Искра Света

«Войска, уходившие на фронт блестели золотом и серебром на синем фоне, звучали боевые песнопения. Мы провожали своих мужов и детей на погибель со слезами и гордостью, страхом и надеждой. Они были не только нашими детьми и мужьями – они были детьми/i><i> Альянса!» (С) Со слов одной из матерей солдата, убитого на Расколотом Берегу.       Тия сидела в наполненной тёплой водой деревянной бадье в таверне, отмокая, отдыхая, и раздумывая. Рядом с ней покоился раскрытый личный дневник, перо и чернила, всё было готово к записи – но у девушки не получалось выжать из себя и слова на пергамент. Не потому что она не помнила, нет, совсем наоборот, потому что помнила до мельчайших деталей всё происходившее. Она помнила предсмертную маску солдат, мёртвыми глазами смотрящих в застланное тучами небо. Помнила стекающую в канавы после грянувшего дождя кровь. Всё ещё свежа в памяти была картина того, как воители разбирают тела, погружая те в телеги, и собирая жетоны, дабы разобрать, кем-же являлось размазанное по брусчатке пятно раньше. Не исчезли воспоминания и о раненных, покалеченных, тех, кто уже не мог самостоятельно двигаться, и кого приходилось увозить на носилках. И Варл, бедный Варл, дворфийский витязь храбро, хоть и безрассудно ринувшийся на главного врага, что он видел в своей жизни, и погибший даже не столько из-за брызнувшей крови и Скверны, сколько из-за жрицы что заставила своим Светом эту Скверну выгорать прямо в глазах, шее и ноздрях воина. Она была виновата в его смерти, хотя никто её и не винил.       «Хорошая работа», «нас пало не столь много», «наша задача выполнена на отлично» высказывал им в лагере Командор Фъялар. Он даже похвалил Шантель за хорошую реакцию. Никто даже словом не обмолвился о сгинувшем, или о том, почему он погиб, всем будто бы было плевать. И лишь одна Тия, тогда молчавшая, без эмоций слушала похвалы, и без особой реакции взяла в руки протянутый кошель с пятнадцатью золотыми.       Она могла его спасти, могла предотвратить угрозу, крикнуть ему остановиться, направить свои силы на поддержание, а не попытку излечить его, усугубившую ситуацию, она могла бы дать другим разобраться с проблемой. Но ничего из этого она не сделала, лишь ошибку, что обошлась ценою мучительной гибели другому существу, извиваясь в агонии среди своих врагов. Ошибка, стоившая жизни.       И она заплакала. Она горько горевала, впиваясь пальцами в мокрые волосы, проговаривая какие-то бессмысленные вопросы неизвестно кому, то ли себе, то ли самому Свету. Плечи сотрясались при тихих, прерывающихся вдохах, а сама она будто сжалась, обнимая свои колени, зарываясь в них лицом, заглушая свои стенания. Она жалела, но не себя – она жалела всех и вся. Она жалела Варла, погибшего во имя высшей цели. Она жалела воителей, что зная на что идут двигались вперёд, продавливая строй демонов во всех уголках Азерота, переступая через трупы врагов и товарищей. Она жалела тех, кто будет вечно ждать своих друзей и близких с войны, толя надежду, что они выжили в битвах с бесконечными ордами врагов. Горечью была наполнена последовательница веры, что хочет сделать тебя, и всех вокруг счастливыми.       Она могла помочь им всем. Нет, не могла, должна была. Всем чем она может, и даже большим, но она поможет. Она вернёт пропавшего сына, поддержит тех, кто пал духом, залечит раны, она сделает всё возможное дабы внести в эту бессмысленную войну непосильный вклад.       И словно согревающий ветер, она почувствовала изнутри что-то, похожее на отклик. Тёплое чувство, мягкое и нежное касалось её, поддерживало, и утешало. И слёзы постепенно снизошли на нет, а стенания прекратились. Её мысли были правильны, и достойны выбранной ей веры, и она пойдёт по этому пути и дальше. Слабая улыбка коснулась её уст, когда она вытирала набежавшие слёзы с лица, успокаиваясь, но не забывая об усопших и произошедшем, полная решимости предотвратить подобное от повторения. В её голове уже созрел план. Но всё будет завтра, сегодня её нужен был отдых, и плотный ужин, а перед сном ей было необходимо посетить церковь, дабы упросить Свет достойно принять души тех, кто отдал свою жизнь за благое дело.       

На следующий день.

      Потёртые сапоги шаг за шагом приближались к синему шатру с гордой эмблемой Альянса в виде льва, обходя различных торговцев, путешественников, стражников или просто местных жителей. Несмотря на не самые богатые места, деревушка под Штормградом, Златоземье, была полна различного народу. Но многого и не требовалось – природа, таверна, церковь да кузня, не считая совсем уж мелких лавок, да шатров торговцев; всё же остальное было занято десятками жилых домов и огородов, и так и жило это место, постоянно живое, будто бы в движении, яркое, и светлое.       Солнце находилось в самом зените, освещая своими лучами клумбы цветов на домах, множество разношёрстного люда различных рас, работавших крестьян, и посапывающих на посту стражей, к которым ехидно подкрадывались какие-то мальчишки дабы вблизи получше поглазеть на настоящее оружие и броню. Где-то кричали продавцы, рекламируя свой товар, где-то ржали кони, а от стоящей рядом кузни периодически разносились дворфийские ругательства, да стук молотка по наковальне. Деревня кипела жизнью, не останавливаясь не на секунду, радуя глаз.       И из всего этого места, на перекрёстке дорог выбивался глубоко-синий раскрытый шатёр. По центру его стоял сколоченный неплохим мастером стол, заставленный бумагами, чернильницами и перьями, по бокам находились стойки с бронёй и оружием, а внутри сидела какая-то фигура, что-то записывающее. Стоящая рядом табличка гласила «Срочный набор! Вступи в ряды Армии Альянса здесь и сейчас!». Выделялось же это место абсолютным запустением от народа, не считая мужчину, уверенно поскрипывающего во всём происходящем шуме и гаме пером по пергаменту.       Когда лёгкий стук сапог разнёсся рядом с ним, он поднял свою прикрытую шляпой голову, осматривая подошедшую Тию незаинтересованным взглядом слегка впалых, и явно уставших глаз. Тот самый маг, что прошлым днём участвовал в отбитии Темнолесья от толп демонов.       — Мисс Шантель. Приветствую. — кивнул тот, опуская перо в чернильницу, отодвигая все бумаги прочь, и складывая руки на стол. — Чему обязан Вашему присутствию?       Жрица неслабо удивилась, поняв, что к ней обратился достаточно сильный, как она считала, маг, по фамилии, запомнив ту несмотря на отсутствие личного общения. Видимо около-пожилой, как она теперь разглядела под солнечным светом волшебник вместе с Командором ознакомился с докладом о каждом пришедшем к ним «наёмникам».       — Кхм… здравствуйте, Господин..?       — Магистр Дрейк Джонс. — спокойно ответил тот, продолжая рассматривать Шантель взглядом, абсолютно не выражающим эмоций.       