The warmth of your hand

      Минхо был странным.       Ну то есть реально странным. С первого дня он показался Сону немного не от мира сего. Тогда он подумал, что это просто неудачное первое впечатление, но странность он замечал и дальше. Джисон никогда этого вслух не говорил, но часто думал; он даже Феликсу ни разу не заикнулся, хотя рассказывает ему абсолютно обо всём. И совсем неважно, что это будет: увидел симпатичного парня на улице или помог перейти старушке через дорогу. Джисон не мог не делиться с друзьями подробностями своей жизни, и он был рад, что и они делились с ним своей.       Хан не единожды говорил, что хён привлекательный, добрый, милый и многое другое, но никогда не говорил о том, что он странный. Эта странность была почти нормальной, поэтому не было повода говорить об этом, но Хан всё равно обращал внимание и продолжал думать об этом по ночам вместо долгожданного сна. Он мог весь день мечтать о нём, но, укладываясь в постель, он начинал вспоминать обо всех странностях, связанных с танцором.       Например, было нормально то, что Минхо мог покричать во время трансляции, которую смотрели тысячи человек. Просто захотелось, а он решил не отказывать своим желаниям. Всех это веселило, а сам Ли становился более радостным, он шире улыбался и участвовал во всех разговорах.       Нормальным было то, что он мог накормить Хёнджина салфетками в прямом эфире, пригрозить ему тем, что пожарит его во фритюрнице при ста восьмидесяти градусах, или даже то, что он пытался снять с него халат, когда под ним ничего не было.       Нормальным было шуточно угрожать Сынмину и запугивать Чанбина. К этому привыкли и даже уже не считали чем-то необычным. Это просто Минхо, странный хён.       Странная одержимость задницами тоже была нормальной. Как раз таки это объяснить легче всего. Но всё это и многое другое раньше не сильно волновало. Джисон просто наблюдал и смеялся вместе со всеми, но то, что он увидел недавно и правда привело его в шок. Просто он совсем не ожидал подобного. Минхо был последним человеком, который, в понимании Джисона, имел такой кинк.       Ребята только закончили тренировку. Чан ушёл по делам, оставив мемберов на произвол судьбы, как он сам обычно говорил.       Джисон лежал с Феликсом на прохладном полу и пытался оттолкнуть пухлые, часто смачиваемые слюной, губки, что так и хотели поцеловать. Хан шуточно отбивался от Ликса и привычно верещал, не реагируя на просьбы мемберов заткнуться. Они катались по полу и смеялись, когда случайно ударялись о предметы, стоящие на полу.       В какой-то момент Сон заметил, что в зале для практик остались только он, Ликс и Минхо. Он совсем упустил тот момент, когда остальные ребята ушли.       Взгляд брюнета переместился на хёна.       Младший Ли, сидящий на животе Хана, заметив отстраненность Джисона, перевёл взгляд на старшего и прекратил свои попытки добраться до чужих губ.       — Пойдём, Хани? — спросил Боки и потянулся, после сладко зевая. Ли поднялся со старшего и протянул руку.       — Ага, — сконфуженно ответил Хан, всё ещё глядя на старшего.       Минхо снова негромко включил музыку и отрабатывал какую-то связку. Джисон сглотнул и принял руку младшего, что ждал его уже пару минут.       Они тогда быстро собрали вещи, попрощались с хёном и пошли по общежитиям, время от времени кидая пошлые шуточки и посмеиваясь над ними.       Уже перед самой дверью в общежитие младших и Минхо Хан понял, что забыл телефон в зале. Он попрощался с Ликсом, чмокнув его в лоб напоследок, и раздосадованно простонал, развернулся с тяжелым вздохом и медленно пошёл обратно.       Он быстро преодолел расстояние и уже спустя семь минут поднимался на лифте.       Не оглядываясь и не отвлекаясь, Джисон неспеша вошел в зал, он ещё перед входом заметил, что Минхо стоял напротив зеркала с закрытыми глазами и тяжело дышал. Поэтому Хан решил не тревожить старшего и вошёл тихо. Он сразу заметил свой телефон на диване и целенаправленно отправился туда. И вот тогда он услышал это…       — Умничка, котёнок. Так замечательно справился, — шептал Минхо… сам себе?       Джисон округлил глаза от шока и быстро выбежал за дверь, чтобы хён его не заметил.       