***
Через два часа Тони подъехала к зданию. Позвонив тому мужчине, он встретил её у входа. Он провел её в морг и вытащил тело, накрытое белой тканью. - Вы готовы? - спросил он. Девушка лишь кивнула. Врач стянул ткань только с лица. - Ну да, это мой дядя. - покачала головой мулатка. Она не испытывала никаких эмоций. На этого человека ей было конкретно плевать. - Что ж, тогда попрошу вас пройти за мной в мой кабинет. Там уже ждёт его адвокат. - Мой дядя был не таким богатым человеком. Откуда у него деньги на адвоката? - удивилась Тони. - Девушка, мне-то откуда знать? Я ваших личных дел не знаю. Топаз хмыкнула, закатывая глаза. Они поднялись по лифту на второй этаж и зашли в кабинет. - Добрый день, Антуанетта. - проговорил черноволосый мужчина лет сорока в солидной одежде. - Здрасте. - розоволосая окинула его недоверчивым взглядом. - Я оставлю вас. - сказал врач и вышел. - Попрошу вас присесть. - попросил мужчина. Выгнув бровь и скрестив руки на груди, она, все-таки, села на стул. - Откуда у моего дяди хватило денег на адвоката? - задала она вопрос. - Фрэдерик был довольно таки богат. Вы разве не знали? - удивился мужчина. - Вы сейчас шутите? Фрэдерик Топаз был нищебродом. - Может, это его прошлое такое, но уверяю вас он имел большие деньги. - Позвольте узнать, откуда. - Года три назад скончался его близкий друг. Тот написал в завещание, что оставляет вашему дяде компанию и большую сумму денег. - Повезло этому ублюдку. - прошептала она. - И что же Фрэдерик написал про меня в завещание? Адвокат достал бумагу и стал читать: - Я - Фрэдерик Топаз, пребывая в здравом уме и твёрдой памяти, завещаю моей единственной племяннице Антуанетте Топаз всю сумму, оставленную на мой кредитной карте. Я немного сожалею о том, что издевался над ней и оставил одну, после того, как мой брат, а также её отец, погиб, а мать уехала, и даже я не знаю, где она. Надеюсь, эти деньги помогут тебе в жизни. Удачи. Топаз сидела в шоке, не понимая, шутка это или нет. - И какая же там сумма? - Шестьсот тысяч долларов. - Это шутка? - Абсолютно нет. Я, кстати, сразу принёс вам карту с этой суммой денег. - мужчина достал из внутреннего кармана пиджака конверт, в котором находилась карта и маленькая бумажка с кодом, и отдал в руки Топаз. - Больше он ничего не написал. Завещал только вам. - адвокат положил на стол документ, чтобы розоволосая могла его разглядеть. - Ахуеть... - единственной что могла сказать девушка. - Кхм, извините, просто это слишком неожиданно. - Понимаю. - он бросил взгляд на свои часы. - Прошу меня простить, у меня срочные дела. Если будут какие-то вопросы, звоните мне. - он протянул свою визитную карточку. - Всего хорошего. После его ухода мулатка сидела в сильном удивлении. Она сразу стала думать, на что потратит эти деньги, но она не собиралась ими разбрасываться направо и налево. - Вижу, вы закончили. - в кабинет вошёл врач. - Есть какие-то вопросы по поводу вашего дяди? - Я же могу его похоронить? - Да, конечно. - Отлично.***
Тони вернулась в Тистлхаус ближе к вечеру. Дома её встретила Шерил и Вероника, сидевшие на кухне вместе с Эмили. - Как все прошло? Что было? Ты как? - сразу стала спрашивать Блоссом. - Всё нормально. Он... Мой дядя завещал мне деньги, оставшиеся на его кредитке. И там очень много денег. - Это хорошо или плохо? - спросила Вероника. - Хорошо. Удивило меня то, что в завещании он писал только про меня. - И что будет дальше? - спросила рыжая. - Ну, раз он завещал мне такую сумму денег, то я похороню его. Ради приличия все-таки. - Одна? - удивилась Лодж. - Ну да. Не буду же я обзванивать каких-то его знакомых, которых я не знаю. Он был