Холодный морозный день в Хогсмиде был прекраснее, чем кто-либо может себе представить. Солнце словно только взошло на небосвод, выйдя на самом деле из-за туч, но теплее от того не стало. Однако, в такие времена вовсе не оно согревает людей: кто-то укутан в теплое одеяло, кто-то отчаянно нуждается в чашке горячего топлёного шоколада с зефиром, а кому-то достаточно любви — одно лишь присутствие желанного защищает от ледяного ветра снежной поры.
Джеймс и Лили тоже так думают. Возможно, именно поэтому они пришли сюда — захотелось уюта. Одетые в куртки, они гуляли по деревне. Неловко держались за руки, весело щебеча о повседневных вещах вроде уроков по Трансфигурации и Книге Фанфиков. И будто мир вокруг остановился, давая этим двоим время на долгожданную романтику.
Они улыбались друг другу, не задумываясь, влюбленно, словно бы и не подростки вовсе, а познавшие жизнь молодые люди.
Лили не знает, зачем вообще согласилась на это сомнительное мероприятие, но что-то внутри сказало: «да». Что-то живущее в ней уже все лето, осень и начало зимы. Что-то вызванное Джеймсом Поттером, естественнее, чем когда-либо. И она не жалеет. Совсем нет.
Поттер без ума от нее. От ее прелестных глаз, от персиковых губ, растянутых в улыбку, от этих покрасневших от холода щек. От ее оранжевых, словно огонь в камине гриффиндорской гостиной, волос. От ее голоса. От ее характера, твердого и стойкого. Он готов на всё, ради того, чтобы видеть ее счастливой.
Им не нужно сладких свиданий, где бы Джеймс выиграл в тире девушке плюшевого мишку. Им не нужно страстей в постели. Они хотят просто быть вдвоем. Чтобы их никто не беспокоил. Насладиться компанией друг друга вдоволь можно только наедине. Снежинки падали с небес им на лица и таяли мгновенно. Вокруг все было, будто бы укрыто белым пушистым пледом. Красиво. Ни свечи, ни розы, которых Поттер надарил ей за три года целый сад, не сравняться с чем-то подобным — чем-то прекрасным.
— Цветочек, хочешь увидеть ангела?
— Нет, спасибо…
Парень остановился и, подмигнув Лили, упал на снег. Пошевелил руками и ногами. Вышло криво и совершенно на задуманное не похожее, что заставило парня смущённо почесать шею, не понимая, что он сделал не так. Да уж, шедевр эпохи Ренессанса, не иначе.
— Да, Поттер, это великолепно. Ничего лучше я не видела. Мона Лиза стоит сразу после этого произведения искусства.
— Ты совершенно права! — Мародер поддержал девушку в ее порыве рассмеяться. Он так счастлив видеть ее улыбку, адресованную ему. Лично ему.
Заглянув в его карие, теплые глаза и тут же загоревшись какой-то мыслью, девушка вдруг схватила парня под локоть, приговаривая, мол, у нее отличная идея для рандеву, и махнув рукой на шикарное творение, повела в место, любимое всеми учениками школы Чародейства и Волшебства.
Три Метлы — небезызвестный паб с таким же небезызвестным сливочным пивом. И как он до этого сам не додумался, столько раз продумывая все детали их первого свидания? Успешно пройдя деревянную, украшенную рождественским веночком дверь, они попали внутрь. Здесь всегда царила праздничная атмосфера, а зима была чем-то особенным — сказочным и волшебным. Все в украшениях, заколдованных гирляндах, где-то в стороне ёлка с красными шарами и разнообразными игрушками. Ароматно пахло свежеиспечёнными пряниками и самыми разными сладостями. Как всегда по выходным, людей было много. Парочек было мало, они чаще ходят в Кафе мадам Паддифут. По кафе расселись шумные компании подростков, все весело о чем-то гоготали и переговаривались.
Поттер, взяв на себя шефство ситуацией, провел Лили в укромный уголочек, так любимый Мародерами, когда они что-то замышляют и галантно подвинул стул, когда они садились. А заказ был ясен, как белый день — их любимый тыквенный пирог и кружка местного сливочного. Все, как всегда, без особых изменений.
