***
Подготовка — дело в ней, иначе это никак не объяснить. Гермиона промазала, а пальцы этого наглого андроида сомкнулись на её руке. Он не церемонился. Холодная услужливая улыбка, фартук поверх повседневной одежды — прямо-таки хозяюшка века. И говорил так снисходительно, что Гермионе хотелось стереть эту сраную улыбочку с его лица. Но как? Андроид пока что сильнее её. Голова забита ненужным: местью и прочей ерундой, вместо того, чтобы увидеть в этой ситуации свои плюсы, Гермиона ищет в ней только минусы. Сидя за столом и глотая одну за другой таблетки, Гермиона смотрит на полупустой стакан с водой и думает о смерти. Не то, чтобы ей хотелось умереть, но всё чаще в голову приходят те самые мысли, которые она усиленно заглушает алкоголем. Мысли о смерти преследуют её день ото дня, вне зависимости от настроения или погоды. Это не затяжная депрессия, и даже не попытка заставить окружающих испытывать к себе жалость, а простая данность её существования. В любом случае, оно рано или поздно придёт к концу, а Гермиона получит долгожданное освобождение. На обеденном столе стоит свежесрезанный букет. Если честно, это не похоже на букет, просто он нарвал ветки цветущей акации и поставил их в воду. Жаль, что цветы акации быстро увядают даже в хорошей воде. На Земле Гермиона помнила об акациях, растущих вдали сада. Высокие и мощные деревья были такими большими и прямыми, что на них было невозможно забраться. Им было больше сотни лет, и Гермиона любила, сидя на скамье, стоящей в их тени, смотреть ввысь, наблюдая за движением ветра в листве. В начале июня они буйно цвели: белоснежные гроздья цветов свисали вниз, будто выполненные из воска. И пахли, даже не выведенные специально, очень сильно. Веточки акации все в острых иголках, а листья овальные и трепещущие на ветру, собраны на одной веточке. Молодые побеги всегда вырезали садовники, и Гермиона обрывала с них листья, собирая в ладонь, будто монетки. А колючие палочки она использовала для оружия в сражениях со своими друзьями, представляя, что они — это острые рапиры. Быстрые движения рассекали воздух с еле заметным звуком, в те далёкие дни маленькая Гермиона даже не подозревала, что с подобным звуком, но усиленным многократно, воздух рассекают лазерные лучи. К удивлению Гермионы, этот наглый андроид приготовил ей свиную голову и подал на стол. Она это не оценила и даже не подала виду, что удивилась. Во время службы и учёбы ей приходилось есть и не такое, а свиное мясо очень питательное и вкусное. Отрезая мясо со щёк, Гермиона молчала, стараясь совершенно не обращать внимания на то, что андроид сел по левую от неё руку и принялся накладывать еду в свою тарелку. Это было неудивительно, хоть андроидам и не нужно было есть, многие из этих моделей были настроены на человекоподобное поведение. Еда, сон, развитие личности, которое приводит к аналоговому взлому владельца. Гермиона с подобным встречалась, и часто андроида было сложно вычислить среди настоящих людей. Проблема ещё заключалась в том, что человечество слишком сильно полагалось на андроидов во всех сферах. Полностью автоматизированная промышленность, медицинский персонал, полицейские, подразделения специального назначения, состоящие из андроидов, весь обслуживающий персонал. Теперь люди были учёными, путешественниками, преподавателями, политиками и создавали развлекательный контент. Не то чтобы андроиды были и на это не способны, но людям было необходимо делать хоть что-то. Поэтому, когда встал вопрос войны и захвата новых территорий, самыми уязвимыми оказались не люди, а андроиды. Взлом ИИ и перенастройка параметров, вот чем промышляли все альянсы без исключения. Вот что превратило жизнь Гермионы в ад. Доверие испарилось. На многих обеспеченных планетах отказались от использования труда андроидов в общественно важных отраслях. Но отказ послужил спросом на старые профессии и их обучение, повышением заработных плат в этих областях и убытками экономики. Пока одни программисты создавали новую защиту ИИ от взломов, другие создавали новые вирусы и хакерские программы для взлома чужих ИИ. Андроиды оказались теми убийцами, которые скрывались под маской аналогова взлома и доброй человекоподобной улыбкой. Для богатых и влиятельных людей стало важным иметь штат из людей, а не адроидов. Под волной страха и машинофобии, люди всё чаще стали отказываться от андроидов в повседневной жизни. Так спрос на модели резко спал и многие заводы, производящие андроидов, перестали функционировать. У Гермионы были причины не доверять андроиду, который сидел с ней за одним столом. — Не вкусно? Его голос вывел её из размышлений. — Съедобно. — Но вы не едите, мисс Грейнджер. — Меня раздражают ветки акации в вазе. — Правда? — он отложил приборы, встал со своего места и взял вазу в руки. — Я уберу. — Не стоит. Он замер. — Так мне убрать или?.. — Поставь чёртову вазу на место.Акация
3 октября 2020 г. в 13:17
Первую песчаную бурю Гермиона помнила смутно. Наглотавшись песка в первые её минуты и не добежав до убежища, она потеряла сознание и спасло её не простое везение, а двое бесстрашных оболтусов с её курса — Гарри Поттер и Рон Уизли.
Девушки в армии были. И было их не мало, но проблема была в том, что в некоторые военные академии всё равно не принимали женщин под различными предлогами: то завышая для них нормативы, то и вовсе занижая оценки на вступительных экзаменах. Гермиона поступила именно в такую военную академию с боем, скандалами и чуть ли не судебным разбирательством.
На курсе она была одна. Спала в общей с парнями казарме, купалась в общем душе в отведённые часы. Ничего личного, никаких поблажек во время менструации и ПМС. Да не то чтобы они были ей нужны, но вот в чём проблема: почему-то большинство мужчин думали иначе, ущемляясь по поводу и без.
Мужчины её не интересовали ни тогда, ни сейчас. Смущение ей перестало быть свойственно. Ища в очередном мужчине человека, именно личность, а не упиваясь животными инстинктами размножения, Гермиона раз за разом натыкалась на стену непонимания и непринятия. Они ей говорили «У тебя охуенное тело», считая это признание комплиментом высшего уровня. Они ей предлагали «Давай потрахаемся», предполагая данное предложение беспроигрышным. Но Гермиона вспоминала почему-то свою военную академию, дни, когда они жили в пустыне и купались в одном общем душе все двадцать разом, и тогда не было варианта залезть за ширму в уголок и прикрыть тело от глаз парней. И почему-то тогда к ней не подкатывали яйца очередные сальные мужики со своими грязными предложениями. И в очередной раз глядя на дрыщавое мужское тело, Гермиона кривила губы и произносила сухое «нет».
Часто одного «нет» не хватало для понимания. Мужчины обесценивали женские отказы из раза в раз, и Гермиона наказывала их физически: удар с размаха в лицо — сломанный нос, вывихнутая челюсть, заплывший глаз. Обеспечив каждому непонятливому мудаку свидание с челюстно-лицевым хирургом, Гермиона не успокаивалась.
Проблема с контролем гнева — вот то, почему врачи настаивают на обилии транквилизаторов в её ежедневном рационе. А ещё именно по этой причине с ней не может работать ни один человек, занимающийся уходом за психически больными людьми.