Змей и Волк

Разбитой вазой я упал на пол Как в старой сказке, я не знал, кто волк Не считая переписки по предложению, это было второе письмо от Тома Реддла, которое Лиза сжимала в руках. И если первое она хранит с нежностью, то это она будет хранить до встречи с ним, чтобы ткнуть Тома носом в этот листок пергамента и строго спросить: «Кто это сделал?». Это случилось незадолго до Рождества 1977 года. — Да, у нас были планы, — рычит Лиза, смотря на друзей, — но они пошли в пизду. На каникулы я уеду в Париж. — А что?.. — начали Лили, но Лиза, сунув в руки Лили свой подарок от Тома, перебила её: — У papa фляга свистит. Лиза резко развернулась и направилась к выходу. Друзья побежали за ней. — Что он ей написал? — поразился Джеймс. — Могу лишь предполагать, — вздохнул Римус, он тоже получил свёрток, к которому прилагаюсь записка, — но он попросил меня позаботиться о ней, значит ничего хорошего. Лиза влетела за горгулью ведущую в кабинет директора, оставив друзей. *** — Я вот думаю, — восторженно начал Антонин в кабинете Тёмного Лорда, — может в этом году снова в «Айсберге» отметить, так более празднично. — Я не поеду в Париж, — ответил Том, не отрывая взгляда от бумаг. — Чего? — опешил Антонин. — Поэтому, — проигнорировав вопрос, продолжил Том, — хочу, чтобы ты передал мой подарок Амелии. — Ну ты хотя бы сходил за подарком, — мрачно произнёс Антонин. — Я попросил Нарциссу. — А можешь сказать причину? Ami об этом спросит. — Я написал ей письмо. — Знаешь… Том перебил: — Если ты продолжишь, я тебя ударю. — Понял, — Антонин подхватил пакет со стола и вышел из кабинета. Ладно, зайдёт домой, заберёт вещи и уедет в Париж. Амелия будет в ярости, и первым на её пути будет Долохов. Вот так подарок. В следующий раз наедине обратится к нему «Том», чтобы неповадно было. *** Поздним вечером 31 декабря в дверь Джарета постучали. Он убрал руки с клавиш рояля и поджал губы. — Допустим, — выдохнул Джарет и поднялся. Он никого не ждал, родня не знает, где он живет. Да, это престижный район, только он маггловский. Джарет выглянул в глазок двери. Если вспомнить где находятся апартаменты, что представляет из себя Джарет, видеть этого гостя на пороге как-то сюрреалистично. Дажерт распахнул дверь. — Как ты узнал, где я живу? — поразится он. — Я знаю где живет твой заместитель, — лениво начал Том. — А там, Империус, и вот у меня твой адрес. — Это свинство. — У меня сегодня день рождение, — мрачно произнёс Том и сунул в руки Джарета бутылку виски. Том без церемоний вошел в квартиру и сразу же направился в гостиную, где, бросив пальто в кресло, устало повалился на диван. Джарет выдохнул, запер дверь и пошел вслед за Томом. Наливая неплохой виски в массивные бокалы, Джарет, как бы между прочим, спросил: — Почему ты не в Париже? — Вот поэтому мы сегодня пьём, — тут же прилетело с дивана. Джарет щелкнул пальцами, в бокалы упало по два кубика льда. Прошёл к дивану и опустил бокал на столик, а после вновь устроился за роялем, поставив свой бокал на его крышку. — Маловероятно, что вакантное место освободилось, — начал Джарет чуть обернувшись к Тому, — поэтому расскажи-ка, что ты удумал. Прежде чем ответить Том сел, подхватил бокал, сделал глоток. Оценивающе взглянул на Джарета и начал: — Жениться и привезти Амелию сюда. Но пока мы тут на казарменном положении, это небезопасно. Не хочу, чтобы ей навредили только из-за связи со мной. После этих слов Джарет, подхватив бокал, обернулся к Тому полностью. — Что могу сказать, мои поздравления, — салютовал бокалом Джарет, — и тебе, и невесте, и британскому бизнесу, только вот… — Только что? Джарет поджал губы, наверно стоило спросить