Звёздные пылинки в ресницах.

Молча приходя на одно и то же место каждый день весны и лета, было ощущение, что звёзды стали настоящими друзьями для шатена. С ними можно молчать и смотреть друг на друга. В глазах читается спокойствие только ночью, днём суета. Небо подарило нужное игнорирование, которое было необходимо. С улыбкой сев на то же место и положив сумку, Осаму слабо поджал колени к себе и устремил карие глаза на звёзды. Вытянув руку вперёд, он увидел созвездие змея, спустя какое-то время малую медведицу. Потом он заметил созвездие девы. — Это восхитительно, — вновь пробубнил он, не отрывая глаз от неба. — Что восхитительно, мумия? — неожиданный голос заставляет карие глаза оторваться от источника вдохновения и перевести их на.. Снова на Накахару? — Здравствуй, Чуя! Что ты тут делаешь? Почему решил снова придти на это место? — Какая тебе разница? Может, мне нравится здесь. Осаму пожал плечами и вынул из своей сумки блокнот, начиная зарисовывать созвездия, подписывая их снизу. С улыбкой, он сначала смотрел на небо, потом перекидывал взгляд на бумагу. Теперь было не очень комфортно находится здесь, потому что он понимал, что он не один разделяет ночь, смотря на звёзды. Он всё равно не мог отстраниться от неба в эту замечательную ночь, поэтому пытался забить на тот факт, что рядом кто-то есть. Голубые глаза тоже смотрели на звёзды и пытались понять, почему бывший одноклассник назвал это восхитительным. Звёзды как звёзды, ничего особенного в этом нет. Почему Чуя решил придти на это поле снова? Он сам не знает, прошлой ночью он почувствовал, что здесь довольно хорошо, хоть тоже не сидел в полном одиночестве. Он не думал, что Дазай снова может придти сюда, а Осаму не думал, что Чуя тоже может вернуться на это место. — В следущий раз я точно сюда не приду, – пробубнил Чуя себе под нос. — Это ещё почему? Тебе не нравятся звёзды, Чуя? — Мне не нравится то, что ты тут тоже! — Так тебя же никто не держит, ты можешь прямо сейчас уйти, — Осаму оторвался от блокнота и улыбнулся рыжему, хотя тот его не видел отчётливо, — сегодня красивая ночь и таких мест по городу не так уж и мало. — Я хочу быть тут лишь из-за того, что в этом месте спокойно. По крайней мере без лишнего голоса спокойно. Поэтому я хочу пробыть эту череду суток вот здесь, уяснил? — Ох, как ты скажешь. Просто я не могу понять, чем может отличиться эта ночь, от следующей для тебя. — Я всё сказал, мумия. — Неужели до сих пор держишь обиду, м? На это Чуя промолчал и тихо выдохнул, прикусив губу и отведя глаза от неба на траву. Осаму понимал, что продолжать этот диалог максимально бессмысленно, поэтому он снял улыбку с лица и продолжил переписывать, а точнее перерисовывать созвездия. Завтра был выходной, поэтому он мог нормально отоспаться, а то тёмные круги под глазами и вечная сонливость давали свои корни. Он начеркал в блокноте пару мыслей о сегодняшнем небе и закрыл его, положив в сумку. После этого, он сложил руки замком под головой и лёг на траву. Было приятно находиться в тишине, но если рядом сидит человек, а тем более знакомый, становится немного неловко, хотя Осаму не привыкать. Чуя не хочет, чтобы его трогали, Осаму тоже не хочет, чтобы его тревожили, поэтому сия тишина нравилась и тому, и другому. Чуя молчаливо пытался сосредоточиться на своих мыслях, но эти попытки не увенчались успехом и он начал вспоминать школьные годы, его отношения с матерью, финансовое положение. В его голове крутились проблемы и воспоминания, а вот хорошие мысли не могли появиться в голове у рыжего. И как только Дазаю получается соблюдать это спокойствие? Дазай молчал, потому что слова лишние. Рядом бывший одноклассник, который его недолюбливает, перед глазами небо, которое всё равно не ответит, поэтому слова бессмысленны во всех случаях. Накахара нуждался в друге? Да, однозначно. В его голове слишком много мыслей и рассказывать всё своей голове, которая и так всё знает уже невыносимо. У него тоже не было школьных друзей, поскольку он был обладателем скверного характера и завести людей, каким можно доверять было сложно. Пока все пытались с ним заговорить, он игнорировал их, считая теми, кто не достаточно хорош для его слов. Если Осаму как-то поддерживал диалог, то рыжий только мог холодно отрезать что-либо и остаться в гордом одиночестве. К нему лезли все из класса, даже сам Дазай, только это было в началке, как и сказано раньше. Далее шатен не пытался с ним заговорить, так зачем вчера было так нагло тянуть буквы и делать вид, что они хорошо общались в школьные годы? Да хер его знает, Осаму не предугадаешь, и это единственное, что запомнил Чуя о нём.

