Это чëртов гей-клуб!
На плечо неожиданно легла рука Адамая, обнимая, прижимая к себе как можно ближе. Настолько ближе, что Юкио мог чувствовать жар чужого тела, проходящий через рубашку, обжигающий его красную щëку. Стало не по себе. — Всë нормально, расслабься, — с улыбкой сказал Уолшен, похлопывая напарника по спине. — Пока я рядом, к тебе никто не подойдëт. Можешь не переживать за сохранность своей задницы и передницы. — Ещë раз так пошутишь, я не тебе не ногу, а член отстрелю! — разъярëнно шикнул Юкио, моментально вырвавшись из медвежьих объятий. Тут же принялся поправлять рубашку и галстук, как будто те успели помяться. В животе вскипало раздражение, достигая финальной отметки, он едва сдерживался от желания избить напарника. Над головой раздался задорный смех. — Воу, какие серьëзные угрозы! — Ты мог бы мне сказать! — продолжил шипеть детектив Окумура. Секунду помолчав, Адамай посмеялся. — Нет. Знаешь почему? Я бы сказал: «Слушай, Юки, наш след ведëт в гей-клуб и нам нужно его посетить». А ты бы сказал: «Что? Гей-клуб? Это там, где мужчина может приставать к мужчине? Нет, я никогда туда не пойду! Иди сам!». А я бы ответил: «Да, тот самый гей-клуб. Но если я пойду туда один, то могу что-то пропустить, может сходишь со мной?». Но ты бы отказался, потому что ты похож на того человека, который боится гей-клубов. — Ты ведëшь себя как ребëнок… — Кто бы говорил, детектив-сержант Окумура. По твоей реакции видно, что ты не меньший ребëнок, — на этот раз в голосе Адамая слышалась обида. Но прежде чем Юкио смог бы ответить, он вновь сказал: — нет времени на споры, лучше поспрашивай людей. Но если боишься ходить вглубь, посиди за баром. Там тоже бывает есть с кем поговорить. Юкио вовсе не боялся. Но его противело от одной мысли, что люди вокруг, — не зависимо от пола, — могли начать с ним флиртовать. Тем более мужчины. Тем более настойчивые мужчины. Поэтому он выбрал вариант попроще и остался у бара, поглядывать на вход в клуб. Адамай же поздоровался с барменом, заказал напарнику слабую выпивку и скрылся в глубине танцпола среди цветастых рубашек и платьев. Юкио медленно попивал вино и оглядывал толпу людей. Лицо его становилось всë более хмурым каждый раз, когда он натыкался взглядом на флиртующих или танцующих друг с другом молодых парней и мужчин. Детектив подумывал о том, чтобы настучать в участке и поспособствовать закрытию столь ужасного заведения. Разве за гомосексуальность не сажали в тюрьму? Или как раньше, отправляли в психдиспансер? К запаху хорошего вина примешался аромат терпких женских духов. Юкио не хотел оборачиваться, но незнакомка первая завязала беседу. — Детектив-сержант, как неожиданно вас здесь встретить. Разве вы имеете столь экстравагантные наклонности? Он едва не поперхнулся напитком. Вот так сразу его узнали?! Ещë и по званию обратились! Взяв себя в руки, чтобы вино ненароком не полилось через нос, Юкио обернулся к незнакомке. — А вы, собственно, кто такая? Женщина вальяжно расселась на барном стуле, закинув ногу на ногу, соблазнительно обнажая коленки из-под строгой чëрной юбки. Белая в чëрный крупный горох блузка прекрасно к ней подходила, у дамы определëнно имелся вкус в одежде. Она опиралась локтем о барную стойку и хищно улыбалась, словно уже схватила себе кусок мяса из филейной части детектива. — Ариадна. Просто Ариадна. — И что вы хотели, Ариадна? Взгляд женщины сковывал все мышцы в теле несчастного сконфуженного парня, он едва мог противостоять еë зелëным глазам, которые уже раздели его с ног до головы и осматривали совершенно нагим. — Я никогда не видела вас в живую, только фотографию в газете. Всегда хотела познакомиться лично. А ещë я слежу за успехами вашего расследования. — Вы следите за моим расследованием? — О, конечно. Довольно интересное дело: никто не знает даже внешности Червового туза, что уж говорить об имени и повадках. Когда вы раскроете дело, это станет действительно сокрушительной сенсацией для всех лондонских СМИ! Юкио начинал ощущать невероятный дискомфорт рядом с этой женщиной. Она знала так много и так свободно распоряжалась этой информацией, словно вела дружескую беседу. — Оу, вы наверное думаете, откуда я всë это знаю, правда? — она читала Юкио как открытую книгу. — Я — журналист местной газеты. Ариадна порылась в сумке-клач и вытащила прямоугольную визитку с номером телефона. — Знаете, Юкио, — ох, я ведь могу вас так называть, правда? Здесь мы не используем свои фамилии, — мы ведь могли помочь