Амелию, что она рассказывала Тому, а что нет. Если сейчас он скажет лишнего, на него обрушится гнев Амелии… но говорить Джарет уже начал, если не объяснится, то его сожрет Тёмный Лорд. Джарет выдохнул и издалека начал: — Ты знаешь, кем она родилась? — Знаю, — тут же ответил Том. — Даже очи чёрные видел. Она не обращалась полностью, но знаешь… Вейлы ведь обращаются в сражении, не хочу чтобы она сражалась. Думаю, так её могут убить только за то, кто она есть. Джарет с облегчением выдохнул. Он наивно полагал, что Амелия все рассказывает Тому, хотя хватит секунды, и ты поймешь что не все, иначе она давно бы уже сидела рядом с Тёмным Лордом. К сожалению эта секунда случилась с Джаретом слишком поздно. — Да, могут, — вздохнул Джарет и сделал глоток. — Таким вейлам запрещён въезд в Британию. Том задумался, приложился к бокалу и напомнил: — Но она тут жила и училась, да и летом 75-го приезжала. Джарет вновь поджал губы. Видно Амелия не сочла нужным говорить об этом, потому что для Тома это не препятствие, это просто два листа пергамента, которые он молча уничтожит. Но сказать все же стоило, что бы он хотя бы знал, где эти листы искать. Не специально, но это легло на плечи Джарета. — Во втором случае Дамблдор сходил к паре близких друзей в министерство. А сама Амелия приехала по маггловским документам. Опасно так делать, но Альбус смог договориться так, чтобы в ту сторону не смотрели. А вот в первом… Дамблдоры, Долоховы, Гринготтсы под предводительством Дориан выступили против британского министерства. — Она же была ребенком. Отчего такие сложности? — Такие вейлы считаются опасными. — Чем опасен пятилетний ребёнок? — искренне поразился Том. — А годовалый? — Ты не понимаешь, старик! — Кажется, это вы не можете понять, юноша. — Я не знаю, была ли опасна Амелия, мне тогда был всего год, — вздохнул Джарет. — Но если ты все же решительно настроен всё под себя подмять, то сам их и спросишь. — Но Амелия все же училась и жила здесь, — Том вновь приложился к бокалу. — На сколько мне известно, когда разум у наших совсем отступил, то Дамблдор включил шантаж. — О… этот чёрт может в шантаж? — Ага, сказал, что министерство не жалует его брата, а вот Альбусу будет очень рад тогдашний директор Шармбатон. Мадам Дориан жала с французской стороны, а вот Любовь Долохова нашла очень хорошую няню для «опасной», — Джарет закатила глаза на этом слове, — девочки. Моя семья взяла на себя все расходы и выступила гарантом безопасности. Смогли взять слабоумие измором. Не знаю, была ли Амелия опасна до этого, но эта ситуация точно внесла свою неприятную лепту, — Джарет сделал глоток. — Когда меня отправили в Хогвартс, я общался с Антониным, он мне говорил, что Амелия иногда вызывает у него тревогу. Я и сам с этим раз столкнулся осенью 43-го. Но потом её взгляд стал добрее, когда она начала проводить время с тобой. Том устало повалился на спинку дивана и сжал переносицу. — Почему вы с Антониным это видели, а я нет? — выдохнул он. — Потому что мы знали, куда смотреть, — Джарет вертел в руках бокал. — Мой отец запретил говорить с Амелией о Ришелье, конечно если она сама начнет разговор, то тогда можно. Но она заговорила об этом только когда оказалась в Париже. Знаю, что с Антониным до Парижа она это тоже не обсуждала. Да и сейчас скупа на эти разговоры. Думаю, её это терзает. Вызывает страх. Как ты боишься, что её осудят только за связь с тобой, того же боится она. Забавно, — вздохнул Джарет, поставил пустой бокал на крышку рояля и обернулся к нему, — вы словно две стороны одной старой монеты, но подумал я об этом только тогда, когда узнал, что наш супер староста и Тёмный Лорд это один