Змей и Волк

You're all that's on my mind Ты — всё, что у меня на уме. Don't really care what they say, what they think Реально плевать на то, что говорят и думают, I feel so alive Я чувствую себя по-настоящему живым. I'm unashamed, I'm wide awake Мне не стыдно, я осмотрителен, Not gonna hide, can't deny you're my everything Не стану скрывать и отрицать, что Ты — всё для меня. Во втором часу ночи первого января дверь на первом этаже ателье открылась. Было темно. Блестели лишь гирлянды на ёлке. — Мой халат будет легким для таких условий, — сетует Том. — Загляни под ёлку, — подмигнула Амелия. — Вы подготовились, — тихо говорит он и выхватывает из-под ёлки объёмный свёрток, на котором была открытка с его именем. Уже в спальне Том тянет ленту, в свёртке оказались тёплый зелёный халат, зелёная пижама и тёплые носки. — Ты издеваешься? — смеясь, спрашивает Том Амелию. На носках и рубашке пижамы были вышиты гербы Слизерина. Амелия, кутаясь в тёплую изумрудную пижаму, улыбнулась: — Я ещё на халате значок старосты школы вышила. — Точно издеваешься, — ухмыльнулся Том. Том начинает переодеваться. Амелия подняла взгляд. — В ноябре этого не было, — вздохнула она и подлетела к Тому. На его груди был свежий шрам. — Не беспокойся об этом, — вздохнул Том и натянул рубашку. — Ты просишь невозможное, — фыркнула Амелия. — Лишь царапина, — отмахнулся Том и опустил взгляд на Амелию. — Насколько я знаю, Аластор Грюм не понимает, кого расстроит, если убьёт меня. — Дядя говорит, — вздохнула Амелия, снова положив ручку на грудь Тома, — что Аластору не хватит сил это принять. — Значит, это решение Дамблдора. — Думаю, — начала Амелия, — дядя это сделал не столько для того, чтобы уберечь психику дядюшки Грюма, сколько для того, чтобы он не знал твоего настоящего имени, — Том удивленно взглянул на Амелию. — У тебя много имен, mon cher, — пожала плечами Амелия, — и пойди найди между некоторыми связь. Том Реддл уехал в Европу. Амелия Дюма вернулась на родину, в Европу. Думаю, если кого-то и интересовала наша личная жизнь, то все логично. Том Реддл упоминается в бумагах французского министерства. А некто Томас Дюма публикуется в научных журналах. Думаю, если ты захочешь официально сменить имя, то мадам Дориан нарисует тебе ту дату, что ты скажешь. Если у тебя нет всей информации, то сложить два и два сложно. Даже Ренару, который между прочим знал, не хватило мозгов предположить, что мужчина, которому принадлежит моё сердце и Темный Лорд — это один человек. Том слушал Амелию и сжимал ее руку на своей груди. Она замолчала. Тишина, Том выдохнул: — Скажи это ещё раз. — Что? — Темный Лорд, — ухмыльнулся Том. — Именно из твоих уст это звучит так… сексуально. — Только если под одеялом, — легко рассмеялась Амелия и зябко сжалась. В дверь стучат, затем она осторожно открывается. Вначале показался нос Лизы-Лизы, а затем уж она сама. Лиза-Лиза была в фиолетовой пижаме и сжимала в руках своё одеяло, на пододеяльнике которого были наштампованы рокеры-единороги. — Я понимаю, — начала Лиза-Лиза, направляясь к кровати, — что у вас могут быть иные планы, но я мерзнуть в одиночестве не намерена. На краю кровати Лиза-Лиза завернулась в одеяло словно в кокон. — Не боишься, что на краю волк откусит тебе бочок? — весело спросил Том. — Я тот волчок, которому принадлежат все самые аппетитные бочки в мире, — фыркнула Лиза-Лиза. Том и Амелия с улыбкой переглянулись и заползли под своё одеяло. Судя по ровному дыханию, Лиза-Лиза уснула. Том прижимает Амелию к себе, от неё пахнет кофе, табаком и цветами, и кто бы что не говорил, ему нравится этот аромат. *** Когда Том проснулся утром