друг другу. Я вам полезную информацию, а вы мне — материал для статьи в газете. Взаимовыгодное сотрудничество, вы так не считаете? Юкио повертел визитку в руках. Выглядит как настоящий развод мошенницы. — И какую же информацию можете предоставить? — Ох, неужели вы даже не угостите женщину стаканчиком виски, прежде чем спрашивать такое? Мне придëтся говорить много, нужно смачивать горло. Рискнув, Окумура угостил странную женщину виски. Ариадна поболтала лëд с напитком в стакане, после чего вновь заговорила: — Могу сказать то, что вы копаете не в том месте. Я следила за вашими передвижениями последние месяца два и, нет, это неправильное направление дела. — Послушайте, вы теперь меня ещë и вести дело будете учить? — вновь раздражëнно бросил Юкио. — И что значит следили? Вы что, за каждым нашим шагом смотрели? Хищная улыбка женщины стала шире. Она поправила пышные красно-рыжие волосы, завитые на химию, и звякнула длинными серьгами-кольцами. — Юкио, напомню, я работаю журналистом. Хочешь хороший материал для своей статьи? Всегда нужно быть на шаг впереди конкурентов! Даже если приходится прибегать к слежке и грязным методам. — Какая мерзость. — Это жизнь. И если вы не согласны с еë правилами, они от этого не изменятся, детектив. — Так что с информацией? Это всë? — Нет. Есть ещë кое-что, что я хотела вам рассказать. Неожиданно рядом с ними прошла парочка выпивших женщин, громко кричащие под перепевку Элвиса Пресли. Их толкнули не менее захмелевшие мужчины, обжимающаяся парочка навалилась на Ариадну. Журналист опрокинула свой стакан и остатки виски вылились прямо на брюки детектива. Юкио подскочил с места. — Хэй, осторожнее, пьянь! — рыкнула Ариадна и сама подскочила с места. — Ох, прошу простить меня, мистер! Нужно срочно это застирать, пока не осталось ужасных разводов. — Разводы мне не важ- Поздно — Ариадна схватила его за запястье, — а какая хватка крепкая, любой парень позавидует! — и потащила через толпу к туалетам. В этой части зала меньше света, всего две двери к отступлению, в одну из которых Ариадна насильно запихнула детектива. затем прижала его к двери. — Слушай сюда внимательно, это поможет вам в расследовании, — игривый настрой тут же изменился на холодный и серьëзный тон. Теперь вместо игривой тигрицы она походила на жаждущего крови полярного медведя. — Беатрис Лоструд — ищите еë. Это человек, которого вы должны расспросить. Она говорит намного меньше, чем знает. — Чт- почему именно она? — Вы ищете информацию не в том направлении. — Хочешь сказать, что мы должны заявиться домой к невиновной ни в чëм девушке и устроить ей допрос на пустом месте? — Юкио начинала напрягать эта женщина. Говорила она слишком запутанными фразами. — И почему ты не могла сказать мне это там, за стойкой? Никаких разводов на моих брюках не останется. — Мда, тебе ещë учиться и учиться, детектив-сержант, — разочарованно сказала журналист. — Уже забыл, что я говорила про конкурентов. — И это вся причина? — Ну, ещë мне захотелось помочь следствию, это мой долг как порядочного гражданина Великобритании, — журналист порылась в сумке-клач и достала блокнот на поужинке. — Не знаю как у вас, но в сообществе журналистов связывают титул карт с важностью жертв. Лицо Юкио вытянулось от удивления, когда он взглянул на схему. — Хочешь сказать, что Червовый не случайно оставил именно эти карты жертвам? — Учитывая его любовь к символизму и шифрам — да. Ну и потому что он маньяк, конечно же! — на последнем слове она рыкнула, считая, что вопросы Юкио слишком очевидны. — Чëрт возьми, Юкио, это будет грандиозная статья! В дверь уборной настойчиво постучали, затем раздался недовольный женский голос: — Эй, кто там? Можно побыстрее, иначе я здесь всë обос- «Трррр!» — раздался треск вырванного из блокнота листка со схемой. Прежде чем вытолкнуть детектива за дверь женской уборной, Ариадна напомнила: — У нас был уговор. Я свою часть сделки выполнила, и ты про свою не забудь. Юкио поспешил на танцпол в надежде найти напарника, чтобы рассказать ему о возможном продвижении. Если всë, что рассказала ему журналистка из жëлтой прессы, дело нехило сдвинется с места. У бара Юкио встретился с Адамаем, — напарник напряжённо вглядывался в толпу и подлетел к Юкио, как только выцепил его взглядом. Схватил его за плечи и слегка встряхнул, спрашивая, всё ли хорошо. Они отошли за угол поговорить. — Ты ушёл от стойки, я подумал случилось что-то серьёзное… — Нет, но теперь нам нужно срочно в архив. По дороге