Магистр! Данный маг являлся не просто сильным, он был одним из лучших на весь Штормград, и довольно известным среди знающих людей Альянса. Вторая шокирующая новость будто ударила жрицу под дых, но она быстро совладала с собой за несколько секунд. Ужасно зачесались волосы, а слова никак не находились. Наконец, пододвинув стоявший рядом стул, она присела, стараясь поудобнее расположиться, прежде чем продолжить слегка скрипящим от нервозности голосом:       — Магистр Джонс, здравствуйте. Я хотела бы записаться в ряды Армии, дабы помочь в войне на фронте. Вы видели, что я могу быть полезна, а там наверняка нужна любая помощь, и потому я решила чт-       — Хорошо. Ваша полное имя и фамилия. — не дожидаясь конца речи прервал её волшебник, уже вытащивший очередной пергамент, и начиная что-то на нём писать. Оборвал её маг не грубо, не с целью унизить, а просто что бы быстрее завершить весь разговор, убрав из него ненужные объяснения.       — Кхм… ТияШантель.       — Откуда родом?       — Гилнеас, название деревни ныне отсутствует.       — Ворген? — подняв глаза на девушку спросил тот, даже прекратив писать.       — Нет, Магистр Джонс. Покинула Гилнеас незадолго до того, как его коснулось проклятие, превратившее всех в воргенов.       — Хорошо. — скрип пера возобновился, пока маг заполнял другие пункты, иногда поднимая взгляд, и будто-бы что-то сверяя с Тии на бумагу. — Родственники?       — Связь с ними потеряна ещё при переезде с Гилнеаса.       Какое-то время перо продолжало скрипеть, прерываясь лишь на обмакивание то в чернила, пока пожилой волшебник наконец не достал ещё один листок, протягивая его девушке.       — Вы будете определены в корпус поддержки, Мисс Шантель, через… десять минут сюда придёт человек, и заберёт Вас, за это время ознакомьтесь с бланком, и подпишите здесь, и здесь, Всё остальное Вам расскажут на месте. Как только вы поставите свою подпись, Вы официально зачисляетесь в Армию Альянса, и покинуть её уже так просто не сможете. Вот Вам перо и чернила.       Бланк нёс в себе в основном лишь соглашения и уточнения к службе – что полагается, что требуется, чем занимаются те или иные корпусы, что произойдёт с телом солдата в том или ином случае, и другая информация, с которой жрица ознакомилась достаточно быстро, прежде чем вытянув перо поставить свою подпись. Как позже выяснилось, корпус ей нужно было выбрать самостоятельно, но видимо волшебник решил вновь не заморачиваться, выбирая множество пунктов самостоятельно. Кивнув, он забирал бумагу, укладывая её в отдельную, очень маленькую стопку.       — Добро пожаловать, Мисс Шантель. Присядьте в сторонке, скоро к Вам подойдут. — и вновь его голова опустилась в стол, и заскрипело перо, заполняя какую-то документацию.       Тия поднялась, обходя палатку со стороны, усаживаясь рядом с гномкой, которую она сначала даже не заметила. Немудрено – крохотный рост этой расы всегда был проблемой для тех, кто выше. Какой-нибудь двухметровый дреней мог ненароком запнуться об этих крохотных, по колено человеку ростом мужичков или девчонок, широковатых, и похожих на немного сжатых людей. Лишь голова с большими глазищами их была больше обычного, но с чуть более широким телом это смотрелось гармонично.       Гномка же, сидевшая здесь на стуле, была идеальным примером своей расы – ножки её свешивались со стула, болтаясь, пока она рылась в чём-то, рассматривая в своей руке какой-то предмет через большие зелёные очки с толстыми линзами, перевязанные за затылком на обычную верёвку. Зелёный цвет гогглов сильно выбивался из её фиолетовых, кудрявых волос, торчащих в разные стороны завитушками, но хорошо подходил к её светлому, кругловатому лицу. Серьёзный подход к работе, чувствовавшийся в каждом тщательном движении небольших пальцев, и при этом довольно милая и забавная внешность заставила жрицу слегка улыбнуться, задумываясь, что же привело такую особу в армию в столь нелёгкий час. Маленькая ладошка протянулась в сторону Тии, когда та не поднимая взгляда представилась серьёзным голосом:       — ПиропалШирококрут. Приятно познакомиться, Тия. — и только её руку пожали, ещё ничего не сказав, она вновь уставилась в свой прибор, подкручивая что-то, сжимая, и иногда шикая, когда что-то не получалось.       Гномы отлично разбирались в различной технике, чуть-ли не каждую неделю совершая научный или технический прорыв, создавая доселе невиданные приборы и машины. Но сколько бы техничными не были их приборы, машины гномов не славились надёжностью – в попытках превзойти всё и вся, создавая что-то новое, или улучшая старое, они порой слишком сильно увлекались, забывая о безопасности и надёжности.       — Кажется, что Магистр тебя узнал, а ты этого не ожидала. Ну, если я конечно правильно поняла твой голосок удивлённый. — весело разбивая ненадолго возникшую тишину начала Пиропал. — Поведаешь где успела узнать такую шишку важную, дабы скоротать время? Ну, пока за нами не пришли.       На секунду Тию тряхнуло – ей не хотелось вспоминать произошедшее. Да и рассказывать пока-что практически незнакомке об важных вещах тоже было не лучшей идеей, даже несмотря на её простодушный, и приятный голос, и вправду просто хотевший провести время ожидания чуть интереснее. Проглотив вставший в горле комок, она почесала волосы под капюшоном, всё же решившись на какую-то фразу.       — Мы… были на определённом задании, где Армия прибегла к помощи добровольцев. Я была одним из них, и попала в один отряд к Магистру Джонсу. Миссия прошла успешно, во многом благодаря именно ему. — жрице было немного неловко разговаривать о столь высоком лице, тем более, когда оно сидело буквально через стенку палатки от неё, а потому она старалась подбирать более нейтральные слова во всём сказанном.       — А ты чем там занималась? — зелёные линзы, прятавшие глаза Ширококрут поднялись на жрицу, разглядывая её получше. Даже сидя, ей приходилось задирать голову выше нормы, что заставило её слегка поджать губы. — Не обижайся, но на воина ты не похожа, да и лука какого-нибудь, или ружья я у тебя не вижу за спиной. Маг какой, или что-то в этом роде?       — Что-то в этом роде. — вновь доброжелательно улыбнулась девушка любознательной особе. — Целительница, или как принято говорить в народе – жрица Святого Света.       Задумчиво покивав, да подняв очки на лоб, являя свету зелёные глаза, гномка чуть внимательнее осмотрела Тию, прищуриваясь от внезапно хлынувшего в глаза солнечного света.       — Давно не видала я жрецов да жриц, а уж о паладинах лишь слыхала. Ну, может быть хоть погляжу на то как Ваш Свет работает вблизи, давно хотела увидеть это, говорят зрелище удивительное. Как оно вообще работает? Я читала, но всё было больно расплывчато.       За тихим разговором о вере, Свете, и том почему это не магия в очередной раз, они и коротали время ожидания, пока наконец не пришёл тот самый мужчина, что должен был отвести их куда-то. Одетый в латы воин с серебряным львом некоторое время пообщался один на один с магистром, а после поманил парочку новоявленных рекрутов за собой, уводя прямиком по дороге в город.       