***
На следующий день после пар Джисон снова направляется в библиотеку. Весь день он думал о том, чем закончится первый сезон. И поэтому после последнего звонка он прихватил Хёнджина и потащил его с собой. — Зачем мне идти с тобой, если я не смотрел начало? — поинтересовался Хван, когда Джисон тащил его вверх по лестнице. — Потому что я не могу смотреть один, ты же знаешь. Мне нужно поделиться впечатлениями, я бы взял с собой Чанбина, но он ушел ещё со второй пары, — Хан пропустил Хвана вперед, а сам подошел к библиотекарю, чтобы занести шоколадку, которую должен был за то, что остаётся до самой полуночи. — Но мне тоже придётся смотреть, а я ничего не буду понимать, — Хван уселся на стул Джисона и стащил рюкзак с плеча друга. — Тебе необязательно. Ты можешь заниматься чем-нибудь полезным, например, доделай свою часть проекта. Больше никогда не буду работать с тобой в паре, не знал, что ты такой раздолбай. — И это говоришь ты, — фыркает блондин, — я не раздолбай, просто мне неинтересна эта тема. — Ну это уже твоя проблема. Я говорил тебе, чтобы ты вовремя выбрал, а ты до последнего тянул, вот и получил то, что осталось. Хёнджин ещё громче фыркает, но за тетрадью тянется. Джисон усаживается рядом с ним и забивает в поисковую строку название сериала. — Хёни, смотри, — Хан задевает локтем друга, заставляя обратить внимание, спустя пятнадцать минут от начала серии. Хван отвлекается от текста учебника и переводит взгляд на экран ноутбука. — Круто, правда? — восхищенно шепчет Джисон и прикусывает нижнюю губу от восторга. Хёнджин угукает и улыбается, наблюдая за чистым восторгом младшего. Блондин снова возвращается к учебникам, а Джисон с широкой улыбкой наблюдает за действиями на экране. Главная героиня наконец-то получила всё то, чего желала всю жизнь. Она искренне рада и строит планы на будущее. Мечтает о дочке и двух сыновьях. Эх, как всё это хорошо, думает Джисон, не задумываясь о негативных сторонах этого. А их много. Например, о детях нужно заботиться, а это буквально настолько выматывает, что не хочется абсолютно ничего. Никакой личной жизни. Каждый день одно и то же. Хан может ещё об этом и не думает, но в будущем ему предстоит всё это. Семья, дети, работа и ни секунды отдыха. Отстойно. Хан досматривает последние минуты предпоследней серии с лёгкой улыбкой и уже в голове представляет, что же будет дальше. Второй сезон точно будет, поэтому, из этого можно сделать вывод, что в конце последней серии обязательно произойдёт какая-нибудь ерунда. Проблемы придётся решать все последующие двадцать серий. И именно из-за этого Хан редко смотрит подобное. Он предпочитает Дорамы, потому что там в основном один сезон. Да, затянуто, да клишированно, да, совершенно нелогично, но всё равно хочется смотреть. Джисон из тех людей, которые уверяют, что романтика не для них, но растекаются в лужицу, когда видят на экране проявление любви и ласки, а о реальной жизни и речи быть не может. Хан в чужих заботливых руках как пластилин. Он без ума от прикосновений. В его окружении только Феликс даёт ему всё то, что он хочет. Хёнджин постоянно ноет, что ему не нравится обниматься. Чанбин просто засранец, который никого не обнимает, но стоит обнять его, то плавится, как зефир под огнём. Брюнет зевает и потягивается. Следующая серия на десять минут длиннее, чем предыдущие, поэтому он тянется к еде, которую принёс для себя, но её почему-то ест Хёнджин. Тот увлеченно работает над своей частью проекта, хотя говорил, что тема ему неинтересна. Джисону тоже скучно было, потому что у них такая тема, в которой разобраться можно только в том случае, если прочитаешь тонну информации, которую мозг с трудом переваривает. У них в названии темы было четыре непонятных слова. Пока Хан не подошел к преподавателю и не спросил, они и знать не знали, что вообще искать. Младший крадёт у Хвана маленькую пачку сырных чипсов и шуршит упаковкой, когда открывает. Библиотекарь шикает на него и говорит, чтобы он сохранял тишину. Джисон оглядывается, но никого не замечает. Сегодня в библиотеке никого нет. Даже первокурсников, которые отсюда вообще не вылезают. По той же причине, что и Джисон. Сюда приходят учиться лишь единицы. В основном те, кому родители на мозги капают. Хан отодвигает ноутбук, отодвигается от стола сам и укладывается на тощее плечо Хвана, который выделил розовым цветом половину своей тетради. — Можем пойти к тебе, чтобы закончить, — предлагает Хёнджин, приглаживая торчащие отросшие волосы друга. Он замечает, как устал Хан и закрывает все учебные материалы. — Сейчас не самое лучшее время, — Хан сверяется с телефоном. — Через полчаса люди начнут с работы возвращаться, пробки просто ужас будут. — Поехали ко мне? У меня сосед редко появляется, — говорит старший и начинает собирать мусор. Он сразу подметил корзину под столом. — Поехали, — негромко выдыхая, сказал Хан, потянулся со стоном и поднялся, чтобы помочь старшему убрать упаковки от еды. Джисону