Слишком темно.
— Алло? Хей, Чуя Накахара, Вы слышите меня? — низкий голос врача в телефоне врезается в уши. Чуя не хочет ничего слышать. Он просто сбрасывает уже второй вызов и сидит в комнате, молчаливо смотря в стену. Надо что-то делать. На похороны он не хочет идти, все деньги уходят на алкоголь, телефон стоит на беззвучном режиме, хотя всё время приходят уведомления о пропущенных звонках и каких-либо сообщений. Поняв, что сейчас ему никто не нужен кроме матери, Чуя гордо игнорирует это. Целая неделя без социума. Под глазами тёмные круги, внутри алкоголь, дом пропах сигаретами. Почему жестоко. Почему так детского поступает с ним судьба. Понедельник, среда, пятница, воскресенье. Он забылся в этих однотипных буднях. Почему он не разговаривает с Дазаем? Он не хочет этого сейчас. Шатен, можно сказать, потерял его и больше не увидит. По крайней мере Накахара так думал. Сладкая ложь была бессмысленной, отвечать на звонки Дазая и говорить то, что он занят просто глупо, поэтому рыжий лишь игнорировал это. Мысли и тихие мелодии, смешанные со слезами были в его голове. Воспоминания.У него остались только воспоминания.
***
Очередной зимний вечер с тёмным небом и холодом заставлял одновременно останавливаться и ускорять шаг. Останавливаться от красоты падающих снежинок, а ускорять шаг от замёрзших пальцев, дабы согреть их дома. На плечах гитара, в карманах немного мелочи, в наушниках рок, перед глазами тёмная улица. Поправив лямку от чехла, Чуя выдыхает и уже подходит к серой двери. Вводя код от домофона, тот с силой дёргает ручку и заходит в подъезд, а тот встречает его мутным освещением. Молча пройдя по подъезду и подойдя к лестнице, тот начал медленно подниматься на третий этаж, поправляя чёрную лямку чехла с гитарой. Она была довольно тяжёлой, хоть и акустической. Скажи спасибо ещё, что не электро. Плечи болели, но всё равно пытались выдержать эту ношу. Было 22:30, довольно поздно, но только сейчас удалось закончить своё небольшое выступление на улице и добраться до дома. Молча подойдя к двери, что вела в квартиру, Чуя прикусил нижнюю губу и закрыл глаза, положив ладонь на ручку. «Давай, Чуя. Ты сможешь» — мысли в голове дарят уверенности и, нажимая на ручку двери, рыжий с аккуратностью заходит в квартиру, а в этот момент слышится звук разбитого стекла. Чуя сглотнул и прикусил нижнюю губу, посмотря в сторону кухни. Он понял, что сейчас мать вновь пьёт. Он подросток, которому только недавно исполнилось 16 лет, в этой квартире его брат, которому 10, мать проводит ночь с алкоголем. Отличная картина, ничего не скажешь. В опеку идти страшно, соседям совершенно плевать на крики о помощи и громкие звуки падающих предметов. — Мам? — немного проходя в квартиру, Чуя с большей аккуратностью ставит гитару на её привычное место. — Это снова ты?! — выходя из кухни явно не в трезвом состоянии, его мать в состоянии овоща смотрит на своего первого ребёнка, — Чу-у-уя, дорогой.. Мать подходит ближе и заводит непослушную прядь рыжих волос за его ухо и смотря в голубые глаза сына. — Мама? Что с тобой? — Чуя вопросительно вскинул свою бровь, смотря на мать. — Ты не ценишь мою заботу, мудак! — резко отталкивая подростка прокричала женщина, отчего рыжий чуть ли не врезается спиной в стену, — я кормлю тебя за свои деньги! Ты живёшь в моей квартире! Спишь на кровати, которую я купила сама! Сама, понимаешь?! А что ты делаешь для своей матери, а?! Приходишь со своей г.. гитарой и грубишь мне?! Да как ты вообще можешь?! Я последние деньги на тебя трачу! Копила десять лет на твою грёбанную гитару, чтобы ты мог дрынькать свои эти аккорды! — Мам, мне её купил отец.. — тихо перебил её Чуя. — А.. Это не он! Это я, я, я! — Мама, ты не могла копить на неё десять лет, если вы мне её подарили в семь.. — Да