***
Недавно ребята закончили тренировку и все сняли аппаратуру. Кто-то уже дрыхнет без задних ног, кто-то собирается пойти покушать, а кто-то Джисон. Только что нуна из стаффа позвала его и начала очень громко отчитывать. Минхо сразу смотрит в их сторону и хочет узнать причину, потому что кажется, что Джисон — единственный, кого эта нуна никогда не ругала, а сейчас она довольно громко высказывает своё недовольство. Хан только в пол смотрит и извиняется несколько раз, приговаривая, что такого больше не повторится. Минхо не удаётся узнать причину из разговора, поэтому, когда младший садится за стол, Минхо тянет его к себе. — Почему она кричала? — Ли укладывает младшего себе на грудь и переплетает с ним пальцы левой руки. — Я сделал кое-что, что нельзя было, — отвечает он и опять обхватывает свою нижнюю губу. Он медленно проталкивает ее зубами в рот, а затем выпускает, проводит языком и вцепляется снова. Минхо хочет остановить его, но старается сдерживаться из последних сил. Джисон кладёт их сцепленные руки к себе на живот и поглаживает их свободной. Ли немного отвлекается, но ненадолго, его взгляд сам поднимается к губам. Джисон кусает свою губу и не обращает на это даже малейшего внимания, он смотрит на Феликса и Хёнджина, которые танцуют, и ему совершенно плевать на всё остальное. Но Минхо не плевать, у него скоро синяки на бедре появятся от того, насколько сильно тот его сжимает; кажется, что каждый палец отпечатается. Хан по-прежнему сосредоточен на танце, а Минхо решает, или даже не решает, а действует наугад. Он и представить не может, как отреагирует младший, но его рука соображает быстрее, чем мозг, поэтому он медленно приближает ее и кладёт на щёку Джисона, тот не возражает и так же, как и ранее, гладит их сплетённые пальцы. Палец Минхо живёт собственной жизнью, поэтому он аккуратно вынимает губу из зубов и суёт одну фалангу между распахнутых тонких губок. Джисон вообще не протестует, только глаза смешно округляет, но быстро приходит в себя и лежит как ни в чем не бывало. Минхо задыхается. Этот парень доведёт его до нервного срыва или панической атаки. Ребята покидают помещение, оставляя их наедине. Когда хлопает дверь, Джисон всасывает чужой палец и посасывает, Минхо дышит очень громко и нажимает на юркий язычок, Джисон усерднее сосёт и прикрывает глаза. Ли двигает пальцем туда-сюда и добавляет второй, Джисон мурчит почему-то, чем ещё сильнее приводит в шок, но Минхо слишком сосредоточен на ощущении, которое, казалось бы, не должно настолько сильно возбуждать. Младший хватает его за запястье, Ли думает, что тот хочет убрать руку, но Сон лишь держится за неё. — Когда-нибудь ты сведёшь меня с ума, ХанДжи, — едва различимо произносит танцор и кусает щёку изнутри. Джисон всё так же не обращает на него внимания, он просто сосёт, а Минхо умирает, глядя на него. Возможно, это сумасшествие происходило бы и дальше, если бы не Чан, вернувшийся за оставленным телефоном. К счастью, он не успел ничего увидеть, — когда он посмотрел на них, те просто лежали с переплетёнными руками. Старший вышел, и они решили вернуться в общежитие. Оба молчали, никто не хотел начать первым, но, как ни странно, неловкости не было. Они продолжали проводить вместе вечера и наводить страх на всех, но больше ничего, как будто не было того, что произошло. Джисон ведёт себя так, как будто это не он посасывал пальцы и получал от этого дикий кайф. Минхо ведёт себя так, будто это не он засунул в рот пальцы своему лучшему другу. Ведут себя так, как будто ничего не произошло. И только наблюдательный Хван закатывает глаза, потому что понимает, что что-то не так между этими двумя.***