пришлось поставить серию на паузу и завернуть пачку чипсов, чтобы половина не высыпалась ему в рюкзак. Пахнуть будет просто отвратительно. Хана передернуло и он ещё раз убедился, что надёжно закрыл пачку. Ещё было не поздно. Солнце ещё не село, но уже не такое обжигающее и слепящее, как днем, оно мягко пригревает теплыми вечерними лучами. Солнце окрашивается в оранжевый цвет и становится больше, чем ближе опускается к земле. На небе ни облачка. Оранжевое солнце пылает, медленно скрываясь из вида прямо на глазах. В небе еще некоторое время блеклое зарево в том месте, где оно спряталось. Быстро темнеет, особенно сейчас, когда день идёт на убыль. Джисон, как большой любитель природных явлений, не упустил этого зрелища. Хвану пришлось убирать всё самому, Джисон так и стоял, глядя в окно с несколькими фантиками от конфет. — Хан, — зовёт старший, приподнимая уголки губ. — Иду, — негромко говорит Сон, убирая ноутбук подмышку. Сегодня людей внизу больше. Девушки заняли мягкие диванчики и мило негромко хихикают, прикрывая рты. Старшекурсники снова что-то бурно обсуждают и изредка громко смеются, не сдерживаясь. Джисон снова замечает Чана и с лёгкой улыбкой машет ему. Хан и не вспомнит, как они вообще познакомились. Возможно, это была какая-то домашняя вечеринка на первом курсе, а может, кто-то из общих друзей познакомил всё на том же первом курсе. Они сразу стали близки. Всегда здоровались в коридорах, обнимались как девушки при встрече и писали десятки сообщений за день. До сих пор так продолжается. Сегодня утром, например, Чан отправил видео, где его щенок грызёт игрушку, которую купил Хан на его день рождения. Джисону нравится Бан за его искренность. Чан выглядит как большая обнимательная подушка. А брюнету нравится всё, что можно обнимать. После выхода из здания Хан тянет Хёнджина на стоянку и даже открывает для него дверь. — Привычка, — неловко смеётся Джисон, краснея щеками. Джин снова смотрит на младшего с улыбкой и не перестаёт умиляться. Хван понимает, насколько сильно он без ума от этого резвого недоразумения. Джисон сегодня не смотрит в окно, им ехать совсем ничего. Он включает радио и тихо подпевает американской песне. Хёнджин оборачивается на младшего и с интересом разглядывает его. Ему всегда было интересно, почему же Джисон, имея такие внешние данные, совсем не ищет отношений. Хан весёлый, умный, чертовски привлекательный, он способен поддержать беседу на любую тему. Идеальный парень, словом. — Как закончилось твоё последнее свидание позавчера? — спрашивает блондин скучающим тоном. — М-м-м, — негромко мычит Сон, — та блондиночка была хорошей, слишком хорошей, я бы сказал. Она всё время говорила о своём младшем брате. К концу свидания я был готов позвать этого парня на свидание, потому что она так увлечённо и интересно рассказывала, что я заинтересовался, — смеётся Хан, глядя на хёна. — Ты не перезвонил ей? — Нет, — Джисон отвечает таким тоном, что ясно, что он никогда не позвонит ей. — А ты пробовал с парнями? — интересуется Хван, всё ещё не отрывая взгляда от друга. — Ну не совсем. На последнем году обучения в школе я дружил с парнем на пару лет старше. Он всё время говорил, что я очаровательный и намекал на то, чтобы я стал ближе к нему. Я тогда не совсем понимал, чего он от меня вообще хочет, потому что в моей голове тогда эта картина абсолютно не складывалась, — Джисон переводит взгляд обратно на дорогу и продолжает рассказывать. — В день моего выпуска он пришёл ко мне за несколько часов до выхода из дома и стал уговаривать стать его парнем, просто ни с того, ни сего, я не мог ничего ответить ему по нескольким причинам. Ты же знаешь мою мать, она бы убила меня, если бы узнала, поэтому я просто отказал ему. Я не могу сказать, что он мне не нравился, но кроме дружеских чувств я ничего не испытывал. Он просто как … даже не знаю, просто я привык, что он всё время ошивался рядом, — Хан вздыхает, глядя на красные цифры на светофоре. — И вот, в день выпускного мы вместе пришли. Никто не предал этому значения, как и я, но хёну это не нравилось. Он с какого-то перепуга решил, что если мы пришли вместе, то я должен танцевать исключительно с ним. А мне тогда одноклассница нравилась, я пошёл к ней, чтобы пригласить на танец и, может быть, даже признаться в симпатии, но хён не позволил мне преодолеть расстояние и впечатался своими губами в мои. Девушка испугалась от моего крика и обернулась, а потом ушла расстроенная. Оказывается, что она тоже была влюблена в меня и ждала этого вечера, как и я, а хён всё испортил. С одноклассницей мы больше не пересекались, к сожалению. А хёна я оттолкнул и послал. Мне тогда так противно было, — Хан хмурится, вспоминая. — По-началу я думал, что противно от поцелуя, а потом понял, что совсем нет. Я даже не обратил внимания на то, как наши губы соприкасаются. Мне было непонятно, почему хён так поступил. Только потом я понял, на что он намекал, но было поздно, да и не