Змей и Волк

In the night no man can run from the beast of Gévaudan В ночной темноте ни единой душе не уйти от Жеводанского зверя, No escape from the fate of a martyr born in pain Не избежать судьбы мученика. When all prayers said and done, tame the land of Gévaudan Вымолено прощение, Жеводанские края вновь безмятежны, And the curse of the beast will remain Но проклятье Зверя останется. *** История, произошедшая 6 мая 1998 года, напрямую связана с историей, случившейся 31 октября 1977. Охотники любили слагать песни, и конечно же их источником вдохновения были сражения. После событий 31 октября Римус Люпин написал одну песню, но спеть её тогда они не могли. Они бы сразу себя раскрыли. Ребятам казалось, что даже самый недалёкий человек проведёт параллель между участниками группы и таинственными наёмниками. Что уж говорить о Тёмном Лорде? Маскарад не спасёт. Не пройдёт и суток между презентацией песни и моментом, как главные двери Хогвартса распахнутся, широким шагом Тёмный Лорд пройдёт к кабинету директора и, не смотря на протесты Елизаветы и разумные доводы Римуса, убьёт Альбуса Дамблдора. Но обо всем по порядку. 6 мая Джон Купер при помощи трёх своих коллег расставлял камеры в холле первого этажа Хогвартса. Школу ещё не успели привести в порядок после всех событий, но Джон считал, что лучших декораций не сыщешь. — Сначала мы снимем общий план, — говорит он своим помощникам, — а потом быстро несём все на улицу. Надеюсь сегодня успеем всё закончить. По лестнице в красных плащах сбежали Хью и Элис. — А где остальные? — вздернул бровь Джон. — Были в больничном крыле, но скоро спустятся, — тут же ответила ему Элис, осматривая площадку. — Ваша Спящая красавица все ещё спит? — хмыкнул Джон. — Как ангел, — вздохнул Хью, проверяя барабанные палочки. — У нас тут прям сказка: Спящая красавица в башне под охраной жутких монстров. Нарочно такую дичь конечно не придумаешь. По лестнице торопливо, насколько это было возможно, спустились Лиза, Римус, Лили и Гарри. — Как там? — тут же спросил Хью. — Альбус и Минерва подменили Лили и Гарри, — отчитался Римус, — нам, ребята, останутся ночные смены. — А это обязательно — там сидеть? — спросил Джон, второго мая он был в Италии, поэтому обо всем случившемся знает по рассказам, в газетах все было удивительно скромно. — После такого… — Элис подхватила бас-гитару, — у нас тут русская рулетка, что по итогу проснётся. Так что лучше, чтобы рядом кто-то был. Либо поприветствовать в мире живых, либо траурно возложить подушку на лицо. — Никаких полумер, — вздохнул Гарри. Лиза нажала на клавишу пианино, её лицо с очертаниями волчьей морды, она скинула капюшон, на её голове красовались черные волчьи уши, а глаза горели красным. — Вставайте по местам, — скомандовал Джон, — Гарри за мою спину. Римус обратись ровно настолько, чтобы тебе было удобно петь. — Понял, — махнул рукой Римус, вставая у микрофона на груде камней. Римус стянул капюшон, его глаза горят красным, на руках когти, а на голове серые волчьи уши, хотя лицо сохранило человеческие черты. Элис и Хью скрыли лица за каменными масками в виде черепов. Лили стянула капюшон, её глаза застелила черная пелена, а в рыжих волосах бегали огненные всполохи, она сжимала в руках гитару. В главные двери вошли Гермиона и Тонкс. Гарри приложил палец к губам, а после указал на место рядом с собой. — Мотор! — крикнул Джон. Раздалась музыка. Римус вскинул руки, во всплеске огненных рубинов возникла голова волка, которую обвил змей. Герб рассыпался в воздухе, и в этом рубиновом дожде Римус запел: Beast of Gévaudan, feared no sword and feared no gun Жеводанский зверь не страшится ни мечей, ни ружей, Sent from heaven, the seventh of creatures Это седьмая по счёту тварь, ниспосланная с небес, Beast of Gévaudan, for the wrath of God to come Жеводанский зверь, воплощение Божьего гнева, Came to sanction the mass and the preachers Он явился, дабы покарать народы и их пасторов. Hunted