Учитесь говорить о любви

       — Барри, сделай что-нибудь!        Барри смотрит на грозовое небо, видит, что буря приближается.        — Барри, ты ведь сможешь, сможешь? Правда?        Барри ощущает вкус песка на кончике языка. Поднимается буря. Песчаная буря.        — Барри, не молчи. Почему ты не говоришь со мной?       Барри слушает музыку грозы, с тревогой наблюдает за огненными раскатами грома.        — Барри! Барри! Ответь мне! Что ты будешь делать? Ты же спасёшь нас всех? Спасёшь Землю и… меня?        Барри слышит тяжёлое дыхание приближающегося смерча.        — Барри, мы ведь команда! Мы — Флэш, Барри! Ответь, когда я разговариваю с тобой, Барри!        Барри медленно поворачивается к жене. За спиной — разрушающийся всеми природными стихиями мир. Впереди — почти наверняка, гибель.        Барри осторожно берёт лицо Айрис в ладони. Он должен что-то сказать. Должен.       Правда, он думает о том, что ему всегда нужна жена-соратница рядом.        Правда, он считает, что ему необходим настоящий друг.        Правда, он хочет, чтобы кто-то обнял его, быть может, на прощание, в последний раз.        Правда, он желал бы услышать слова любви, а не расспросы о том, как он думает снова спасать Землю.       Но говорит он, конечно, совсем другое. Говорит то, что должен. То, что она хочет от него слышать:        — Всё будет хорошо. Доверяй мне. Я люблю тебя.        Он чувствует, что эта фраза доведена до автоматизма. Что он совершенно не испытывает этого чувства. Что обожание этой женщины превратилось в недоумение, почему именно она рядом с ним.        Но он говорит самое простое, что пришло в голову, единственное, чем только можно успокоить Айрис — «Я люблю тебя».        Просто потому, что не может (во всяком случае, не перед своей возможной гибелью) сказать ей: «Отвали».