Та, кого нельзя предавать

Наблюдать за малышами-первокурсниками было забавно. То, к чему их старшие товарищи давным-давно привыкли, было им в диковинку, и на своем первом ужине в Хогвартсе они не столько ели, сколько вертели головам по сторонам, изумленно разглядывая Большой зал, сотни свечей, парящих в воздухе, заколдованный потолок, неотличимый от настоящего звездного неба. А еще наблюдать за ними было интересно. С высоты преподавательского стола Этери глядела на этих мальчиков и девочек, и думала: кем они станут спустя годы? Этот светловолосый мальчик за столом Слизерина с тонким не по-детски надменным лицом, на котором явственно читалось благороднейшее происхождение (ни капли магловской крови за всю многовековую историю рода!) - честолюбие и родственные связи наверняка приведут его на важный пост в Министерстве. Добродушного вида пухленькая девочка из Пуффендуя, за обе щеки уплетающая пудинг и ухитряющаяся при этом болтать со своей соседкой - она достигнет высот в кулинарной магии? Или в Хогвартсе у нее проснется интерес, например, к медицине, и она станет знаменитым колдомедиком? А кем будет эта темноволосая девочка с огромными глазищами (только они и видны на лице) за столом Когтеврана, факультета, который некогда закончила сама Этери? Глазастая девочка, словно почувствовав, что профессор думает о ней, перестала увлеченно разглядывать звездный потолок и посмотрела на Этери. Как показалось женщине, с опаской: вдруг уже успела что-нибудь натворить? Не просто же так она привлекла внимание этой строгого вида преподавательницы? - Иногда твоим взглядом можно убивать людей, милочка, - как-то сказал ей Флитвик. - Когда ты сердита или о чем-то сосредоточенно думаешь. - Ну спасибо, профессор, - шутливо надула губы Этери. - Вы что же, хотите сказать, что я горгона или василиск? - Ни в коем случае! - ее бывший декан засмеялся. - Скорее что из тебя мог бы выйти отличный мракоборец, если бы ты не стала учителем. Разила бы темных волшебников, не используя никакой боевой магии. Пугать ребенка не хотелось - еще успеет проникнуться трепетом перед Этери, когда доучится до третьего курса и придет на нумерологию. Поэтому профессор улыбнулась ей: не бойся, я просто так на тебя смотрю, безо всякого умысла. Девочка несмело улыбнулась в ответ и тут же отвела взгляд. *** Праздничный ужин подходил к концу и для первокурсников пришло время отправиться в свои башни или подземелья - места, которые на ближайшие семь лет станут их вторым домом. Полли, новоиспеченная староста Когтеврана, прошествовала к выходу, ведя за собою стайку малышей. Лицо у нее при этом было торжественным и исполненным серьезности: ни дать ни взять скульптурный портрет основательницы факультета. Глядя на нее сейчас, никто не поверил бы, что эта самая девочка, которая в прошлом году, поспорив с подругами на новую пластинку Селестины Уорлок, вылезла из окна когтевранской башни и спустилась вниз по стене. Уже в дверях зала та самая глазастая девочка оглянулась, ища Этери за преподавательским столом. "Ну надо же, как я ее впечатлила, - развеселилась профессор, и снова улыбнулась ей. - Смешная. На медвежонка похожа. Как же ее на распределении назвали-то? Дженни... Дженни... А, неважно, какая у нее фамилия. Будет просто Дженни". *** Для всех учеников и преподавателей Хогвартса все важные события этого дня уже были позади, школа готовилась отойти ко сну. Для Этери же самое важное только начиналось. "Завтра после ужина на опушке Запретного леса у большого дуба. Это предложение - последнее". "Дамблдор, как всегда, оказался прав", - подумала Этери, когда вчера утром к ней прилетела сова с этим письмом. Вместо подписи стоял знак: череп и змея, выползающая из его рта. Директор попросил ее зайти неделю назад, едва Этери вернулась в школу из отпуска. - Пожалуй, мы обойдемся без долгих предисловий, - сказал он, когда профессор переступила порог его кабинета. - Я знаю, что в прошлом году с вами дважды встречались те, кто называет себя Пожирателями смерти. Он указал ей на кресло: - Да вы садитесь, садитесь, не стойте. - Встречалась, - не стала отрицать Этери, устроившись в кресле. - Последователи хорошо нам обоим знакомого Тома