И вот так, попивая пиво, и говоря невесть о чём, они проводили время. Во взглядах мелькали игривые искорки… или, быть может, это всё эффект напитка? Губы сами собой растягивались в улыбки, а сдерживать внезапные порывы и не хотелось. Они сидели близко, так близко, что лица находились чуть ли не в нескольких сантиметрах друг от друга, но ни парень, ни девушка не спешили целоваться. Так увлечены были разговором.
И пусть весь мир подождёт…
***
Сириус закатил глаза, когда его лучший друг провёл Эванс за самый любимый столик Мародеров.
— О Мерлин, он совсем уже сошел с ума! Как можно раскрывать все карты новой подружке?
— О, так мы ведь тоже там сидели на первом свидании, — вспомнила тем временем Марлин, щелкнув пальцами.
Ремус подавился горячим шоколадом, услышав два таких разных высказывания одновременно. Питер хохотнул, прикрыв рот обеими руками, чтобы Сохатый и его Цветочек, дай бог, не услышали! В итоге бывшие любовники решили закатить глаза и продолжить наблюдать за милейшим свиданием из всех, что им когда-либо приходилось видеть.
***
По прочтении пока что единственной главы «Пряничного домика», Бенедикт чувствовал себя неприятно, даже гадко. Ему хотелось принять душ и сделать что-нибудь хорошее, настолько хорошее, что его сразу можно было бы приписать к пуффендуйцам.
Когда Выручай-комната начала менять форму и приобретать белый цвет с плиточным полом, Уайт понял, что в душ он всё-таки сходит, причем прямо сейчас, но только не здесь. Встав и коротко переглянувшись с сестрой, загадочно поглядывающей на младшего Блэка, Бенни со всеми попрощался и направился в Ванную старост.
Душ он принимал дольше обычного. Почему-то парню казалось, что прошло всего пять минут, может, десять? Но на часах прекрасно виднелось два часа дня. Что ж, он и впрямь здесь задержался, потому как пришел во время ланча.
— И что бы такого сделать? — спросил он сам у себя. Обычно они думают вместе с сестрой, одновременно, и идеи приходят к ним также. Но сейчас он один и действовать хочет… Действовать! Ну конечно! Как там сказал Малфой? Зелье? Значит, полтора часа назад Северус точно был в подземельях, а если учесть, что слизеринец может засиживаться в лабораториях часами, то…
Уайт быстро оделся и провел палочкой вдоль тела, высушивая себя и разглаживая одежду. Пройдя к запотевшему зеркалу, он провел рукой, вытирая испарину, насколько это возможно, и встряхнул все еще влажными волосами. Длинную шевелюру ниже лопаток он отращивал сам, долго и нудно, так что — да, он боится хоть как-то трогать волосы магией. Пришлось заплести влажные пряди в ленивую косу, и довольствоваться тем, что есть.
«
Лиз говорит, что так я выгляжу горячо. Надеюсь, ему понравится.»
— Ты что здесь забыл, Уайт? — холодно спросил Северус, когда когтевранец без стука завалился в лабораторию.
— Тебя, — он широко улыбнулся, обнажив ровный ряд зубов. — Ну, хотел бы я так сказать. Но на самом деле, я пришел помочь с зельем.
— С зельем?
— Я немного разбираюсь.
— Ты уверен?
— Я? Нет. А вот мое «Превосходно» по СОВ — вполне, — он рассмеялся. — Прости, прости, — он тут же замахал руками, увидев сморщенное лицо слизеринца. — С тобой никто не сравнится, но я правда не плох в зельях. Разрешишь помочь? Люпин неплохой парень, я буду рад, когда мы закончим.
Северус не хотел соглашаться по целому ряду причин. Во-первых, он привык работать один, и даже Лили ему мешала, хоть он никогда и не признается ей в этом. Во-вторых, Уайт слишком шумный и активный, такие ему тоже за котлом не нужны. В третьих, и, возможно, это одна из самых важных причин, Уайт слишком жирно намекает на отношения, за которые Тобиас не моргнув и красным с полопанными капиллярами глазом, убил бы.
— Нарежь корень асфоделя. Тонко. И смотри, чтобы кусочки были равными.
Он понятия не имеет, почему согласился.