человек. Том молчал, а Джарет опустил руки на клавиши и принялся ловко наигрывать мелодию «Jingle Bells». Том допил остатки виски в бокале и поднялся. — Интересный выбор, — заметил Том, подходя сначала к роялю, а затем к небольшому бару, чтобы налить еще. — Лучше так? — весело спросил Джарет и принялся наигрывать «Happy Birthday». — Мне не нравится, — фыркнул Том, разливая виски по бокалам. Джарет принялся наигрывать другую мелодию, немного мрачную. Том уже слышал эту песню, пьяный Джарет даже учил его словам. Том взмахнул палочкой, в бокалы упало по два кусочка льда. Джарет не знает, присоединится ли Том, но несмотря на это запел: Сияет небо, свет сквозь оспу звезд Как вспышка гнева, я в своем доме гость Я ничего не могу с собою сделать Я ничего не могу с собою сделать Том шумно выдохнул. Один проигрыш и, стоя у бара, он запел: Разбитой вазой я упал на пол Как в старой сказке, я не знал, кто волк Я ничего не могу с собою сделать Я ничего не могу с собою сделать Джарет присоединился к Тому: Я целую тело, синяки и вены Плечи в веснушках и контур обкусанных губ Целую тело, синяки и вены Плечи в веснушках и губы обкусаны Джарет пел припев, а Том подошел к большим окнам, тихо подпевая ему. Проигрыш и Джарет продолжил: Твой стиль одежды — как на встречу вдов И улыбаться через скрип зубов Я ничего не могу с собою сделать Я ничего не могу с собою сделать Джарет пел дальше, и Том его подхватил: Сегодня мил мне блеск янтарных глаз Со мной быть просто, но не в этот раз Я ничего не могу с собою сделать Я ничего не могу Я запомнил сон, где мы вдвоем пытали день, морили ночь Пускали кровь своей мечте, она не сохла на ноже Запомнил сон, где мы вдвоем пытали день, морили ночь Пускали кровь своей мечте, она не сохла на ноже Том смотрел в большие окна на ночной Лондон и отчетливо пропел: Сияет небо, свет сквозь оспу звезд Как вспышка гнева, я в своем доме гость Я ничего не могу с тобою сделать Я ничего не могу с тобою сделать — Зачем я помню эту песню? — спросил Том, когда Джарет закончил с музыкой. Это вопрос без ответа, но строить предположения никто не запрещал. — Может, — поднялся Джарет и направился к бару, — она откликнулась в твоей душе. — Душе? — фыркнул Том. — Люди говорят, что у меня её нет. — А что говорит Амелия? — Джарет подхватил свой бокал и направился к Тому. — Что она чернее ночи. — Ну вот, — беззаботно начал Джарет, встав по левое плечо от Тома, — специалист подтвердил, что душа у тебя есть, а цвет — это уже дело десятое. — Значит это не сработало, — прошептал Том. Тогда Джарет не предал значение этим тихим словам, но он отчетливо их вспомнит, когда Альбус Дамблдор в 1993 году принесет в ателье один дневник. «Я же говорил!» — будет кричать Регулус Блэк, да так громко и отчетливо, что живые его услышат, а Елизавета впихнет ему в рот пирожок, хотя именно это знание поможет ей понять, что же она видела за секунду до своей смерти. — Если у тебя сегодня день рождение, — игриво начал Джарет, — что же мне тебе подарить? Том чуть подумал и начал: — В Литтл-Хэнглтон есть дом на холме, принадлежал семье моего отца, и один сарай в роще — это семьи моей матери. Выкупи и оформи на себя. — Воу, я то думал о бутылке отличного виски. — Зачем мне отличный виски, если он есть у тебя в баре? — Купить два дома — это не подарок, дружище, это услуга, — хмыкнул Джарет, а после заигрывающе начал. — Я на любовниц столько не трачу, сколько потрачу на тебя. И как ты мне отплатишь? — Если сейчас начнутся шутки про секс, — Том обернулся к Джарету, — я дам тебе в морду. — Какие шутки! — Джарет тоже встал к Тому лицом. — Если я начну, из-под дивана вылезет твоя ревнивая невеста, и