by hundreds and never to be caught Его выслеживали сотни, но не сумели изловить, Descent to wander, bring terror and take 'em all beyond Он снизошёл, дабы рыскать, сеять ужас и утаскивать на тот свет. Тонкс смотрела на Римуса и её глаза блестели. С момента, как они встретились, у неё на глазах Римус пел лишь два раза, да и то для дела. В первый раз он пытался спасти Гарри, да так, чтобы всё выглядело иначе, а второй раз взывая к «Армии ночи». Сейчас он пел от души. To the Father and the Son came the beast of Gévaudan За Отцом и Сыном явился Жеводанский зверь — Terminator, a traitor, half wolf and half machine Истребитель, предатель, наполовину волк, наполовину машина. To the prior and the nun came the beast of Gévaudan За настоятелем и монахиней явился Жеводанский зверь; A redeemer, believer, all fatal, mad and mean Искупитель, защитник веры, смертоносный, безумный и злобный Beast of Gévaudan Жеводанский зверь. *** Говорят, в Хэллоуин 1977 в небо взойдет полная красная Луна. И оборотни, вставшие на сторону Тёмного лорда, готовы выступать. Говорят, в той деревне близ Норфолка волшебники якшаются с магглами. Какое эффектное заявление. Сивый с группой ещё из десяти оборотней отправились за пару дней. Они разбили лагерь в лесу неподалёку. Утром первого ноября они подарят эту деревню своему господину. Орден Феникса знает. Но это лишь предположение Дамблдора. Факты складываются в ужасающую картину. Но Министерство Магии не беззубо же? Они найдут выход. Нашли. Альбус Дамблдор мрачно смотрел на Аластора Грюма. Слова складывались плохо: цензурные тяжело подобрать. — Я знаю, что это ужасно, — развёл руками Грюм, стоя посреди кабинета директора Хогвартса, — но они идеальны для этой работы. — Ты не находишь лицемерия в этой просьбе министерства? — вздохнул Альбус. — Нахожу, — раздраженно ответил Аластор и опустился в кресло. — Но я должен их спросить. Они имеют полное право отказать и послать министерство в Ад. Альбус молчит, сведя руки перед собой и положив их на стол. Его голубые глаза непривычно холодные. — Я знаю, что в дела Дамблдоров лезть не стоит, — нарушил молчание Грюм, — но это… — Вот и не лезь, — холодно перебил его Альбус. — Я имею полное право сейчас выставить тебя за дверь и передать лично от себя дружеское напоминание министерству, через какой ад я и Аберфорт прошли, пока пытались взять под опеку нашу дальнюю родственницу. — Но она же… — Она — человек. И без её помощи в Париже бы без жертв не обошлось. Грюм поджал губы, но потом продолжил: — Наше министерство не в курсе, они думают, что там была только помощь от вейл. О ней я не стал говорить, потому что её можно квалифицировать как вейлу. — Формальность, не отменяющая факт, — холодно отрезал Дамблдор. — Вы можете обратиться на прямую во Францию. — Ирен Дориан прекрасная волшебница, но ещё лучше она как политик и стратег, — раздраженно начал Грюм. — Пока все ищут заклинание помощнее, она устраивает бюрократический ад. Она не даст добро. — Как и я. Как и родители. — Им уже семнадцать, они вправе решать сами. — Аластор, я поделился с тобой, как с другом. В том разговоре я был дедушка переживающий о внуках. И как мне доверять тебе после этого? — Я не говорил их имён, я даже страну не называл. Я сказал, что они наёмники из Европы. Все общение только через меня. Если они согласятся, министерство заплатит сколько они скажут. После этого, Грюм ушёл. Альбус Дамблдор мог просто выждать сутки, и сказать Грюму, чтобы разбирались без них. Но в известность их стоит поставить. Это произошло на следующий день после завтрака. И он пожалел об этом решении. Лиза и Римус переглянулись. Их разговор был тихим и полностью на парселтанге. И после него Лиза произнесла: — 4000 галлеонов. Решат, что дорого, сами разберутся. Министерство соглашается, но просит никого не убивать. Альбус думает, что когда в следующий раз будет сражаться с Томом, тот будет иметь полное право убить его за такое. 