потерянное

утренняя августовская дымка начинает постепенно рассеиваться. если поднять взгляд, можно рассмотреть полупрозрачные облака, медленно ползущие по небу, цвет которого напоминает голубой хрусталь. сквозь шторы постепенно пробираются «блять, да почему так рано», как выразился совсем недавно весьма недовольный ранним пробуждением атсуму, первые лучи солнца. сначала они опускаются на рыжую шевелюру, заставляя ее обладателя недовольно жмуриться от яркого света, попадающего в глаза, а затем и на его сердитого бойфренда, желавших поспать сегодня подольше. — в следующий раз я закрою шторы так, что никакие летние (не очень приятные) солнечные полоски не проберутся к нам с тобой сюда, — бурчит мия. — я стомиллионпроцентно согласен с тобой, — невнятно шепчет шоё, укрываясь от назойливых пробудителей в объятьях связующего. через полчаса бессмысленных валяний в кровати было принято решение все-таки выйти на пробежку, так как уснуть заново, к сожалению, не получалось. вяло поднимаясь с кровати, хината неспешно плетется в ванну. атсуму неторопливо следует за ним. стоя напротив зеркала, центральный блокирующий трет глаза руками, пытаясь как-то поправить взъерошенные после сна волосы. примечание: получается у него плохо. — и как тебе не надоедает видеть вот это каждое утро? — потому что это — самое прекрасное, что я в принципе могу увидеть утром, — блондин усмехается, обнимая младшего за талию. — однажды ты устанешь делать мне комплименты, но, видимо, не сегодня, — карамельные глаза счастливо сияют. атсуму на это лишь улыбается и опускает голову на плечо шоё, спокойно вздыхая, а хината гладит его по волосам, целуя в ухо. — тебя следует запретить, ты слишком очаровательный, — смеется мия, однако потом, слегка задумавшись, добавляет: — запретить для других. ты такой милый только для меня. я доволен. — конечно, для тебя. кто же еще в такого болвана, как я, влюбиться по уши? — покалывает парня центральный блокирующий. — ужа-ас. ты перенимаешь мою манеру речи настолько, что даже подшучиваешь как я, — с притворным испугом тянет атсуму. — и даже если ты все же болван, то самый лучший. я знаю. — хорошо-хорошо, мистер мой-парень-самый-крутой-болван, — расплывается в улыбке шоё. — давай, нам нужно умыться и почистить зубы, иначе придется идти на пробежку и мы будем выглядеть как мем «я не в ресурсе» с ельциным. я, конечно, совсем не против стоять тут с тобой хоть всю жизнь и говорить, как сильно я тебя люблю, но все же хотелось бы сегодня выйти на пробежку. — люблю тебя больше, чем кого-либо, принцесса. — я тебя ненавижу, — связующий получает легкий удар в плечо и на его лице сияет довольная ухмылка.

***

пока масло негромко шипит, а кусок хлеба постепенно обжаривается до хрустящей корочки на сковородке, хината-младшая весело болтает ногами, свисающими со стула. атсуму иногда дразнит ее в шутку, потому что ноги девочки не достают до пола. она говорит что-то о просмотре фильма вечером, а старший брат внимательно смотрит на ее горящие глаза. натсу активно жестикулирует, рассказывая, по словам ее подруги, о невероятно захватывающем фильме. — вот! и представляете, она сказала, что с гвен в этой части что-то особое произойдет! а что именно — не сказала. вредина, — натсу обиженно вскидывает руки. — поэтому я хотела у вас отпроситься на ночевку с ней. мы там будем с нанами и ясиро, фильмы посмотрим, в приставку поиграем и спать ляжем! обещаю, ничего незаконного и всего такого не будет, — девочка неловко посмеивается, поднимая «щенячьи глазки» на парочку. — на ночевку, говоришь? — мия улыбается, ставя тарелки с хлебом и яичницей. — что думаешь, а, старший братец-кролик? — ну, не зна-а-ю, — задумчиво тянет шоё. — мамы и папы нет, отвлекать их не хочется, все же, важные решения принимают, договора подписывают и все тако-о-е. а я за тебя ответственность несу, так-то. вдруг с вами там случиться что-то? что мне делать тогда? хината-младшая мгновенно мрачнеет, чувствуя разочарование. однако она явно не тот, кто сдается после первого отказа, если вы вдруг (не дай бог) так подумали, так что в тот же момент начала приводить аргуметы, которые обдумывала до завтрака. — ну тебя же отпускали на ночевки к!.. — товарищ натсу, позвольте мне помочь, — атсуму хитро улыбается, взглянув на девочку. — и советы дать, ха-ха. во-первых, подобные вопросы лучше задавать вечером и уже после того, как человек поужинал. во-вторых, лучше заранее иметь союзника на своей стороне, который поддержит тебя. и вам, миледя, повезло, что у вас есть единственный и неповторимый я, — парень смеется. — и я абсолютно за то, чтобы отпустить тебя на эту ночевку. смотри: сейчас каникулы, то есть со школой никаких проблем не будет, насколько я знаю, ясиро живет не так уж далеко. в минутах пяти от станции, до которой от дома ехать пятнадцать максимум. в итоге получается, что за двадцать минут, ну или от силы за полчаса мы спокойно доберемся до нашей любительницы кататься у меня на шее. — вот именно! я буду следить, чтобы у нас все было хорошо и, если вдруг что — сразу наберу вам, — натсу улыбается и огромными умоляющими глазами смотрит на брата. — ну пожалуйста, шоё! я обещаю вести себя хорошо. — ну-у,— доигровщик закрывает глаза и тяжело вздыхает. девочка задерживает дыхание и, кажется, замирает. — ну, конечно, я тебя отпущу, что за глупости? с каких пор я стал страшным и ужасным братом, который запрещает все подряд?! хината-младшая подскакивает и кидается обнимать парней, улыбаясь до самых ушей. — спасибо, спасибо, спасибо! — такое же огромное пожалуйста, миледя. но ты должна быть на связи абсолютно в любое время, если мы вдруг позвоним, ты нам всегда ответила. и, желательно, каждый час отписываться нам о том, что с тобой все хорошо, — мия треплет яро соглашающуюся натсу по голове. — и, пожалуйста, помни, что мы делаем так не из вредности, а просто потому, что беспокоимся за тебя. — конечно! обещаю писать каждый час или максимум два, что со мной все в порядке, и быть на связи, — девочка обнимает их еще крепче. — спасибо!! — всегда пожалуйста, — атсуму улыбается. — а теперь — нападаем на еду, пока она еще горячая! — есть, сэр! — хором отвечает ему дуэт сиблингов.

