Bound to the Light

— Итак, кто заговорит первым? Вы заговорите первыми? Я заговорю первой?       Слова теснятся в уголке рта По в попытке остаться незамеченными. Как будто Лея Органа, бывшая принцесса, ныне государственный деятель и чувствительный к Силе военный тактик, может что-то упустить из виду.       Руки сложены за спиной, плечом к плечу со своим сообщником — По стоит в настолько повинившейся позе, насколько это вообще возможно       Лея изгибает идеальную бровь, её рот — дюрастиловая линия. Это тот же облик, что заставляет Сенаторов трепетать, а лордов войны сдаваться. На возмутителей спокойствия перед нею он оказывает несколько меньшее воздействие. Смутьяны, которые украли спидер ее странствующего мужа и отправились в опасную волнительную поездку по окрестностям Набу. Она делает глубокий вдох и взывает к Создателю о силе, стоя лицом к лицу со своими нынешними противниками.       Оба тёмноволосые и широкоплечие для мальчиков десяти лет, братья во всём, кроме крови, они ведут себя одинаково без необходимости глядеть друг на друга. Лея смотрит на них обоих по отдельности, держа руками их за плечи и наклонившись для максимального воздействия. — Никто из вас не должен говорить первым. Я не злюсь на вас двоих. Едва ли это первое безрассудство, которому я стала свидетелем в свои годы, и я рада, что никто из вас не поранился, — лица мальчиков расплываются в паре усмешек, они переталкиваются плечами и радуются тому, что легко отделались. — Однако, я ожидала от вас двоих гораздо большего. Я так гордилась вашей работой в нашей поездке сюда, но сегодня вы могли всё это разрушить.       Улыбки тают, когда оба мальчика бледнеют от ужаса. — Я глубоко, глубоко разочарована в выборе, что вы сделали этим днем. Вы оба свободны, чтобы поразмыслить над тем, что наделали, и я ожидаю увидеть вас обоих в своих каютах в 21.00, — безжалостно продолжает Лея.       Они не ждут долго, почтительно поклонившись Сенатору Органе, и поворачиваются, чтобы уйти. Она слышит, что их шаги ускоряются, как только мальчики сворачивают за угол, и чувствует толчок, на котором они срываются в спринт, как только выходят наружу.       Она качает головой, всё ещё улыбаясь, и поворачивается к дроиду рядом с собой. — Трипио, будь любезен, организуй уборку этого разбитого спидера, пока кто-нибудь не начал задавать вопросы.

***

      Солнечный свет струится по лицу По, когда он падает на поле, перекатываясь по траве с диким смехом. — Твоё лицо! Ты был там таким бесполезным! — ревёт он от восторга. — Я вообще не думал, что ты снова заговоришь! — Что ж, я был разочарованием великой Леи Органы всю жизнь, не хотелось бы нарушать тенденцию сейчас       Голос его лучшего друга за последние несколько месяцев стал более глубоким, знак его роста и символ изменений, которые начинают вкрадываться в их жизни. — Слишком боится говорить с матерью. В самом деле, будущее джедаев, — произносит По, почти идеально имитируя манеру Леи говорить с Сенатом.       Рядом с ним в траве Бен Соло кладет голову на скрещенные руки и закатывает глаза. — Как насчёт того, что мы установим правило. Ты говоришь первым. А я буду рядом, чтобы вытащить твою задницу из проблем. — Идёт, — фыркает По.       Оба мальчика затихают на миг, глядя в чистое голубое небо. — Это была твоя идея, — бормочет Бен в уютной тишине. — Тьфу, ты нёрфопас.

***

— Итак, кто заговорит первым? Ты заговоришь первым? Я заговорю первым? — слабо спрашивает По, деревня исчезает в пламени за его спиной, что-то совсем другое обжигает его глаза.       Всё, что следует после, доказывает По — он никогда не понимал, что такое боль на самом деле.