31 октября они выступают перед школой в ярких костюмах, и Дамблдор надеется, что они передумают. Он знает, какое обещание требовал Том у Лизы и знает, что она ему ответила. Она могла отказаться от этого сражения, почему согласилась? И Римус, у него какая цель? Выступление окончено, начались танцы. Римус и Лиза пропали в толпе. Может уединились с друзьями? Нет. Они — охотники. *** Римус и Лиза, полностью облаченные в черное, со скрытыми лицами, стояли в Визжащей хижине. Вот их прикрытие от МакГонагалл. Римус учится управлять своими способностями, не то чтобы хотелось проверять их на практике, но сражение само их нашло. Римус взмахнул рукой, расползлась темная дымка образуя проход. Трансгрессия опасна, Том может найти её след. Портал слишком сложно, да и его можно обнаружить. Римус и Лиза тяжело вздохнули и вошли в проход. Древнюю магию Том отыскать не сможет, он просто не знаком с ней. Черные костюмы, балаклавы, никаких топоров, все, чтобы он не догадался. Хотя Лиза уверена, что их личности будут загадкой, до того момента, пока сам Тёмный Лорд их увидит. Она верит, что он сразу их узнает, вопрос лишь в том, что он сделает с этим знанием. Они стоят уже в другом лесу далеко от Хогвартса, проход за их спинами закрылся. — Это точно не нарушает данное тобой слово? — тихо спросил Римус. — Он и так в жопе, не хочу чтобы она стала глубже. С Сивым срать в одном поле небезопасно, осадим его сейчас, ему будет проще его контролировать. — Надо подумать, что ему ответить, когда он с меня это слово попросит. — Уже даже не «если», — хмыкнула Лиза. — Надо понять сколько их. Они обращаются, но ровно настолько, чтобы было незаметно под маскировкой. Они срываются с места и бегут. Опавшие ветки и листья шуршат под их ногами. Они перепрыгивают коренья. В какой-то момент Римус останавливается, Лиза тормозит рядом. Римус вскидывает руку в перчатке и указывает в чащу леса: — Там. Лиза кивает. Они взбираются на ближайшее дерево и дальше продолжают путь в кронах. Добираются до небольшого пятачка. В его центре горит костёр, а вокруг него сидят люди. Лиза и Римус считают. А затем отходят на безопасное расстояние, чтобы их не почувствовали. — Десять насчитал, — говорит Римус. — Может кто-то отошёл, — подмечает Лиза, — но думаю не больше одного-двух. — Многовато. Заклинания они использовать не будут, понадеются на то, что обратятся. — Твои предложения? — То заклятье из книги, что не должно дать им обратиться. — Его давно не применили. — У нас не так много вариантов. — Тогда начнём. Вдвоём они спрыгивают с ветки на землю и идут в разные стороны по кругу. Стягивают по одной перчатке, касаются стволов деревьев, оставляя на них золотой отпечаток руки. Идут быстро, поэтому через десять минут они встречаются на противоположной стороне. Правда Римус не один. Он тянет с собой за шкирку молодого шокированного парнишку. — Нашёл его по дороге, собирал хворост, — Римус говорит с сильным акцентом, похож на русский, что ж, пусть думают, что они из восточной Европы. — Наверх. Вдвоём они запрыгивают на ветку и садят бедолагу между собой. — Как тебя зовут? — Лиза вторит акценту Римуса, хотя её голос звучит угрожающе, словно ночной кошмар. — Д-д-дрю… — заикается юноша. — Ты служишь Тёмному Лорду? — Лиза крепко сжимает руку Дрю, чтобы он не соскользнул. — Д-д-да… а вы? Лиза смеётся, но смех ее угрожающий. — О нет, — отвечает она, — мы наёмники, и нам хорошо за вас заплатили. Если бы не Тёмный Лорд, мы бы так и спали в своей норе. Но тут вы, вот потеха. Дрю дрожал, словно последний лист на ветке. Он лишь на пару лет старше Римуса и Лизы. — Ты ведь не хочешь быть здесь, Дрю? — внезапно спросил Римус. — Они не оставили мне выбора, — прошептал Дрю. — Кто? — заинтересованно спросила Лиза. — Волшебники, — прошептал Дрю, и испуганно оглянулся. — Тогда почему ты пошел на службу к волшебнику? — удивилась Лиза. — Он другой, — внезапно в голосе Дрю появился восторг, — такое чувство, что