Протоптанная тропа со следами колёс и сапог, проходившая через уютные поляны, поросшие яркой травой и ромашками да одуванчиками изредка петляла, обходя небольшие сады живущих под столицей жителей, да небольшие деревья, будь то яблоня, возле которой тёрлись крестьянки, собирая урожай, или же одинокие дубы, под тенью которых собирались отдыхающие от работы мужики или юноши. Тут и там щебетали птицы, а где-то вдалеке было слышно блеянье коз, пожёвывающих траву. Припекающий солнечный диск в небе, казалось, даже и не собирался спускаться, нагоняя лёгкую лень и дремоту своим присутствием, в особенности с атмосферой спокойствия и умиротворения. Казалось, что никакой войны и не было, а весь тот ужас, который Тия наблюдала прошлым днём был лишь кошмаром, приснившимся после плохого дня. Но ссадины на руках, и грязные ботинки, с коих всё ещё стёрлась не вся кровь говорили об обратном.       Вскоре из-за деревьев начал показываться и сам Белый Град – а точнее его внешние стены. Гигантская постройка, выставленная между двумя горами, составленная из больших, гладких и обточенных камней внушала ощущение неприступности, ибо кто вообще мог пробиться через такие стены? Поверху каждой из них располагалась подстать самой стене башенка, а по самим стенам то и дело можно было заметить прохаживающихся стражников, наблюдающих за всем что происходит внизу. Отсюда же были видны и нередкие пролетающие грифоны с всадниками на них. Эти существа, представляющие из себя заднюю половину льва, и переднюю половину орла являлись верными товарищами своим ездокам, если те смогут пробиться через их бойцовский нрав и не уязвить их гордость. Жрица не раз уже видела это монументальное строение, но каждый раз при его виде ей вспоминались старые времена, и вид на громадную стену Гилнеаса, её родных земель. Только если то время всегда отзывалось грустью, а воспоминания словно были подёрнуты чем-то мрачным и тёмным, здешнее место заставляло её каждый раз легко улыбаться, рассматривая старательную работу каменщиков и рабочих.       Пройдя через арочные ворота, способные вместить в себя, пожалуй, целого дракона, их группа из трёх пошла дальше, по широкому, выложенному таким же чистым белым камнем мосту. С каждой из сторон стояли десятиметровые статуи различных героев Альянса, или же просто выдающихся личностей. Несмотря на старательную работу, и некогда идеально точные черты лица, передающую каждую морщинку на лице и каждый волос на бороде, казалось, будто постепенно они стираются, словно море их обтачивает, или же ветер был столь сильным? Ей было это непонятно, как и непонятно не является ли этой игрой её уставшего воображения, или же и вправду с каждым днём их лик всё больше теряет свою точность, но всё ещё столь точная и тяжёлая работа внушала уважение. Под мостом, между всё теми же двумя горами можно было заметить небольшое озеро, с редкими лодочками на нём, и даже рыбаками, порой спящими под тенью самой конструкции, прячась от полуденного солнца.       Когда же был пройден и мост, и они уже входили в небольшой туннель, ведущий прямиком в торговый квартал города, по сути первый предстающий перед глазами попавших в город только что людей, они свернули в маленький переулок у выхода, проходя между стеной и каким-то домом, пока путь не привёл их к входу в одну из башен. Там же, поднявшись по внутренней стене, они прошли до необходимой им точки, в виде расположенного в углу всего немаленького города пункта. Провожающий их страж объяснил, что в данный момент все тренировки и подготовки для отправляющихся на фронт осуществляются именно здесь, по крайней мере близ Штормграда. В остальном же почти весь их путь прошёл в безмятежном молчании.       Когда же их сдали с рук провожатого к двум стражникам на входе, их смеряли явно недоверчивыми взглядами, но всё же не сказав не слово отвели куда-то в здание, дам мгновение, дабы разглядеть место, куда они попали.       А похоже это было на боевой лагерь – места для бега с препятствиями, множество манекенов, кто-то даже сделал из дерева модель демона, что отдалённо напоминал Стража Скверны, только меньшего в размерах; прямо возле здания, от которого их вели стояла ограждённая арена, видимо для спаррингов, а за нею стояло стрельбище, где были видны несколько тренирующихся в меткости бойца. Прямо под горой, в тени дерева будто бы притаилась кузня, откуда слышался нескончаемый звон молота по наковальне, а чуть в отдалении были стойла с несколькими лошадями, жующими сено, пока за ними ухаживал конюх.       Но долго и в деталях рассмотреть местные боевые красоты им не удалось – сразу от входа в лагерь их отвели в здание, сколоченное явно второпях, с тут и там не самым ровным способом уложенными досками, периодически поскрипывающую, и не создающее впечатление надёжности. Внутри же их ждала сильная духота, большая влажность, и запах пота мгновением после того как они преодолели дверной проход. Тию саму чуть было не бросило в пот, когда они «пересекли черту». Убранство же было тут явно боевое, без каких-либо украшений, наград, лишь приколоченные листки, содержимое которых они не успевали прочесть, несколько отдалённых столов, ныне пустующих, да пара лестниц, уходящих и вверх, и вниз. Снизу тянуло влагой, а сверху – потом и духотой, и причина того им вскоре стала ясна.       — На ближайшие несколько дней это место станет Вашим домом. Сверху у нас казармы, где Вы можете поспать, передохнуть, переодеться, и прихорошиться к выходу на мордобой, здесь, — стражница, рассказывающая им это показала на пустые столы, — обеденный зал. Завтрак с подьёмом, обед, ужин перед сном, излишеств не будет, Вы не в трактир пришли. Внизу можете отмыться, в любое свободное время вода ваша. Закончится – сами бежите набирать, колодец находится справа от казармы, слева – туалет, коли приспичит. В оружейную на данный момент Вам вход закрыт, сейчас идите наверх, выбирайте место, знакомьтесь с другими рекрутами, а также пройдите направо от спален по прямой, там найдёте шкафы с одёжкой, корпуса Ваши подписаны, необходимый перечень прикололи для таких как Вы прямо на шкафы. Засим – топайте.       Громко хехекнув, стражница с напарником пошли в обратную сторону, в ожидании следующих рекрутов, не скрываясь и обсуждая очередных пришедших в этот день новичков. Напарник было пошутил, что «бабам нужно дома сидеть варить супы», за что спустя секунду получил звонкий подзатыльник по латному шлему. Больше шуток от него слышно не было.       — Что-ж, я и в похуже местах ночевала, здесь ещё даже прилично. — бодро прокомментировала Пиропал, осматриваясь вокруг. — Чего думаешь, Тия?       — Здесь более чем приемлемо. За время путешествий мне так же довелось побывать в… разного рода местах, и ночевать в протекающей под дождём конюшне тоже приходилось, а то и просто под деревом. Здесь неплохо, и вправду. Разве что запах совершенно сбивает мысли…       — Воняет здесь и вправду сильно! Ну ничего, нам ещё и не к такому привыкать придётся, я думаю. Наверняка демонские тельца пахнут ничуть не лучше. — и она тихо рассмеялась, поднимаясь по лестнице.       