***

Небо начало тихо и незаметно становится светлее. — Спасибо, Чуя, — тихо выдохнул Осаму, вставая с травы и вновь закидывая сумку на левое плечо. — За что? — вопросительно наклонил голову в бок Чуя. — За то, что сохранил со мной молчание в эту ночь. Накахара вновь промолчал и тихо выдохнул, поставив руки за спину, и оперевшись на ладони, что были на траве. В его планах было дождаться рассвета и досидеть здесь до самого утра. Если Осаму уходит – то это не значит, что сейчас Чуя тоже свалит отсюда. Они не зависимы друг от друга от слова совсем и зависимыми не будут. Какая может быть тяга, если они даже не могут нормально поговорить? Осаму в глазах рыжего не был особенным или каким-то исключением. Для него он как все – недостоин. Осаму попрощался с небом, посмотрев на него пару секунд, потом с милой улыбочкой помахал Чуе и начал уходить оттуда. Вдыхая свежий утренний воздух, шатен как обычно вышел на одинокую дорогу и пошёл по ней, засунув руки в карманы брюк. Ветер был несильным и он слабо развивал недлинные каштановые локоны. Поскольку этот день был последним рабочим в этой неделе, Осаму может вспомнить, что такое долгий сон, но вот была небольшая загвоздка. Через две недели обещали сильные дожди и ночью, и днём, поэтому звёзд не будет видно из-за туч, что очень расстраивало кареглазого, поэтому он решил, что за эти дни, пока будет хорошая погода, сделать много записей, чтобы потом переформулировать их в более понятные для астрологии термины. Многим понравилась книга Осаму, где были рассказаны его небольшие гипотезы и расследования, что его радовало. Это приносило дополнительный доход от зарплаты в чайной, поэтому в принципе у него всё было нормально в этом плане. Чуя же так же сидел и смотрел, как небо начинает заливаться розово-золотыми красками, показывая свою красоту и благородие. Рыжие локоны развивал ветерок, а на лице показалась лёгкая улыбка. Самый свежий воздух чаще всего утром, поэтому наслаждаясь этим, на лице не могла не образоваться улыбка. Голубые глаза были закрыты, в блаженстве представляя, как нежный ветер уносит его прочь от всех проблем, разочарований и бесконечных воспоминаний. Приятные мысли были редкостью в этой голове и сейча был поймат этот момент, когда в голове было просторное поле, по которому были разбросаны цветы, а небо было полно нежных красок. Он понял, что ему лучше всего в одиночестве. Осаму с усталостью зашёл в свой подъезд, где с небольшим блеском была положена плитка на полу, через пару шагов были три ступеньки, а потом уже два лифта. Подъезд был новый, а точнее там сделали ремонт. Белые стены, с лёгким отливом мрамора, всё лампочки работали и приветствовали жителей хорошим освещением. За окнами была видна небольшая клумба с аккуратно посаженными цветами. В принципе, ничего особенного в доме не было, лишь аккуратность и чёткий минимализм, к которому многие привыкли. Вновь пройдя к лифту и нажав на кнопку, Осаму отвёл взгляд в пол и стал ждать сам лифт, немного проваливаясь в глубокую яму своих мыслей. Как только небо покрылось белыми облаками, с кремовым отливом, рыжий встал с травы и открыл глаза, засунув руки в карманы своих брюк. Пришло время уходить отсюда, потому что провести здесь весь день было бы очень странно, поэтому Накахара молчаливо ушёл с поля, сверля взглядом землю. В голове вновь появились мысли о проблемах, никуда идти не хотелось. А если хотелось – то туда, куда глядят глаза. Подальше от этого города, от этого мира. Хочется просто медленно идти по краю земли, шагая по бордюру и смело смотря куда-то далеко. Хочется свободы, не зависеть от кого-либо и жить, чтобы жить. Потом придти на край планеты и смотреть в проспать и остаться там до конца. Свесить ноги и смотреть вниз, умереть там же и забыть, что такое проблемы. Осаму же зашёл в свою квартиру и снял кроссовки, поставив их на место. Перед собой была привычная квартира. Две комнаты, небольшая прихожая, шкаф. Всё выполнено в светлых тонах. Белые стены, кремового цвета шкаф и, разумеется, светлый потолок, на котором красуется небольшая люстра. Тяжело выдохнув, парень берёт сумку и закидывает её на большую кровать в его комнате. Сами комнаты находятся довольно близко друг ко другу, но об этом позже. Тяжело опустившись на стул, Осаму включает лампу, перед этим задвинув занавески на окнах. Ему комфортней работать с искусственным светом, ежели настоящим, ибо так гораздо удобнее. Вновь вздохнув, кареглазый лениво встал со стула и подошёл к сумке, порывшись там и достав блокнот. Положив его на стол, он вновь уселся и открыл его, просмотрев свои небольшие зарисовки. — Тупица, — тихо огрызается Осаму, смотря на созвездия, что он пытался нарисовать, — надо бы научиться разборчиво писать. Подчеркнув пару