первого января, Амелия все ещё спала. А вот Лизы-Лизы уже не было. Том поднялся, надел халат и тапочки. Зябко. Том знает, что британские мракоборцы сломали в Альпах, ни одно заклинание тут не поможет. Том вышел в коридор. С кухни раздаётся шум. Том спускается в ванную комнату. Через пять минут возвращается и замирает на площадке между двух дверей. Можно пойти ещё полежать, но… Том прислушивается, Лиза-Лиза поёт. Он толкает дверь кухни и заходит. На столе стоит странная коробка из которой льётся музыка. Лиза-Лиза танцевала у плиты в одной пижаме. На сковородке что-то скворчало. Она оборачивается, видит Тома, улыбается, разворачивается. Том ухмыляется, закрывает за собой дверь и садится на стул. Лиза-Лиза раскидывает руки и поёт: A little bit of hope, a little bit of hurt Немного надежды, немного терзаний, A little bit of «Get what you deserve» Немного «получай то, что заслуживаешь», Trodding through the mud and blood Топчусь в грязи и крови, Can't help, I've had enough Не выдерживаю, с меня хватит. Am I gettin' through? Try to come alive Справлюсь ли я? Попробуй снова обрести жизнь, Do you wanna live before you die? Хочешь ли ты пожить, прежде чем умрёшь? Hold on to your truth till you break through Держись за свою правду, пока не прорвёшься, You'll never lose Ты никогда не проиграешь. Лиза-Лиза, не прекращая петь, разворачивается к плите и переворачивает бекон. Снова обернулась к Тому и продолжила: Give me your best shot, the stronger I stand Ударь меня что есть мочи, но от этого я лишь крепче буду стоять на ногах, Not lookin' for sympathy Я не ищу сочувствия, What doesn't kill me makes me who I am Что не убивает меня, делает меня тем, кто я есть, A soldier fights till he's free Солдат сражается, пока не станет свободным, You ain't ready for me Я тебе не по зубам. Лиза-Лиза снова обернулась, убрала бекон на тарелку и принялась разбивать яйца, затем полезла за кружками. А из коробочки на столе раздается: You ain't ready (No) Ты не готов, (Нет) You ain't, you ain't ready for me Ты не, ты не готов ко встрече со мной. — Я понял, что смутило… — начал Том, и чуть осекся, в поисках нужного слова. — Доносчика, — подсказала Лиза-Лиза, подходя к Тому с кружками и кофейником. — Ну да, — пожал плечами Том. — Твой взгляд. Твоя уверенность. Ты искренне веришь во что поёшь. — Конечно верю, — фыркнула Лиза-Лиза и пошла к холодильнику. — В этом и проблема, — вздохнул Том, разливая кофе по кружкам, — он не знает, во что веришь ты, и трактует слова буквально. — И что теперь, не петь вовсе? — Лиза-Лиза сжала в руках бутылку молока. — Глупости не говори, — фыркнул Том, — ты хороша в этом. Просто будь осторожней. Лиза-Лиза опускает на стол бутылку молока, кивает Тому: — Хорошо, papa. Другой ответ Тому не нужен. Из коробочки раздается шуршание, а затем щелчок. Лиза-Лиза тут же берет её в руки, нажимает на кнопку, извлекает из внутренностей прямоугольник, переворачивает, вставляет обратно. Ставит коробочку на стол, нажимает кнопку. Шуршание, а затем музыка. — Хорошая песня, — улыбнулась Лиза-Лиза, опустила руки на плечи Тома и запела: I testify, this is not a secret meant to keep Я заявляю, этот секрет не из тех, что надо хранить. Your love, like fire, spreading from my heart straight to my feet Твоя любовь словно пламя распространяется от моего сердца к ногам. Том обернулся к Лизе-Лизе, она сжала его плечи, отпустила, и, медленно обходя его, продолжала: And when I was dead, you gave me new life Ты дал мне новую жизнь, когда я умер, I'm lifting you up with all of my might Я вознесу тебя, собрав все свои силы. I don't care who's to the left, to the right