как ты смеешь мне перечить, щенок?! — хватая чехол с гитарой, прокричала его маман и расстегнув сам чехол, взяла акустическую гитару за гриф, — да чтобы я её больше не видела этот инструмент в твоих руках! — Мама, нет! Нет! — Рыжий бросился к струнному инструменту, на что его мать громко рассмеялась и начала отходить назад, с наглостью смотря на своего рыжего сына. — А что? Страшно?! Так пусть твоя мечта и страх пропадут сейчас! — Она грубо ударила гитарой о стену, сделав так ещё несколько раз. Чуя молча смотрел на это, переводя взгляд сначала на мать, потом на инструмент, который разваливался сильнее с каждым ударом. Лицо онемело, по нему стекали слёзы, он просто молчал и смотрел на это. Руки сжались в кулаки. Хотелось закричать, но он просто потерял дар речи. Надежда пропала в последних аккордах. — Чего же ты молчишь? Тебе всё равно на это? Да тебе на всё похер! Просто глубоко плевать! Ты заслуживаешь жизни под мостом, потому что ты не достоин музыки! Ты ничтожество.. — руки матери сжали воротник свитера сына, — ты тварь.. Чуя просто молча смотрел в серо-голубые глаза матери. — За что, мама.. — лишь вымолвил Чуя и слёзы начали ручьём стекать по щекам, стекая с подбородка и падая каплями на одежду. Его мать пьяно улыбнулась и вновь оттолкнула своего ребёнка. — За то, что ты родился. За то, что у твоего ебучего отца лопнул презерватив. За то, что ты из всех сперматозоидов вырвался вперёд. Ты не заслужил это, слышишь? Ты не заслужил жизни! Чуя не выдержал и убежал из квартиры, захватив с собой маленький кусочек от чёрной, уже сломанной, гитары. Сев около подъезда, он молча смотрел на этот кусок. — Она отняла у меня музыку, но она дала мне возможность играть несколько лет, — тихо прошептал он и закрыл глаза, из которых стекали холодные слёзы, — что мне делать..***
— Благодарю, — беря бутылку вина, Чуя тяжело выдохнул и вышел из магазина, уже открывая бутылку и делая глотки, подходя к мосту. Небо было тёмным, облака закрывали звёзды. Осаму вряд-ли сейчас в поле. Опиравшись об ограждения, Чуя глотал алкоголь, пытаясь хоть немного заглушить боль от потери. Обычно он не злоупотреблял алкоголем, но сейчас он понял, что кроме вина у него ничего не осталось. На самом деле перед ним было многое. Он мог проплакаться в плечо своего друга, ответить ему на звонок и попросить забрать его от лап грусти и одиночества, но он не хочет сейчас общения. Совсем. На этот раз Чуя задержался на улице чуть больше, чем за всю эту неделю. Вдыхая вечерний запах, он опустил глаза на воду, с усталостью смотря на неё. — За что мне это, — прошептал он и вновь сделал глоток вина, убирая руки с ограждения и уходя подальше. Он не хотел больше находиться здесь. Ему не нравится весь мир ещё сильнее, чем обычно. Он уже устал смотреть на него и хотел занять свои глаза спасительной темнотой на вечно. Чтобы перед глазами было пустое ничего, тело наконец расслабилось, а голос стал нежным и приятным, как в ночи перед звёздами. Молча идя по дороге в потоке людей, Чуя засунул одну руку в карман чёрной толстовки, в другой держа бутылку от красного вина. Он ненавидел алкоголь, он всё время бил горечью во рту, отчего становилось слишком неприятно, но вино было более менее терпимым. Не сказать, что он был ярым любителем выпить, но сейчас он мог только это делать, дабы стало чуть легче. Мысли душили, оставалось только задушить их в ответ. Сам он не мог это сделать, но вино помогало. Опустошая бутылку с каждым глотком, Чуя вытирал остатки напитка на губах тыльной стороной ладони и ловил на себе косые взгляды прохожих, которые растворялись с каждым шагом вперёд. — Мама, почему этот дядя пьёт то, что ты обычно разбиваешь об пол? — детский голос прозвучал очень близко, отчего Чуя перевёл глаза на источник вопроса. — Не