Akarui Choku

      Так уж вышло, что теперь Вокс вынужден жить у бывшего парня.       У него нет долгов за кварт.плату, он получает в четыре раза больше дохода, чем обычные работяги, сидя за пультом управления в телестудии, и как диджей популярного клуба в городе. У него есть враги, например, в лице корреспондентов или радиожурналистов, — зыркая от злости в сторону сломанных радиоприемников из-за неизменного ведущего вот уже как третий год в лице Аластора, он обещал себе, что постарается сдерживать свои порывы разбивать старую технику, но как только слышал голос этого противного парня, слетал с катушек сразу, — даже они не трогали его и не покушались на его личную жизнь. Тем не менее, он вынужден жить в квартире, схожей по своим размерам со студией, у бывшего парня из-за приехавших родственников, которых не желал ни выпроводить из жилища, ни видеть их лица. Опять будут спрашивать про его «отношения ко всему происходящему: политике, религии, его работе и к девушкам». Тема про последних вообще раздражала его, так что, не спрашивая чужого разрешения, он переселился на какое-то время к Валентино. К счастью, его бывший не был против его компании, как и Вельвет. Что их общая подруга забыла с ними, не знали оба, даже сама Вельвет.       Со скукой выпивая спрайт из пластикового стаканчика, он неосознанно грыз соломинку, когда прочел новость об «очередном вандалисте, что портит стены зданий, разрисовывая какими-то закорючками». Примечательным фактом стало то, что сие действие делалось не баллончиками или красками, а обычными яркими мелками, чаще всего, красного и розового оттенка.       Вокс с привычным оскалом просматривал галерею, на которой запечатлели рисунки на зданиях. Почерк у преступника, конечно, забавный. Он сам когда-то рисовал граффити вместе с Валом, тогда Вельвет только училась в универе и ей было не особо интересно, чем занимаются ее друзья по ночам. Они тогда кое-как уносили пятки от копов и смывали одежду чем попало, лишь бы не засекли. Веселые времена, скрашенные приятными воспоминаниями.       Мелками рисовать труднее, разве только на асфальте будет видно. Но привлекли Вокса сами рисунки, точно из диснеевских неудачных дублей. Они никак не вписывались в мрачный образ их города, и уж тем более не «радужными оттенками».       — Видел, что пишут про нового «вандалиста»? — он повернул голову в сторону бывшего, ненадолго замерев на его образе.       Когда Вал курил, от него невозможно было оторвать глаз. Еще никто на память Вокса не курил настолько эстетично, медленно затягиваясь и долго выдыхая. Лицо при этом у него расслабленно, будто у статуи: пухлые губы вытягивались, веки сужались, и он неспешно выдыхал едкий в горле дым, наслаждаясь процессом. После выпивал бокал вина, и снова затягивался. И так, пока не попросит низким бархатным голосом:       — Вокс, першит в горле, дай стакан с водой.       И почему они тогда разошлись?       Точно, Вал изменил ему с каким-то блондином, что работал в порно-студии. Его порно-студии.       Красивый, можно даже сказать, смазливый. И с несчастным взглядом. Наркоман, что теперь борется со своей дурной привычкой. Вал помогает ему, чем может, иногда дает денег на лечение.       Вал не святой и далеко не хороший человек. Он просто давно отчаялся, особенно, когда узнал, что заболел СПИДом, и ему осталось жить буквально пару лет. К счастью, не заразил Энтони, они уже успели тогда расстаться, но поддерживают контакт до сих пор.       — Говорят, что какой-то подросток балуется, — с несвойственным себе спокойствием отметил Валентино. — На днях видел, кстати. Лицо скрыто капюшоном, довольно прыткий.       — Ты видел его? И почему не сообщил копам? — на бывшего посыпалась череда вопросов, от которых от отмахнулся, подметив:       — Они считают меня подонком-сутенером, только и ждут, когда меня поймают с поличным. Плюс, ребенок просто что-то рисует мелками, «приносит радость», так писали в газете. Почему бы нет? Тебе не кажется, что наш город слишком хмур в последнее время? — последняя фраза, казалось, была направлена в сторону самого говорящего. — Думаю, она-то уж с этим справиться.       — Она? — переспросил Вокс, выкидывая пластиковый стаканчик и направившись к окну. Кивнул на предложенную сигарету, подкурив.       — Ты же не думаешь, что я не знаю, кто этот подросток? — усмехнулся Вал, выдыхая дым прямо в лицо другу, отчего тот подавился никотином.       — И… ? — пихнув в бок парня, уточнил он. — Кто же это?       — Дочь Мэра нашего города, Шарлотта Магнэ, — просто ответил он, отчего Вокс поперхнулся.       — Стоп. Ты точно уверен, что это она? Сам же говорил, что не видел лица за капюшоном, — на плечо парня легла тонкая рука друга. С лица не сходила хитрая лисья улыбка, глаза же были прищурены.       — Вокси, у меня полно информаторов в городе. Это точно она, тут без сомнений. У Люцифера, ммм, скажем так, очень специфичная дочурка. Помнишь ее выходку на последнем фестивале?       — Когда она помешала установить фейерверк и орала чье-то имя?       — Про свою бывшую, да, — бросив остаток окурка в пепельницу, Вал снял свои розовые, обрамленные в сердце, очки, положив их в футляр, что лежал на подоконнике. — Если ты слышал про случай с «Вэгги», конечно. И, знаешь, если тебе так скучно перед сменой, можешь развеяться и узнать все сам. Она сегодня запланировала раскрасить городской мост, — как бы невзначай привлек внимание к чужой персоне, зная неравнодушие парня к чужим проблемам. У его Вокси специфика такая — лезть не в свое дело и успокаивать людей. Не всегда, но просыпается в нем эта странная потребность. Валентино хотел побыть один хотя бы на пару часов, в тишине и в своих думах, а диджею не стоит скучать в его обители.       — Ты знал, как меня заинтересовать, а, засранец? — он ухмыльнулся, накидывая на плечи синий пиджак.       — Тебя всегда легко завлечь, Вокси~       — А кто… — он запнулся. — Кто тебе все-таки доложил?       — Энджел-пудинг. Он кто-то вроде ее друга.