***

проводив до глубины души довольную натсу, парни помахали ей вслед и закрыли дверь. медленно поднимаясь на второй этаж, они обсуждали свои планы на вечер. — думаю, можно будет посмотреть фильм перед сном, что думаешь? — шоё смотрит на идущего за ним мию. — после пробежки зайти в магазин, купить чего-нибудь и просто расслабиться вечером. — идея прекрасная! меня все устраивает. думаю, можно даже себя слегка побаловать и взять пиццу. я тебя люблю, — атсуму поднимается на последнюю ступеньку и, опуская голову, мягко целует доигровщика. — ты слишком прекрасный, я так не могу. каждый день понимаю, что люблю еще сильнее, чем вчера, хотя казалось, что больше уже некуда, — хината смеется и поднимается на носочки, чтобы поцеловать атсуму снова. — вот видишь, какой я замечательный — раскрываю твои скрытые таланты, — усмехается связующий. — иди уже в комнату, восхитительный мой, — смеется шоё. — восхитительный потому что твой.

***

парни вваливаются домой, мия с задыхающимся «у меня руки сейчас нахуй отвалятся-я», а хината с восторженным «наконец-то дома, бля-я-я, я сейчас умру». пакеты относятся наверх с кряхтением и вопросом «почему же здесь так много ступенек, сука». ответа на этот вопрос, к сожалению (или счастью?), не находится. также принимается очень осознанное решение в следующий раз всю еду покупать до пробежки и мимо нитори не проходить. после того, как все купленное оказывается разложенным по своим местам, ребята облегченно вздыхают. и единогласно решают, что маршрут пробежки будет изменен, огибая нитори так, чтобы зайти в него не было возможности. — мне кажется, мы явно купили лишнего, — смеется атсуму. — определенно, — отвечает ему замученный, но весьма счастливый хината. — зато я понял, что квартиру нашу мы обставим без вопросов и расхождений во мнениях, какие же шторы будут висеть в зале, ха-ха-ха. — столмиллионпроцентно, у нас обоих прекрасный вкус. — а теперь предлагаю сходить в душ и спокойно начать смотреть фильм, — шоё потягивается. — я согласен с тобой настолько, насколько вообще могу быть согласен с кем-то, —выдыхает мия. после освежающего душа даже дышать становится намного легче. поставив ноутбук и разложив еду, они ложатся на кровать и включают фильм. события в фильме идут своей чередой, еда и напитки открываются и заканчиваются, а хината все ближе прижимается к мие. когда паутину разрезают шестеренки и гвен падает, шоё сжимает руку атсуму в своей и закусывает губу. стейси ударяется о землю, питер не успевает спасти ее и девушка погибает. доигровщик закрывает глаза и утыкается своему парню в плечо. — все хорошо, я рядом, — мия прячет хинату в своих объятьях. — почему это так несправедливо, он же так любит ее, а она его. они через столькое прошли, неужели они не заслужили просто счастливого будущего вместе? — шоё всхлипывает. — заслужили, конечно, но жизнь иногда решает все за тебя и портит все планы, как говорится, «хочешь насмешить судьбу — расскажи о своих планах». досматривает фильм шоё в слезах и объятьях атсуму, а когда на экране появляются финальные титры — садится и смотрит на мию. — я бы хотел тебе кое-что рассказать, тсуму. для меня это очень важно и я беспокоюсь как ты отреагируешь, — парень тяжело вздыхает и связующий слышит, что голос хинаты дрожит. — я тебя слушаю. не переживай, я буду с тобой, что бы не произошло, — атсуму берет руки хинаты в свои. — я хочу учиться в бразилии.