ему не все равно. Лиза поджала губы, но Дрю этого видеть не мог. Она знает, насколько тот заблуждается, и отчего становится жаль наивного юного оборотня. — Я буду великодушна, Дрю, — вздохнула Лиза, — и ты не пострадаешь сегодня. Римус и Лиза без предупреждения толкает Дрю вниз и тот падает на землю. — Вроде, цел, — без интереса говорит Лиза, наблюдая как Дрю побежала в сторону лагеря. — Что дальше? — Послушаем. Подождём. Потушим костёр. Ломаем ноги. Связываем. На рассвете их пакуют мракоборцы. По веткам они добираются до поляны, и там замирают. Дрю пьёт из фляжки. Рядом с ним стоит Сивый. Пытается узнать, что же так встревожило Дрю. Но речь юноши бессвязна. — Ты либо пей, либо говори! — рычит Сивый. — Двое наёмников! — выпалил Дрю. — Не представились? — со смешком спрашивает один из оборотней. — Не представились! — тут же шипит Дрю. — Ты бы представился? Сказали, что так и спали бы в своей норе, если бы не Тёмный Лорд, и что мы для них потеха. — Наш Господин — невероятный человек, — хмыкает Сивый, — ясно дело, что на его свет и шваль всякая вылезет полюбоваться. Ладно! — резко продолжил Сивый, пока оборотни на полене перешёптывались между собой. — Потеха, напугали. Их двое! Нас тут одиннадцать. Что они нам сделают? Группа загоготала и закивала в знак согласия. — Сивого бы убить, — замечает Лиза. — Нас просили этого не делать, — проворчал Римус. — Да знаю я… ломаем ноги, а потом они уже на наша проблема. — Сейчас взойдёт полная Луна! — кричит Сивый и медленно идёт вокруг костра. — И нас никто не остановит! Мы займём наше место! Группа хлопает и кричит. Они поднимаются с места: мужчины и женщины, смотрят в небо и принимаются выть. Лиза и Римус тоже вскидывают головы и стягивают балаклавы. Светло-каштановые волосы Римуса колыхнулись на ветру. Последнее время он напоминал друзьям Джона Леннона, только без бороды. Длинные чёрные волосы Лизы скользнули за спину. Последние облака расползлись и их взгляду предстала Луна в своём кровавом великолепии. Лиза и Римус в одно движение натянули балаклавы, скрыли глаза от взора, накинули капюшоны. Оборотни воют и… ничего не происходит. — Что за черт?! — вскрикнул Сивый и осмотрелся. Все были в замешательстве, они должны были обратиться. — Смотри-ка, — довольно тянет Римус. — Работает. Лиза выхватывает из-за пазухи верёвку. — Начнём же, — шепчет она. Они прыгают по веткам в разные стороны. Остановившись Лиза бросает взгляд вниз. Верёвка начинает светиться солнечным светом. Резкое движение рукой вниз, веревка обвила одного противника. Лиза резко взмахнула рукой. Противник оторвался от земли, взмыл. Лиза опустила руку вниз, противник упал в костер. Луну затянули облака. Поляна погрузилась в темноту. Лиза прыгает вниз. Хруст чей-то кости и вскрик. Палка рассекает воздух с угрожающим свистом. Хруст и вскрик. Лизе и Римусу не нужен Круциатус, они чувствуют, где больнее всего. Хруст и крик. Оборотни в замешательстве. Они не видят противника. Лизе и Римусу это кажется бессовестным, из-за чёрной одежды они спрятаны во тьме, это не правильно. Они должны быть в красном. Но если у них будет хоть одна красная нить, хоть один отблеск красных глаз, клочок чёрной или серой шерсти, Тёмный Лорд сразу поймёт. А этого не нужно, иначе он их прибьёт, и не как Темный Лорд врагов, а как Том Реддл своих деток. Рассекающий свист. Хруст. Крик. Сивый повёл носом, наконец-то учуял. Хотя запах у них слабый, смешивается с другими на поляне. Может позже Сивый догадается, что от наемников пахнет так же, как и от оборотней. Сивый пытается ухватить Римуса за горло, но тот легко уходит в темноту. Лиза налетает на Сивого. Хруст. Крик боли. Так продолжается час. Через час Луна вышла из-за облаков. Десять оборотней лежали на земле, кости сломаны, тяжело дышат. Лишь Дрю бледный, но целый, привязан к дереву. Лиза и Римус молча выхватывают веревки и принимаются связать людей на земле. — Почему мы ещё живы? — хрипло спросил Сивый. — Грюма