смог бы я предложить ему то, чего он хотел. Из-за того, что он испортил всё моё представление, я даже и не пытался встречаться с парнями. Хотя не могу сказать, что никогда не испытывал интерес. На улицах много симпатичных парней, но я не уверен, что всё-таки смогу построить отношения с парнем, — неловко заканчивает Сон и смотрит в чужие прищуренные глаза. — Я- — Ты просто привык, — перебивает Хёнджин, бурно реагируя на слова друга, — ты же не испытывал отвращение к поцелую. Просто тот хён мудак и не интересовался твоими чувствами, он сделал то, что сам хотел. А ты мог бы попробовать сейчас, — Хван улыбается широко и начинает рассказывать о том, как сам впервые поцеловал парня. Брюнет понимает, что он переводит тему, потому что точно заметил, как потухли чужие глаза. Джисон на секунду задумывается о поцелуе с хёном, но вздрагивает и забывает. Они подъехали к дому Хвана. Через час Джисон досматривает первый сезон и кричит от негодования следующие полчаса. Конец совсем не такой, каким представлял Хан. — Хён, нет, ну ты просто посмотри! Как так вообще?! — Хан расхаживает по комнате, громко топая, при этом терзая нижнюю губу. — То есть он ей изменил, а потом ещё и выставил её виноватой? Мудачина, — фыркает Джисон. — Чего смеёшься? — спрашивает младший, ещё сильнее хмурясь. Хёнджин утирает несуществующие слезинки и продолжает смеяться. Хван никогда не встречал более забавного человека. — Господи, Джисони, знал бы ты, как я тебя люблю, — хохочет старший, откидываясь назад. Он прикладывает головой об стену в очередном приступе смеха. — Ты ржёшь уже лишние пять минут, — недовольно произносит Хан, он уже уселся рядом с хёном, а тот всё ещё не может успокоиться. — Сейчас мне смешно от того, каким злым ты выглядишь. — Нормальный вообще? — беззлобно фыркает Хан и смотрит на время. Вчера в это время Джисон ушёл из библиотеки и попал в огромную пробку. Сегодня он поступит мудрее и посидит здесь ещё около полутора часов. — Эй, ты уже доделал свою часть проекта? — Ага, — теперь Джин вытирает настоящие слёзы и старается выровнять дыхание. Он всё ещё не может нормально дышать. — Тогда давай попробуем рассказать, — предлагает Хан, понимая, что им как раз понадобится около часа, чтобы наконец-то во всём разобраться. В конечном итоге этот час проходит далеко не так, как планировал Джисон. Рассказывали они только первые минут семь, а дальше Хёнджин вспомнил смешную историю и продолжил умирать со смеху. — Хён, мне пора, — Хан пытается зевнуть, но зевок тонет в смехе. Хёнджин резко успокаивается и даже немного дуется. С Джисоном всегда очень весело и не хочется расставаться. Он тяжело выдыхает и поднимается с пола. — Я позвоню, как доберусь, — говорит Сон, улыбаясь, наблюдая, как погрустнел старший. Перед уходом Хан помогает Хвану убрать все конспекты и учебники, а потом обещает, что заедет за ним завтра, чтобы подвезти до университета. От дома Хёнджина пятнадцать минут езды без затора. Уже прошло то время, когда на дорогах образуются пробки, поэтому Джисон доберётся до собственного дома за десять минут. Хан снова включает радио, потому что не может ездить без него и выезжает на дорогу. Телефон неожиданно загорается. Брюнет думает, что это хён, но замечает, что пришло сообщение с незнакомого номера. Джисон отвлекается от дороги и открывает новое сообщение. — Какого? — шепчет Хан с выпученными глазами. В сообщении нет ни одного слова. Там видеофайл. Видеофайл сексуального характера. Джисон открыл, не подумав, он совершенно не представлял, что перед ним откроется такое зрелище. На видео на большой кровати с чисто белыми простынями сидел невысокий веснушчатый юноша. Свет из окна красиво ложился на светлую, словно фарфоровую кожу. Отражение солнечных лучей от зеркала создавали небольшие радужные полосы на бёдрах незнакомца, на бёдрах, которые украшали чёрные кожаные ремешки. Джисон шумно сглотнул. Парень был безусловно безумно привлекателен. И он это знал. Он был уверен в своих движениях: ловко водил пальцами с огромным количеством разного вида колец по набухшим тёмным сосочкам, уверенно вёл вниз, поглаживал торс с проглядывающими кубиками пресса и дерзко ухмылялся, глядя в камеру. — Какого хрена, чувак? — шепчет Джисон, глядя на палатку в своих штанах. Хан сглатывает, облизывает ставшие вмиг пересохшие губы и прикрывает глаза от того, что слышит. Чёртов парень чертовски низко стонет. Член в штанах заинтересованно дергается, Джисон шипит. Сон глубже дышит и мысленно матерится. Он сворачивает с дороги на обочину. — Если я немного подрочу на парня, меня можно считать геем? — сам себя спрашивает брюнет и на мгновение даже озаряется улыбкой от этой несуразной мысли. Хан откидывает водительское кресло назад, чтобы удобнее расставить ноги и расслабиться. — До чего докатился, Хан Джисон, — шепчет Сон, расстегивая джинсы. Брюнет приспускает штаны до колен и откидывается всем телом назад, чтобы, в случае чего, его никто не заметил. Время