Когда звезды горят

Сакура привычно шла в школу знакомой дорогой, она даже не обращала внимания куда идет, на светофоры и переходы – ноги сами несли ее. Девушка размышляла что будет дальше, как они с Саске встретятся; что он скажет, станет ли игнорировать ее – она сейчас не замечала никого вокруг, а ее не замечали, как и прежде. Разве что прохожие иногда оборачивались на розовое пятно волос с красным ободком, рассеянно провожая взглядом, как что-то прекрасное, но эфемерное, ненастоящее, как мыльный пузырь, который живет столько же, сколько Сакура в воспоминаниях незнакомцев. Харуно зашла в школу, где у обувных шкафчиков толпились ученики: кто-то рассказывал о своих выходных так ярко, что все забыли об уроках и слушали, смеялись, шутили. Незамеченная никем, Сакура переобулась и посмотрела по сторонам: о Саске не слышно, а его приближение - это всегда фонтаны девичьих вздохов и ахов. В классе, пройдя к своей парте, она заметила взгляды нескольких одноклассников: кто-то поприветствовал ее кивком, кто-то словом. Она есть, она существовала, но все же не была, как выяснилось, лучшей подругой даже для лучшей подруги. Сакура по-доброму улыбнулась всем, кто рад ее видеть - пусть даже на уровне простой внимательности. И вот, за пять минут до урока, в коридоре послышалось приближение бога в окружении очарованных нимф. Сакура незаметно для всех сделала несколько глубоких вдохов. Учитывая, как они расстались, может он и забыл про нее? Вероятно, так и есть - обидно, но… Ино с другими девочками прошагали в авангарде кавалерии Учихи. Подруга извивалась как могла чтобы ее заметил красавчик – Саске, такой же безучастный как и всегда, прошел в свой класс, а Ино с одноклассницами с горестными лицами зашли в свой: - Ну почему Саске-кун не в нашем классе?! – заныли девочки, а мальчики раздраженно переглянулись. Вообще Сакура могла понять какого это – быть невидимкой. Вот и сейчас лучшая подруга зашла, после того как Сакура неделю проболела и Ино даже не сразу ее заметила. Но вдруг Яманака заорала: - Ты где была, лобастая!? Я тебе заколебалась звонить! - Я? – все ребята тут же узнали о ее существовании и Харуно смущенно пробормотала. – Я болела. Лицо блондинки с удивлением вытянулось, будто могла быть другая весомая причина отсутствия в школе целую неделю. Однако Сакура уныло подумала: если ты так волновалась, что же не пришла ко мне домой? Только поздно уже горевать и думать что да как. У нее нет друзей… Вероятно, Ино хотела высказать ей все накопившееся, потому что направилась к ней - их разделял ряд и несколько парт, но прозвенел звонок и тут же зашел учитель. Это оказалось гораздо тяжелее чем напридумывала Сакура: ощущать себя ничтожеством, которому как бы дела нет что о нем думают, который якобы не замечает боли и унижений и которого якобы все устраивает. И ведь вроде и раньше так было - для нее не сюрприз поведение одноклассников, но после знакомства с Саске все казалось ярче и печальнее. И только урок закончился, Сакура выскочила из класса и помчалась на крышу; она задыхалась, ей хотелось кричать и стонать как ей больно от всезаброшенности, от собственной серости, которая никому не нужна. Пусть она сама, своими руками привела к этому – шанс того, что даже в бедственном семейном положении у нее останутся подруги, друзья, вечеринки, прогулки – никто и никогда не отменял. Все это было бы, если бы она только не подумала, что в состоянии изменить свою судьбу; если бы она так маниакально не принялась убегать от проблем будущего, прячась в книгах и высоких оценках. Сакуре поздно сожалеть о чем-то, хотя и не поздно все изменить… Но вот она попробовала с Саске и тут же просела ее учеба, она стала невнимательна и непрактична за несколько дней. Все просто: розоволосая уже не сможет свернуть со свой дорожки добровольного изгоя, если только не решит все бросить. Вот только даже зная все это, понимая, смириться, что всем на нее все равно - непросто и очень больно. Кажется, во всём мире только родители и любят ее… И, может быть, Ино все еще дорожит их блеклой дружбой? Все же она беспокоится о Харуно, пусть и не сильно