Минхо просыпается среди ночи от света, который проник вместе с нежданным гостем. Нетрудно догадаться, кто это. Либо Феликс, пришедший к Чану, либо Джисон, которому приснился кошмар; Джисон, который пришёл к нему. Хан присаживается рядом и громко сопит, Минхо ничего не говорит, лишь отодвигается, предоставляя больше места. Младший ложится и кладёт голову на подушку Минхо, хотя рядом лежит ещё одна, на всякий случай. На случай, если он придёт. Ли разворачивает Хана к себе спиной и становится большой ложечкой, Джисон держится за его руку на своей талии и стремительно проваливается в сон, чувствуя напоследок легкий поцелуй в макушку. Когда утром Чанбин видит их в таком положении, то совсем не удивляется, словно так и должно быть. Он будит Чана и оставляет их в кровати, потому что они бы всё равно не пошли с ними на шоппинг — им по душе вдвоём. Минхо просыпается, когда слышит хлопок двери, он оглядывает комнату и поднимается с кровати, Джисон проспит ещё пару часов точно, поэтому старший направляется в душ, а затем на кухню, где планирует приготовить блинчики для Хана. Джисон просыпается один, но он точно помнит, что засыпал с Минхо. Рэпер надувает губы и оборачивается в одеяло, ступая голыми ногами на холодный пол. Минхо сидит в гостиной и смотрит телепередачу про животных; Хан проходит мимо, откусывает блинчик и бредёт в душ. После него он планирует позавтракать, а потом поиграть с хёном. Сорок минут спустя они играют в видеоигры и жуют попкорн, который так кстати оказался в шкафу на полке. Джисон в очередной раз проигрывает и падает спиной на пол, Минхо наваливается на него, приговария, что его Хани — неумёха. Хан решает отомстить и начинает щекотать вредного хёна, который опять дразнит его. Минхо смеётся, но от своих слов не отказывается, топает ногами по полу и верещит, но всё равно не прекращает. Джисон не сжалится над ним, только не в этот раз. Он продолжает щекотать самые чувствительные места, не обращая внимания на крики о пощаде. Минхо вертит головой, стряхивая поступившие слёзы, и, не прилагая особых усилий, переворачивает младшего, сцепляя его руки над головой. Джисон не прекращает смеяться и вырываться, и самое странное, что даже в таком положении он успевает посасывать губы. Минхо чуть пожимает плечами и немного отстраняется. Его мозг не может принять это. Как так возможно? Почему он всё время что-то сосёт? — Хён? — спрашивает младший, глядя на заторможенного парня. — Что ты сделаешь, если я поцелую тебя? — прямо в лоб задаёт вопрос старший и, не дожидаясь ответа, вновь наваливается на рэпера, который пищит умилительно, а потом осознаёт. Осознаёт не то, что им после этого потом ещё в глаза смотреть, а то, что он наконец получил, чего отчаянно желал. Он и мечтать не мог о губах хёна на своих, а сейчас чувствует его. Только не понимает одного: почему Минхо просто прижимается к нему? Но быстро отбрасывает все мысли и хватает его за щёки. Старший улыбается, но Джисон сразу лезет своим языком ему в рот. У Ли глаза закатываются от того, как Хан сосёт его язык. Джисон крепко держит его и успевает мурлыкать. Минхо вообще не здесь. Он не чувствует своего тела, голова пуста. Существует только младший, создающий хаос вокруг. Когда Джисон отпускает его, Минхо падает на пол и закрывает глаза — он всё ещё не здесь. Он и представить не мог, что Хан умеет так. Но на передышку времени нет, шепчет младший и залезает сверху, накрывая губы старшего. Не ищите Ли, его поглотил Хан Джисон… Первым, что произнес Чонин после того, как зашёл, было: — Ох, блять… Что с твоими губами?! Почему они синие? — Чонин был первым, кто задал этот вопрос, оставшийся в конечном итоге без ответа. Но это и неважно, главное, что Джисон счастлив. Плевать, что Минхо не чувствует губ, это же такая мелочь…***