моим родственником, так что я сама его похороню. Куплю ему гроб с надгробным камнем и закопаю на кладбище Ривердейла. Девушки ничего не ответили, а Тони ушла наверх. - Или мне кажется, но с виду она ведёт себя нормально, но внутри она разбита. - сказала Вероника. - Может, ты и права. Глаза - зеркало души. В её глазах я видела, что она сломлена, убита, разбита, раздавлена... Ей плохо, но она скрывает это. И я даже не знаю из-за чего она в таком состоянии. - Ты знаешь, что это за дела у неё такие? То есть она куда-то ходит втайне ото всех. - Можем, конечно, попробовать проследить за ней. - Думаю, это хороший план, но он ей не понравится.***
Воскресным поздним вечером Тони находилась на кладбище рядом с подготовленной могилой. Она курила уже вторую сигарету, ожидая пока приедет катафалк с гробом, где лежит труп её дяди. Через минут пять её ослепил свет фар. Из машины вышло двое мужчин, которые вытащили гроб и положили в могилу. - Спасибо. Дальше я сама. - давая им деньги, проговорила Топаз. - Может, мы все-таки поможем закопать? Нам не сложно... - предложил более высокий мужчина. - Нет. Я сама. - твёрдо ответила девушка. Мужчины кивнули и, сев в катафалк, уехали. Тони выбросила окурок, задавила его подошвой обуви и, взяв лопату, принялась закапывать могилу с гробом. На часах было одиннадцать часов, на улице уже темно, небо освещает яркая серебряная луна. Прошло сорок минут, и девушка откинула лопату в сторону. Она подняла свой взгляд на луну и выдохнула. Из её рта вырвалось облачко белого пара. Что-то было мрачное в этой картине: одинокая девушка на кладбище в полнолуние. Немного жутковато, но Топаз было плевать. Она никогда не боялась находиться в местах, где целая куча покойников, мёртвых душ, мертвецов. Втянув в лёгкие холодный морозный воздух, она села рядом с надгробным камнем, на котором написано имя, фамилия и даты её дяди. В груди что-то неприятно сжалось, когда она аккуратно провела рукой по надгробному камню. - Почему это все происходит со мной? - сама у себя спросила мулатка, чуть съеживаясь от холодного ветра. - Что я сделала такого, чтобы заслужить это? Я лишилась отца, мать меня бросила, ты... Ты ненавидел меня, но сделал какую-то пользу после своей смерти. Моя психика пошатнулась и из-за неё я не могу никого любить... - по щекам потекли обжигающие слезы. Она прислонилась виском к холодном камню и сглотнула, но ей мешал ком в горле. - Почему я не такая, как все? - взгляд устремился на луну, которая так и гипнотизировала. - Может, просто бросить это все? Свести счёты с жизнью и никто не будет страдать из-за больной меня. Я ведь больная на голову, кому я такая нужна? В кармане завибрировал телефон, который она достала. На экране было написано "Блоссом". Топаз не хотела в таком состоянии с кем-либо разговаривать, поэтому она просто отключила звук, продолжая сидеть ночью на холодном кладбище, освещенным лишь серебряной луной. Скурив ещё одну сигарету, девушка встала напротив свежей могилы. - Что ж, дядя, мне пора идти. И, между прочим, я теперь не единственная твоя племянница. Ты, конечно, был ещё тем говнюком, но я постараюсь тебя простить. - девушка перекристила могилу, хотя она была не верующей. - Возможно, я буду приходить к тебе сюда, чтобы просто высказаться, ведь ты единственный теперь, кто сможет вытерпеть моё нытье и ничего не сказать в ответ. Прощай. Подобрав лопату, она села в машину и поехала в особняк.***