Хан очень хотел послушать ещё, но он боялся быть замеченным, поэтому он убежал, прокручивая в голове то, что услышал.       На самом деле, это не было уж сильно странно, подумал Сон, находясь в своей комнате, просто Джисон никогда раньше этого не замечал. Почему Минхо обращается к себе во втором лице? Разве не лучше обратиться в первом и похвалить себя за проделанную работу? Этого Хан не понимал, потому что сам обычно делал именно так и не раз замечал, что Чанбин так делает, когда заканчивает писать текст их новой песни, поэтому продолжал вспоминать и додумывать.       С того дня он стал гораздо наблюдательнее, чем в обычные дни, когда в основном был рассеян и не особо интересовался жизнью вокруг.       Ему хотелось снова услышать это.       Но хотелось не только услышать, но и посмотреть.       Посмотреть, как Минхо будет сидеть на его коленях, расположив руки на плечах, и рассказывать о том, как прошёл его день. Он будет смущаться; уши будут краснеть, а сам Минхо будет прикусывать губы и прятать взгляд. Он всегда так делает — Джисон замечал бесчисленное количество раз.       Сейчас, сидя за спиной хёна, Хан тщательно разглядывает его; он знает о старшем всё, но тем не менее всё равно выглядит заинтересованным. Он знает, что может спокойно смотреть, потому что сейчас о чём-то рассказывает Чанбин, который сидит внизу, как и Минхо. Камера снимает их вблизи, поэтому у верхнего ряда видны только ноги. Джисон пользуется этой возможностью и полностью игнорирует недоумённые взгляды, которые бросает Чонин.       Хан не раз говорил, что впечатлен внешностью хёна. Ему нравится абсолютно всё. Сон и сам мечтал о таком лице. Он готов расхваливать каждую часть тела Ли. Просто внешность Минхо — это что-то необычное, непривычное глазу, но такое завораживающее зрелище, которые заставляет Джисона завороженно рассматривать.       Хан судорожно вздыхает и неловко улыбается в камеру, потому что совсем пропустил тот момент, когда её поднимут, чтобы спросить мнение других участников. Хан понятия не имеет, о чём их спрашивают.       Но Джисон быстро понимает суть продолжает прикидываться шутом на камеру и даже забывает о том, какие мысли его тревожат.       Он вспоминает только тогда, когда все мемберы собираются поужинать в ресторане рядом с общежитиями. Это место просто замечательное: там уютно, словно это какая-то избушка посреди леса, в которой живёт бабушка, сильно любящая порядок и своих внуков. В этом месте каждый из мемберов может выбрать то, что он хочет. Еда там просто потрясающая — Сон часто ходит сюда, даже если он один, хотя чертовски ненавидит есть в одиночестве.       Минхо всегда садится рядом с Джисоном — этот раз не стал исключением, поэтому Сон сразу вспоминает всё, о чём думал.       Что сделает хён, если я сейчас назову его котёнком?       Ударит меня по плечу? Засмущается? Проигнорирует? Или зачарованно посмотрит из-под ресниц?       Внезапно думает Хан и смущается от собственных мыслей: он чувствует, что щеки быстро нагреваются.       Джисон очень хотел бы, чтобы был последний вариант, но, скорее всего, будет один из трёх первых. Поэтому он утыкается в свою тарелку и ест мясо, игнорируя все овощи и своё горящее лицо.       — Сони, можно мне? — голос Минхо отвлекает Джисона от раздумий. Хан быстро погрузился в свои мысли — он даже не до конца расслышал вопрос, когда отвлёкся от старшего.       — Что? — Хан поворачивается к рядом сидящему хёну и видит покрасневшие кончики ушей.       Джисон жалеет, что не расслышал его просьбу: он упустил такую замечательную возможность немного поёрничать.       — Ничего, извини, — быстро тушуется старший и терроризирует взглядом свою тарелку, заставляя Джисона ещё сильнее желать узнать о том, чего он хочет.       — Что ты хочешь, хён? — ласково интересуется Сон, — Я не расслышал, — говорит он поднимая руку со стола на спину Ли: он поглаживает волосы на затылке. Это действие заставляет напряженного Минхо быстро расслабиться.       — Овощи, — негромко произносит Ли, сжимая вилку в руках, — ты не ешь, можно мне?       Также тихо спрашивает старший, и Джисон широко улыбается ему. Конечно Минхо хочет овощи — он может есть их постоянно.       — Вот, хёни, — мурлычет младший и перекладывает все овощи из своей тарелки.       — Спасибо, — Минхо удовлетворенно улыбается, не глядя на Хана, и принимается за еду.       Джисон с радостной улыбкой наблюдает за ним и снова думает.       Почему хён становится таким робким рядом со мной?       Подпирает голову правой рукой Сон и смотрит на жующего старшего. Эта мысль часто посещает голову Джисона, особенно в те моменты, когда они остаются наедине. Минхо сложно назвать робким, но он превращается в самого мягкого и уступчивого человека, когда в комнате никого, кроме них. Ли буквально никогда не отказывает Джисону.       И ему чертовски нравится это.       Весь оставшийся вечер Минхо светится: благодаря еде он становится добрым и весёлым, он радостно шутит над Чанбином и шутливо отталкивает объятья Чана. Хан наблюдает за ним и улыбается глазами, — так шёпотом сказал рядом сидящий Сынмин.       Перед тем как разойтись ребята вместе отправляются в магазин, чтобы каждый прикупил себе то, что хочет; они давно решили, что это самый лучший вариант.       Джисон первым делом бежит в отдел с молочными продуктами.       Котики же любят молоко?       Внезапно спрашивает себя Джи.       — Хён, хочешь шоколадного молока? — спросил Джисон, запыхавшись, потому что оббегал весь магазин перед тем как найти Минхо.       — Да, если ты купишь его мне, — негромко ответил Ли, щурясь, пытаясь прочитать состав какой-то невкусной ерунды. Для Джисона невкусной, потому что всё, что зелёное — невкусно.       — Оке-ей, — растягивая гласные произносит Сон и кладёт его в свою корзинку. Если Минхо хочет, чтобы он купил молоко, он его купит.       Стоит ли приласкать котика?       Думает Джисон, когда видит, как Минхо стоит на кассе и медленно чешет затылок, пока кассир пробивает товары.       — Стоит.       Шепчет Хан одними губами и становится за спиной хёна. Он медленно касается чужой головы и привычно чмокает в шею, когда начинает активно почесывать.       Джисон сразу замечает, что Минхо испуганно дёргается, но укладывает руку ему на талию и не отпускает, пока милый хён не перестаёт сопротивляться.       — Ты милый котенок, — шепчет Джисон, забывшись на мгновение.       Держать Минхо рядом с собой так приятно, что Джисону совсем не хочется его отпускать. Он мог бы стоять так целую вечность. Хён мягонький со всех сторон: Хану нравится незаметно, еле ощутимо сжимать особенно мягкие места. Кожа Ли нагрелась от смущающего положения и Хану нравится это ещё больше.       — Джисон, отпусти хёна, — голос рядом заставляет испуганно выдохнуть и обернуться.       Феликс позади противно улыбается, будто что-то понимает. А он понимает.       Ли отталкивает Хана, не обращая внимания на его оскорблённое лицо.       Джисон фыркает и ждёт Минхо около выхода, чтобы отдать ему молоко и проводить домой. Возможно, не только по этому.       Они уходят гораздо быстрее остальных ребят, наслаждаясь тишиной и уединением.       Минхо всё ещё светит красными щеками, когда они подходят к общежитию младших. Джисону чертовски сильно хочется повернуть лицо танцора к себе, сжать щеки и чмокнуть в надутые губы, чтобы щеки стали ещё ярче.       И Сону даже не кажется, что это странно — хотеть хёна стало нормально. По крайней мере, Джисон уверяет в этом себя. Он давно принял тот факт, что самую малость влюблён в своего лучшего друга.       — До завтра, хён, — рэпер провожает старшего до двери и старается больше не смущать, потому что Ли точно шибанёт ему чем-нибудь, если он не перестанет. Сегодня лимит уже исчерпан.       Минхо неловко улыбается, желает спокойной ночи и быстро закрывает за собой дверь, оставляя Джисона наедине со своими мыслями.       По пути в свою общагу Хан встречает некоторых мемберов, идущих домой, прощается с ними и после прихода домой заваливается на кровать Хёнджина. Его комната ближе всего к двери.       Сон знает, что сейчас придёт уставший Хван и завалится на него сверху, но не предпринимает попыток встать. Ему хочется вжаться головой в подушку и уснуть мёртвым сном. Он даже не посетил душ, хотя ненавидит ложиться спать грязным. Он просто стягивает футболку и прикрывает глаза. Он почти засыпает, когда голос Хёнджина заставляет его прийти в себя, но это происходит только на пару минут. Вскоре он проваливается в сон, не обращая внимание на то, что потный Хван завалился рядом, хотя кровать Джисона в его распоряжении.       