— Хёни, хёни, хёни, Джисони хочет целоваться! — кричит Хан спустя неделю. Где-то на кухне давится один Сынмин, но это не беда. Хан находит старшего в своей комнате, Минхо садится спиной к стене и ждёт, когда младший сядет сверху. Оказалось, что после того, что произошло, они смогли не только посмотреть в глаза друг другу, но и поговорить. Минхо до сих пор не понял, почему Хан так любит сосать, но это далеко не самое важное, главное, что он сосёт его губы, а всё остальное не имеет значения. Джисон как пиявка присасывается и кусается. Минхо совсем не нужно ничего делать. Он полностью расслаблен и доверяет младшему, который не делает ничего страшного. Но, как бы приятно это не было, приходится прекращать. Губы Минхо очень опухают и начинают болеть, поэтому Джисон переходит на пальцы. Одной рукой он держится за плечи старшего, а второй за бицепс, в то время как Минхо позволяет ему обсасывать свои пальцы. Когда они делают это, всегда закрывают дверь, поэтому им приходится оторваться друг от друга и открыть Феликсу, который вообще-то тоже здесь живёт. Младший Ли закрывает глаза рукой и старательно не замечает их. Делает свои дела и быстро выбегает, после увиденного он хочет отправиться к психологу. Австралиец уходит, а Хан продолжает. И им не кажется это слишком странным, они не делают этого при других, за что те премного благодарны, но Минхо всё ещё интересно. Он бы давно расспросил Джисона, но тот тоже не знает, по какой причине сосёт всё, что оказывается в руках. Пару дней спустя Джисон забегает к нему в комнату и вновь просит одолжить одежду — на этот раз это рубашка. Они с Хёнджином решили прогуляться по торговому центру. Минхо одалживает и продолжает заниматься своими делами. Вечером того же дня он возвращается в свою комнату и собирается прилечь. Он довольно сильно устал на практике и хочет отдохнуть. Ли тянется за телефоном, но случайно роняет его. Потому что маленький ураганчик по имени Джисон влетает в комнату и падает к нему. — Хён, а мы с Хёнджином в кино ходили, — начинает он и поднимает гаджет. Минхо забирает устройство, и его внимание привлекают рукава рубашки. Он старается внимательно разглядеть их, но не получается, потому что Джисон активно размахивает руками во время своего рассказа. — Стой, — Ли тормозит его и тянет запястье ближе. — Это что такое? Ты опять кусаешься? — Джисон вжимает голову в плечи и пытается оправдаться. — Фильм просто… Ужасы были, и во время некоторых моментов мне было страшно… Я случайно! Честно, оно само. Я не хотел, хён, — Хан прижимается к нему близко-близко, желая спрятаться, и опять кусает губы. Минхо молчит несколько минут и думает кое о чём. Возможно, это испортит их отношения, но нужно же как-то наказать мелкого проказника, который испортил ему рубашку. Минхо смотрит на Джисона, который закрыл глаза, который всё так же прижимается к нему, и думает, что его бесполезно ругать. Он всё равно будет кусаться и сосать. Поэтому он решает найти применение этому. — Вставай, — говорит старший, а Хан, кажется, всхлипывает. Ли не понимает, почему, и вытирает его слезы, он не подумал, что это довольно грубо прозвучало, а учитывая то, что Минхо никогда не повышал на него голос, вполне возможны слезы. Джисон послушно стоит и боится смотреть лишний раз, потому что чувство вины давит на него. Это уже вторая вещь хёна, которую он испортил. Минхо начинает расстегивать пуговицы одну за другой, Хан сопит и помогает ему. — Что мне с тобой делать, мой зубастый бурундучок? — спрашивает Минхо и