придумывай! Пошли, пошли. — взволнованная женщина берёт своего сына за руку и ускоряет шаг, недовольно смотря на рыжего. Ребёнок, указывая пальцем на голубоглазого начинает отдаляться, но так и не снимает с него взгляда. На это Накахара лишь отвёл взгляд и сделал очередной глоток. Вечер тянулся медленно, постепенно перерастая в ночь. Чуя уже подошёл к дому и уже сглотнув почти что остатки, он с слабой пьяностью попытался найти ключи в карманах чёрных джинс. — Хей, ты! — голос из темноты, заставляет тяжёлый взгляд упасть на него. Постепенно выходя под свет фонаря, Чуя пытался разглядеть этого человека, — Ах, это же Накахара! Голос с издёвкой прозвучал и рыжий уже начал постепенно понимать, кто же это. — Ч-что тебе нужно? — с дрожащим голосом спросил тот, оперевшись плечом об стену подъезда. — А ты не догадываешься? — ухмыляясь, парень начал приближаться. — Вроде я тебе ничего не сделал, Кюсаку. — Да? М-мм, вот как, — Встав перед братом, Юмено улыбается, засовывая руки в карманы синей ветровки. — Я не могу вспомнить ни одного плохого слова в твою сторон-.. — Чуя резко затыкается, из-за того, что его горло сжимается бледной рукой. — Ты не должен был получать доброту матери, — шипит пятнадцатилетний парень, сжимая горло брата в своей руке. — Отпусти м.. меня.. — Чуя ели прохрипел эту просьбу и кое как убрал руку Кью с своего горла, пытаясь спастись бегством, но его резко заводят за стену, выхватывая практически пустую бутылку из под вина, ударяя ею об рыжую макушку, отчего осколки разлетаются в разные стороны. В ушах звенит, перед глазами всё пульсирует, но можно заметить наглую улыбку на лице. Словно улыбка матери. Сознание потихоньку теряется, глаза закрываются, тело слабеет. Пнув своего брата и сделав очень сильные ушибы, Кью хотел продолжить, но его резко спугивают приближающиеся шаги и какой-то мужской голос, отчего он бросает на голубоглазого злой взгляд и убегает подальше. Быстро идя по тёмной улице города и смиряясь с мыслями и воспоминаниями о словах друга, шатен кашляет в кулак и осматривает тёмный район и изредка посматривает в телефон. Неделя без рыжика сделала волнение Осаму слишком огромным, поэтому, поразмыслив, он решил взять всё в свои руки и найти его. Он всегда сдерживал свои желания, но на этот раз он просто не выдержит потери единственного друга. Он не сможет перетерпеть пропажу человека, которому он смог поверить. Молча проходя по всем его любимым местам, которые он упоминал в разговорах, Осаму искал его там. Проходил по ним, ища глазами. — Где же ты, Чуя.. — тихо выдохнул шатен, прикусив нижнюю губу и начиная осматривать последнее место, где он предположительно может быть. Услышав резкий звук бега, он повернул туда голову и аккуратно пройдя на предположительное место источника звука. Пройдя под светом фонаря, он осмотрелся и уже собирался уходить, но заметил небольшой осколок от стекла. Предположительно это была бутылка из под алкоголя. Осаму понимал, что особо ему это не интересно, но пройдя чуть дальше, он заметил ещё парочку остатков от разбитой бутылки. Выдохнув, он посмотрел на мутно-зелёный осколок и сделал ещё парочку шагов вперёд. Плавно остановившись, он повернул голову налево и заметил чьё-то тело, что сидело, облокотившись спиной об стену подъезда. Прикусив губу, высокий парень подошёл ближе и заметил рыжую макушку. Зрачок сузился. Он понял, что это Накахара. Он ожидал его увидеть как угодно, но только не в таком состоянии. — Чуя! — воскликнул шатен, беря Накахару под охапку. Поскольку они жили довольно близко друг ко другу, он решил отнести его к себе. И вот, он уже тащился с лёгким телом к своему дому, переваривая весь свой шок. Какой нормальный человек сейчас бы нёс своего друга к себе домой в таком состоянии? — как же ты тут оказался...