Проснувшись утром, брюнет жалеет, что не прислушался к своему подсознанию, которое говорило ему, что нужно обязательно помыться. Хан буквально чувствует, как сильно от него несёт потом. Рядом ещё и Хван спит. Омерзительно.       Джисон лениво выползает из тёплой постели и также лениво отправляется в душ, встречая сонного Чанбина на кухне, который уже пьёт кофе.       Джисон неспеша намывается и планирует сходить к Феликсу, чтобы провести с ним время. Сегодня нет расписания, поэтому все мемберы предоставлены сами себе. Джисон мог бы остаться с Хёнджином, но тот, скорее всего, с головой окунётся в искусство и не будет обращать внимание на окружающий мир. А Феликс точно придумает то, что развлечёт их обоих.       После душа Джисон чувствует себя лучше, пока собирается; он напевает какую-то недавно услышанную песню и пританцовывает, потом фыркает от смеха, потому что собственные движения ему кажутся нелепыми. Минхо бы точно захохотал, если бы увидел.       Рэпер за несколько минут доходит до чужой общаги и только перед тем, как позвонить в звонок, проверяет время. Ещё слишком рано. Он мученически стонет, но всё равно звонит в звонок. Минхо точно не спит, он всегда просыпается довольно рано.       — Чего ты тут? — спрашивает Ли, тоже поглядывая на часы.       — Не спалось, — отвечает Хан и протискивается в дверь.       Младший быстро уходит в комнату хёна и заваливается на кровать.       — Ликси ещё спит? — интересуется Сон, когда Минхо заходит в комнату с подносом в руках. Пахнет замечательно. Джисон облизывается и поднимается на коленках, чтобы отобрать немного еды у старшего.       — Все ещё спят, Хани, почему не спишь ты? — Минхо шикает на него и легонько бьёт по рукам, чтобы тот перестал есть руками из его тарелки.       — Не знаю, проснулся от отвратительного запаха пота и решил, что душ нужнее сна.       Минхо понятливо кивает и усаживается рядом, чтобы Джисону было удобнее есть.       — Чем занимался? — спрашивает Хан, облизывая пальцы.       — Смотрел Ютуб, а потом ушёл готовить завтрак, — Ли опять бьёт по рукам, он не даёт Джисону возмутиться, затыкая его помидором.       — Что планируешь делать после завтрака?       — Выгнать тебя и заняться саморазвитием, — говорит Ли и снова затыкает Хана. Он точно собирался возмутиться. Минхо это чувствовал.       — Давай что-нибудь посмотрим? Или ты можешь рассказать мне о том, что тебе нравится, — предлагает Хан.       — Ты знаешь меня лучше, чем кто-либо другой, Джисон. Ты мой лучший друг, если ты не забыл, — говорит Минхо серьёзно. Хану кажется, что он сейчас смотрит на него как на идиота.       — Хён, у тебя же есть секреты, о которых никто не знает. Они есть у всех. Расскажи мне, — Джисон строит глазки, зная, что Минхо никогда не может ему отказать.       — Ты знаешь их все, Сон. Единственное, о чём мы не говорили это мои кинки. Что ж, Джисон рад, что Минхо сам это сказал.       — Тогда сейчас самое время, чтобы поговорить о них, — дерзко говорит Хан, будучи абсолютно уверенным в своих словах.       Минхо выглядит удивлённым. Он сводит брови домиком и надувает губы. Это указывает на то, что он сильно погружён в свои мысли. Ли явно усердно обдумывает слова младшего.       — Ты…ты серьёзно? — негромко выдаёт Ли и теперь точно смотрит на него как на идиота.       — Вполне, если тебя это смущает, то я могу начать первым, — всё ещё уверенно произносит Сон и откидывается на постели после того, как забрал из рук Минхо поднос. Он поставил его на тумбочку у кровати и стал выжидающе смотреть на хёна. — Мне, например, нравится подчинение.       — П-подчинение? — тихо переспрашивает Минхо, усаживаясь султанчиком и укладывая руки на колени.       Джисон доволен его реакцией.       — Типа подчиняться или…       — Подчинять, — Хан переводит взгляд с хёна на потолок и продолжает говорить, — но в то же время мне нравится, когда меня в чём-либо ограничивают. Это сексуально, когда партнёр имеет власть. По крайней мере, когда всё обоюдно. Всегда должно быть чёткое согласие, — Хан следит за выражением лица хёна, когда плавно перескакивает на другую тему. — Ну знаешь, когда-       — Я понял, — резко перебивает Минхо. — Зачем ты начал этот разговор? — Ли выглядит смущенным, но он не просит прекратить, поэтому Джисон поднимается и подсаживается ближе.       — Не знаю. Хочу узнать о тебе побольше, — пожимает плечами Хан.       Младший сканирует Минхо с головы до ног и продолжает делать смущающие вещи. Он уложил руки на плечи старшего и заглядывает ему прямо в глаза, прекрасно зная о том, как сильно Минхо смущается держать зрительный контакт.       — Иногда мне хочется обсудить это с тобой, — снова начинает Хан, его взгляд плавно опускается ниже туда, где кадык Минхо продолжает двигаться. Джисон проводит по нему пальцем и произносит что-то совсем неслышно. Шепот заставляет уши Минхо покраснеть ещё сильнее. Ли уверен, что румянец скоро опустится на шею и грудь. — Знаешь, это происходит довольно часто: мне одиноко и хочется поговорить, но мне так лень двигаться, что я просто лежу на своей кровати, а иногда и кровати Хёнджина, и думаю о том, как бы мне хотелось, чтобы ты был рядом и что-нибудь сделал.       Минхо с каждым словом становится всё труднее дышать: он хочет, чтобы Хан продолжал, хочет, чтобы он рассказал ещё что-нибудь. То, что заставит его яростнее краснеть. Ему нравится мучить себя. Это первый кинк, о котором Ли готов рассказать. Он готов показать.       — Ты мог бы позвонить мне, и я бы пришёл, чтобы выслушать тебя, — шумно выдыхая, проговаривает Минхо.       — Правда? — улыбается Джисон, не ожидая такого ответа. — Тогда в следующий раз я обязательно сделаю это, — Хан гладит чужие скулы и медленно приближается к пунцовому лицу.       — Ты сказал, что хотел, чтобы я что-нибудь сделал. О чём ты? — Минхо непроизвольно втягивает живот, когда рука Джисона опускает ниже и щекочет.       Хан хитро усмехается и мотает головой, явно давая понять, что это останется в секрете. Минхо немного хмурится, не предполагая таких действий.       — Это должна быть твоя инициатива, а не моя просьба, — томно или, возможно, так кажется только Минхо, произносит Хан.       Он убирает руки от тела старшего и садится чуть дальше, вытягивает ноги и откидывается головой на стенку.       Минхо готов захныкать. Это не то, чего он ожидал, когда Джисон начал гладить его. Не так быстро он думал, что это закончится.       — Мне кажется, что настала твоя очередь, — Ли видит, что Хан прикрывает глаза и ждёт.       Старший не был готов к этому разговору. Он вообще ни о чём подобном давно не думал. Сейчас довольно тяжело собраться с мыслями и начать говорить. Ли благодарен, что Джисон не торопит.       — Тебе правда интересно?       — Конечно, я бы не начал, если бы не хотел слушать об этом.       Это немного придаёт уверенности Минхо. Понимание того, что Джисон его выслушает, заставляет его открыться.       — Тогда… — медленно начинает он. — мне нравится… покорность, может быть, — на выходе произносит старший и ближе двигается к младшему.       Минхо внимательно наблюдает за чужой реакцией и остаётся довольным. Джисон готов слушать дальше.       — Ни для кого не секрет, что я люблю сочные задницы, — увереннее говорит Минхо, Хан улыбается с всё ещё прикрытыми глазами, — в особенности твою, — не стесняясь произносит он и задумывается.       Хан не спешит открывать глаза, ему кажется, что так Минхо становится увереннее.       — А знаешь, — неожиданно произносит старший.       Хан резко распахивает глаза, потому что совсем не ожидал, что Минхо сделает нечто подобное.       Ли перекинул ногу через чужое бедро и внимательно смотрит в чужие распахнувшиеся глаза.       — Я люблю сидеть на коленях и рассказывать о своём дне, — Ли укладывает руки на плечи младшего и продолжает с широкой улыбкой, кажется, теперь его забавляет резко появившееся смущение Сона. — Мне нравится, когда меня слушают, не перебивают и позволяют делать всё, что я хочу.       — А как же любовь к покорности? — хрипло шепчет младший, сжимая бёдра в своих руках.       — Я могу быть непостоянным, — весело фыркает танцор и ближе прижимается к чужой накаченной груди. — Мне очень нравится твоя грудь, — в подтверждение своих слов он её сжимает и слышит громкий судорожный выдох. — Хочу прикасаться к ней каждый раз, когда вижу тебя без рубашки. — Ли облизывает собственные губы и продолжает. — И самое главное, — шепчет он на ухо, — я люблю, когда меня называют котёнком, ты же уже знал об этом, ведь так? — не вопросительно спрашивает танцор, он смотрит, немного прищуриваясь, будто только что разгадал сложную загадку. — Я видел тебя в зале, когда ты сбежал, как только услышал, как я хвалю себя.       