ухмыляется, он уже давно всё решил и хочет немного помучить младшего, который раскаивается и готов на всё ради прощения. — Поверить, что бурундучок больше не будет и… поцеловать, если можно… — последнюю фразу рэпер произносит совсем тихо и сгорает со стыда. Не самое подходящее время для поцелуев. Его тут отчитывать собираются, а он ласки захотел. — Бурундучок очень виноват и не заслуживает поцелуев, — продолжает ухмыляться старший и умиляться с того, как Хан теребит пальцы и кусает нижнюю губу. — Как он хочет, чтобы его наказали? Может отшлёпать? Или оставить без поцелуев на месяц? Или… — Не надо без поцелуев… Ты просто можешь… Нет… — Джисон краснеет сильно и становится похожим на спелый помидор. Он не озвучивает то, что хотел сказать, и Минхо опять готов треснуть от умиления. — Могу что? Ну же, скажи хёну, бурундучок, — тихо произносит Минхо и притягивает Хана к себе, тот льнёт к нему всем телом и не желает отпускать. Минхо честно не ожидал такого. Он думал, что Джисон просто хочет сделать так, чтобы наказание стало мягче, а он правда боится. Ли обеспокоенно смотрит на прикрывшего глаза младшего и даже передумывает обо всём, что успел придумать. Такой Джисон, ранимый и очень маленький, заставляет его растаять и выкинуть из головы все грязные мысли. Такой резкий контраст нехило удивляет, и Минхо честно немного побаивается сделать что-то не так. Младший всё так же лежит в его руках и цепляется за него. И Минхо правда страшно, потому что Джисон всё лежит и не смотрит. Ли вспоминает каждое свое слово, каждый жест и не понимает, что именно испугало Хана. Джисон далеко не такой. Он шумный, шабушной, но уж точно не ранимый. Он бывает груб и не скупится на бранные слова, но этот Джисон совсем другой, он жмётся к нему и молчит, боясь открыть глаза. — Что случилось, Хани? — Минхо садит его напротив себя и заглядывает в глаза. Хан мотает головой в разные стороны и обнимает себя руками. (Холодно, понимает Минхо и протягивает ему свою чистую футболку, которую собирался надеть после душа.) Но это не успокоило. — Хочешь целоваться? — тихо произносит Минхо и совсем забывает о наказании. Джисон утвердительно кивает и ждёт, когда ему позволят сесть как нужно. Минхо решает прилечь, потому что он всё ещё после тренировки и очень устал. Младший забирается сверху и присасывается. Минхо внимательно наблюдает за состоянием Хана и, когда полностью успокаивается, прикрывает глаза и целует… Они засыпают вместе, так и не посетив душ. По какой-то непонятной причине младший просыпается раньше, но не собирается больше засыпать. В голову резко ударяют воспоминания вчерашнего вечера. Джисон и сам не понимает, что на него нашло, потому что всё было хорошо, возможно, он сильно переволновался из-за рубашки, а может, что-то ещё, но хорошо, что у него есть хён, который всегда поможет забыть обо всём. — О чём думаешь? — шепчет Минхо вместо доброго утра. — Прости, я не знаю, что на меня нашло, — отвечает Хан и обхватывает щёки старшего, нежно поглаживая. Минхо улыбается ему уголками губ и прикрывает глаза. Он полностью расслаблен и совсем не ожидает того, что Хан начнёт щекотать его. Старший верещит и падает с кровати. — Всё-таки тебя стоит наказать, — быстро проговаривает он, пытается повернуть ситуацию в свою сторону. Поднимается, чмокает младшего в губы и прижимает руки к подушке, Джисон смотрит на него с сердечками в глазах и кивает, соглашаясь со словами хёна. — Хён, хочу пососать, — шепчет Хан на ухо, чувствуя, как Минхо упирается в его бедро. Старший не сразу понимает, а затем оказывается на спине с разведёнными ногами. Сверху хищно раздевает взглядом Хан, и Минхо даже смущается, пытаясь