- Ты почему на звонки не отвечала? - немного раздражённо спросила Шерил, когда в дом вошла Тони. - Не хотела тревожить мёртвых. Не стоит нарушать тишину на кладбищах. - просто ответила мулатка, пожав плечами. Девушка прошла на кухню, достала стакан и налила туда виски, после чего стала пить. Шерил поджала губы и молча обняла девушку со спины, крепче прижимаясь к ней грудью. - Ты что делаешь? - безразлично спросила мулатка. - Хочу забрать твою боль, чтобы тебе стало хоть чуточку лучше. - ободряюще проговорила Блоссом. - «Мне ничем не помочь, Блоссом. Я психически больна.» - сказала про себя розоволосая. Они находились в таком положении минут пять, после чего мулатка аккуратно высвободилась и ушла в комнату, оставляя грустную Шерил одну.***
Топаз стояла в школьном туалете и с нечитаемым взглядом резала свое запястье лезвием. Она как загипнотезированная смотрела, как лезвие режет её плоть, оставляя красные полосы из которых медленно вытекала кровь. В голове были лишь мысли о том, что она не такая как все, что она психически не здорова, что ни с кем не будет счастлива. Она одинока в этом мире, её все бросили... - Тони, ты что творишь?! - крикнула Бетти, выдергивая девушку из раздумий. Топаз продолжала держать в одной руке лезвие. Купер подбежала к ней, схватила салфетки и прижала к порезам на запястье. - Ты зачем это сделала?! - спросила блондинка, но ответа не получила. Мулатка лишь тупо смотрела на свою руку. - Господи, Тони, объясни же, в чем дело? Что с тобой случилось? И зачем ты причиняешь себе боль? - Поехали отсюда. - единственное, что сказала Топаз, после чего развернулась и ушла на парковку. Бетти в шоке последовала за ней. Они сели в машину мулатки и поехали на реку.***
Тем временем Шерил отпросилась с урока спорта в туалет. Она почти что влетела в кабину, падая на колени перед унитазом, после чего её вырвало. - Боже, Шерил, что с тобой? - с беспокойством спросила Вероника, заходя следом в туалет. У Лодж был урок литературы, который был ей скучен, поэтому остаток урока она хотела провести в туалете. - Не знаю... - тихо ответила рыжая, вытирая рот салфеткой, которую ей протянула подруга. - Может, съела что-то не то. - Ага... - черноволосая открыла свою сумочку и стала там рыться. Через минуту она протянула тест на беременность. - Проверь. - Думаешь, я залетела?! - Мы этого ещё не знаем. Просто проверь. Лучше сразу два, чтобы точно. Нижняя губа Блоссом задрожала. Глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, она закрылась в кабинке.***
- Зачем мы сюда приехали? - непонимающе спросила Бетти, переводя взгляд с реки на Тони. - Просто тут мне спокойно. - расслабленно ответила Топаз, прикрывая глаза и откидываясь на сиденье. - Так, ты расскажешь, почему ты себя резала? - осторожно спросила блондинка. - Не знаю. Просто. - пожала плечами мулатка. - А что с тобой происходит? Ты странная, и это заметили все. Ты можешь мне рассказать, я никому не скажу. - она взяла подругу за руку и посмотрела ей в глаза. - Ладно... - сдалась розоволосая, вздыхая. - Мне плохо. - Тебя тошнит? Болит что-то? - Я в смысле, что мне морально плохо. Я... Я психически больна, Бетти. - Топаз посмотрела на подругу, пока на глаза наворачивались слезы. - Не так давно я стала ходить к психологу из-за этого. Я уже говорила, что не хочу любить Блоссом, но все только и делали, что спрашивали про меня и мои чувства к ней. На меня это все сильно давило, злило и сводило с ума. Я просто не выдержала этого и пошла к психологу. Она спросила, кого я любила за всю свою жизнь, и я ответила, что это были родители. Короче говоря, в детстве у меня и пошатнулась психика. Из-за смерти отца мать оставила меня одну. Тогда я поняла, что я никому не нужна, ведь она бы забрала меня с собой, если бы любила, но она убивалась из-за смерти отца на моих глазах. Психолог сказала, что из-за того, что