настойчиво. А еще Саске – несколько дней и две ночи – так мало и одновременно много. В ее одинаковых буднях появились темы для воспоминаний. Сможет ли она добиться успеха, сможет ли сама поступить в университет в такой прогнившей системе знакомств и денег? У нее нет выбора, кроме как пробовать. Ей так много надо сделать: вот она поступила, а дальше? Новая пора изматывающей учебы, возможно подработка. У нее останется время для друзей, свиданий, парня? Почему-то фантазия вырисовывала в ее будущем элегантную, красивую, гордую и одинокую деловую леди. Зато свободную от долгов… Сакура забежала на крышу и сжалась в комок, сев у козырька: ее чуть отрезвил звонок на урок, и с необыкновенной неохотой девушка вернулась в класс. Ее рассеянность на уроках произвела должное впечатление на всех: старосту Харуно заметили. Учителя, которые знали ее как отличницу удивлялись ее стеклянному взгляду и ссылались на то, что она не долечилась. В конце концов, во время начавшегося обеда ее подозвал учитель и сказал, чтобы она шла домой или в медкабинет. Он говорил вежливо, но его беспокойство было того самого преотвратного рода, когда вроде выражаешь заботу о другом, а на деле думаешь лишь о своем благополучии. Не споря, розоволосая старшеклассница согласилась с учителем, собрала вещи, пока Ино со своим обедом гонялась за Саске, и вместо медпункта пошла на крышу. Она не знала придет ли он, но все же должна ему обеды. На крыше никого не оказалось, и Сакура оставила один обед в коробочке, написав на клочке бумаги, вырванной из блокнота: приятного аппетита, Саске-кун! И все же еще минут десять она находилась тут, сама толком не понимая для чего. Ждала ли она его? Отчасти. Но одновременно не была уверена, что готова видеть его. В конце концов Харуно пошла домой. Это вообще очень странно: они вроде начали встречаться, она в такси взбрыкнула и сама предложила поставить точку… Но Сакура ждала от Саске хотя бы какой-то ответ: согласен, не согласен. А потом уже от ответа исходить – измена это или нет? Сакура уже честно злилась на себя, что не нашла в себе сил вылезти из своего укрытия на лестнице; стоило тоже устроить скандал как та красотка шатенка: глядишь, так бы Саске и ей сказал – впервые тебя вижу. Вот это все расставило бы на свои места и не мучило ее сомнениями: а вдруг я все не так поняла? И тем не менее – прошло несколько часов с их расставания, а он уже с другой. Измена. Однако к которой частично могла подтолкнуть его сама Сакура своей нерешительностью. Она думала об этом всю неделю и теперь мечтала найти машину времени и все переиграть. Но какой там… Дома она все же стала искать телефон – надо было позвонить родителям, но на полпути передумала и легла читать книжку: какую-то глупую и любовную – типичный женский роман, который обожала мама. Сакура невольно представляла себя на месте несчастной подруги главной героини – ей даже не досталась главная роль… На следующий день она рассеянно вышла из дома и уже подходя к школе, ее вдруг остановил какой-то младшеклассник в другой школьной форме и протянул конверт: - Вы Харуно-сан? Вам просили передать. Она с удивлением взяла конверт и хотела было спросить от кого – он был не подписан – а мальчишка уже умчался. Девушка с осторожностью вскрыла его и прочитала: Приходи на наше место. Саске? Это от Саске? Она не поверила. Но кто еще мог написать такое? И все же, стоя у шкафчика с обувью, Сакура думала – а так ли это? Вдруг, ему стало снова скучно и он решил опять поиграть с ней? Она пошла в класс и, судя по тишине в коридоре, Саске не появлялся – до урока оставалось минут пять, а внутри нее разгоралась целая буря – не хватало дыхания, сердце барабанило как ненормальное и почему-то тряслись коленки; она вскочила и помчалась на крышу. Сакура вбежала на лестницу как молния, но у двери замерла: правильно ли она делает? Перед глазами снова возник Саске и та девушка, Харуно помедлила, развернулась и уже собралась уйти, как вдруг что-то дернуло ее назад. - Сакура! – Саске рывком потащил ее на крышу, она растерялась и оступилась на лестнице, едва не скатившись с нее, но Учиха