***

      От начавшегося ливня волосы прилипли ко лбу, а одежда неприятно теснила грудь.       «Тебя всегда легко завлечь… Хоть бы зонтик дал, гадина», — злобно шикнув, Вокс ускорил шал к мосту, спускаясь вниз. Обычно там укрывались от ненастной погоды бездомные или подростки-неформалы, но сегодня, на удивление, почти никого не видно. Кроме одной особы, что сдвинула капюшон с лица и тряслась от холода.       Шарлотта, с растекшимся на лице гримом, потирала черный от краски нос, непроизвольно шмыгая. Заметив на себе любопытный взгляд красных глаз, она выдала, едва ли не плача от провальной задачи на сегодня из-за погоды:       — Как только закончится дождь, я сделаю то, что хотела, а потом спрыгну с моста! — и хмуро посмотрела на незнакомца, привстав с каменной поверхности. Кулаки у девушки сжаты до побеления, брови вздернуты, но выглядела она комично с размазанным по лицу гримом.       — Зачем прыгать? Ты разве не просто рисуешь свои рисунки на городских объектах? — оценивая, стоит ли пытаться как-то остановить от задуманного девушку, спросил он.       — Это не просто рисунки! — блондинка злобно топнула ножкой, краснея. — Они дороги мне… и Вэгги… Она их очень любила… — а после заплакала, упорно продолжая сверлить потухшим взором человека напротив.       — С ней что-то произошло? — на него непонимающе уставилась пара глаз.       — Да! Все об этом знают, но никто не скучает по ней! О ней будто все забыли! — казалось, что вместо возмущения девушка пищала, точно мышь, которой придавили хвостик.       — Но ты ведь помнишь ее, и это главное, — Вокс и сам удивился, как при его вспыльчивом характере, когда он попадал в подобные ситуации, всегда держался стойко, спокойно улыбаясь и протягивая руку навстречу. Вал называет его «неудачным полицейским». Вокс и правда хотел поступить, но его не взяли из-за отсутствия физической подготовки. Вот теперь и спасает жизни, нечасто и лишь когда намекает ему бывший, подросткам, вроде этой блондинки.       — Я так скучаю по ней… — закрыв лицо руками, девушка затряслась, и Вокс, подойдя ближе, осторожно обнял ее.       — Понимаю. Не расскажешь о ней поподробнее?       Девушка Шарлотты, которую звали Вагата, но все называли «Вэгги», умерла рядом с этим мостом. Полиция списала это на самоубийство, но блондинка уверена, что ее убили какие-то недоброжелатели. Она пыталась достучаться до отца, чтобы расследование продолжили, но Люцифер холодно ответил ей, что «занят важными делами». В целом, пусть Лилит и поддерживала дочь, она не решалась нанимать частного детектива, поскольку об этом тут же узнали бы все жители города. Тогда-то Магнэ-младшая и начала привлекать внимание общественности своими рисунками, но получила далеко не тот эффект, которого добивалась.       — Они смеялись надо мной… Говорили, чтобы я прекратила… А сегодня отец накричал на меня и сказал, что еще одна такая выходка — и он точно сдаст меня копам… — закончила рассказ Чарли, сморкаясь в бережно подаренный Воксом платок.       — Мы… я записала песню, но ее никто не проигрывал. Только спела, без музыки… В ее честь… — она вытирала от слез лицо, уже без грима. — Записала на диктофон… я часто ношу его с собой.       — Сейчас он с тобой?       — Да, а что?       — Я могу сделать ремикс, если хочешь, — предложил Вокс, по-прежнему обнимая девушку за плечи в успокаивающем жесте.       — Ты правда сделаешь? — она смотрела на него так, будто он последняя надежда напомнить всем о ее погибшей девушке.       — Я сыграю для тебя эту дурацкую песню, если ты перестанешь красить своими мелками все подряд, потому что тебя могут поймать, и прекратишь плакать! — прикрикнул уже уставший диджей, доставая маленький пульт управления, который носит с собой вместо телефона. — Давай сюда свой диктофон!       Вокс не заметил поспешного кивка девушки и благодарной улыбки в его сторону.