прикрыться. — Чего ты стал таким стеснительным, хёни? Не бойся, я всего лишь немного поиграюсь с тобой. Ты можешь потом наказать меня и взять контроль в свои руки. Будет весело и очень хорошо, — Джисон целует его в губы и бесцеремонно стягивает с него пижамные штаны вместе с нижним бельём. — Привет, красавчик, — шепчет Джисон члену и берёт в рот. Не обращает внимания на то, что Минхо громко стонет от этого, потому что он наконец-то получил то, о чём давно мечтал. Теперь у Хана есть то, что он будет сосать, если станет очень нужно или очень скучно. По классике жанра у него не оказалось рвотного рефлекса, и он утыкается носом в гладкий лобок. Минхо опять где-то не здесь, но это неважно, Джисон вдавливает его бёдра в кровать обеими руками и использует только свой рот. Он даже не старается, просто делает то, что обычно делает с языком старшего. Особое внимание уделяет чувствительный головке и уретре, доводя Минхо до скулящих стонов. Джисон сплёвывает и размазывает слюну по всей длине, обводит языком каждую синюю венку и стонет, пуская вибрацию по члену. В какой-то момент Хан думает о том, что это хорошая гимнастика для рэпера, и хрюкает от смеха, заставляя Минхо взвыть. Старший елозит по простыни, сгибает ноги в коленях, затрудняя движения, и хватается за волосы. Джисон понимает, что танцор близко, и ускоряется, вновь вдавливая его в кровать, чтобы он смог получить лучший оргазм в своей жизни. Но вспоминает о том, что это, вообще-то, его наказание, и снова тянет руки Минхо в свои волосы. — Давай сам, хёни, накажи бурундучка, — Джисон вынимает член, хлопает им себя по губам и тихо произносит. — Я вроде ничего плохого не делал, но меня тоже наказал всевышний, когда я стал наблюдать за тобой. — Чего ты там шепчешь, мой рот в твоём распоряжении, — подмигивает младший и насаживается, подталкивая старшего к действиям. Минхо больше не медлит и направляет Хана на свой член. Откидывает голову и стонет, сжимая тёмные волосы в кулаке, вероятно, что Джисону это приносит дискомфорт, но тот сам дал волю действиям. К тому же, осталось совсем чуть-чуть. Минхо задерживает голову младшего около основания в последний раз и хочет отодвинуть, но тот цепляется за его зад, сжимает половинки и заставляет кончить себе в рот. После всего Ли падает на подушку и просто закрывает глаза. У него перед ними целая вселенная образовалась. Джисон довольно улыбается и чмокает в щёку. — Наконец-то! Я думал, ты его вообще из кровати не выпустишь! А ты, Минхо-хён, выпей молоко с мёдом. Ты так громко стонал, что вряд ли сможешь нормально петь. И будьте потише в следующий, не дай боже, раз! — кричит краснощёкий Чанбин и спокойно выдыхает. — Прав был Хёнджин, когда говорил, что что-то у этих двоих не так, — хмыкает он… — Как себя чувствуешь, хен? — спрашивает Джисон и трётся носиком о шею. — Я себя не чувствую, — хрипит он, а младший смеётся. — Думаю, что всё-таки стоит прислушаться к совету Чанбина. — ухмыляется младший и получает ладошкой по плечу. — Хочу целоваться, Хён, — шепчет Джисон и забирается верхом. — Твой рот только что был на моём… — Минхо не договаривает, потому что у Джисона очень сильная потребность в поцелуях. Поначалу они ласкают губы друг друга нормально, но потом Джисон начинает сосать. Минхо хмыкает и понимает, что Джисону всегда будет мало. Скоро он снова будет ходить с синими губами. На самом деле, зря Чанбин в тот день выдохнул спокойно, потому что то, что произошло, — только начало. Скоро камбэк, а значит — очень большой стресс, — а ещё это значит, что Хан будет очень нервным и ему нужно будет расслабиться (расслабить горло). Минхо ему безусловно в этом поможет.