Шантель припомнился запах разложившихся от кислоты тел захватчиках, и сдерживая на секунду вернувшийся рвотный позыв, она вмиг забыла жаловаться на плохой запах внутри казармы. Хоть и замечать его не перестала, иногда морщась и прикрывая нос рукавом потрёпанной куртки.       Раздевалка не отличалась шибкой оригинальностью – для каждого корпуса был свой набор одежды, и различные размеры, расфасованные по расе, полу, и росту. Пиропал вполне легко смогла подобрать для себя наряд – гномы не так сильно отличались друг от друга по размеру. Комплект обитых грубой кожей доспехов смотрелся на ней отлично, и судя по тому как бодро она подпрыгивала и ходила по комнате, стальные пластины, присутствующие на торсе, руках и ногах совершенно не стесняли её движений. Лишь раз она пожаловалась на кольчугу на капюшоне, что от непривычки тянула её назад.       Тия же искала подходящие для неё одежды на порядок дольше – не потому что у неё был столь придирчивый вкус, а потому что набор такого худощавого телосложения и роста здесь, видимо, шили больше в виде исключения, нежели как порядок вещей. Но в конце концов она так же смогла облачиться, рассматривая себя в зеркало, висящее на стене. Куртка представляла из собой смесь клёпаной кожи и ткани глубоко голубого цвета. Спускаясь чуть ниже пояса, украшенная в конце серебристого цвета линиями, она удобно крепилась на такие же плотные, тёмно-серые, штаны, совершенно не стесняя движений при ходьбе. Плечи подражали цвету куртки, но уже от предплечья цвет менялся, становясь под цвет штанов, а рукава же удобно заправлялись в самые обычные, плотные, но не слишком толстые перчатки. Такие позволяли без лишних проблем рыться в сумке на ощупь, не волнуясь, что ты не почувствуешь большую часть предметов в той. Последним что ей было предписано обязательно носить был капюшон и наплечники – первый был украшен золотым, под цвет накидки рисунком, был плотным, и толстым, но к такому сама жрица была вполне привычна, а вот наплечники были большей для неё проблемой. Украшенные тем же подобием серебра, крепко сидевшие на плечах, они непривычно давили и тянули её руки вниз, натирая, и будто мешая её рукам свободно двигаться. Но, наверное, так и должно было быть.       Несмотря на большой вес, и сильное отличие от её обычного наряда, Тия довольно быстро, как ей показалось, приноровилась к обновке, свободно в ней расхаживая, лишь иногда двигая плечами, пытаясь привыкнуть к давлению на руки. И дошли они вместе с Пиропал до спальных мест казармы, куда им и надлежало явиться сразу после смены формы; старую одежду, как было приписано на листке, можно было забрать с собой и складировать под кровать, но не в коем случае не в сундук, он был предназначен сугубо для вещей Армии.       Само же помещение не пустовало – среди четырёх рядов двухэтажных кроватей тут и там сидели различные бойцы всех рас и видов. Были тут заметны и дренеи, и дворфы, и гномы, людей вовсе было больше всех остальных вместе взятых. Кто-то из них переговаривался между друг-другом, разрушая тишину помещения, кто-то писал письма или разбирал личные вещи, кто-то дремал на кровати, похрапывая, но Тию почему-то привлекла всего одна фигура, сидящая в мало освещённом, неприметном углу на нижней полке, и чистящая в руках ружьё. Знакомость чувствовалась в сгорбившемся над оружием мужчине, и лишь когда почувствовавший взгляд человек поднял свои карие глаза, хмуро разглядывая жрицу, она узнала его. С лёгким удивлением её рассматривал Годван, которого только сейчас, в спокойной обстановке, ей удалось рассмотреть пристальнее; а выглядел он будто помято. Не расчёсанная и неухоженная борода на лице и торчащие в разные стороны густые волосы создавали впечатление словно он только что пришёл с попойки, но выглядел этот мужичок слишком серьёзно, дабы можно было заподозрить его в том, что он пьянчуга. На вид ему было не больше двадцати пяти, толстые брови, казалось, всегда были нахмурены, даже если поднимались в удивлении, но глаза же его говорили об усталости и потерянности; она часто видела подобный взгляд – он мог быть уверенным, блистающим ярким огнём, или же заполнен тоской и слезами, но всегда, где-то в глубине чувствовалась пустота. Будто бы из человека вырезали что-то важное, и о не знает, чем это заполнить, и что с этой пустотой делать. Именно таким усталым взглядом глядел на жрицу Годван, прежде чем поприветствовать её кивком, вновь отворачиваясь к ружью на своих коленях.       Ответным кивком поприветствовав знакомое ей лицо, девушка решила выбрать одну из незанятых коек неподалёку от него – не вплотную, дабы не казаться навязчивой, но достаточно вблизи для того что бы чувствовать себя в окружении хоть сколько-то знакомых лиц. Пиропал хлопнула по подушке кровати, указывая на верхнюю полку:       — Ну что, раз пришли вместе, ничего если я расположусь над тобою? Пока вроде свободно можно место выбрать, а хоть со сколько-то знакомым лицом приятнее будет. — слегка подпрыгнув, она мотнула головой в сторону Годвана, тихо интерисуясь. — Ещё один знакомый? Тоже, небось, с операции, о которой ты говорила?       Жрица ответила не сразу. Она не могла припомнить каких-то деталей о нём, о том что он делал, и лишь помнила выстрел из ружей, да отдаваемые ему команды – как она смогла пропустить такое лицо? Конечно, в пылу сражения она умудрилась позабыть многое, но вспомнить этого стрелка ей почему-то совсем не удавалось, лишь имя его осталось, и более ничего не приходило на ум.       — Вроде того. Там же и познакомились, да. А остаться – конечно, я не имею претензий к этому, если ты считаешь меня хорошим компаньоном, то почему бы и нет.       Пиропал покивала, укладывая свои вещи под кровать, да задумчиво направляясь куда-то вдоль рядов – толи ей хотелось узнать будущих сослуживцев, толи просто прогуляться, но Шантель осталась на некоторое время одна, что дало ей время на подумать. А мысли ей лучше всего приходили в голову за одним занятием, которое она блюла уже около пяти лет. Вытянув сумку, девушка достала плотную книжку, перо и чернильницу, открывая на нужной ей странице, и принимаясь активно записывать в дневник всё произошедшее за эти безумные три дня – от момента как в городе она услыхала клич о помощи, до момента, когда она пришла в казармы. Быстро скрипело перо, записывая мельчайшие детали, всплывающие ей на ум, пока девушка заполняла пробелы в своей памяти, и вместе с тем по-другому смотрела на уже произошедшее, пытаясь разобраться, где она могла сделать по-другому, лучше, или принять другое решение, так же тщательно выплёскивая эти мысли на пергамент.       Она не знала, сколько прошло времени, когда с лестницы до неё донёсся зычный крик:       — Рекруты! Всем прибыть ко входу в казармы через три минуты! Повторяю, ко входу в казармы через три минуты!       