спросишь, — с сильным акцентом ответила Лиза. — Господин нас вытащит, — прохрипел Сивый, пошевелиться он не мог. — Вытащит, — кивнула Лиза, — но надеюсь, мы снова не встретимся. — Встретимся, — подал голос связанный Дрю. — Если вам заплатили, значит заплатят ещё раз. — Если мы согласимся, — холодно и с акцентом ответил Римус, связывая женщину. — Вы словно те охотники из сказки, — прохрипела та. Римус сжал ее руку. — Я похож на призрак? — спросил он. — Они все давно мертвы. Волшебники их убили. — Тогда почему ты служишь волшебникам? — криво усмехнувшись, спросила женщина. — А вы? — мрачно спросил Римус, но ответил ему Сивый: — Он другой. Лиза и Римус коротко переглянулась. Римус чувствует, Лиза хочет съязвить. Он знает, что она сердится; и на то, что Том не пришёл в Хогсмид, и на то, что он позволил оборотням эту операцию, зная, сколько будет трупов, зная, сколько будет обращённых. Но Лиза не язвит, она тяжело вздыхает и тихо шепчет: — Увидеть бы его вашими глазами. Лиза и Римус развели костёр и стащили всех оборотней к нему. — И что нам делать? — прорычал Сивый, пошевелиться все ещё не мог. — Спать. Восстанавливаться, — пожал плечами Римус. — Даже сказку не расскажете? — раздался мужской голос. — Это кто там такой остряк? — фыркнула Лиза. — Мы вас не развлекать пришли. — Почему я цел? — спросил Дрю, все ещё привязанный к дереву. Римус медленно подошёл к нему и прошептал, чуть наклонившись к Дрю: — С тебя ещё будет толк, а с твоих дружков уже нет. Лиза и Римус сели по другую сторону костра. Ждали рассвет. Тринадцать человек молчали. Лишь потрескивание полешек костра. Если взлетал сноп искр, либо Лиза, либо Римус, вели рукой, чтобы искры не попадали на оборотней. С лучами рассвета пришёл Грюм и ещё двадцать человек. Римус молча протянул руку, в которую опустился увесистый мешок. Не говоря ничего, и даже не клянясь, Лиза и Римус уходят, скрывшись в чаще. Снова проход. Визжащая хижина. Ребята быстро переодеваются и возвращаются обратно в замок к завтраку. Да, Лиза и Римус немного замученные, но в остальном ничем себя не выдают. Только Сириус, наклонившись к Лизе, внезапно повёл носом. Сразу после завтрака Сириус без разговора хватает Лизу и Римуса за руки и быстро выводит их на прохладный ноябрьский воздух. Сириус молчит и ведет их ближе к лесу, а Лиза и Римус так устали, что сил сопротивляться у них нет. Недалеко от хижины Хагрида, Сириус остановился, отпустил друзей и обернулся к ним. — Вы вчера сказали, — сурово начал Сириус, — что ночью будете разбираться со способностями Лунатика. — Да, этим и занимались, — кивнул Римус. — От вас пахнет кровью, — прошипел Сириус и тут же добавил. — Не вашей. — Было бы странно, — устало начала Лиза, — если бы было иначе, учитывая, чьи мы дети. — Это не аргумент, — злится Сириус. — Вам Гремучая Ива по башке дала? Если бы вы погибли! — Бродяга, давай хоть ты… — отмахнулся Римус, но Сириус его перебил: — Я буду вас отчитывать. И если вы снова в полнолуние пойдёте тренироваться на оборотнях, я ЕМУ напишу. — Ты этого не сделаешь, — страдальчески протянула Лиза. — Сделаю, — опротестовал Сириус, — потому что ОН будет поубедительнее меня, — выдохнув Сириус, уже спокойнее, начал. — Ребят, у меня кроме вас никого нет, вы — моя семья. Кем бы вы ни были, вы всё ещё люди, и у вас есть предел. Я не хочу, чтобы вы погибли. — Да с чего ты взял… — взмахнула рукой Лиза, но Сириус её перебил: — Да потому что от вас такое амбре стоит, что МакГонагалл его почует! Я уже семь противников насчитал. Идите в ванну и будете мыться там, пока я не скажу «хватит». Beast of Gévaudan, Christ the force is on the run Жеводанский зверь, войско Христово разбегается, Meant to feast on the treason of liars Он предназначен питаться лжецами и изменниками. Beast of Gévaudan, bring up Nemesis undone Жеводанский зверь, доверши своё Возмездие, Send the mass of profane to hellfire Брось орды нечестивых в адское пламя! *** Неделя! У