Мне все равно, кто слева и кто справа, You're all that's on my mind Ты — всё, что у меня на уме. Don't really care what they say, what they think Реально плевать на то, что говорят и думают, I feel so alive Я чувствую себя по-настоящему живым. В пижаме и тапочках Лиза-Лиза поет перед Томом. Только вот ему кажется, что они не в домашних костюмах на небольшой кухне ателье, нет… Они в клубе, а Лиза-Лиза на сцене. Её голос, пусть и грубоватый с легкой хрипотцой, прекрасен. Она искренна, она полна энергии, она очаровательна. Том думает, если его дочь и родилась вейлой, это очарование идет от неё, а не от магии. I'm unashamed, I'm wide awake Мне не стыдно, я осмотрителен, Not gonna hide, can't deny you're my everything Не стану скрывать и отрицать, что Ты — всё для меня. Here's to the free who still believe Вход свободен для тех, кто по-прежнему верит, You're the star of the show that we came to see Что Ты — звезда шоу, на которое мы пришли посмотреть. With all my heart, all my life, gonna live it loud Всем своим сердцем, всей жизнью нужно отрываться на полную катушку, I wanna make, make you famous Я хочу сделать Тебя знаменитым. Light up the night, let it shine, never burning out Зажги ночь, пусть сияет и никогда не гаснет, I wanna make, make you famous Я хочу сделать Тебя знаменитым. — Горит, — Том указал на плиту. Лиза-Лиза в танце идёт к плите, продолжая петь: Neon lights, my eyes are blinded by your glow Мои глаза ослеплены светом Твоих неоновых огней. Yeah, you are mine, I know who I am cause of who I know Ты — мой, и я знаю, кто я, на самом деле. Лиза-Лиза шипит на сковородку, но её голос продолжает раздаваться из коробочки. Убавила огонь, начала раскладывать яичницу по тарелкам. На плечи Тома опустились нежные руки. Он поднял голову и увидел заспанную Амелию. Она улыбнулась и прижалась к нему. Уткнулась в макушку. С двумя тарелками, напевая, Лиза-Лиза подошла к столу, поставила их, чуть наклонилась к Тому и продолжила петь: Shh, shh, you wanna know a secret? Псс, псс, хотите, расскажу секрет? Shh, shh, cause I can't keep it Псс, псс, я не могу его хранить. Take you worldwide, make, make you famous Покажу Тебя всему миру, сделаю Тебя знаменитым, 'Cross the headlines, make, make you famous Продвину в заголовки, сделаю Тебя знаменитым. From NYC to Texas to the coast of LA От Нью-Йорка до Техаса, от дальних закоулков Лондона From way down under, under London До побережья Лос-Анджелеса They'll remember your name Все будут помнить Твое имя. Лиза-Лиза подпевает и в лёгком танце идёт за третьей тарелкой и кружкой. Амелия легко ведёт рукой, и из ящика выпорхнули столовые приборы. Том наблюдает за Лизой-Лизой, но жесты Амелии не ускользают от его глаз. Том давно это приметил, как без стеснения Амелия творит простые заклятия в его обществе. В школе она так не делала, и Том понимает почему. Причина, по которой никто не знал имени уважаемого дядюшки — Амелия никому не доверяла. Но есть и добрый знак, она оставляла палочку рядом с ним. Тогда Том считал это глупостью, сейчас он старше, возможно мудрее, это был жест доверия, адресованный ему, Тому Реддлу. И в этом колдовстве, которое большинству волшебников даётся очень нелегко, Том тоже видит доверие. Вейлам не особо нужны волшебные палочки для колдовства. Лиза-Лиза поёт, ставя кружку и тарелку на стол, а Том позволил себе весьма игривую мысль: если с его волшебной палочкой что-то случится, он попросит новую с волосом своей дорогой Амелии. Говорят, палочки с волосом вейлы очень темпераменты, но Том этого не боится, с темпераментом Амелии он давно совладал. Лиза-Лиза нажимает на кнопку