Вокруг начали быстро собираться люди: кто-то убирал вещи, кто-то застёгивал ремни, кто-то протирал глаза, поднятый товарищем, объясняющим ситуацию, и вся эта толпа быстрым шагом двинулась наружу, толкаясь, ругаясь, и прикрикивая. Тия шла в самом конце, и лишь самые запаздывающие потихоньку утыкались ей в спину, подталкивая вперёд.       Когда же вся эта неотёсанная, неподготовленная свора солдат вывалилась наружу, столпившись рядом со входом, Тияиз за голов смогла разглядеть несколько недовольно стоящих фигур, разглядывающих их. Одной из них, по центру был сам Главнокомандующий Чернорук – дворф сложив руки за спину нахмуренно провожал выбегающих из здания людей, по виду, кажется, обдавая про себя каждого из них ругательствами на родном языке. Несмотря на то, что из всех трёх фигур он являлся самым низким, хоть и не слишком уступающим по росту остальным, именно он приковывал к себе основное внимание.       По правую руку от него стоял не менее видный мужчина – крепко сложенный человек, рыжеволосый, с лицом чем-то напоминавшим морду большого хищного кота. Тщательно и ровно подстриженная борода украшала его лицо, а волосы даже не думали поддаваться ветру, плотно прижатные к голове, несмотря на среднюю по длине стрижку. Он не выделялся широтой плеч, или высоким ростом, но его прямая стойка, рука, покоившаяся на рукояти меча, и внимательный, будто бы проверяющий каждого на прочность взгляд создавали впечатление опасности. Полный комплект лат сидел на нём как влитой, и не смотря на то что эта груда доспехов выглядела недвижимой, именно с этим человеком создавалось впечатление словно в любую секунду он готов рвануть по приказу быстрее любого коня, наперегонки с грифоном, да хоть с самим ветром.       По левую же руку от Фъялара стояла самая высокая из трёх фигур, ростом совсем слегка выше Шантель ночная эльфийка в лёгких одеяниях, отдалённо напоминавших чем-то одежду, что носила Тия, но выглядевшую чуть более церемониально. Блестевшая на солнце кожа сине-розовых тонов местами даже будто сливалась с её слегка изменённой одеждой. В капюшоне, прикрывающим сияющие белые глаза без зрачков были специальные отверстия для длинных, уходящих за голову ушей, а выступающие, не менее длинные брови ничуть не цеплялись за её головной убор. Лёгкая улыбка её губ, полуприкрытые глаза, и расслабленное тело, на которое кто-то из толпы уже успел засмотреться, облизывая пересыхающие губы, отвлекали внимание от длинного, острого клинка на поясе и луке за спиной.       Когда наконец три или четыре десятка рекрутов прекратили выходить из дома, вперёд шагнул рыжий солдат, ещё больше, казалось, выпрямляясь, громко и грозно прикрикивая, разом затыкая с десяток галдящих новичков.       — Рекруты, построиться в шеренгу по росту!       И тут же стихшая толпа вновь загалдела и затолкалась, пытаясь выстроиться по росту, сравнивая и посматривая друг на друга. Будто только зарождающийся улей, мельтешащий, и совершенно хаотичный. Сама Шантель довольно быстро нашла своё место – она стола третьей, и лишь Годван, оказавшийся мельком, но выше её, да неизвестный ей дреней встали впереди, прижимаясь плечом к плечу в ожидании, когда толкучка закончится. Ещё с минуту не стихали шиканья и ругательства, но в конце концов толпа всё же распределилась. Со стороны это смотрелось даже не смешно, а грустно. Когда же рыжий посчитал что всё окончено – прозвучали новые команды, одна за другой.       — Зачисленные в корпус авангарда, два шага вперёд! Зачисленные в корпус разведки, шаг вперёд! Сомкнуть строй! Разведка, поворот на левое плечо. Левое, я сказал! Шагом марш, замкнуть строй авангарда! Корпус поддержки, поворот на левое плечо, шагом марш! Встали за разведкой!       Теперь же ругательств не было – в полной тишине, не считая стука шагов, криков солдата, и звуков гремящих лат строились рекруты. И когда наконец они все выстроились, Тия вновь мельком повернула голову в сторону, тут же заработав горящий холодным огнём взгляд рыжего, заставивший её дрогнуть, но успела осмотреть ровный ряд стоящих бойцов – теперь это уже было похоже на армейский строй.       — Главнокомандующий Чернорук, рекруты построены как приказано. — повернувшись боком, так что бы с одного плеча были сами рекруты, а по другое – командор, он отрапортовался, вставая по стойке смирно.       — Вольно, Сержант, вставай рядом. — кивнул вояка на прежнее место.       Дождавшись, когда Сержант займёт место, дворф пригладил свою бороду, делая несколько небольших, расслабленных шагов вперёд, и начиная вышагивать вдоль строя, то поглядывая на стоявших рекрутов, то задумчиво разглядывая землю, пока наконец его звучный голос не начал свою речь, продолжая ходить, заглядывая стальным взглядом в глаза каждому.       — Слушаем меня сюда, бойцы! Меня зовут ФъяларЧернорук, я занимаю пост Главнокомандующего Армии Альянса, и сегодня, прямо этим утром мне пришло письмо, с синей печатью Льва. Прямиком из дворца! — он остановился, поднимая вверх палец, словно обращая на это всеобщее внимание. — В нём мне было сказано, что в связи с тяжёлой ситуацией на фронте, нам необходимо срочно отправлять воинов прямиком в самое пекло. И не когда мы их обучим, вооружим, и сделаем из них ВОИНОВ, а прямо сейчас. К счастью, моему и вашему, мои возражения были приняты к сведенью, а потому мне была дана неделя сроку. Неделя, чтобы сделать из всех набранных рекрутов воителей, способных в одиночку выходить хоть против Ордынских рубак, хоть против демонов. Задача – неосуществимая. Мы потратили десять минут времени просто в попытке Вас построить, а за неделю мы должны сделать из вас первоклассных стратегов, метких стрелков, и непревзойдённых дуэлянтов? Нет. Невозможно.       Он продолжал вышагивать вдоль строя, останавившись, и отворнувшись от стоявших в ожидании людей, укладывая лицо в ладони, растирая глаза. Слова, сказанные им, вгоняли в тоску – ведь и правда, как те, кто не смог даже выстроиться, должны будут отправиться на фронт? Даже Тию, пришедшую сюда с твёрдой целью слегка колыхнула мысль о том, зачем она пришла, и на что надеется? Но прежде чем она развилась, дворф на пятках развернулся, выпрямляясь, и глядя будто бы в глаза каждому.       — Я не могу сделать из Вас таких воинов за неделю, потому что это невозможно. Но я, лично я! Я буду тренировать Вас день и ночь, хотя бы на маленькую долю, но вытягивая Вас до состояния, когда вы представляете из себя хоть что-то боеспособное. Я вытащу Ваши самые необходимые на войне навыки наружу, и без молота и наковальни, собственными руками разовью их до максимума. Я заставлю Вас сплотиться, и научиться работать командой, забыв о любых распрях, недомолвках, или же мыслях относительно своих боевых товарищей! Каждый из Вас в отдельности, и все Вы вместе через эту неделю будете настоящими солдатами, а не пастухами с вилами, решившими подзаработать! Вы станете новой надеждой Альянса, и новой надеждой Азерота!       