все её извращённые фантазии случатся со мной. Ну уж нет. Том рассмеялся и сквозь смех произнес: — Да, картина рисуется живой. — Ладно, — развел руками Джарет и направился обратно к роялю, — у меня есть маггловское имя для прикрытия. Куплю тебе два дома. Будет твоим приданым, женишок. Джарет поставил бокал на крышку рояля и, опустившись за него, спросил: — Слушай, а ты не думал, что работать без отпуска, это плохая идея? — Я совет спрашивал? — резко спросил Том. — Нет. — Вот и не лезь с ним. — Понял. Остаток ночи прошел даже весело: они пели, пили виски, пьяные пытались что-то приготовить. Хорошо что пьяные, это «что-то» показалось им вкусным. А уснули они в гостиной под утро. Хотя перед сном, шепотом Том признался, что Амелии очень не хватает. Джарет пьяно улыбнулся в ответ: — Она будет здесь, не волнуйся. Когда в обед Джарет варил кофе и пытался протрезветь он думал о том, как донести до весьма умного Тома Реддла, что ездить в Париж стоит, хотя бы для того, что крыша Тома не сказала «До свидания». *** В новогоднюю ночь в сторону дома Аннет шла большая компания. Можно было бы подумать, что это праздничные гуляния, только все были словно в воду опущенные. — Я позже поднимусь, — сказал Антонин Аннет, — пока тут покурю. Аннет кивнула и вошла в парадную, а следом за ней Клара, Сириус, Джеймс, Лили и парнишка, которого Антонин повстречал только сегодня, хотя уже видел его в обществе Лизы, Питер. А вот Альбус не поспешил за всеми, решил составить компанию Антонину. Дамблдор взглянул куда-то вдаль, а потом осторожно произнес: — Думаю, тьма в его душе оказалась сильнее его чувств. — Профессор, вы так романтичны, — невесело рассмеялся Антонин. — Я вот солидарен с Ami, мой друг просто долбоёб. Осталось понять, как донести до его башки мысль, что это плохая идея. — Только эта? — хмыкнул в бороду Альбус. — Эта хуже всех, потому что мы все за неё поплатимся, и, помяните моё слово, он больше всех. *** «Какое-то время я не смогу приехать. Очень много дел, но обещаю, что после мы ни дня не проведём в разлуке. Сохрани это шампанское, выпьем вместе, или же выпей одна, а бутылку разобьешь мне о голову, думаю, ты имеешь на это полное право. Безмерно скучаю по тебе, моя дорогая Амелия. Твой Том». Амелия шумно выдохнула. Что ж, такой исход она предполагала, когда в канун Рождества в ателье появилась Лиза в компании Римуса и своих друзей, а также Альбуса. Но ни Лизе, ни Римусу Том толком так ничего и не объяснил. Лизу попросил скрасить Амелии Новый Год, а Римуса просил позаботиться о Лизе. Амелия предположила, что Антонин внесет некую ясность, если Том всё же не приедет. К своему сожалению Амелия оказалась права. Она аккуратно сложила письмо и положила обратно в конверт. — Ну, в этот раз он хоть как-то объяснился, — мрачно произнесла она. — Делает успехи. — Maman… — Лиза подошла к Амелии. — Твой отец, — вздохнула Амелия прижимаясь к Лизе, — иногда бывает сказочным долбоёбом. Лиза поманила рукой Римуса. Аннет поджала губы и громко произнесла: — А давайте оставим Амели с детьми, а пока сходим ко мне и забе’гем глинтвейн. На секунду все замешкались, но Римус многозначительно кивнул друзьям и обнял Амелию. Джеймс кивнул в ответ и позвал: — Пойдемте. Первыми вышли Антонин, Клара и Аннет, за ними пошли Альбус, Джеймс, Сириус, Лили и Питер. Дверь захлопнулась. Лиза, Амелия и Римус так и стояли в обнимку в полной тишине. Бой курантов. — Я не знаю, — нарушила молчание Амелия, — что мне делать. Плакать, ждать, отправиться в Британию? Что мне с ним делать? — Maman, — мягко начала Лиза, — а разве ты когда-то хотела с ним что-то сделать? — Нет, — выдохнула Амелия. — Может стоит