Пожизненный подарок ноября

- Уже можно открывать? -Ещё нет! Небо, до дрожи тёмное, в то же время казалось безумно высоким, словно крыша крупного святилища. Звёзды, беспечно разбросанные по бескрайней глади неба, ласково смотрели вниз, освещая самые мрачные уголки промёрзшей улицы. Казалось, что если бы они собрались все вместе, то света и радости точно хватило бы на все заблудшие души этой земли. Пушистый, как лебединое перо, снег медленно плыл по воздуху, снижаясь, как в том стареньком снежном шаре, который тебе подарили в детстве на Новый год. Всё вокруг - воздух, атмосфера, люди – словно застыло, приостановилось на миг. Всё остановилось в нетерпении, ожидая чудесного момента. По заснеженной дорожке шли три фигуры: одна, самая высокая и с длинной косой, бело й, как первый снег, подпрыгивала от нетерпения, отчаянно жестикулируя и весело смеясь. Коса задорно виляла за силуэтом, словно кошачий хвост. Другие две шли чуть поодаль, освещаемые их нечастыми спутниками – уличными фонарями, добротно занесёнными снегом. Танцующий в их свете снег казался поистине сказочным, словно пройдёшь ещё самую малость, и окажешься в волшебном мире, доступном и видимом лишь тебе. Частицы чего-то неуловимого, но приятно будоражащего кровь витали в звенящем воздухе. Фигура, шедшая позади всех, была чуть выше средней и, игриво прикрывая ей глаза ладонями в пушистых кофейных перчатках, по-лисьи щурилась в неярком тёплом свете, отражающемся от снега, и тихо хихикала. Это было заметно по задорному огоньку в чайных глазах, приобретавших более тёмный и загадочный оттенок в этой темноте. Самая же низкая фигура, не видя ничего, кроме по-кошачьи мягких перчаток своего друга, шла и, спотыкаясь о невидимые камешки и выбоины, неловко падала назад в его объятья. Смеясь, послушно поднималась и тихо спрашивала: «Мы пришли?» Голос звучал чуть хрипловато, но так бархатно и приятно, что хотелось раствориться в нём, слушать его целую вечность. В очередной раз получая отрицательный ответ, встряхивала короткими волосами цвета вороньего пера и ночного неба одновременно, чуть слышно вздыхала, отчего воздух вокруг её лица словно становился прозрачнее и теплее, разбиваясь на тысячи сияющих кристаллов. Её длинный клетчатый шарф вновь оправляла заботливая рука друга, и они продолжали путь. Вдруг свет стал усиливаться, окутывая всё вокруг и согревая, словно тёплое одеяло, под которым ты так любил спать в детстве. Он светил совершенно не больно, как солнечный, а как свет ночника, уютно и радушно, словно приглашая приблизиться. Улица наполнилась музыкой, льющейся откуда-то сверху, заполняющей собой всё пространство вокруг, почти выталкивая другие звуки, и, почти как назло, людскими голосами. Наконец «блокада» из рук сошла с глаз самого низкого силуэта, и он вновь свалился в сугроб. Нет, не из-за скользкого тротуара. Он был поражён, что оказался в таком месте. Да, он был очень умным, мог просчитать все варианты мест, куда идут, но это он точно не учёл. Такое яркое, красивое и… Живое. Именно этого слова не хватало в его серой жизни. Он жил как птица в клетке, по инструкциям, окружённый толпами людей каждый день. Но ведь каждый знает, что толпа безмолвна и не слышит даже самых громких криков сгорающей души. Брюнет, стоявший позади, звонко рассмеялся. -Ты ещё долго будешь в сугробе сидеть? – спросил он, попутно вытягивая потрясённого друга из кучи снега. Тот всё ещё смотрел в морозную даль своими озадаченными, широко распахнутыми глазами цвета сапфира. Надо же было как-то удивить друга в его день рождения. Так почему бы не обескуражить его таким большим сюрпризом?