крепко держал ее. И, видимо испугавшись очередного приступа ее неуклюжести, остановился, но как только она встала на ноги, все же увел ее на крышу. Саске повернулся к ней и разглядывал Сакуру словно узнавая заново, в нем затаился какой-то испуг или даже осторожное ожидание, что она снова вывернет какой-нибудь фортель: или примется куда-то падать или скажет что-то в духе «мы не пара, прости-прощай». Он ничего не говорит, только почему же ей так невыносимо стыдно!? - Ты избегаешь меня? – негромко спросил брюнет. - И…избегаю?! Во…вовсе нет! – а ее взгляд сам собой взметнулся в сторону; она читала что в физиогномике это что-то значит. Ложь? Сомнение? Утаивание? Почему она не в состоянии вспомнить? Но он может не знать как мышцы выдают эмоции тела и лица, однако кому как не ему, умеющему управлять собой, понимать что происходит. Саске смотрел внимательно, он не верил ей. В нем что-то проглядывалось от дракона, который вот-вот полыхнет огнем. - Почему ты не отвечала? – в черных глазах появилась красная ярость. – Я тебе звонил и писал – почему ты молчала?! Это называется «не избегаю»?! Да что не так я сделал!? Сакура опешила – вместе с гневом в нем столько мольбы и непонимания! Или это ее воображение? Та девушка с ним тоже ей привиделась!? Она опустила взгляд на носки своих туфель, пробормотав. - Я… я телефон потеряла. - Где ты живешь!? – злобно рявкнул Саске. - Ж-живу? - Я должен знать как тебя найти… - Она заметила что он как-то замахнулся и уже подумала на нее, но это его руки взлетели к голове; пальцы сграбастали волосы и она поняла, что он намеренно причиняет себе боль, чтобы успокоиться. – Я приезжал эту неделю на твой адрес, где ты вышла, и часами бродил там, чтобы встретить тебя! Я пытался выкрасть твой адрес в учительской, но не получилось, искал в соцсетях – тебя нигде нет! Это ведь невыносимо! Я узнал от учителя, что ты заболела, но этого мало! Я должен был быть рядом! Думал с тобой что-то случилось, думал ты попала в какую-нибудь неприятность, думал… я с ума сойду! Она пораженно слушала, как вдруг в ее голове мелькнул он с той девушкой с хвостиками, Сакура рассмеялась: - С ума сойдешь? Да неужели? Лицо Саске удивленно замерло, а глаза стали холодными и беспробудно черными: так с ним явно не разговаривали – особенно девушки. - Да что такого я сделал?! Да, я иногда груб, но с тобой… с тобой я старался… Это ты отвернулась от меня, ты… Он разочарованно опустил руки. Теперь она точно знала: Саске прав. Это она все время психовала: надо ей или не надо. Она никогда не была красивым, избалованным женским вниманием парнем, а ему услышать от посредственной девушки, к которой он тянулся, что не очень-то и надо – видно большой удар по самолюбию. Сакура могла понять, что от растерянности красивый парень подцепил первую попавшуюся и… Ей вдруг стало невыносимо стыдно: а если она правда не так все поняла? А если…? Впрочем, все равно они плохо друг другу подходят. И она еще не раз усомнится в их паре, учитывая надвигающуюся бурю в ее семье. Даже если сейчас спросить, что это тогда было – смысл, если снова будут его подколы, ее неуверенность, совместные упреки. Все бессмысленно, если они и так разбегутся. - Значит… ты не хочешь? – вдруг как-то холодно спросил Учиха. – Увидела какие чокнутые меня преследуют и поняла, что не осилишь? Понимаю… Что он хотел? Поддеть, обидеть? Он добился своего, но все же не в этом основная причина… Будто нехотя, Саске спросил: - Зачем ты обед принесла? Я нашел его вчера… - Ты же мне заплатил… - Да брось! – раздраженно махнул он рукой и пошел к выходу. – Кончено - значит кончено… Забудь об этих бенто, деньгах, забудь! Да, так и стоило делать, но вид уходящего от нее Саске стал еще более невыносим, чем вид уходящего от нее Саске с девушкой. - А тебе понравился обед? – вдогонку отчаянно крикнула Харуно, когда он уже спускался по лестнице; она и не ожидала ответа, но вдруг Саске поднялся и замер на пороге. В его взгляде затаилась некая детская жадность и неприятие, когда понимаешь, что твоя любимая мама хвалит постороннего ребенка, целует его, обнимает. -…Да, очень… Очень