может и позднее, но кто-нибудь всё равно обязательно проедет мимо. Хан ведёт рукой вниз по собственному телу, задевая соски. Рот приоткрывается в немом стоне, когда он осознаёт, что он сейчас делает. Где он это делает. Возбуждение закручивается в животе, угольки разгораются так быстро, что у него почти кружится голова. Хотя, может быть, это просто кровь, текущая из его головы в член. Джисон прислушивается к низким стонам вестнушчатого парня и обводит член пальцем сквозь намокающее нижнее бельё. Он чертовски быстро потёк. Хочется побольше смазки и чьих-нибудь губ на шее. Хан ставит телефон на второе сидение и прибавляет звук, эти чудные стоны помогут ему кончить за пару минут. Брюнет достаёт член и медленно проводит пару раз снизу вверх, стараясь не раздражать чувствительную кожу. Ему не хочется плевать, он ненавидит слюни на своём теле, поэтому он размазывает указательным пальцем капельку собственной смазки и двигает бёдрами, толкаясь в плотно сжатый кулак. Это хорошо. Джисон правда не отказался бы от чужих губ на себе, поцелуи помогают ему достичь эйфории. Хан хрипло стонет, когда естественной смазки становится больше, он сжимает головку и содрогается от приятных ощущений. В голове совсем не осталось мыслей, они улетучились. Больше не волнует то, что он остановился посреди шоссе, где в любой момент может проехать машина. Сон не перестаёт облизывать и покусывать губы, ему хочется вонзить зубы в чье-нибудь плечо, заглушая свои негромкие плаксивые стоны. Район Хёнджина не очень благополучный, поэтому здесь в основном не горят фонари, именно сейчас это на руку Хану, что бессовестно надрачивает под стоны незнакомого парня, который просто ошибся номером. Веснушка будет очень расстроен, когда заметит это. Более того, следующие метров восемьсот тоже фонари не горят. Поэтому Джисон совсем не замечает притаившуюся в кустах полицейскую машину. Хан увлеченно постанывает и сжимает внутреннюю часть бедра, когда до него доносится странный звук. Звук, напоминающий удары о стекло. Сквозь шум в ушах Джисон сначала и не обращает внимания, но звук становится громче. Хан переводит взгляд на окно и… — Бля-ять, — Джисон краснеет со скоростью света. Он очень хочет уехать отсюда и никогда больше здесь не появляться. Сон закрывает промежность рюкзаком и нехотя открывает окно. — З-здравствуйте, — шепотом произносит и старательно прячет глаза. — Чем вы здесь занимаетесь, молодой человек? — инспектор оглядывает парня перед собой и старательно сдерживает улыбку. Он переводит взгляд на телефон, где всё ещё продолжает стонать симпатичный незнакомец. — Я-я… — Джисон чуть приподнимает голову и замечает, куда направлен чужой взгляд. Он мигом выключает телефон и убирает его подальше, не замечая, что от ёрзанья рюкзак сдвигается. — Да что ж такое, — гневно шипит он, подтягивая джинсы. — Молодой человек, такими делами нужно заниматься дома, — мужчина улыбается уголками губ, Джисон замечает, что у него пунцовые щеки. — Такого больше не повторится, — уверяет Хан, неловко заглядывая в глаза инспектору, который оглядывает его оценивающим взглядом. — Я мог бы поверить вам на слово, но нет. Выйдите из машины, пожалуйста, — говорит мужчина, стирая с лица улыбку. Джисон готов расплакаться от смущения и своей неудачи. — Можешь не одеваться, — бросает мужчина и отходит назад. Хан резко поворачивает голову, глядя огромными от шока глазами. — Чего? — Выходи, говорю. Несмотря на то, что ему сказали не одеваться, Джисон не может этого сделать. Он быстро натягивает трусы и джинсы обратно. Выходить не хочется, хочется закрыть окно и уехать отсюда далеко-далеко и никогда не смотреть в глаза этому привлекательному инспектору. Сон окно закрывает, но не спешит уезжать. С тяжелым вздохом он открывает дверь и прислоняется в своей машине. Мужчина стоит перед ним почти нос к носу. — Ну зачем же ты оделся? Сейчас всё снова снимать, время тратить, — цыкает инспектор и укладывает руки на талию Джисона. — Что это значит? — дрожащим голосом спрашивает Хан и судорожно дышит. Он чувствует себя маленьким под чужим взглядом. Одна рука инспектора опускается ниже, к пуговице. — Я трахну тебя в целях профилактики. Джисон краснеет ещё сильнее, вздрагивает и сильнее вжимается в машину. Но далеко не от страха. От предвкушения. — М-может, вы отпустите меня? — Хан сглатывает слюну и поднимает руки, укладывая их на чужих плечах для поддержки. Ему кажется, что в голове вата, колени непроизвольно подгибаются, а пульс бьётся с огромной скоростью. — Уверен, что хочешь этого? — шепчет мужчина, прижимаясь губами в чужому уху. — Мне кажется, что ты был бы не против раздвинуть для меня ноги, сидя на капоте своей машины, тебе не кажется, что это будет замечательным решением данной проблемы? — инспектор сжимает тонкую талию и сходит с ума от того, как прекрасно ощущается парень в его руках. Джисон всхлипывает, ощущая, как мужчина забирается ему в трусы. Ему не хочется сопротивляться, потому