Активная жестикуляция его рук, воинственный, гордый голос, и горящие глаза заставляли поверить – он и вправду выкует без молота и наковальни из них оружие, способное разить. Или сделает всё возможное, чтобы приблизить их к тому, чтобы этим оружием быть. Почти каждый в этом строю словно расцвёл, забывая о слабостях и плохих мыслях, проникаясь пламенной речью. Но кто-то ещё был в сомнениях, и намётанный глаз Командора, видимо, не упустил и этого. Он прокашлялся, немного затихая, но не спуская глаз со строя будущих солдат.       — Я знаю, что не все из Вас смогут через это пройти. Кто-то не выдержит тяжёлых нагрузок и тренировок. Кто-то не сможет довериться своим товарищам. Кто-то испугается боли, ответственности, приказов, много будет причин по которым вы испугаетесь, или захотите уйти. И я Вам помогу.       Дворф разогнул плечи, отходя в сторону, так, чтобы прямо за ним оказался выход, через который каждый из них за сегодня прошёл. Рука простёрлась в сторону этой арки, и разглядывая толпу, он изрёк.       — Каждый, кто посчитает что он неспособен справиться волен уйти. Сдайте форму, забирайте вещи, и идите прочь – Ваши контракты будут аннулированы, и Вы будете свободны. Мне нужны люди, способные пройти через любые невзгоды, способные терпеть кровь и пот сквозь сжатые зубы, да с улыбкой, если потребуется. Если Вы не такие – возвращайтесь домой, вам нечего здесь делать.       Напоследок кинув взгляд на притихших, посерьезневших бойцов, каждый из которых теперь чувствовал чуть-ли не личную ответственность перед самим Командором, он прошёлся к своему изначальному месту, между двумя вояками, поочерёдно начиная представлять их.       — Помогать мне в том, чтобы натаскать Вас будут эти двое сержантов. Справа от меня – Сержант Розен. Он будет заниматься тем, что делает вас Солдатами, а не бесконтрольной толпой. Строевая подготовка, марши, снаряжение, устав, всем этим будет заниматься именно он. Слева от меня – Сержант Кайдириэль, она будет заниматься вашей личностной подготовкой, обучая каждый корпус, и каждого солдата тому, что ему нужно знать, начиная от походной готовки и выживания в разных условиях, до обращения с любым видом оружия, от топора до медицинской иглы. Не обманывайтесь её привлекательным видом и тонкой фигуркой, эта двухсотлетняя дева один из лучших знатоков всего, что Вы будете учить. И последнее…       Вновь выйдя вперёд, бородач опять пригладил свою бороду латной перчаткой, складывая обе руки на груди.       — Орда славиться своими боевыми заслугами. Тем, что каждый в их армии силён, и каждый в их отряде, что тролль, что орк, что последний гоблин, объединённый под общим знаменем в отдельности является рубакой, способным сражаться даже без рук и ног. Но знаете, чем мы, Альянс, гордый золотой лев превзошли Орду? Тем что у нас сильна вся команда, а не каждый её отдельный представитель. Тем что вместе мы способны свершить невозможное, и пусть их разлагающиеся Отрёкшиеся, или могучие таурены в одиночку стоят сколько им влезет, пока их так или иначе не убьют – мы же будем стоять вместе, выстоим. Каждый из Вас в чём-то силён, но в чём-то и слаб, и как команда вы должны, и будете дополнять друг друга, улучшая хорошие стороны, и заглаживая плохие. Вы будете опорой и поддержкой друг-другу, и никто не будет оставаться позади, и каждому Вы будете помогать. Потому что мы – сплочённое воинство. Вместе мы – Альянс!       Речь зажигала сердца рекрутов, и даже не совершившие никаких действий, не познакомившись, не узнав друг друга, они уже чувствовали ответственность, чувствовали единение и сплочённость. Чернорук поселил правильное зерно в их сердцах, и даже Тия, что старалась держаться ото всех чуть дальше, чувствовала и понимала, что она должна быть вместе со всеми, и должна быть такой же опорой и поддержкой для остальных, какой они будут для неё. И тогда, вместе, они будут настоящими солдатами, предоставляющие бой демонам.       — На том – я оставляю Вас на попечение Сержанта Розена, который проведёт Вам инструктаж по Вашему снаряжению. Стил, они полностью в Вашем распоряжении.       Дворф развернулся, бодро вышагивая куда-то в сторону другого здания, находившегося в метрах трёхстах от них, и гораздо менее заполненное народом, а строй солдат глядел в удаляющуюся спину командора.       И под прикрикивания Розена, их всех повели в оружейную, где им «проводили инструктаж». А точнее, выдав всё немалочисленное снаряжение, представляющее собой целый походный рюкзак немалого веса, выгоняя всех на улице, начиная показывать и рассказывать. За не больше чем час он объяснил где чему следует находится, как этим пользоваться, и как это укладывать и раскладывать. И компас, и постельный рулон, и ножи, лопатки, дождевая экипировка – чего только не располагалось в этом рюкзаке, и всем нужно было уметь пользоваться. Тия не слишком сильно терялась в множестве значений и обьяснений, и укладывать всё по сумке ей было не сложно. Затем, после краткого инструктажа, оглядев что бы у каждого всё было правильно уложено, и сухо выругиваясь на тех кто делал это неправильно, он повёл их на бег с препятствиями, где их уже поджидал Фъялар.       А дворф решил с ними не церемониться, даже не выстраивая – он дал быструю установку, что он засекает время, и за пять минут каждый должен преодолеть полосу препятствий. И не дожидаясь подтверждения что они все услышали, он дунул в свисток.       И вновь началась безумная тряска, когда вся куча, поняв, что им уже нужно проходить препятствия, ринулась на них. Тию, стоявшую изначально чуть впереди толкали, сжимали, чуть-ли не роняли, и в этой массе продвигали через ограждённую территорию. Но на первом же препятствии часть толпы уже начала отсеиваться, и превращаться в подобие очереди – а первым, что Шантель увидела, была яма с налитой в неё водой ей по грудь, из которой тут и там торчали камушки. Задача простая – всего лишь проступи по ним на другой конец, видневшийся буквально через метров десять, но большое столпотворение, толкучка, и разноразмерность всех рекрутов заставила жрицу оказаться в воде вместе с ещё тремя-четырьмя солдатами. Намокшая одежда и сумка теперь гадко тянули её вниз, но под ругательства упавших вместе с нею она выбралась, начиная следовать по камням, опять падая уже под весом намокшей, и снова возвращаясь. Ещё дважды она сваливалась, оказавшись уже позади многих, пока наконец не преодолела это препятствие, оказавшись перед следующим.       Перед нею возвышалась самая обычная, метра три в высоту и ширину доска на подпорках, с небольшим уступом, всё что требовалось, это перелезть. И собственно все это уже и сделали, кроме пары гномов в дворфа, в числе коих не наблюдалась Пиропал. Тия, мокрая и уже запыхавшаяся, глянула на высоченную преграду, и на безуспешно пытавшихся залезть гномов, протягивая им по руку, ухватываясь второй за саму доску, дабы была хоть какая-то опора. Двое гномов, оба оказавшись из корпуса разведки удивились, но с улыбкой кивнули, по очереди принимая руку, да поднимаясь наверх, при помощи оставшегося дворфа, подтолкнувшего их так же наверх. Вот только бородача Тия не смогла бы осилить, и хорошо что он хотя бы это понимал, потому что махнув рукой на преграду, он подставил ей руки, подтягивая выше, помогая перелезть.       