я видела мать в таком состоянии, в моей голове что-то щёлкнуло, что именно из-за любви человек становиться таким сломленным. Поэтому в моей голове что-то сломалось и из-за этого я так отношусь к любви. - Боже, Тони, мне так жаль... - Купер стёрла слезу с лица подруги. - Мы справимся с этим. Поможем, ведь мы тебя все любим. Ты наша лучшая подруга и очень дорога нам. Топаз взглянула на девушку. Ни о чем не думая, она наклонилась и поцеловала блондинку в губы. Поцелуй был немного страстным, но коротким. Но Топаз удивило то, что девушка ответила на поцелуй, но они сразу же отстранились друг от друга. - Прости. Это все эмоции. - начала оправдываться мулатка. - Ты просто хотела поддержать меня, как подругу, а я... Извини, пожалуйста. - Эй, Тони, все в порядке. Ничего страшного, я понимаю. Пусть это останется только между нами. - сразу успокоила Бетти, отчего розоволосая выдохнула с облегчением. - Ну вот, теперь ты знаешь причину моего странного поведения. Только никому не рассказывай об этом. - Хорошо. Только не режь себя больше. Не причиняй себе вред, а просто поговори со мной. Неловко переглянувшись, Топаз завела машину и повезла их обратно в школу.***
- Ну что там? - спросила Вероника, но в ответ услышала лишь всхлыпы. - Шер, открой. - дверь открылась и перед девушкой предстала Блоссом, сидящая на закрытом унитазе и со слезами смотрящая на два теста в её руке. - Так ты реально залетела?! - шокированно крикнула Лодж, прикрывая рот рукой. - От Тони?! - От кого же ещё?! - громко ответила рыжая, вновь всхлипывая. - Это полный пиздец. Она должна знать. - только рука черноволосой потянулась за телефоном, как её прервали. - Стой! Не говори ей. Не говори никому. - Но Тони должна знать, что ты беременна от неё... - Я ей сама расскажу, но не сейчас. - Ладно. - Лодж поджала губы. - Но я с тобой сейчас же поеду в больницу на УЗИ. Ты меня поняла? - Может, лучше после последнего урока? Чтобы не было подозрений... - Ты права. Если что, скажем, что мы поехали по магазинам.***
В конце дня Шерил и Вероника не встретили Тони и Бетти, что было на руку. Сев в машину, Лодж повезла их в больницу. Там работала знакомая семьи Лоджей, которая любезно приняла Шерил на осмотр. - Приподними футболку, пожалуйста. - попросила врачь. Эта была женщина лет тридцати пяти. Трясущимися руками Блоссом подняла футболку. - Шер, не бойся. - прошептала рядом сидящая Вероника, сжимая руку подруги в знак поддержки. В этот момент вместо неё должна была сидеть Тони, но та не знала о положении её истиной. На живот девушки вылили холодный гель, после чего стали водить аппаратом. - Все признаки указывают на то, что вы беременны, мисс Блоссом. - проговорила женщина, продолжая смотреть в монитор. - Там виден ребёнок? - отчаянно спросила Шерил, из глаз которой уже катились слезы. - Да. Но... Там, скорее всего, два ребёнка. Близнецы, но они ещё очень маленькие, так как срок очень маленький. - Ну тише, моя хорошая. Все будет хорошо. - стала успокаивать Лодж подругу, которая заревела. - В вашем положении сейчас нельзя так нервничать и плакать. Я принесу успокоительное. - и врач ушла, оставляя их наедине. - Рони, мне страшно. - прошептала рыжеволосая. - Мне ещё только семнадцать, через неделю выпускной, а что потом? - К тому времени ты должна будешь рассказать Тони о том, что беременна от неё. А потом вы что-нибудь придумаете вместе. - А если она откажется от детей и бросит меня одну? - Пусть только попробует. Я найду её в любой точке мира и пригоню к тебе. Вы со всем справитесь, а я и Бетти будем всегда рядом. - черноволосая крепко обняла подругу, позволяя той рыдать в свою дорогую рубашку.