— Меня уже раздражает эта тишина.
Рыба блуждала из стороны в сторону, не поднимая взгляд на своего гостя. Она явно была чем-то обеспокоена. Виду она не подавала, потому что на место Главы Королевских Стражей её взяли не за сопли и панику, а за умение сдерживать себя и держать всë под контролем, что у неё сейчас таки и не получалось.
— Так что произошло?
— Папс, ты само нетерпение! — выпалила Андайн. Её глаз засветился ярко-жëлтым, а зубы из-за полумрака блеснули ярким светом, как будто их только что тщательно отполировали.
Немного прищурившись от смены освещения, Папирус нахмурился. Его глаза осмотрели комнату.
Вся она была покрыта мхом, отдавая сыростью, которую скелет просто не переносил. Он не привык к водянистой местности и постоянно, когда ундина вызывала его к себе домой на тренировки, он неловко соглашался, но в голову прокрадывались мысли о том, как же ему хотелось сменить локацию. Сейчас тренировки отошли на второй план, потому что в них просто не было смысла.
По всему помещению были разбросаны вещи, как будто здесь прошёлся не маленький смерч. Перевернутый стол и разбитая посуда давала знать о том, что рыбëшка была явно не в себе из-за нахлынувшей злости.
— Тогда зачем ты меня позвала, если я «нетерпелив»? Я же вижу, что что-то произошло, — скелет окинул взглядом комнату, в которой практически не осталось целой мебели, — тогда зачем прелюдии? Просто скажи уже что происходит!
— Папирус топнул ногой и скрестил руки на грудной клетке, показывая всю решительность его слов.
Андайн вздохнула и повернула голову к костлявому другу.
— Прошло уже 2 месяца с поимки шестой души, — девушка начала историю издалека. Она была настроена на очень серьезный разговор, делая как можно внушительный тон голоса, от которого каждый раз у Папируса тряслись ноги, — сегодня до нас дошла новость.
— Немного помедлив, она поправила густые красные волосы, которые не были заплетены по привычке в пушистый хвост. Убирая огненную прядь с лица, она уставилась недовольным взглядом на скелета, как будто прожигая его насквозь.
— Новый человек уже дошёл до леди Ториэль. Несколько монстров видели, как он вышел из дверей Руин и направился прямо в Сноудин. Вся его..Одежда, — рыба сдерживала свою ярость, которая грозилась выплеснуться наружу в эту же секунду, — была в пыли. Мне кажется, королева не смогла удержать его в Руинах надолго..
Пыль? Причем здесь это? Руины — старое место, конечно там много пыли, но причем здесь леди..
По телу Папируса прошëлся холодок ужаса. Резко он осознал, что происходит и сделал шаг назад.
— Папс? Что с тобой? — девушка немного обеспокоилась видом монстра. Хотя, любой, услышав эту новость, сделал бы такое лицо. И особенно эмоциональный скелет не мог не прийти в ужас от этого.
Резко он сорвался с места и побежал прямо в открытую настежь дверь. С неким чвакающим звуком, Папирус выбежал на улицу, наступая на мокрые от влаги растения. Не задерживаясь надолго, он кинулся в большие тёмные пещеры.
Подруга хотела остановить его, но не успела и моргнуть глазом, как тот скрылся из виду. Закрыв лицо рукой, она тихо рыкнула, вдохнув сырой воздух.
— «Он сейчас схватит проблем на свою костлявую задницу» — рыба была в бешенстве. Она начертила что-то в воздухе, махнула рукой и в когтистой лапке появилось сияющее копьё. Оно блеснуло от света, исходящего от лампочки в гостиной и загорелось голубым свечением. Немедля ни секунды, девушка рванула за Папирусом.
Скелет не чувствовал ног. Он бежал так, как будто его кто-то преследовал, грозясь убить. Но сейчас он переживал не себя, а за своего ленивого братца, который даже и не подозревает, что сейчас происходит и сидит в своей комнате уже который месяц. В его комнатушке, от него не было слышно не единого звука, кроме как тихих всхлипов по ночам, перероставшие в жуткий крик, каждый раз проносясь по всему телу значительными мурашками.
В такие моменты Папирус, как хороший брат, прибежал и успокоил бы бедного скелета, который так часто просыпался со слезами на своих больших глазах.
Сейчас этого сделать было просто невозможно.
Как Папирус не пытался, он не мог попасть в комнату из-за «небольшой» преграды — комода, который перекрывал путь в закрытую на ключ комнату. Высокорослый скелет и так чувствовал себя паршиво из-за конфликта, произошедший между двумя братьями практически три месяца назад. Но когда его хрупкая детская душа вздрагивалась из-за очередного крика брата в соседней комнате, он не мог сдержать слёз, которые бессовестно текли по лицу, стекая на подушку.