вкусно. Ее лицо покрылось тонким слоем алой краски и испарины. А волнение от одного его присутствия, разрыва их отношений, от ощущения потери глобального масштаба - девушку стало чуть трясти, а внутри тела как будто распускались с усиленным ростом шипастые ледяные розы, ноги и руки онемели и она боялась свалиться без чувств, если он скажет что-то резкое в ее сторону. - П-правда? – едва шевеля губами спросила Харуно, не смея долго смотреть ему в глаза. Учиха шагнул на крышу, а где-то внизу, в нормальном мире, раздался звонок на урок. Она будто проснулась и хотела бежать в класс, но Саске загораживал собой проход. У девушки почему-то не хватало духу попросить, чтобы он отошел. Он смотрел на нее, несколько взволнованный и растерянный, словно что-то решая для себя, собираясь с духом. Она все путала своими выкрутасами и в простой логике Саске Учихи девушка не может дать ему отворот-поворот – вот просто не может. А тут!... Парень шагнул к ней: - Сакура… что происходит? Что между нами? Я думал… думал нравлюсь тебе? Харуно вспыхнула и все еще нервозно поглядывала ему за спину – урок начался, учитель вошел в класс, а она… Саске еще сделал шаг к ней и соприкоснувшись с ним взглядами она вздрогнула от его решимости. Старшеклассница неровно улыбнулась и указала за его спину. - Уже… урок… - Не уходи от ответа. Скажи, как есть! Что во мне не так? – он говорил негромко, но каждое слово вонзалось в ее сердце цыганской иглой, пронзая насквозь, обещая ей долго заживающие раны. Сакура вылупилась на него: может рассказать, может накричать, может она что-то напутала?! И вдруг, словно проснувшись окончательно, Харуно расслабилась и выдохнула, грустно ухмыляясь: - В тебе? В тебе все нормально. Это во мне все не так. - И потому ты не хочешь видеть меня? - Я не хочу не видеть тебя! - Ну конечно. – Тоскливо и зло усмехнулся Саске. - Ты меня избегала неделю, и обед как собаке подкинула, и… - Прости, Саске, а не ты ли сам сказал мне держаться в стороне от тебя? Нас же не должны видеть вместе. – Девушка почти успокоилась, только она будто медленно выходила их своего тела, теряя над ним контроль – того и гляди, поведет в сторону и снова грохнется, став в его глазах признанной королевой неуклюжих. Он нахмурился: на это сказать было нечего. - Послушай, - Сакура покосилась на выход и снова обратила взор на Учиху – какой же он красивый! – Я видимо слишком проблемная, эти мои постоянные сомнения и все такое… Но, мы ведь можем дружить, так? Я тебе обеды буду готовить, если хочешь. А сейчас… не хочу пропускать урок. Пока еще в сознании, пугаясь того что он услышит, как стонет ее раненное сердце, она собралась уходить, но он спросил ей вслед: - Между нами ничего нет? Ты не хочешь быть моей девушкой и я могу встречаться с кем угодно? Он вдруг скривил рот в полуусмешке и первым пошел к выходу, проскользнув вперед нее: - Значит друзья. Тогда до встречи, друг. Они не виделись до обеда и Сакура, рассеянно просидев уроки, поспешно поднялась на крышу и с каким-то ужасом поняла, что Саске нет. Она села и попыталась взять себя в руки, только дергалась от каждого шума с лестницы, но все было обманом. А погода чудесная, почти летняя; теплое солнце, голубые дали неба – ночью в пригородах будут хорошо видны звезды. Ребята повылазили во двор и на соседнюю крышу, чтобы пообедать; они веселились, кричали, шумели. Она же чувствовала себя кошмарно: что с ней не так? На ее участок крыши солнце не попадало и сейчас – козырек башенки под которым она сидела, выдавал привычный холод и некоторую тень, словно напитываясь мрачным настроением гостьи. Сакура осталась вроде и довольна своим решением стать лишь другом Саске – так спокойнее для ее сердца, но что-то внутри сжималось и ныло от такого исхода. Нет, от того как просто он согласился… она вспоминала ту девушку и ту, что пришла, когда Сакура находилась у него дома. И собственную подругу, которая со своим обедом явно поджидала в кустах Учиху. Харуно достала две порции ланча и стала есть свою, отложив ту, что для Саске. Она выполнит свой уговор. Может ему больше не понадобятся ее обеды, но он за них