Реддла. Вернее, лорда Вольдеморта - так, кажется, он теперь велит себя называть. Предлагали присоединиться к ним. Дамблдор, кивнув, продолжил: - И то, что вы ответили им отказом, я тоже знаю. - А какой взрослый и умный волшебник согласился бы? - пожала плечами Этери. - Особенно когда на переговоры он посылает таких гениев дипломатии как братец и сестра Кэрроу в первый раз, и Мальсибер с Ноттом во второй. Они даже не смогли внятно объяснить, что я получу, вступив в их дружную компанию. Директор спрятал усмешку в бороду. - Ни секунды не сомневался в вашей рассудительности, дорогая моя. Но позвал я вас не затем, чтобы поделиться своим знанием. - Вся во внимании, директор. - Я уверен, что будет и третье предложение. Последнее. И на этот раз Реддл, скорее всего, придет сам. - Какая честь, - Этери презрительно фыркнула. - Я готова повторить лично Тому то же самое, что сказала его преданным поклонникам. - В этом я тоже не сомневаюсь, - Дамблдор снова кивнул. - Но я хочу пропросить вас согласиться. Женщина ошарашено посмотрела на него, силясь понять, уж не шутит ли великий волшебник. - Но... Зачем, сэр? Директор некоторое время помолчал, глядя на нее и раздумывая. - Понимаете, Этери... Вольдеморт уже не первый год ведет разговоры о несправедливости нынешнего положения дел, при котором магическое сообщество вынуждено таиться от маглов. О том, что мы должны править, а они - подчиняться. О том, что волшебство - великая сила, которая позволит нам сделать это, и все в таком духе. Магов, которым эти разговоры приходятся по душе, и которые следуют за ним, становится все больше. Все идет к тому, что скоро он попытается перейти от слов к делу. - А Министерство? - вскинула брови женщина. - Визенгамот? Просто тысячи ведьм и колдунов по всей Британии, наконец? Не верю, что все будут спокойно смотреть на то, как Реддл станет устанавливать диктатуру. - В этом-то и дело, - помрачнел Дамблдор. - Спокойно смотреть никто не будет. Между волшебниками начнется война. Вольдеморту нужен свой человек в школе, а мне нужен свой человек рядом с ним. Человек, который, находясь среди Пожирателей смерти, не выдаст себя и сохранит здравомыслие, которого не купить рассказами про власть магов над презренными маглами. - ...и этим человеком должна стать я, - закончила за него Этери. - Именно, - Дамблдор извлек из недр своего стола вазочку с засахаренными лимонными дольками. - Хотите? - Спасибо, - женщина отправила дольку себе в рот и тоже задумалась. Она думала долго, то устремив взгляд в одну точку, то переводя его на Дамблдора. Тот не торопил ее: вопрос был слишком серьезным. - Моя семья, - наконец нарушила молчание Этери. - Меньше всего я хочу, чтобы Реддл попытался держать меня на крючке с их помощью. И если... В общем, если со мной что-нибудь случится, позаботьтесь о них. - Конечно, - понимающе ответил директор. - Ваши родные будут в безопасности, можете не сомневаться. - Я согласна. Попробуем обмануть его. *** Фигуры в черных балахонах выросли словно из-под земли, как только она вышла на опушку Запретного леса. В этот раз их было не меньше десятка. Лица Пожирателей смерти скрывали маски в виде серебряных черепов, но Этери примерно представляла, кого она видит перед собой: Мальсибер, Долохов, Нотт, Лестрейндж, Кэрроу, Джагсон, Эйвери... Те, кто всегда был рядом с Реддлом. Пожиратели расступились, пропуская человека, которого в последний раз Этери видела почти двадцать лет назад, когда он приходил в Хогвартс, желая стать преподавателем. Уже тогда он слабо походил на того красавца, каким женщина помнила его по временам учебы, но сейчас его облик, с мертвенно-бледной кожей, голым безволосым черепом и узкими красными щелями глаз, был просто страшен. Темная магия очень дорого брала за то могущество, которым наделяла рискнувшего постичь ее. - Профессор Этери! - увидев ее, Вольдеморт раскинул руки, как будто собирался обняться. - Рад встрече. Я понял, что моим людям не под силу убедить вас, а потому решил встретиться с вами лично. Надеюсь, сегодня вы сделаете правильный выбор. - Здравствуй, Том, - женщина сделала над собой усилие, чтобы улыбнуться. - Я тоже надеюсь, что мой выбор окажется правильным.