немного подождать? — предложил Римус. — Понять будет проще, если мы точно будем знать, какой у него план. — Римус прав, — поддерживает его Лиза, кажется, она впервые успокоилась с момента, как получила письмо от Тома. — Лизавета, а ты распаковала его подарок? — поинтересовался Римус, явно пытается отвлечь Амелию и она ему благодарна. — Ещё нет, — вздохнула Лиза. — Бросила его тут под ёлкой, так фонтанировала негативом в эти дни, что ни одного подарка ещё не открыла. Римус разжал руки, выпустив Амелию из объятий, подошел к стойке, на которой Антонин оставил пакет от Тома и отнес его под ёлку. — Отец, — начал Римус, — подпортил нам настроение. И он это понимает. Давайте и порадуем его и отомстим. Когда придёт дядя, начнем распаковывать подарки, а он сделает фото и передаст ему, как деньрожденную открытку. — Ты назвал его отцом, — прошептала Амелия. Римус подошел к Амелии, взял её руку в свою. — Вы дали мне новую жизнь, — прошептал Римус и его глаза на мгновение вспыхнули красным, — кто вы с ним мне, если не родители, maman? Римус поднес руку Амелии к губам и поцеловал её, и в этот момент Амелия расплакалась. Не поступок Тома причина её слез, а радость. Радость, что в их семье появился Римус. Так они и стояли втроем: Римус, держащий руку Амелии, Лиза, обнимающая её за плечи, и плачущая Амелия. Когда с двумя большими кастрюлями в ателье вернулась компания из дома Аннет, Амелия успела поправить макияж и вместе с Римусом и Лизой сидела под ёлкой. Все трое были в праздничных деньрожденных колпаках. — Ami, — тут же начала Амелия, — сходи на второй этаж за фотоаппаратом. Передашь потом эту фотографию Тому вместе с подарком. — Я вам сова что ли? — проворчал Антонин, ставя кастрюлю на столик у дивана. — К нему претензии, — нараспев протянула Амелия. — Я рад, что ты весела, Амелия, — нежно произнес Альбус, опускаясь на ковер рядом с ёлкой. — Ну, — вздохнула Амелия, — он знал, кого просить присмотреть за мной в этот день, — она с нежностью смотрела на Римуса и Лизу. — Мне интересно, что он отправил тебе, — прошептала Лиза Римусу. — Или ты уже открыл? — Нет, — покачал головой Римус, — хотел разделить это с тобой, но ты была занята ядом, — Римус вытащил сверток из-под ёлки. — Думаешь, там что-то жуткое? — За жуткими подарками он замечен не был, — фыркнула Амелия и потянулась к своему пакету. Лиза тоже извлекла сверток. А Антонин спустился со второго этажа. — Пойду пока помогу Аннет, — улыбнулся Альбус и поднялся. Лили, Сириус, Джеймс и Питер принесли из кухни кружки и принялись помогать Кларе и Аннет накрывать столик. — Вы готовы? — спросил Антонин стоя над троицей под ёлкой, те кивнули. — Тогда посмотрите на меня и улыбнитесь. Римус, Лиза и Амелия подняли головы, рядом с ними подарки, на губах улыбки. Щелчок. Фотоаппарат медленно отдает фото. — И что же там у тебя? — тут же поинтересовалась Лиза, смотря на Римуса. — Очень хорошая книга по трансфигурации с пометками на полях, — довольно ответил Римус, перелистывая страницы, этот почерк ему знаком. — А у тебя? — Футболка со слизеринской змеей, — поджала губы Лиза, — и два кулона на одной цепочке: голова волка и змея свернувшаяся колечком. Очень мило, только вот тут ещё есть дубликат. — Может он хочет, чтобы второй ты отдала Бродяге или Лили? — предположил Римус заглядывая в коробочку. — Или чтобы я отдала его тебе, — прошептала Лиза, достав из коробки обрывок пергамента, и показал короткую записку с аккуратным почерком: «Вам с братом пойдет». — Он знает, — сдавлено прошептал Римус. — Не… — судя по тону Лиза ушла в отрицание, — если бы он был уверен, то уже убил бы дедушку. — Но подумал он в нужную сторону, — прошептал