что что-то подсказывает ему, что это будет самый лучший секс в его жизни. Никто и никогда ещё не хотел его так сильно. Мокрые от слюны губы инспектора опускаются на щеку. Джисон на мгновение перестаёт дышать. Он напряжен как струна, не может двигаться, потому что не хочет. — Пойдём, — шепчет мужчина в форме, а Джисон даже не знает, куда его зовут, но всё равно следует за человеком, к которому тянет так сильно, словно в его кожу вшито тысячи маленьких магнитов. — Снимай всё, — произносит негромко инспектор и сам снимает собственную рубашку. Он расстилает её на капоте джисоновой машины и садит туда ничего не успевшего понять Хана. — Смотри на меня, пока я буду растягивать тебя, — шепчет. Не хочет, чтобы атмосфера сменилась. Инспектор Ли тянется к футболке Хана и кладёт её ближе к лобовому стеклу, что уложить парня и поднять ноги. Джисон опускается под чужими руками и судорожно дышит, прикрывая глаза. Хочется заскулить от непонятных ощущений и прикрыть нагое тело, но он расслабляется, когда чужие пальцы слишком нежно гладят его тело, покрывшееся мурашками. Хан закусывает собственные пальцы, когда его ноги поднимают и укладывает на плечи. Сон видит только тёмную макушку между своих бёдер. Инстинктивно он хватается за волосы инспектора, когда тот покрывает его тело поцелуями. — Вы точно хотите сделать это? — подаёт голос Хан, смущаясь, когда понимает, что мужчина собирался взять его в рот. — Мне прекратить? — Ли выпрямляется и обеспокоенно смотрит на парня, который прикрывает промежность руками и прячет взгляд. Джисон не хочет, чтобы он прекращал. Он хочет взять его за волосы и глубоко засадить ему в горло, но он так обескуражен всем происходящим, что решил уточнить, но видимо его дикие от возбуждения глаза горели слишком сильно, раз инспектор перестал его касаться. — Н-нет, — тихо говорит Джи, облизывая и так мокрые губы. — Я хотел уточнить, просто вам необязательно делать это. Чужой смех заставляет Джисона прекратить свой лепет. Он поднимает глаза и снова розовеет от направленных на него глаз. — Я хочу сделать тебе хорошо. Ли притягивает младшего к себе за талию и впивается в пухлые покусанные губы, скользя по ним языком. Сон вздрогнул и простонал сквозь поцелуй, хватаясь руками за мускулистые широкие плечи инспектора, закрывающие все его тело целиком, особенно это заметно сейчас, когда он удобно расположился между раздвинутых ног Сона. Хан издал ещё одно мычание, когда его язык встретился с чужим и они скользили то вверх, то вниз. Хан крепче вцепился в плечи, плавно сминая губы мужчины своими, чувствуя внутри себя трепет и восторг от всех тех эмоций, что он сейчас испытывает. Никогда раньше он и подумать не мог, что ему будет так хорошо. Джисон любил целоваться, он делал это часто, по правде говоря, он считал себя спецом, но чувствуя, как человек перед ним сминает его губы своими, он понимает, что ему совсем не хватает опыта. Этот умопомрачительный поцелуй окончательно свел его с ума. Он больше не думает об отступлении. — Я больше не пугаю тебя? Ты больше не трясёшься, — Ли улыбается, закусив нижнюю губу и с нежностью глядя на незнакомого юношу. Джисон улыбнулся в ответ и отрицательно покачал головой. Он больше не боялся, он желал попробовать то, что раньше не решался. Ли чмокнул парня в уголок губ и снова уложил его на одежду. Он медленно опускался поцелуями вниз, не задерживаясь нигде, ему хотелось попробовать как можно больше. Инспектор вбирает в себя сразу всю длину, покручивая языком по всему основанию, размазывая свою слюну. Хан шумно задышал, боясь издать лишний звук, ведь они всё ещё посреди дороги, где в любой момент могут проехать машины. Он запрокинул голову и сжал губы в тонкую линию, слыша хлюпающие звуки снизу. Хотелось посмотреть, сжать чужие волосы и грубо насадить, но Джисон лишь скрёб ногтями краску на капоте. Ли поднимает глаза, наблюдая за парнем, старательно сдерживающего звуки удовольствия. Ему хотелось, чтобы мальчишка хныкал и скулил, но он не мог заставить его быть громче. На улице хоть и темно, но не стоит рисковать. Ли впервые был благодарен своему напарнику, который не вышел на смену. Инспектор сплёвывает и собирает слюну. Он размазывает её, ведёт рукой ниже, к сжавшемуся от предвкушения колечку мышц. Он гладит влажными пальцами, давая понять, что собирается делать. Ли слышит, что парень шумно сглатывает. — Ты никогда не… — С парнями — нет, — перебивает Хан, укладывая руки на голову мужчины. — Уверен, что... — Да, давай, — Сон сглатывает ком в горле и бьётся головой о стекло, когда слишком резко опускает голову. — Осторожнее, — шепчет Ли и улыбается, глядя, как парень пытается настроиться. Мужчина поднимается и притягивает мальчишку к себе, чтобы поцеловать. Язык скользнул внутрь, Джисон издал едва слышный стон и прогнулся в спине, прижимаясь своим пахом к чужому. Инспектор впился руками в тонкую талию и сжал, несильно кусая парня за нижнюю губу, получая стоны и тихие всхлипы в