и музыка заканчивается. — Эту песню написала Элис, наша басистка, — Лиза-Лиза и Амелия усаживаются за стол. — За прошлый учебный год мы столько вместе прошли, что ей хватило чувств и эмоций для этого текста. И это чертовски мило, — тянется к своей кружке. — А это что? — спрашивает Амелия, кивая в сторону шайтан коробки, пока тянется к кофейнику. — Это кассетный магнитофон, — поясняет Лиза-Лиза, — популярная штука у магглов. Мы попробовали записать на кассеты, все-таки эта штука меньше, чем граммофон. Но это скорее всего только для нашего личного пользования. Волшебники все ещё предпочитают винил. Они завтракают и обсуждают планы на день. Лиза-Лиза предлагает сходить в кино. Правда путь не близкий. Кинотеатр «Эдем» находится на юге Франции в прибрежном городке Ла-Сьота. Зато в этом легендарном кинотеатре сегодня будут показывать «Звездные войны: Империя наносит ответный удар». — Узнаешь, что за Дарт Вейдер такой, — поддерживает Амелия. Том закатывает глаза, но все же соглашается. Тому Реддлу нравятся море и океан, но ещё больше ему нравятся моменты, когда он может оказаться там с семьей. После завтрака они тепло одеваются, запирают все на ключ и выходят в проулок. Том прижимает к себе Амелию и Лизу-Лизу, он уже бывал в Ла-Сьота. Трансгрессировать не составит труда. Уже в проулке маггловского портового городка Том натягивает капюшон на глаза. Они бредут по яркой улице к кинотеатру. Пока Лиза-Лиза покупает билеты, Том и Амелия рассматривают афиши. — Мне нравится, как они рисуют их от руки, — с восхищением выдыхает Амелия. — Если не видел первой части, я пойму о чем вторая? — спрашивает Том, изучая содержание постера. — Думаю, Лизи тебя просветит. Они заходят и идут сразу в зал. Располагаются на последнем ряду. Народу сегодня мало. Помимо них ещё человек пять. Лиза-Лиза умыкнула брошюру, и сейчас, пока горит слабый свет, показывает Тому персонажей. Рассказывает, кого как зовут, немного про сюжет и конфликт, про джедаев, повстанцев и Империю. Том даже не пытается запомнить имена и названия, но общий смысл он уловил. Тому нравится, как блестят глаза Лизы-Лизы, когда она рассказывает ему о далекой-далекой галактике. Свет гаснет. На экране начинается фильм. Том наблюдает за существами и людьми. Эта их «сила» — словно магия. Космические волшебники. Ну и фантазия у этих магглов. Лорд Вейдер протягивает руку и говорит Люку: — Я твой отец. Том невольно вспоминает летний инцидент с Лили. И почему-то начинает сопереживать Лорду Вейдеру. Его сын разбит этой новостью. Том невольно бросает взгляд на Лизу-Лизу. Когда-то она была так же разбита тем, что ее отец— Лорд Волдеморт, сейчас же это не проблема. Том сравнивает себя с Лордом Вейдером. Кажется, из Лорда Волдеморта отец вышел получше. Фильм идёт дальше, а Том невольно вспомнил ту единственную встречу со своим отцом. Поморщился. Том прекрасно понимает чувства Люка Скайуокера. Разочарование — да, это подходящее слово для того, чтобы описать то, что Том почувствовал в тот день. Разочарование не от того, что его отец маггл, а от того, каким человеком тот оказался. Фильм заканчивается и их семья быстро покидают зал. Идут по безлюдной улице до одного прибрежного ресторанчика. Холодно, но охота поужинать с видом на море, прежде чем вернуться в Париж. — Ну как тебе? — спрашивает Лиза-Лиза. Том на секунду задумался. Остановился, чуть приподнял капюшон, чтобы Лиза-Лиза отчётливо увидела его красно-карие глаза. — Лиза-Лиза, я твой отец. Амелия прикрывает рот рукой, чтобы не засмеяться в голос. — Не-е-ет… — театрально тянет Лиза-Лиза и закрывает лицо руками. Том тихо смеётся и вновь натягивает