Римус. — Я знаю, — внезапно вклинилась Амелия посмотрев на детей. — Но я сейчас так зла на Тома, что вам ремня выписать не могу. Обещайте мне, никогда больше не идти на сотрудничество с британским министерством, сколько бы денег они не предлагали. — Даже если… — осторожно начала Лиза. — Даже если ваш отец в глубокой жопе, — перебила Амелия. — Он достаточно талантлив чтобы справиться с этим сам. — А если, — как бы между прочим начал Римус, — мы будем его защищать так по пути, по личной инициативе. Несмотря на то, что стрясти деньги с министерства было круто. — Римус, — мягко начала Амелия, — у тебя для денег два комплекта родителей. Хотя тут, буду честна, обули вы их красиво. — А еще мы не допустили пополнения в рядах оборотней, — мягко заметила Лиза. — И только осознавая это, — вздохнула Амелия, — я не вломилась в Хогвартс, когда Ami мне рассказал. — Что он тебе подарил? — перевела тему Лиза. — Шампанское и кружевное белье, — ухмыльнулась Амелия. — Мерлин, надеюсь когда мы с ним увидимся, оно все ещё будет на меня налазить. — Глупости не говори, — фыркнула Лиза, — именно вейлы сформировали стереотип, что ведьмы худые и медленно стареют. — Я многое готов отдать, чтобы увидеть его в магазине нижнего белья, — озадачился Римус. — Он наверняка попросил о помощи Цисси, — отмахнулась Амелия. — Хотя он дал ей весьма точные инструкции, чувствуется его вкус. — Вы глинтвейн-то будете? — раздался голос Клары. Одиннадцать человек собрались вокруг столика. — С днём рождения моего нерадивого муженька, — подняла кружку Амелия. — А вас всех с Новым годом! — Вздрогнем! — поднял кружку Антонин. Спасением того вечера для всех собравшихся стал Джеймс Поттер, который резко перешел в режим: Дамблдор тут не директор, а родственник Дюма. Поэтому Джеймс без стеснения предлагал игры, пусть и алкогольные. Так в течение часа все из напряженного состояния перешли в веселое. Хмельная Лиза потянула Римуса за собой к пианино. Римус пошатнулся, а Лиза опустилась на табуретку и положила руки на клавиши. Все затаили дыхание. — Спятил отец, — протянула Лиза, но еще не играла. — А значит нам конец, — пропел Римус. Лиза принялась играть веселую мелодию, а Римус, стоя рядом, запел, после трех строчек к нему подключилась Лиза. Лиза и Римус поют припев, Амелия поднимается, подхватывает подол платья и в танце подплывает к детям у пианино. Подносит палец к губам, а после поёт. И вновь звучит припев, его поют Лиза, Римус и Амелия. Клара и Аннет, подхватывая Лили, подбегают к пианино, танцуют и весело поют. И вот пять вейл пляшут в хороводе, пока шестая вейла играет. Антонин поднимает Альбуса и Сириуса, чтобы танцевать со всеми. Машет рукой Питеру и Джеймсу на диване. Джеймс только подрывается, но Питер хватает его за руку и тихо спрашивает: — Почему мы зовём отца Лизы «его темнейшество»? У него вполне простое имя. — Да «Том» как-то не солидно для его персоны, — тихо отшутился Джеймс и повел Питера танцевать. Одна недосказанность. Питер узнал имя отца Лизы — Том. Его темнейшество — значит он и правда гангстер. Друзья упустили из вида одну мелочь, пересказывая приключения в Париже, имя Волдеморт так и не прозвучало. Питер просто не знал, что Том и Тёмный Лорд — это один человек. Иметь много имен удобно, можно носить их как костюмы, но из-за этого может случится путаница. Питер начнёт догадываться только в ноябре 1981 года, когда узнает, что Антонин Долохов, которого он повстречал в ателье — Пожиратель Смерти. Но у Питера в ту пору другие заботы, да и время вспять не воротишь. Всю правду Питер узнает только летом 1995 года, когда в дом Малфоя войдёт мужчина, укутанный в красный плащ.