Джисон немного дёргается под пристальным взглядом и в ответ смотрит так же уверенно.       — Раз так, то я просто обязан услышать это снова.       Минхо фыркает, замечая, что растерянность младшего где-то потерялась.       — Тогда я обязан сделать это-       Ли резко прерывается от звука открывающейся двери.       — Что ж, я не хочу знать, что здесь происходит, поэтому я закрою дверь и выйду, привет, Джисон, — говорит Сынмин и с громким хлопком закрывает дверь.       Минхо испуганно слезает с чужих колен и убегает, оставляя младшего одного. Джисон в растерянности хлопает глазами и стонет когда понимает, что только что произошло.       Хан немедленно встаёт и направляется к ванной, в которую убежал старший.       — Хён, вернись, — негромко говорит он и пару раз стучит в закрытую дверь.       В ответ на его слова слышится только тишина.       Джисон грустно вздыхает и садится на стул около двери.       — Чтоб ты сдох, Ким Сынмин! — громко кричит он, прекрасно осознавая, что Минхо трусливый кот, который сбежал, оставив его разбираться со стояком.       Хан фырчит и засовывает руку в штаны. Всё равно в эту комнату больше никто зайдёт.       Не проходит и двух минут, как Сон слышит негромкий стон за дверью.       — Хё-он, вернись сюда, мы же занимаемся одним и тем же, — мученически стонет Джи, но, судя по внезапной тишине, Минхо не собирается выходить. — Тогда будь громче, котёнок, — с дрожащим стоном произносит Хан и стягивает штаны до колен.       Так или иначе Минхо поможет кончить.       Ли, несмотря на смущение, одолевшее его, перестаёт сдерживать звуки. Он звучит потрясающе, он настолько громок, что его слышно в любом конце этой комнаты.       Джисон облизывает и так мокрые губы и откидывается назад, ожидаемо впечатываясь головой в стену. Но он не чувствует боли, потому что перед глазами пелена возбуждения и злости на Сынмина, который испугал Минхо и сбил весь настрой.       Свободной рукой Хан гладит живот и медленно, немного дразняще, поднимается выше и сжимает сосок. Он испускает судорожный вздох и размазывает появившуюся капельку смазки на головке. Шире раздвигает ноги и прислушивается к чужим всхлипам.       Тем временем Минхо в ванной делает то же самое, но стонет на пару тонов выше и гораздо громче; его чувствительная грудь заставляет закатить глаза и продолжать гладить тёмные возбужденные сосочки.       — Котёнок, — негромко выстанывает Джисон и двигает рукой быстрее, чтобы скорее достичь разрядки и поговорить с трусишкой Минхо.       Благодаря громким всхлипам старшего Хан вскоре изливается на свою руку. Он закатывает глаза, сжимает соски поочерёдно и тихо стонет имя старшего.       Джисону очень хочется увидеть, как сейчас выглядит Ли. Тот, скорее всего, сидит с раскрасневшимися щеками и руками на бёдрах.       — Минхо, — зовёт Джисон, когда убрал весь беспорядок с помощью влажных салфеток.       В ответ он слышит лишь шорох.       — Хён, — продолжает младший и стучится в ванную, — котёнок, открой, — Хан прикладывается головой к двери и пару раз стучит.       Он слышит, что Минхо копошится за дверью, может быть, он убирает то, что натворил. Джисон хотел бы быть там и помочь ему.       — Хани? — неловко спрашивает Минхо, Сон отходит от двери.       — Да? — Джисон снова сел на кровать и выжидающе смотрит на дверь, что слишком, слишком медленно открывается.       Ли медленно двигается по комнате и усаживается на другой конец кровати.       — Всё хорошо?       — Да, я просто немного… — Минхо замолкает, когда переводит взгляд на младшего, тот широко улыбается и разворачивается лицом к нему.       — Иди сюда, — подзывает и раскрывает руки для объятий.       Минхо снова залезает к нему на колени.       — Я тут спросить хотел-       — Выйди отсюда! — кричит Джисон, очень быстро приходя в бешенство. — Никогда больше не буду разговаривать с ним, — шипит Хан и сжимает своего пугливого котёнка в объятиях. — Чертов Ким Сынмин!