Змей и Волк

All in all you're just another brick in the wall. В общем-то, ты — лишь ещё один кирпич в стене. Лили и Лиза-Лиза закончили одеваться и спустились на первый этаж. Кофейный столик у дивана был накрыт к завтраку. Во главе стола, если к такому маленькому месту применимо подобное выражение, в кресле сидит Том. По левую руку от него, тоже в кресле, сидит Амелия, по правую руку на диване — Клара. Они о чём-то беседовали, но услышав шаги, обернулись. — Милая футболочка, Лиза-Лиза, — замечает Том, рассматривая их маггловские наряды. — Нравится? Дядя подарил, — гордо говорит Лиза-Лиза. — Это Pink Floyd! — Никогда не понимал вашего увлечения маггловскими группами, — вздыхает Том, — но кто я такой, чтобы вас судить? — Лили аккуратно выглянула из-за Лизы-Лизы, чтобы лично убедится в источнике звука. — А что ещё за розовый Флойд? — поинтересовался Том, когда девушки устроились на диване. — Pink Floyd, papa, — невозмутимо повторила Лиза-Лиза и потянулась к чашкам и кофейнику. В дверь постучали. Лили вздрогнула. Она никогда не была в настолько странной ситуации. Клара поднялась с места и впустила гостя. В ателье влетал Аннет, что-то сбивчиво тараторила на французском, но, увидя Лили, замолчала. Клара закрыла дверь и вернулась на своё место. Аннет обвела взглядом всех собравшихся, а потом пулей сорвалась с места, подлетела к Лили, схватила ее лицо в обе руки и расцеловала. — Ох! Лили! — радостно прощебетала Аннет. — Я так ‘ада тебя видеть! Ты п’гиехала к нашему п’гедставлению? — Оу, — выдохнула Лили, — это была запланированная поездка с семьей, но я очень рада, что все так сложилось. — Так ты выступаешь на неделе театров? — спросил Том Лизу-Лизу. — Ага, — кивнула Лиза-Лиза, разливая кофе из кофейника в три кружки. — Буду Волком в «Красной шапочке». — Надо будет заглянуть, раз я здесь, — ухмыльнулся Том. Аннет, до этого тепло улыбающаяся Лили, отпустила ее лицо и выпрямилась, обернулась и смерила Тома гневным взглядом. — А ты, Аннет, зачем пришла? — поинтересовался Том. — За костюмам. И мне же не послышалось… — но Аннет не закончила, резко дернулась, как будто что-то вспомнила и обратилась к Амелии. — Волосы! Верни черные волосы! Голубой цвет ужасен с красным костюмом! А ты, — Аннет снова перевела взгляд на Тома, — когда ‘гешил п’гийти на выступление? — Да вот только что, — просто ответил Том. — Ты самое ст’ганное существо в этой комнате, — прошипела Аннет. — Почему не п’едуп’гедил ’аньше?! Я стол без учета тебя о’ганизовывала. Как п’гикажешь теперь быть? Наличие твоей пе’гсоны т’гебует от меня кое-каких манипуляций, чтобы было безопасно для всех… Аннет сорвалась и перешла на французский. Пока она ругалась, брови Амелии, Клары и Лизы-Лизы ползли вверх. — Как прекрасно, что на такой скорости я французский все еще не понимаю, — вздохнул Том, а затем обратился к Амелии. — Дорогая, она меня сейчас куда-то послала, да? — Ага, — кивнула Амелия, рассматривая Аннет, — и туда где солнце не светит, и в адский котёл, а все остальное культурно перефразировать пока не могу. — Скажите, как отменит чары на волосах. Я сделаю все, лишь бы Аннет заткнулась, — устало прошептал Том. — Клара будто добра, окажи услугу, я палочку в спальне оставила, — сказала Амелия не отрывая взгляд от Аннет. — Блять, опять? — выругался Том. — А если на тебя нападут? — Вот скажи, кому это надо? — весело откликнулась Амелия и взглянула на Тома. — На меня только ты в особо игривом настроение нападаешь. Пока Том и Амелия пререкались, Клара провела рукой по волосам Лизы-Лизы. Из голубых, они вновь стали чёрными. — А можно мне вместо кофе утренний виски, — устало прошептала Лиза-Лиза и спрятала лицо в ладонях. — А не рано? — вскидывает брови Амелия. — Утро вспомни. Самое оно сейчас. Амелия качает головой, и правда, поднимается и идет к тумбочке с напитками, возвращается уже с бутылкой. Аннет все еще ругается. Амелия добавляет алкоголь к кофе. — А Аннет двойную плесни, — прошептала Клара, после доброй порции виски, она всучила кружку Аннет, которая, удивленно взглянув, приняла чашку в руки, замолчала, опустилась в третье кресло и приложилась к кофе. — Я не слушала Pink Floyd, — обратилась Клара к Лизе-Лизе. — Можешь поставить? А