капюшон. Амелия обхватывает его руку и смеётся в плечо. Они ужинают, но погода нынче не для гуляний, поэтому пора бы вернуться в Париж. — Если тебе интересно, — уже в ателье говорит Лиза-Лиза, — то у Жан-Пьера есть катушка с первым фильмом и проектор, могу одолжить на день. Maman завтра все равно весь день работает, а мы с тобой заляжем в спячку. — Да, — соглашается Том, отчего бы не провести ленивый денёк. Так и выходит. Второго января в ателье всегда много народу. Том и Амелия считают это от того, что кто-то в Рождество и Новый год совершает ошибки, а потом все дружным строем идут парами замаливать грехи дорогими подарками. Лиза-Лиза уходит сразу после завтрака, но через пару часов стучится в дверь спальни, заносит туда большой чемодан и убегает переодеться в пижаму. Через десять минут она возвращается, прихватив с собой пакет со вкусняшками. — Ты знаешь, как это работает? — спрашивает Том, рассматривая проектор. — Ну чисто теоретические познания у меня есть, — с сомнением говорит Лиза-Лиза, перебирая катушки с фильмами. Том с сомнением вскидывает бровь и бьет по проектору палочкой. Заработал. Том и Лиза-Лиза натягивают белую простынь напротив кровати. Лиза-Лиза ставит фильм. Том задергивает шторы. Вдвоем расположились на кровати. Титры ползут по звездному небу под музыку. Смотрят. В целом, Тому все это кажется странным, но спорить с увлекательностью процесса он не может. Лиза-Лиза радуется и переживает так, как будто видит все это в первый раз. Тома её поведение умиляет. Так проходит два часа. Фильм заканчивается. — Ну как тебе? — спрашивает Лиза-Лиза. — Я никому не скажу. — Понравился, — честно признаётся Том, — хотя второй даже больше. Лиза-Лиза довольно улыбается и закидывает в рот печеньку. — Как думаешь, — начал Том, взглянув на Лизу-Лизу, — Люк скажет своим компаньонам, что Вейдер его отец? — Я думаю, скажет, — пожимает плечами Лиза-Лиза. — Хотя это не просто, — она откидывается на кровать и рассматривает потолок, — но вечно скрывать такое нельзя. — Говоришь со знанием дела, — тяжело вздохнул Том и потянулся к пакету с крекерами. — Как и ты, — вздохнула. — Хотя со стороны ребёнка это все весьма всрато. Кто-то начнёт шарахаться, как от прокаженной, кто-то расплывется в реверансах перед «Леди» Лизи, кто-то попытается убить, — Лиза-Лиза хмыкнула. — Если кто-то захочет лишить меня жизни, то хочу, чтобы это было от того, кто я, а не от того, кто мои родители. Долохов твердил, что переезд надо обсудить. Но Том не имел ни малейшего понятия, как этот разговор вести. Ему надо, чтобы Амелия согласилась, тогда и другие подтянутся. Тут надо действовать аккуратно. Том меланхолично произнёс: — Я так долго держал это в тайне, чтобы вас не беспокоили, но кажется сейчас не имею ни малейшего понятия, как изменить ситуацию, если это потребуется. — А её надо менять? — осторожно спросила Лиза-Лиза и взглянула на Тома, он многозначительно посмотрел в ответ, Лиза-Лиза поджала губы, а затем начала. — А… ты о той мадам, что сшила у maman лишь свадебное платье. Ну… тут нет верного ответа. Пожалуй, это тот случай, когда приходится мыслить по обстоятельствам, — усмехнулась. — Наверное со стороны мы вылетая семейка Аддамс. — Кто? — Это американский сериал шестидесятых. Чёрный юмор, странная мораль для обывателя и готическая атмосфера. Прям мы. Там в коробке есть пленки, можем глянуть, пока maman там развлекается. — Давай. Лиза-Лиза поменяла пленку. Так они провалялись в кровати до самого вечера. В восемь часов пришла Амелия и плашмя упала поперёк кровати, прямо на них. — Хочешь, ванну сделаю? — спрашивает Лиза-Лиза. — С пенкой? — интересуется