Тома ушла неделя, чтобы вытащить всех оборотней из Азкабана. И их рассказ был однотипен: двое, полностью в черном, мужчина и женщина, проворные, сильные, нанесли тяжелые или средние увечья, связали, с первыми лучами солнца сдали всех Грюму. Единственная странность: заклинание, из-за которого оборотни не смогли обратиться. Том даже не знал, что такое в природе существует… как и о том тумане в Париже. Это наводило его на невеселую мысль. Но это не может быть она. Заклинание мог сотворить кто-то третий, но еще одного человека никто не видел. Даже молодой оборотень Дрю, который был в шоке, но, в отличие от всех, цел. — Та женщина сказала, что будет великодушна, — Дрю смотрел в стол. Он сидел в небольшой гостиной напротив Тёмного Лорда, рядом были Антонин и Люциус. — А мужчина сказал, что с меня будет толк, — добавил Дрю. — Ты встречал их прежде? — спросил Том. — Нет, Господин, — покачал головой Дрю. — Они говорили с акцентом. Очень похож на восточно-европейский. — Это подтверждает то, что я узнал в министерстве, — тут же начал Малфой. — Антонин, может ты знаешь кто это? — Ты думаешь там деревня на сто жителей? — с раздражением начал Долохов. — Взгляни на карту и удивись от размеров России. Я написал родным, как будет ответ, так отчитаюсь. Том поднялся: — Вы двое свободны, Антонин за мной. Том и Антонин молча дошли до кабинета и закрылись там. — Тебе налить? — осторожно спросил Антонин. — Да, — без раздумий ответил Том и повалился на диван. Антонин плеснул виски в два бокала. Один момент не давал Тому покоя. Почему они не обратились? В спальне Лизы-Лизы была погрызена кровать и разодрана стена, значит Римус обратился. Это не её особенность. Это не ритуал, на него нужно время и подготовка, а эти двое действовали быстро. Значит заклинание. Но даже если и так, это не может быть она. Лиза-Лиза в школе. Дамблдор бы… Дамблдор. Антонин протянул Тому увесистый бокал. Том сел, взял его в руки, и, смотря в глаза Антонина, произнес: — Амелия была с ним. Антонин, применивший кресло, удивленно взглянул на Тома: — Ты о чем? — Она была с Дамблдором на той дуэли с Гриндевальдом. — К чему ты?.. — начал Антонин, опускаясь в кресло, но Том его перебил: — К тому, — шипит Том, — что если этот старый черт решил, что риск оправдан, я буду убивать его долго и мучительно за то, что он втянул в это мою дочь. — Ты думаешь, это могла быть она? — Не исключаю. Но нужны доказательства. — Ты так и так убьешь Дамблдора, — покачал головой Антонин. — Да, но от этой информации зависит, моими ли руками и то, как это будет. Том приложился к бокалу и осознал кое-что ещё. Откуда мог взяться второй. — Я дурак! — подскочил Том, немного виски выплеснулось ему на руку. Антонин аж подпрыгнул в кресле, кажется сегодня Том его испытывал. — Я как-то раз оговорился, — Том снова опустился на диван, — и сказал «детей», а не «ребенка». — Со всеми бывает, устал, — предположил Антонин. — Римус, — продолжал Том, не слушая Антонина. — Я помню, повязки на их руках, слова Лизы-Лизы, что он её «названный брат», как этот юноша был вежлив и учтив со мной в ателье. Что если не названный? Что если они что-то отрыли или придумали и связали друг друга кровными узами? — Это тёмная магия. — Конечно, — Том наконец-то вытер руку о брюки, — это остановит моих детей. Секунда, Том вскинул руки, снова расплескав виски. — Даже не зная правда это или нет, я уже принял этот факт как должное, — Том повалился на спинку дивана и приложился к тому виски, что ещё остался в бокале. — И что ты хочешь? — вздохнул Антонин. — Чтобы я узнал об этом? — Да. — А точно надо? Если так, они бы сами сказали… — На крайний случай, спроси Амелию, — перебил Том. — Может ты к ней сам? — с надеждой предложил Антонин. — Антонин, — Том подался вперёд, — если я сейчас поеду в Париж, я оттуда не вернусь. Я устал, я всё сжечь нахрен хочу. Если я сейчас поеду в Париж, я залезу к ней под юбку и буду сидеть там, гордость моя не пострадает.