то мне тут рассказали, что у Лили утро не задалось, а эти, — она обвела рукой друзей, — ситуацию лучше не делают. Лиза-Лиза кивнула, отхлебнула из кружки, поднялась и подошла к граммофону, начала искать нужную пластинку. — Лили, — Эванс протянула руку. — Клара, — представилась вейла. Да, они знали имена друг друга, но этот жест вежливости был необходим. — Вы с Лизой-Лизой учитесь вместе? — поинтересовалась Клара. — Да, — кивнула Лили, — мы студентки Гриффиндора. — Я слышала легенды, что Годрик был смелым воином, — улыбнулась Клара. — Вейлы любят таких персонажей, — она взглянула на Тома, который ответил ей яростным взглядом, и продолжила. — Надеюсь, наша девочка не доставляет вам проблем. Лили легко рассмеялась, а после уточнила: — У нас есть более проблемные юноши. — Нашла, — раздался голос Лизы-Лизы. — Но я вам вторую часть поставлю. Иголочка опустилась на пластинку, шуршание, а затем… Без вступления раздался голос: We don't need no education. Нам не нужно никакого образования. We don't need no thought control. Нам не нужно никакого контроля мыслей. No dark sarcasm in the classroom. Никакого злого сарказма в классах. Teacher, leave those kids alone. Учитель, оставь детей в покое. Hey, Teacher, leave those kids alone! Эй, Учитель, оставь в покое детей! All in all it's just another brick in the wall. В общем-то, это — лишь ещё один кирпич в стене. All in all you're just another brick in the wall. В общем-то, ты — лишь ещё один кирпич в стене. Во время первого куплета, Лиза-Лиза медленно танцевала, а потом выставила руку в сторону своей комнаты. Оттуда стремительно вылетела гитара и усилитель. Лиза-Лиза ловко закинула на плечо ремень, взглянула на усилитель, на котором тут же загорелась лампочка. К звукам пластинки добавилась живая гитара. Затем раздался тот же куплет, но уже детскими голосами. Лиза-Лиза играла вместе с Pink Floyd. Подпевала одними губами, и в момент когда песня начала подбираться к финалу, она подлетела к граммофону и быстро убрала иголочку. — Крутая песня, — произнесла Лиза-Лиза, и направилась к дивану, по пути отстегивая ремень гитары. — Мне охота написать что-то похожее, но пока ничего не придумала. Лиза-Лиза устроилась на диване между Лили и Кларой, подхватила свою кружку. — Кстати, Лиза-Лиза, — обратился Том, — ты тогда в «Трех метлах» пела песни, озаглавив их семейным фольклором, я хотел бы узнать побольше. — Что, что ты там пела? — Амелия подалась вперед, и прищурила глаза. — Ты пела «Contes de fées»*? — внезапно оживилась Клара. — Обожаю эти песни! — О, я так люблю п’го обо’готня, — нежно протянула Аннет, чуть раскачиваясь и сжимая свою кружку, кажется, виски добрался до адреса. — Это было очень красиво, — произнесла Лили, сжимая свою кружку. — Мы как будто оказались в средневековом трактире. — На мой вопрос так и не ответила, — проворчал Том. — А у тебя толком вопроса не было, — не отрывая взгляда от Лизы-Лизы, хмыкнула Амелия. — А вот у меня прям вопрос-вопрос был. — Что ни вечер, то мне, молодцу, ненавистен княжий терем, — внезапно затянула Клара, а Лиза-Лиза, перевалившись за Лили, выхватила свою гитару, оставленную рядом с диваном, и принялась подыгрывать. — Тогда может ты соизволишь мне ответить? — хмыкнув, поинтересовался Том, пока Клара пела, Лиза-Лиза играла, а Аннет и Лили хлопали в такт музыке. — Мой дед, Август Дюма, занимался изучением фольклора Ришелье, вот и насобирал, что они там в стародавние времена пели, — отмахнулась Амелия. — Если тебе так интересно, то я схожу на склад и найду эту книгу, могу прямо сейчас, а можем до августа подождать. — До августа, — откликнулся Том, рассматривая компанию на диване, — не хочу чтобы ты сейчас куда-то уходила, — прошептал Том, сжимая руку Амелии. Припев пели втроем: Лиза-Лиза, Клара и, внезапно, Лили. Голос у Лили красивый и звонкий. Том смотрит на двух девушек и думает, что Лили могла бы быть сестрой Лизы-Лизы, такая же огненно-рыжая, как и Амелия. Но Том никогда не думал о втором ребенке, у них и первый случайно вышел. Да и Том сделал свой выбор: он и его амбиции. Голоса резко оборвались. Лиза-Лиза продолжала перебирать струны, а вот Клара испытывающе смотрела на Амелию. — Давай, — шепчет