заплатил и она будет их готовить, пока есть деньги. Сакура рассеянно жевала рис с тушеными овощами, как вдруг дверь открылась, и ввалился Саске. Он тут же сел, а точнее рухнул рядом и был весь какой-то взмыленный, злой, словно убегал от кого-то. Не спрашивая, он взял свой обед и пытаясь отдышаться, схватил палочки. - Постой… Вот, - она достала воду и он не глядя схватил и выпил почти все двумя большим глотками. - Угу… - Саске принялся молча есть, а Сакура не понимала почему так тревожно колотится сердце… - От девушек убегал? – как можно спокойнее спросила Харуно. Вопрос на миллион от Капитана Очевидность! Он не ответил – и так ясно. Сакура невольно поддалась его примеру и погрузилась в неловкое молчание, вспоминая как первый раз они встретились на этой самой крыше. - Вкусно, - он встал и протянул ей пустую коробочку от ланча. Харуно смущенно кивнула. Саске словно неохотно чуть улыбнулся, мельком глянув ей в глаза, все это время избегая смотреть на нее - и ушел. Она не хотела такой дружбы: это и не дружба, это два вежливых человека, которые терпят присутствие друг друга. Сакура вонзила ногти в руки, чтобы боль вышла не через глаза. Надо просто принять: она сделала выбор, Саске вот не согласен был, но она сама оттолкнула, не он. И пусть те девушки ее насторожили, возможно несколько дней она была бы счастлива… Сакура не вернулась на урок и сидела на крыше до следующего и как только услышала звонок, стала спускаться и неожиданно для себя обнаружила, что Саске сидит на ступеньках. - Что… что ты тут делаешь?! Он едва улыбнулся. - Да так… - И ушел, девочки из параллельных классов тут же окружили его в коридоре. Саске сидел там все время? Или он пришел только что? Харуно вернулась в класс и одноклассница спросила ее о самочувствии. - В последнее время ты очень бледная. Именно по нездоровому бледная… Тебе бы обследоваться, - и неожиданно всучила ей визитку клиники своего отца. Сакура что-то промямлила и это ощущение пустого места так и не покинуло ее весь день. Ее не ненавидят, но и не замечают. Наверное, так лучше – если бы ненавидели, то пакостили бы, издевались… Интересно, а если она заявит что встречается с Саске, как скоро в ее шкафчик для обуви подкинут туалетную бумагу или перевернутый горшок с землей? Она видела как жестоки не только парни, но и девушки. В школе не обходилось без вот таких эксцессов. Но ее это не касалось и она стояла в стороне. Вот оно: она и останется в стороне от всего… Розоволосая старшеклассница ушла так же незаметно и долго сидела в своей комнате, глядя на ножку стула, так как взгляд попадал на него. Надо просто принять эту ситуацию, надо улыбаться. Надо стать другом. Она сама так решила и поздно артачиться. А если Саске хотел большего? Если бы он дал ей большее? Все, хватит измываться над собой, девушка встала, приняла душ и стала готовить обед на завтра – она мариновала овощи, делала другие заготовки и думала о лице Саске, когда он говорил, что ему понравился ее обед. Не в первый раз. Краска с ее лица не сходила еще долго. Сакура медленно, но уверенно заряжалась правильностью своего решения; она слишком расслабилась – вон и уроки пропускает как никогда в жизни. Саске дурно влияет на нее… Недели две она с Саске общалась вот так: на крыше, во время обеда. И то общением это мало назовешь – он в основном молчал, и Сакура тоже не сильно набивалась на разговор. Ее угнетало, что оба чувствуют - это общение ни к чему хорошему не приведет, но оба продолжали играть в дружбу… Саске обычно не благодарил, а говорил, что вкусно, спрашивал, что она читает и уходил – кажется его больше ничего и не интересовало. Он остыл к ней. И Харуно болезненней чем хотела переживала это похолодание в их отношениях, но все же к удару в самое сердце, хоть он и предупреждал, была не готова. В понедельник Сакура стояла у обувных шкафчиков, как с улицы пошла волна вздохов и восклицаний: понятно, это был Саске. Но прислушавшись, Харуно поняла: что-то не так – вздохи возмущенные и полные боли, почти как у нее. И тут она услышала позади себя голос лучшей когда-то подруги. - А ну не лапайте моего парня!