букв, он с огромным трудом переписал это на новый листок и перерисовал линии и точки, по которым он ориентировочно перерисовывал созвездия. Голова потихоньку отключалась, но он понимал, что если он это не закончит, он спать не ляжет. Под конец перерисовки, он зевнул. Голова становилась тяжёлой и он, не выдержав, опустил голову, положив её на свои руки и вырубился. Перед этим он потянулся к лампе и выключил её. После этого он уснул, забыв обо всём и просто погружаясь в царство сна и легкомысленности. Молча идя по дороге, голубые глаза с спокойно смотрели вперёд, на горизонт, который был так далёк. Небо стало совершенно светлым, будто сейчас был уже час дня, но лишь пять часов утра. Расставив руки в стороны, Чуя остановился на безлюдной дороге и прикрыл глаза, спокойно дыша. Хотелось и смеяться, и плакать. Смеяться от чувства свободы, плакать от чувства того, что он чувствует себя бесполезным. Он лишь искренне улыбнулся и приоткрыл свои глаза. — Я просто сумасшедший. — с ухмылкой прошептал он. Не было людей, он лишь одиноко стоял и смотрел на небо, а по щекам стекали слёзы. Ему нужен друг, он не может больше жить в одиночестве. Спустя небольшое количество времени, он уже молча поднимался по лестнице. Осаму жил просто в хоромах, по сравнению с его квартирой. Поднявшись на третий этаж, он молча приоткрыл дверь и вошёл на порог. Он понимал, что сейчас его встретит разъярённая мать. Почему он жил с ней? У него не было денег и места, чтобы куда-то уходить. — Почему ты вновь пришёл сюда?! — поправляя свой белый халат прошептала его маман. — Но мам.. — начал Чуя, подняв свои глаза на неё. — Ты должен идти подальше отсюда и зарабатывать себе на жизнь сам! Я не потерплю такого, Накахара! — Мам, в конце концов я твой сын и кроме Кью у тебя тоже есть ребёнок! Я ищу нормальную подработку, но из-за гитары я не могу нормально заработать хотя бы на съёмную квартиру. — Мне всё равно, что ты там себе ищешь. Я хочу, чтобы тебя не было в моей квартире, которую мы с твоим ебучим отцом купили за свои, — приблизилась она к своему сыну, — за СВОИ деньги! После этих слов, Чуя оказался за пределами квартиры. Осаму с мычанием поднял свою голову с рук, потом потерел глаза. — Сколько же я проспал.. — тихо прошептал он под нос и взял телефон в руку. На экране показалось 15:30. — Ого, неплохо. Дазай усмехнулся и положил гаджет на место. Он молчаливо встал со стула и зевнул, вытянувшись. 11 часов сна всё равно были не помехой сонливости, которая была с шатеном всегда, поэтому пришлось заварить себе кофе, дабы отогнать это чувство хотя бы на какое-то время. Поплетясь на кухню, кареглазый вспомнил про свои записи. — Что же я там на сонную голову понаписал.. — пробурчал тот, уже ставя чайник и доставая кофе из ящика. Вскоре, кружка с напитком стояла на столе, а чёрный цвет заставлял Осаму быстрее приблизится губами к нему и ощутить горький, но приятный вкус на своём языке. Чуя молчаливо сидел у стены, прислонившись спиной к ней и он пытался придумать хоть что-то, дабы показаться в глазах своей матери чем-то большим, чем обуза. Хоть его мать и совершенно не любила его, он испытывал к ней любовь. Он хотел вернуть своё детство, когда все было хорошо. Когда был и любящий отец, и мать. Теперь любовь досталась его брату и он не знал, что делать дальше. Искать нормальную подработку, а не работать на пол зарплаты, убирая поликлиники и больницы? Слишком сложно. У него было хорошее образование, красивая внешность. Он мог бы с лёгкостью стать моделью, ходить по подиумам и получать очень хорошую зарплату, но он хотел заняться тем, что ему нравилось. Ему нравилась гитара. Он оставил её лишь в своих воспоминаниях. Лишь одно упоминание о ней вызывало бурю горючих воспоминаний. В школьные годы он частенько подрабатывал, играя на улицах. Он хотел выбраться в свет, но после того, как мать выгнала его из дома и оставила без какой-либо денежной помощи, он не может больше увидеть инструмент. Где же Чуя живёт? Он сам не может понять этого. Он останавливался почти у всех своих одноклассников, будучи обузой, иногда его пускала пьяная мать в дом на одну ночь. Там же он стирал свою одежду и мылся. Почему же гитара осталась в воспоминаниях? Это очень странно и слишком запутано. В следущий раз. В следущий. Осаму уже пересматривал все свои записи и искал то-ли ошибки, то-ли ещё что-то, хотя сделать какую-нибудь работу и сделать нечто большее, чем свои исследования. Он хотел, чтобы люди поняли, что астрология – это нечто большее, чем звёзды и обычные созвездия. Он хотел сделать мир лучше.

***

Вновь звёздная ночь. Длинные ноги приближались к привычному полю и уже хотели усесться на траву. Подойдя к тому же месту, шатен повернул голову направо. — Преследуешь меня, Чуя?