Клара. — Ну нет, — протестует Амелия. — Да давай, — зеленые глаза Клары блестят. — Про Слизерина мы уже наслушались, а вот потомков бравых воинов я слышу редко. — Я живу в настоящем, — ворчит Амелия. — Ваше темнейшество, — Клара перевела взгляд на Тома, — попроси ее. — Давно не слышал, как ты поешь, — мягко заметил Том. Амелия смерила Тома гневным взглядом, скорчила рожицу, и запела: Не ходи ко мне, желанная, Не стремись развлечь беду — Я обманут ночью пьяною, До рассвета не дойду; Ох, встану, выйду, хлопну дверью я — Тишина вокруг села — Опадают звезды перьями На следы когтистых лап. Пряный запах темноты, Леса горькая купель, И снова Том чувствует на себе этот взгляд, но в этот раз от Амелии: Медвежонок звался ты, Вырос — вышел лютый зверь. Выпей — может, выйдет толк…** Клара, Аннет, Лиза-Лиза и Лили подхватывают припев и поют вместе с Амелией. Закончив, Клара предложила: — Может, в августе устроим вечер фольклора? Так давно не пели эти песни и не танцевали наши танцы. — До августа дожить надо, — устало откликнулась Амелия. Аннет, до этого расслабленная и спокойная, резко сорвалась с места: — Мне же пора! Я возьму костюмы со стойкой? Завтра или послезавтра верну. — Хорошо, — кивнула Амелия. — Что ж, — говорит Том, умыкнув пару конфет, — мне тоже пора. Аннет, тебе нужна помощь? Аннет замялась, оценивающе взглянула на Тома, затем тем же взглядом прошлась по стойке с костюмами. — Ты чего такой добрый? — чуть прищурясь, спрашивает она. — Считай это платой за доставленные неудобства, — легко ответил Том. — Амелия, — Том целует ее руку и поднимается с кресла. Лиза-Лиза тут же встает и подходит к Тому. — Я не смогу задержаться дольше, но представление посмотрю, — Том целует Лизу-Лизу в лоб. — Мисс Лили, — Том чуть повернул голову, — рад личному знакомству. Лили неловко улыбнулась в ответ: — Оно было крайне креативным, сэр. — Зови его «ваше темнейшество», — тут же вмешалась Клара. — Не учи юную леди плохому, — прошипел Том, а затем добавил. — А с тобой, старая гарпия, я не прощаюсь. — Я всего на два года тебя старше, — пробурчала Клара, и откинулась на спинку дивана. Том взмахнул палочкой и стойка с костюмами прокатилась до черного входа. — Идем, Аннет, — позвал он, накинул мантию с капюшоном и пошел в сторону выхода. Аннет, замешкавшись на секунду, побежала за Томом. Вдвоем они покинули ателье. *(с фр.) сказки **Мельница — Оборотень *** Осталось четверо. Лиза перебирала струны гитары, наигрывая спокойную мелодию. Лили поднялась и подошла к комоду. — Это он? — осторожно спрашивает она, рассматривая пару на фотографии, и оборачивается. — Да, — ответила Клара, — его темнейшество во всем своем великолепии. — Почему вы его так зовете? — поинтересовалась Лили. — Ну, — вздохнула Клара и закурила, — свое имя он видите ли не любит, псевдоним он придумал себе ущербный… У этих то, — Клара обвела рукой Амелию и Лизу, — привилегированное положение, ну, а мне пришлось выкручиваться. Ну, а то, что его это прозвище раздражает — приятный бонус. Лили взяла рамку в руки, чтобы рассмотреть пару на фото поближе. — Ты очень на него похожа, — говори Лили, обращаясь к Лизе, а потом уточняет, — лицом. Особенно, когда волосы тоже темные. — Чтоб твоему ребенку постоянно об этом напоминали, — хмыкнула Лиза, отложила гитару и потянулась к пачке сигарет на столике. — Те кто знают, часто мне об этом говорят. Параллели проводить забавно, но иногда это утомляет. — Почему ты не дала песне доиграть? — внезапно спросила Лили, поставив рамку на место, и направилась гулять по ателье дальше. — Там в конце, — задумчиво начала Лиза, закуривая, — учитель кричит на учеников. Papa вырос в детском приюте. — Ого, — удивилась Лили. — В маггловском приюте, — уточнила Амелия, и тоже потянулась к пачке. — Он, как и ты, Лили, до одиннадцати лет не знал, что волшебник. Думаю, Лизи не хотела ворошить детские воспоминания. Лили, обойдя ателье, присела в кресло, в котором не так давно сидел Том, и спросила: — Как так вышло? Амелия тяжело вздохнула, закурила, и, взглянув на Лили, произнесла: — Знаешь, вот встречаешь ты человека, вроде интересный, а он рот открывает, и ты понимаешь, что он в курсе насколько он интересный. — Знаю такого, — хмыкнула