свой рот. Джи зарылся пальцами в чужие волосы, прижимая мужчину к себе. Все его тело будоражило нечто странное, он никогда не ощущал ничего подобного, до этого у него был максимально отвратительный секс. — Какой же ты хорошенький, — вырывается из уст инспектора. Он дышит горячим дыханием прямо в чужие губы, не желая отрываться от парня перед собой. Ли сжимает стройные бедра в своих руках. Брюнет что-то скулит в губы, что-то непонятное, вздрагивает, и без сомнений врывается языком в чужой приоткрытый рот. Когда одна из рук мужчины накрывает его пах, Хан забывает всё, что он только что делал, он громко стонет, откидывая голову назад. — У нас нет смазки, нам не стоит… — Но я хочу, — Хан цепляется за руки старшего. — Я никогда не думал о том, чтобы заняться этим с парнем, но сейчас я хочу тебя, давай сделаем это. Пожалуйста, — Сон заглядывает в чужие тёмные глаза и даже тянется ближе, чтобы клюнуть в губы. Ли сдаётся, конечно он сдаётся. Он никогда раньше не думал о том, что соберётся трахнуть кого-то посреди улицы на капоте машины. Он никогда не должен был ничего говорить парню о том, чем тот занимался. Это совсем не его дело, он всего лишь должен был попросить его, чтобы он уехал домой и занялся непотребствами там. А в итоге он собирается трахнуть мальчишку. Минхо вздыхает и смотрит на парня, что сжался и глядит на свои бедра. Он, должно быть, расстроен. Инспектор поднимает его лицо, целует в уголок губ и укладывает его обратно. — Если будет неприятно, скажи мне и я остановлюсь, хорошо? — Джисон заканчивает и ёрзает от предвкушения, забывая о том, что минуту назад он грустил. Минхо оставляет много слюны, очень много. Как же плохо, что под рукой нет смазки. Ли целует бёдра и просит расслабиться. Когда входит один палец, Хан звонко стонет. Он ещё не понимает, что чувствует, но двигает бёдрами и медленно насаживается до упора, начиная покручивать своей задницей, словно он делал это не единожды, он легко привыкает к вторжению в свое тело. Сон скулит, чувствует поцелуи на бёдрах, животе и груди. Когда входит второй палец, Джисон на мгновение теряется, закрывает глаза и царапает капот, шипя себе под нос. Со вторым пальцем проходит не так гладко, он не спешит опуститься до упора, наоборот, он пытается соскользнуть, потому что пальцы ощущаются инородно. Привыкнув, он елозит на пальцах и сжимает их внутри себя, чтобы привыкнуть к ощущению наполненности. Он не смотрит на инспектора, чтобы не смущаться сильнее, чем он есть сейчас. Хан искренне благодарен ему за то, что тот не упоминает о том, что Джисон почти самостоятельно растягивает себя на его пальцах. — Добавь ещё, пожалуйста, — почти неслышно сипит Сон, сжимая руки в кулаки от смущения, в которое окунулся с головы до ног. Смущение в принципе не то чувство, которое Джисон привык испытывать, но сейчас краснота его щёк совершенно не собиралась сходить. Он красный абсолютно везде. Минхо послушно выполняет просьбу и внимательно наблюдает за сменой чужих эмоций. Он видит, что парень старательно пытается не соскальзывать, он хочет быть готовым к его члену. Инспектор растягивает долго, его пальцы абсолютно свободно скользят в теле мальчишки, только после отчаянных стонов он решает продолжить. — Иди сюда, ты замёрзнешь, — негромко говорит Минхо, снимая парня с капота, чтобы тот встал рядом. — Наклонись и расслабься, — шепчет Ли и вклинивается между чужих ног. Джисон укладывается животом на прохладную поверхность, поворачивает голову, чтобы видеть то, что собирается делать инспектор. А мужчина искренне наслаждается видом перед собой. Он хочет его. Определённо хочет отодрать на капоте до ярких вспышек перед глазами и подарить этому парню такой оргазм, чтобы тот забыл на мгновение собственное имя. Его тело, глаза и губы так и манили, хотелось расцеловать парня везде, ловя каждый его вздох и скулеж. Ли медленно вошел и замер. Он покрывал поцелуями мокрую от испарины кожу Джисона и не спешит двигаться. Несмотря на то, что возбуждение застилало глаза, он и не думал менять положение своего тела, потому что прекрасно понимал, что парень должен привыкнуть. Только после его кивка он осторожно вышел и медленно вошёл обратно, слыша громкий скулёж. — Всё хорошо? — Джисон прикрыл глаза, ему не хотелось двигаться, но он нашёл в себе силы, чтобы кивнуть. Он хотел снова почувствовать, как член медленно двигается внутри и задевает множество чувствительных точек. Спустя пару минут медленного темпа Минхо немного ускорился. Он шире развёл чужие ноги и стал увереннее двигаться внутри. Ли бесперестанно облизывал губы, потому что всё время держал рот открытым. Он сдерживал вздохи удовольствия и от этого хотелось отвести парня в участок и по-настоящему насладиться стройным телом. Хан дрожит, жмурится, льнет спиной к мускулистой груди, насаживаясь ответно на член. Перед глазами звезды, Джисон шепчет что-то нечленораздельное, принимая активные толчки в свой зад. Из-за инспектора и его члена