Но следом шла уже другая доска. С высоты трёх метров Тия смогла разглядеть ещё два таких же по высоте препятствия, чуть ли не сваливаясь вниз со вздохом. И следующие преграды она помогала гномам, но когда они уже перелезали последнюю – раздался громкий свист.       — Уже прошло семь минут, рекруты! Возвращайтесь обратно, построиться по отделениям в три шеренги друг за другом. Быстрее, мне не весь день вас тут ждать!       Усталые, мокрые, пропотевшие, пыльные, и кто-то даже покрытый жидкой грязью они обошли полосу, выстраиваясь как было приказано. Шантель громко дышала вместе со всеми, пытаясь устаканить дыхание после таскания гномов через препятствия, пока с неё ручьём бежала вода. Влажная одежда тянула её вниз, а спина болела от тяжести рюкзака и спальника, но с дрожащими коленями она старалась стоять прямо, пока дворф, снявший большую часть лат, и оставшийся в кольчуге, голыми, покрытыми мазолями руками устало растирал глаза.       — Свет, помилуй меня… ладно! Итак, рекруты, слушаем сюда. За каждого, не уложившегося в указанное время я добавляю вам один комплекс упражнений. Из сорока пяти пришедших сюда никто не смог пройти препятствия до конца. Выводы делайте сами.       Строй зароптал и зашептался, послышались усталые вздохи, и тихие ругательства. Тия пустыми глазами глядела куда-то вперёд, пытаясь представить, как она всё это будет переносить, если даже просто линия препятствий давалась ей так тяжело, и она не прошла даже одну пятую от неё.       — Что бы облегчить Вам раздумия, а как же Вы должны это проходить. Ты, ты и ты – шаг из строя! — палец его указал сразу в гномку, дренея, и Тию. — Ты первая. Назовись, и скажи, как ты прошла через препятствие с досками.       — Рекрут Пиропал, Сэр! Я запрыгнула на спину дренея с его разрешения, Сэр! — гордо отрапортовалась подруга Шантель.       — Просто прекрасно. А теперь ты, назовись, и скажи, почему ты не смог пройти через своё препятствие. — палец его указал на того самого, немного угрюмого дренея, латы которого были полностью перепачканы в пыли.       — Рекрут Даард, Сэр. Проволка оказалась слишком низкой для меня, Командор.       Габариты любого мужчины дренея внушали не просто уважение, а чуть-ли не страх перед прилетевшей когда-то давно с совсем другого мира расы. Они запросто могли не вместиться в две двери разом, что в ширину, что в высоту, что вызывало у них проблемы, но зато их сила при этом являлась гораздо большей пользой, чем разбитые рогами люстры и задетые плечами картины.       — Ясно. А ты, Пиропал, свободно пролетевшая проволку даже не подумала помочь товарищу, который так запросто перенёс тебя на своей спине через непреодолимое для тебя препятствие? — голос Фъялара не был осуждающим, или язвительным – он будто всерьёз интересовался, мол, не возникло ли такой мысли у тебя?       Но на гномку было жалко смотреть, её плечи опустились, взгляд потух, а руки не находили себе места, когда она что-то тихо и отрицательно отвечала. Шантель только во всей этой позе и опущенных глаза поняла и прочувствовала, что разведчица сделала это не со зла, и сейчас горько сожалеет о том, что не помогла.       — Понятно. Шантель, твоя очередь. Ты помогла двум гномам перелезть через препятствие, но не помогла дворфу. Почему?       Обращение к ней заставило её разом забыть о весе её одежды, на место этой тяжести пришла другая – гадкое, жгучее чувство кучи сосредоточенного на ней внимания. Её словно окатили ещё одним, но холодным ведром воды, заставившим поёжиться, а язык, казалось, прилип к месту. Она часто проходила через это чувство, но каждый раз ей с большим трудом стоило пересилить себя.       — Н-не хватило сил. Физических сил, Командующий Чернорук. Дворф был бы слишком тяжёлым для меня. — сглотнув комок в горле вынесла Тия ответ.       — Ясно. Возвращайтесь в строй. Что-ж, больше у меня вопросов нет, надеюсь, что Вы все сделаете какие-либо умозаключения, и в следующий раз мне не придётся смотреть на то, как Вы всей толпой валитесь в воду на простейшем из препятствий. А теперь – упор лёжа!       Следующие полчаса были не тренировкой, а форменной пыткой для мокрых, грязных солдат. Когда Тию в четвёртый раз уложили отжиматься, её руки не выдержали, подламываясь, роняя жрицу в землю. А счёт продолжал идти, и нужно было подниматься, на дрожащих, не разгибающихся под болью и усталостью, зудящих руках, пытаясь хотя бы ещё один раз попасть в счёт. Горло болело от тяжёлого дыхания, вместо которого доносились уже лишь хрипы. Живот будто бы растягивался при каждом движении, и казалось, словно внутри что-то рвётся и растягивается. А упражнения всё не заканчивались, и не заканчивались, в глазах уже темнело, когда наконец-то прозвучал свисток, сигнализирующий о перерыве.       — У вас есть тридцать минут на перерыв, можете помыться, отмыть форму, и другие дела. Потом идёте на обед, далее приказы получите уже на месте.       Пять минут из данного получаса Шантель просто пыталась встать.       Первым делом, поднявшись, она поплелась умыться. Сначала она посчитала что весь подвал будет забит людьми, но её приятно удивило, что туда выстроилась вполне себе нормальная очередь из двух рядов людей – мужского и женского. Многие здесь стеснялись чужой наготы, а потом заходили по 5-6 человек, сначала мужчины, потому женщины. Долго нежиться никого не пускали, подгоняя криками о том что и другим нужно успеть умыться. Жрица, к счастью, почти успела – она опоздала на обед, но зато смогла хотя бы частично смыть с себя натёкший пот, липивший волосы к голове. Правда одежда всё ещё была в недостаточно хорошем состоянии, но лучше уж так, чем никак       В обеденном зале, где все расселись случайно, практически не было разговоров – большинство лишь угрюмо смотрело в тарелки, изредка перебрасываясь парой слов, поедая не слишком вкусную, но вполне себе сытную кашу с хлебом, запивая компотом. Шантель заняла стол с лишь одним знакомым ей человеком, Годваном, но и тут не случилось никакого внезапного разговора, и без единого словечка они доедали из тарелок, скрёбая по дну ложкой, пока их трапезу не прервала Кайдириэль.       Пришедшая дама выхватывала людей по три-пять лиц, уводя их подальше, расспрашивая о чём-то, выдавая бумаги с написанным вручную расписанием. Когда дошёл черёд Тии – немногословная эльфийка лишь поинтересовалась, сталкивались ли жрица с медициной, и сколько знает о ней, а также о шитье, после чего, получив положительный ответ, выдала список на вечернее время, всего лишь сорок минут.       