Лили, и жестом попросила Лизу передать кружку с кофе. — Том казался таким человеком, — продолжила Амелия. — И отчасти, это правда. Он был в курсе, но не придавал этому такого значения, как могло показаться на первый взгляд. У него с самого начала был свой капитан в голове, может это меня и очаровало, — Лили удивленно взглянула на Амелию. — Я ведь француженка, и, судя по тому, что писала Лизи, ситуация лучше не стала, наоборот, даже хуже. Вот тебе забава судьбы, Лили: моя семья более четырнадцати веков живет на территории Франции, потомственные волшебники, но сейчас, в глазах этого «благородного» британского «чистокровного» сброда, мы с тобой в одной лодке. В 40-х было получше, но не сильно. Как-то раз, один юноша подбросил мне дохлую лягушку на конспект. — Зачем? — поразилась Лили. — Напомнить, что я второго сорта, — хмыкнула Амелия. — Дурак, — поднесла сигарету к губам, выдохнула дым и продолжила. — И вот представляешь, слизеринец, староста, и, как поговаривали, потерянный сын благородного британского рода, Том Реддл зовет меня на рождественский вечер к Слизнорту. Конечно, — Амелия обвела руками помещение, — если бы я знала, что по итогу так получится, я бы трижды подумала, прежде чем говорить «да», но я не провидица. Я была искренне обескуражена им, ему было абсолютно плевать кто и что скажет, — Амелия стряхнула пепел в пепельницу. — Он окончил школу, через пол года исчез, а спустя шесть лет объявился на моем пороге уже в Париже. К тому моменту, я прекрасно понимала, что безгранично его люблю. Забавно, — вздохнула Амелия, — ему повезло ткнуть пальцем в небо и найти ту, что ему подстать. Лили задумалась, а затем неуверенно спросила: — Но вы же?.. — Не участвую и не поддерживаю его крестовый поход, — тут же ответила Амелия. — Иногда схожесть не очевидна на первый взгляд. Если копнуть глубже, знать больше, то на деле окажется, что у Темного Лорда куда больше общего с теми, кто сейчас в этой комнате, чем со сворой шестерок, воодушевленно идущей за ним. Лили снова задумалась, взглянула на Клару, и озвучила свой следующий вопрос куда увереннее: — Значит это правда, что он потомок Слизерина? — Лорд Волдемор’, — спокойно начала Амелия, — может быть хоть потомок Мерлина, да и говорить все что угодно. Эта личность, человек без прошлого и без будущего. Философская субстанция, которая слишком много о себе думает. А вот Том Реддл, да, он прямой потомок Слизерина. Том гордится своими предками, эти чувства он привил Лизи. — А вы? — А я, Лили, живу настоящим, — Амелия вздохнула, — во всяком случае, пытаюсь, — Амелия замолчала, но потом продолжила. — Но на сколько я знаю, Волдемор’ никогда этого не говорил. Том осторожен со своим прошлым, никогда не знаешь, когда эти тайны тебе пригодятся. Я знаю, что эта теория пошла из-за того, что он говорит на парселтанге. Но для того, чтобы быть змееустом, не нужно быть потомком Слизерина, — фыркнула Амелия. — Значит ты, Лиз, умеешь говорить со змеями? — с интересом спросила Лили, и сжала кружку. Лиза затушила сигарету, отхлебнула кофе, пожала плечами и произнесла: — Ну могу попросить змею тапочки принести. — И только? — поразилась Лили. — Конечно я говорю на парлсентанге, — рассмеялась Лиза. — И это и не язык вовсе, это… не знаю, что-то типо мысленной связи с шипением. — Удивительно, — вздохнула Лили и принялась вертеть в руках кружку. — Простите, что задаю так много вопросов, — неловко улыбнулась. — В голове все это плохо укладывается. Амелия тоже улыбнулась и наклонилась к Лили: — Если честно, у меня тоже. Иногда просыпаюсь поутру, нахожу его в своей кровати, и думаю, кто этот мужчина и почему он здесь?! Но, и жизнь без него мне тоже видится слабо. Амелия легко повела рукой и из белой дымки появилась небольшая книжка в красном переплете. — Призову-ка я ее сейчас, — вздохнула Амелия. — А то про Лили я забыла сказать, но тебя моя дорогая объяснить проще, чем место, где находится подвал. Клара принялась разливать остатки кофе, и с веселой ноткой поинтересовалась: — И как вам Париж, мадемуазель Эванс? — Прекрасный город, — тихо рассмеялась Лили. — Никогда не думала, что окажусь в месте, где женщины на двух языках кроют Темного Лорда на чем свет стоит.