Джисон, кажется, потерялся во времени. — М-мне… не… — Джисон хочет сказать, что ему немного больно, но ему трудно сдерживать стоны, поэтому он просто подаёт голос, чтобы инспектор услышал его. — Что такое? — Минхо замирает внутри и опускается на чужую спину, чтобы оставить поцелуй на розовой щеке. — По-другому, — шепчет Хан и сразу же чувствует, как Минхо выходит из него. Ли снова усаживает парня на капот. Вклинивается между раздвинутых ног и ухмыляется. Джисон на мгновение снова чувствует тот страх, что чувствовал в самом начале. Инспектор целует парня и подхватывает его на руки. Сон взвизгивает прямо в чужие губы и крепко цепляется за бицепсы. Минхо толкается бедрами вперёд и насаживает мальчишку на свой член. В такой позе тот не мог не принять все возбуждение в себя полностью. Он заскулил, уткнувшись прямо в чужую шею, его ноги свисали и дергались от каждого толчка. Член входил глубоко, создавая громкие звуки от соприкосновения кожи. Ли продолжал проталкиваться внутрь, головкой задевая простату. А Джисон сходит с ума от этого ощущения. — Х-хочу кончить… чёрт, — содрогается Хан и впивается ногтями в руки удерживающее его. — Кончай, — шепчет инспектор негромко, сам приближаясь к кульминации. Джисон крепко зажмуривается, хнычет и наконец получает разрядку. Ли сходит с ума от того, как сильно бархатные стеночки сжали его член, он продлевает оргазм парня, трахая его ещё несколько секунд, а затем едва успевает выйти, кончая на собственные бёдра. — Вау, — выдыхает Джисон, — это было так… — Потрясающе, — заканчивает его мысль инспектор. — Да, потрясающе, — шепчет Сон и закрывает глаза, прижимаясь к чужому горячему телу. Минхо усаживает парня на капот, натягивает на него футболку, а затем тянет его на задние сидения машины. Джисон находит в рюкзаке влажные салфетки и сухие платочки и вытирает все следы их близости. — Где ты живёшь? Я отвезу, — Минхо садится на водительское сидение и оборачивается на парня. — Сначала ты должен привести себя в порядок, — негромко сказал Хан и протянул салфетки. Ему не хотелось отпускать инспектора. Этот человек подарил ему незабываемые ощущения. Но он понимал, что это было просто помутнение рассудка, минутная слабость, ничего более. Джисон вздрагивает, думая об этом. Он хватает мужчину за шею и впивается в его губы. Просто для того, чтобы насладиться им ещё раз. — Так каков твой адрес? — спрашивает Ли после нескольких поцелуев, инициатором большинства которых был он сам.Дорожное приключение.
23 октября 2022 г. в 18:16
Хан зевнул, потёр глаза и огляделся. В библиотеке больше никого не было, ещё полчаса назад позади него сидела группа первокурсниц, которые несмотря на замечания библиотекаря, который преспокойно уложил голову на руки и тихонько похрапывает, всё равно продолжали обсуждать свои проблемы слишком громко для этого места.
Они говорили что-то о зимней сессии, которая, якобы, уже не за горами. Джисона этот факт вообще не волновал, потому что проблем с учёбой он никогда не имел. Даже не выучив ничего, он приходил и так уверенно вешал лапшу на уши преподавателю, что тот верил в то, что он был готов. Иногда он даже не представлял о чём говорить, но всё равно говорил, преподаватель задавал наводящие вопросы и он просто отвечал на них, приплетая всё то, что когда-либо слышал. Даже если это вообще не касалось сути.
И даже сейчас он ничего не учил, хотя сидел в библиотеке, где студенты обычно занимаются обучением. Он здесь только потому, что здесь Wi-Fi не запаролен и ловит отлично.
Время уже позднее, понимает Хан, когда смотрит в окно. Темно. Светлые шторы совсем не ясно для чего висят, ведь свою функцию они не выполняют.
Он пришел сюда около трёх и сразу сел за ноутбук, Сон посмотрел несколько серий нового американского сериала, который набирает популярность во всём мире. До конца первого сезона осталось четыре серии, а второй неизвестно когда будет, поэтому Хан решил оставить конец на потом и вернуться домой, чтобы отдохнуть от прошедшего дня.
Он понимал, что в ближайший свободный час он всё равно досмотрит, потому что любопытство просто съедает его изнутри. Его любопытная задница никогда не могла сидеть спокойно, поэтому обещания он давал довольно редко.
Джисон собрал со стола все упаковки от еды, которую притащил с собой и закинул их в рюкзак, как всегда игнорируя мусорное ведро, которое стояло под столом. Он даже не знает о его существовании. Сунул подмышку ноутбук и отправился к стоянке за университетом.
Не только в библиотеке никого не было. Во всём здании горели лишь небольшие источники света. Джисону так казалось, пока он не спустился вниз. В холле сидят несколько старшекурсников и что-то бурно обсуждают. Джисон узнаёт Чана с математического, приветствует негромко и небольшим поклоном и отправляется к машине, подмигнув милашке Чонину, который сидел с тетрадями в руках около каморки охраны. Видимо, поближе к лампе. Ян с улыбкой закатил глаза и послал воздушный поцелуй хёну.
