сменив десяток поз, Кларк скинула одеяло на пол и, повернувшись к окну, открывающему вид на стену, обороняющую город от внешней опасности, стала рассматривать небо: в ту ночь оно было почти чёрным, тусклые звёзды можно было увидеть только прищурившись. Постепенно мысли перетекли в другое русло, Кларк стала размышлять о том, как бы ей жилось в Отречении, смогла бы она кормить изгоев каждый день, отказаться от вкусной еды (хотя в её фракции еда тоже была так себе), смотреться в зеркало лишь раз в три месяца, носить невзрачную, кое-как сшитую одежду, да и вообще смогла бы она отказаться от всего ради того, чтобы быть в безопасности.       Чтобы поразмышлять над этим у неё была целая ночь.