Амелия, разворачиваясь на спину. — Да, — нежно отвечает Лиза-Лиза. — И свечами? — не унимается Амелия. — И свечами, — так же нежно отвечает Лиза-Лиза, перебирая рыжие пряди, — могу и papa туда закинуть. Том хмыкает. — Тогда давай, — улыбается Амелия. Лиза-Лиза выползает из-под Амелии и убегает в ванну. Амелия разворачивается и подползает к Тому. Прижимается к нему, как котёнок. Он обнимает её. — Устала, — шепчет она. — Пришла моя постоянная клиентка. Для неё открыла бутылку виски. Представляешь, она застукала мужа в новогоднюю ночь с любовницей. — Ужас, — безразлично откликнулся Том. — Спрашивала, нет ли у меня знакомого киллера, — смеётся Амелия. — Подкинь это Долохову, мне не интересно. — Я скажу ему. В дверь стучат. — Уважаемые родители, ванна готова. *** Четвертого января за полчаса до отправления в школу, Лиза протягивает Тому маленький кассетный магнитофон. Том вскидывает бровь. — Подумала, — чешет затылок Лиза, — чего ты будешь узнавать о наших песнях от доносчиков, лучше буду тебе кассеты через дядю передавать. — Ты знаешь, — ухмыляясь, спрашивает Том, — что так модифицировать маггловскую технику, так то, подсудное дело? — Да, papa, если тебя поймают, то судить будут именно за эту штуку, — с сарказмом отвечает Лиза. — Они, скорее всего, будут ТАК обескуражены этой находкой у ТЕБЯ, что ты успеешь скрыться от них в Париже. Том смеётся. А Лиза закидывает на плечи рюкзак, берет в руки кофр. Вспышка пламени. — До скорого, — Лиза быстро целует родителей в щеки, хватается за что-то в этой вспышке и исчезает вместе с фениксом. И вот Лиза стоит в кабинете директора. — Как все прошло? — интересуется Альбус, указывая рукой на две кружки чая на его столе. Лиза скидывает вещи и садится в кресло напротив. — Крайне тепло, не смотря на то, что холодно было так… думала жопы себе отморозим, — тянется к кружке. — Papa теперь знает кто такой Дарт Вейдер, — смеётся. — Но я все ещё не знаю, как рассказывать о нем друзьям. Хочу поскорее увидеть третий фильм, и узнать, как Люк с этим справится. — Ну мисс Эванс приняла эту новость крайне достойно, — замечает Альбус, прикладываясь к своему чаю. — У неё выбора не было, — невесело говорит Лиза, — но и там я особо ничего не говорила, просто подтвердила факт родства. Думаю, ко скольким моим друзьям ему ещё надо ворваться в ванну прежде, чем я научусь сообщать эту новость, — она тянется к лимонным долькам. — А ты тут как? — Я? — удивлённо переспрашивает Альбус. — Хорошо. В этом году все ученики разъехались, кое-кто из профессоров тоже. Отмечали Рождество и Новый год в учительской. Давно такого не было. Хотя без ребят немного грустно, — улыбается он. — Смотри в следующем году свои слова обратно не возьми, — улыбается Лиза, — наш класс собирается остаться здесь на каникулы. — Ну… думаю если здесь будете только вы, то школу по камню разобрать не сможете, — хмыкает Альбус. — Они, кстати, приедут завтра к обеду. — Не хочешь немного поиграть в четыре руки? — спрашивает Лиза, допивая чай. Дамблдору идея нравится. Оставшийся вечер они проводят в каморке, переигрывая разные мелодии. Лиза рассказывает как они ходили в кино, как весь следующий день они валялись в кровати, а также, что 3-го января Том оценил тексты Хью и даже спел один. У Лизы есть эта запись на кассете, она включит чуть позже. *** Сказать по правде, события с начала января 1977 вплоть до того злополучного концерта в Париже, летом того же года, развивались странно. Но это для меня. Я существо иного порядка и человеческие эмоции мне чужды. Оттого я с интересом наблюдал за Томом Реддлом во всех мирах. В нем кроется ответ, как мне стать чуть человечнее.