Хан сложил свои вещи на второе переднее сиденье и завёл двигатель. Он думал о том, не заехать ли ему за рамёном, потому что как и полагается бедному студенту, он ел только в университете, иногда заезжал к родителям и наслаждался маминой стряпнёй и на студенческих вечеринках, которые в последнее время проходят слишком редко.
Джисон сморщил нос в раздумьях и решил, что никуда заезжать не будет. Время уже позднее, поэтому он просто приедет и ляжет спать. Основная причина заключалась в том, что единственный круглосуточный находятся слишком далеко от квартиры брюнета. Он считает, что завтра будет время, чтобы сходить и пополнить запасы еды.
Брюнет включил радио и выехал с университетской парковки.
Несмотря на поздний час дороги не были пусты. Многие возвращаются домой с длинной смены, образуя пробки. Джисон даже не подумал о них, когда сидел в библиотеке так долго. Сейчас ему точно придётся простоять в пробках около часа, потому что сейчас как раз то самое время, когда большинство желает добраться домой побыстрее.
Машин много водители сидят и матерятся, потому что кто-то проскочил на красный. Джисон просто прикладывается лицом к окну и смотрит на всё это. В следующий раз он обязательно проверит время перед тем, как поехать домой.
Когда сам стоишь и ждёшь сигнал светофора, замечаешь, что другие, более наглые, уже спокойно уехали из оживлённой части города и едут домой, не зная забот. Замечаешь, как проносятся автомобили, водители которых на голову отбитые придурки, потому что только полный псих рискнёт гнать на полной скорости, когда перед тобой многометровая пробка. Видишь, как мелькают мотоциклы, на которых дети богатеньких родителей катают молодых наивных девушек.
Такая динамика движения не дает расслабиться и хочется поскорее выехать на более спокойную дорогу, ближе к дому. Там, между многоэтажек, нет движения вообще. Подъезжая, понимаешь, что автомобили уже не летят как на трассе, а едут более медленно.
Многим нравится вид из окна машины. Джисон именно тот человек, который будет всё время отвлекаться на разные здания или необычные дорогие машины. Он очень везучий, раз ещё ни разу его родителям не приходилось вытаскивать его любопытную задницу из какой-нибудь задницы.
Хан считает, что в дождливую погоду интересно следить за каплями дождя, рассматривать их пройденный путь на стекле. Всмотревшись в окно, можно увидеть множество машин и людей, которые каждый идут по своему пути, погруженные в свои мысли. Если внимательно следить за ними, можно представить, что их тревожит, чему радуется тот или иной прохожий, о чем думает стоящий на остановке человек? Мир вокруг не так уж скучен и однообразен, если внимательно наблюдать за тем, что происходит вокруг. Особо приятно наблюдать из машины мелькающие огоньки ночного города. Прямо как сейчас. Вывески магазинов и рекламные билборды так ярко светят, что невозможно смотреть на них дольше пяти секунд. Они привлекают внимание за несколько десятков метров.
Хану нравится следить, как проносятся рядом многочисленные автомобили и мчатся в непонятном направлении. Ему нравится думать о том человеке, что сидит за рулём. Нравится критиковать людей, которые косячат на дороге. Джисон далеко не спец, но ему нравится так думать. Всё это как-то успокаивает и позволяет Хану погрузиться в самого себя. Он часто погружается настолько, что забывает о том, что он вообще представлял в своей голове. Он просто выпадает из реальности и понимает это только тогда, когда его мозг решает переключиться на что-нибудь другое, более интересное.
Возможно, он опять погрузился в свои мысли слишком сильно. Он даже не обращал внимание на дорогу, просто он только что осознал, что подъезжает к своей многоэтажке.
Хан на минуту снова приложился головой к окну, а затем медленно выполз из душной машины. Его парковочное место опять занял противный сосед снизу, который решил, что если он старше, то его должны слушать. Он сказал Джисону, что теперь это его место, просто потому, что Хан приезжает домой слишком поздно.
Брюнет искренне не желает видеть этого придурка, поэтому перестал ругаться и теперь паркуется около мусорных баков. Место может и не самое лучшее, но всегда пустое. А противному соседу можно и на балкон что-нибудь вылить. Джисон уже делал это.
Хан не спеша поднимается на третий этаж и тихо заваливается в квартиру, не желая будить своего соседа. Он классный парень. Сынмин всегда исправно платит хозяйке за квартиру и никогда не ест его еду. Что ещё нужно для счастья? Джисону ничего, поэтому он уважает сон своего соседа и тихо прокрадывается в свою комнату.
В душ идти нет ни сил, ни желания, Хан медленно раздевается, потом пару минут сидит в одних трусах, втыкая в одну точку на стене и только потом идёт умываться. Он захватывает с собой грязную одежду и бросает её в корзину для белья. Лучше сейчас, чем через неделю, когда дышать невозможно будет.
После того, как сполоснул лицо Джисон всё также тихо пробирается в свою комнату и укладывается на кровать. Простыни всё ещё пахнут кондиционером и немного порошком. Хан с улыбкой прикрывает глаза и старается ни о чём не думать, чтобы скорее заснуть.