Как только все расписания были розданы, стук латных сапог возвестил о прибытии Розена, оглядывающего собравшихся с приподнятой головой. Подождав, когда несколько рекрутов обратят на него внимание, он дважды хлопнул в ладони с звоном металла по металлу, привлекая к себе внимание.       — При встрече любого лица старше вас по званию необходимо встать по стойке смирно, отдать воинское приветствие, и поприветствовать лицо назвав его звание и фамилию.       И замолчал, оглядывая сидевших и ожидавших в непонимании рекрутов, пока один из них, на удивление оказавшийся Годваном, не поднялся, выпрямляясь, прикидывая руку к голове, басистым голосом не специально перекрывая любой шум в обеденном зале.       — Здравия, Сержант Розен! — глухой бас немного расходился с его будто осунувшимся лицом, и выгодно выделялся на фоне любых других голосов.       Шантель, поняв, чего от них ждут, так же вскочила, а точнее попыталась, вместо этого чуть было не свалившись на стол от резко заболевших мышц на ногах. Но, упираясь во всё тот же стол, она выпрямилась, запоздало приветствуя рыжего сержанта. Её крик потонул в общем хоре голосов и отодвигающихся скамеек, но, похоже, даже так это удовлетворило воина.       — Тарелки собрать, отнести в мойку, и стройтесь напротив казармы. Времени даю вам две минуты.       Развернувшись, Розен свободным шагом удалился прочь из казарм, пропустив мимо ушей разочарованные вздохи, и стоны боли, когда всем вновь пришлось двигаться и напрягаться.       Следом шло несколько часов строевой подготовки, сменяющейся на рассказ о работе снаряжении, сменяющейся на физические упражнения, а порой всё сразу – во время кругового марша им зачитывали о правильном хранении личных медицинских приспособлениях или уходе об оружии, а если во время вопросов отдельным лицам кто-то из них не отвечал, или же Розен замечал неправильную реакцию на его команду в строю, они останавливались, принимаясь отжиматься, приседать, или качать пресс. К большому сожалению Тии, а также её тела, больше всего подобных косяков пошло на её голову, заставляя её товарищей с охами падать на землю, упираясь на руки, шипя, и ругаясь на неумёху в строю.       Дальше поникшей жрице повезло чуть больше – подошло время личных тренировок. Все три корпуса распределились по разным частям двора, авангард одним большим латным строем двинулись к арене, разведка, снаряжённая ружьями и винтовками отправилась к стрельбищу, а совсем малый корпус поддержки отправились в небольшую палатку. Кайдириэль уже ждала их там, с манекеном тела наготове, принимаясь за быстрый, и подробный рассказ. Она была отличным учителем, спокойно и без криков показавшим всё на практике, и дававшим не столько теорию о том, как устроен организм, а конкретный план действий в случае тех или иных ранений, и что при них происходит. Шантель узнала не столь многое, но почерпнула для себя немало полезных приёмов, особенно когда в последние десять минут ночная эльфийка дошла до использования иглы и жгутов. Когда же их занятие закончилось, их отпустили, приказав очистить снаряжение. Пока маленькая группа из медиков двигалась в сторону казармы, за их спинами уже был слышен звон клинков – в отсутствии второго преподавателя, Розен сам рассказывал многое о сражении на мечах, и боевых тактиках в строю, так же на личном примере показывая, как и что работает. Слипающиеся от усталости глаза Тии не могли разглядеть эту картину подробно, а потому она подчинилась приказу, отправляясь вниз, начиная вымывать снаряжение, оттирая грязь и пыль, и меняя снаряжение в рюкзаке на складе. Ей выдали новую форму взамен сушившейся, и к моменту, когда она была уже одета, и на секунду присела перевести дыхание – издалека послышался вскрик, свисток, и усталое «лекаря сюда!».       Тия могла бы сидеть и дальше, отдыхая, ведь лично ей не поступало прямого приказа – но нельзя так было. Со второй попытки она открыла слипшиеся глаза, с кряхтением и стоном поднимаясь со скамьи, быстрым шагом выходя из помещения, переходя на мелкий бег – ноги то и дело спотыкались друг об друга и землю, и лишь удачная случайность не дала ей позорно прокатиться по траве. Когда она наконец прибыла к столпотворению, устало прося дать ей пройти, изнутри послышался крик Кайдириэль «расступитесь, пустите лекаря!», и взгляд её был направлён точно в глаза Шантель, когда люди вокруг разошлись в разные стороны.       Прямо под ней сидел, сгорбившись, недовольный, хмурый дворф, тот самый с бега с препятствиями, с кровоточащей грудью, и большим следом от меча на одежде.       — Пренебрежение личным снаряжением, и вовремя прилетевший тренировочный удар настоящего клинка. Рана не слишком глубокая – твоих умений хватит за глаза для того, чтобы залечить рану. И без применения Света! Ты должна уметь работать руками. — тихо вещала учительница, придерживая беднягу за плечо.       Работа своими руками, это было последнее, чего сейчас хотела Тия – зашивать ранения ей уже приходилось, и не раз. Где в лесу кабан ранил, где ушедший не туда удар топора, а где и пьяная драка, перешедшая в поножовщину. Но её руки с трудом могли открыть даже собственную сумку, не то что зашить рану! Но отступать было поздно. Не с первого, и даже не со второго раза вытащив набор, она приступила к делу, сжимая зубы, и раскрыв глаза так, чтобы всё чётко видеть – тут она была почти в своей стихии, хоть и выставленное Кайдириэль ограничение на Свет и мешало. Рана была быстро обработана и осмотрена, но вот с зашиванием дело клеилось крайне плохо и медленно – плохо слушавшаяся конечность то и дело норовила уйти в сторону, а в таком деле позволить такое нельзя. Но, всё же, стежок за стежком, она смогла её стянуть, и выполнить остальные необходимые действия, дабы в будущем она не отзывалась ужасными болями, и не раскрылась в самый ненужный момент.       — Желательно снизить нагрузку на повреждённый участок настолько, насколько это возможно, шов получился не самым лучшим, и свежая рана может раскрыться если слишком сильно её теребить. — тихо выговаривала Тия, даже не думая о том, что она говорит – всё уже действовало на автомате. — Два раза в день подходи ко мне, дабы мы сменили тебе повязку, и осмотрели рану. Платить за это не нужно, я просто хочу помочь столько, сколько возмо-       — Тия!       Жрица вздрогнула, будто выходя из транса, всматриваясь в лицо тряхнувшей её Кайдириэль. Несколько людей вокруг посмеивались, то-ли с «шутки» девушки, то-ли с того как она впала в это состояние, но сама эльфийка даже не думала улыбаться.       — Хорошая работа. На сегодня ты и остальные свободны, через десять минут у вас ужин. Не опаздывайте.       Шантель потерянно кивнула, с чужой помощью поднимаясь, и под ручку отправляясь в обеденный зал, уже не слыша, что и кто ей говорит, хвалят ли её за хорошую реакцию, или наоборот, говорят, как же плохо и долго она работала. Всё так же на автомате она поглощала свой ужин, и обессиленная поднялась наверх, лишь снимая ботинки, падая на кровать и мгновенно засыпая.