Вот и сейчас, он не мог сдержать светлые капли, образовавшиеся в уголках глаз. Сердце билось в груди с бешенной скоростью. Он не мог представить себе человека, так как видел его один раз в своей жизни и то — это был не тот, который появился именно сегодня.
Он выбрал неправильный путь.
Из-за быстрого бега монстр даже не заметил на пути огромный корень дерева, который как будто на зло распластался по всей земле. Зацепившись ногой за деревяшку, он упал физиономией прямо в сугроб, усыпаный иглами ели.
Ощущение не из приятных.
Облакотившись на локти, монстр приподнялся, пытаясь рассмотреть местность, в которой он сейчас находился. Сделать это было крайне сложно из-за соленых слёз, которые залили все глаза и налипшего на лицо снега, в который он так благополучно свалился. Нога ныла из-за не сильно видной травмы, но она всë таки присутствовала и давала о себе знать.
Вытерев всё безобразие на мордашке, Папирус оглянулся. Он лежал на снегу посреди леса. Ни единой души, ни единого монстра. Рядом никого не было и создавалось очень странное ощущение наближавшегося страха. Он побежал прямо в лес, свернув с нужного пути. Как умнó с его стороны.
Зажмурив глаза и повертев головой в стороны, монстр услышал звуки неподалёку. Он не был похож на хруст снега, который раздавался в каждом уголке Сноудина, когда кто-то решался пройтись морозным вечерком по городу.
Это не было завиванием ветра, который проходил в кронах голых деревьев, создавая некое тихое посвистывание.
Хруст ветки.
Быстрый, но четкий звук раздался где-то рядом, казалось, что он приближается. Веток на земле было много, а значит, если кто-то и крался сюда, то незаметным ему не быть, даже если сильно попытаться.
Немного сжавшись от страха, Папирус сел на колени, пытаясь встать. Ноги его не слушались из-за совершëнного кросса и резкой боли в районе малоберцовой кости. Поэтому он так и остался в страхе сидеть на снегу, не зная, что происходит.
***
Санс тихо наближался к огромной фиолетовой двери, старательно прячась за деревьями, как услышал в глубине леса глухой звук. Это было странно. Андайн предупредила всех монстров оставаться по домам, кто тогда перечит указам главной рыбëшки?
Санс вдохнул. Он не сильно любил Андайн, но сейчас он понимал, что сделала она все правильно, хоть это и никак не сможет помочь. Недовольно развернувшись в сторону глухого звука который разнëсся, кажется по всему лесу, он быстро зашагал в сторону помехи. Сугробы были огромной проблемой для низкого скелетика, но пока его это не смущало. В груди было беспокойство за то, что он упустит человека, но ему нужно было навестить другого «незваного гостя».
***
Спустя пару минут, Папирус услышал странные звуки где-то рядом. Хоть в Сноудине и была постоянная зима, кусты росли в своё удовольствие и даже не задумывались, почему бы им не начать расти где-нибудь там, где намного теплее. Никого это не смущало.
В этих самых кустах, с которых ещë не сошёл утренний иний и послышались незнакомые звуки. Они были похожи на шаги, но по ощущениям они были.. Медленными. Как будто тот, кто шёл сюда, намеренно шагал именно в эту сторону, нагоняя больше страха, заставляя всех содрогнуться от очередного случайного неправильного движения в сторону сухой ветки или огромного сугроба, издавая громкий звук.
Папирус не мог сдвинуться с места. Ноги не слушали хозяина и хоть каким образом он не пытался встать, от страха у него не выходило даже пошевелиться. Это странное поведение, особенно тогда, когда тебя приняли на место стражника короля, но именно сейчас ему было сложно даже моргнуть.
Резко, кусты зашевелились. Кто-то явно не собирался так быстро выдавать свою личность. Как будто выжидая идеального момента, он просто стоял за не такими уж и большими кустами непонятного происхождения. На них ничего не росло, кроме густой зелëной листвы.
Скелет смотрел на источник звука, затаив дыхание. Всë таки вздохнув, он выпятил грудь перед собой и сделал очередную попытку встать.
Она закончилась провалом, когда из-за кустов показалась маленькая ручка, сжимающая огромный кухонный нож, покрытый.. Пылью.
Упав на своё «законное» место, Папирус просто смотрел на приближающееся тельце человека, который явно был настроен не на обнимашки и разговоры по душам.