объясню. Уолшен ни слова не произнёс против и последовал за напарником на выход. В такси Адамай сидел мрачнее тучи. Сидел рядом с Окумурой на заднем сидении, смотрел в окно на плавно сменяющие друг друга улицы Лондона. — Странная, очень странная дамочка. Она точно не попыталась тебя- — Боги, нет, Адамай, со мной всë хорошо! — обречëнно вздохнул следователь. Кто ж знал, что его напарник оказался таким воинственным и захотел набить лицо любому, кто посмел посягнуть на неприкосновенность Юкио в гей-клубе. После короткого объяснения Адамай порывался вернуться в клуб и сказать пару ласковых той самой журналистке, но был остановлен Юкио ещё у самого входа в закрытое заведение. Ещë какое-то время следователи сидели в тишине, пока из магнитолы тихо играла Righteous Brothers. — Я знаю о твоëм разговоре с начальником следственного отдела. Уолшен заметно напрягся, сжимая штанину пижонского горчиного костюма в кулак. — Август тебе рассказал? — Да. — У этого любителя холодных женщин всегда рот не закрывался. Просил же не рассказывать… — Почему? Юкио обернулся к напарнику, постарался взглянуть в его тëмные глаза, отдающие красным оттенком при свете фонарей. Разглядеть в них что-то конкретное не удалось. Казалось, что Адамай думает обо всëм и одновременно ни о чëм. — Тебе нужно сосредоточиться на поимке Червового. Мы хорошо движемся в расследовании, поэтому отведëнного времени вполне хватит. Мы найдëм Червового, а вместе с тем и твоего брата. Я обещаю тебе это. Наконец, напарник обернулся к нему лицом. Юкио растерялся от пылающей решимости Адамая, от его сверкающего красного взгляда. На мгновение Юкио забыл как дышать. Что это за чувство только что было? — Д-да. Мы обязательно найдëм его.***
Они встретились с архивариусом прямо в коридоре. Кроули и Таро мирно болтали у входа в архивный отдел под кофе из автомата о новых пришедших книгах и выпущенных романах, как милую идиллию двух книжных червей прервали детективы. На вопрос, всë ли нормально, взбудораженный Юкио выпалил: — Кроули, нам срочно нужна информация о Беатрис Лоструд. Всë, что есть, пожалуйста! Однако, не успел архивариус двинуться с места, как за него ответил ассистент патологоанатома: — Зачем вам информация о моей сестре? Все взгляды сошлись на Таро, словно он выдал алфавит на все шифры Червового. — Сестру?.. — Да. Трис — моя сестра. Сводная, но какая есть. Мы не очень ладим, но чтобы еë искала полиция впервые вообще слышу… — Так где она сейчас? — перебил его Адамай. — Мы можем с ней встретиться? — Эх, вот спросили бы вы вчера днëм, я бы дал координаты. Она уехала в другой город, будет только через неделю. — Таро досадно покачал головой, отпивая остывший эспрессо из бумажного стаканчика. — И никак раньше не может? — К сожалению. Но… если вы вдруг ищите еë по вопросу расследования, то Трис ничего вам не расскажет полезного. Еë не было в тот вечер, когда Окумура пропал. Детективы переглянулись между собой. Через пару минут они усадили несчастного студента за стол, закрыли дверь архива, — вечернее время позволяло им запереться изнутри, — и сели напротив, разложив папки дел, связанных с расследованием дела Червового туза. Кроули суетился за их спинами, не понимая, что должен делать: попросить следователей удалиться или же разрешить использовать свой кабинет как зал для допросов. — Выкладывай всë, что знаешь. — А что рассказывать?.. — Таро нервничал, перебирал в руке бумажную салфетку и поглядывал то на одного, то на второго. — Трис дружила с покойной Аникой, они… ну, отличными подругами были. У меня ужасные отношения со сводной сестрой, так что я никогда не спрашивал про их компанию и чем они занимаются. После того, как госпиталь Святой Магдалины сгорел в пятидесятых годах, Аника часто ошивалась у Трис в гостях, я даже думал, что она у нас жить останется… Пока Таро продолжал рассказывать секреты своих нелëгких отношений с сестрой, у Юкио из головы не выходили слова репортëра о значении карт. По еë словам каждый убитый человек, у которого нашли карту, так или иначе связан с расследованием. Возможно, она имела ввиду нечто другое… Юкио вскочил с места и принялся доставать фотографии жертв Червового из папок, попросил Адамая разложить их кругом. Сам же он вынул и разложил фотографии всех молодых людей из компании Рина — свидетелей, что видели его брата в ту роковую ночь последний раз. — Что-то понял?.. Окумура жестом попросил помолчать. В полной тишине, прерываемой лишь треском ламп над головой, детектив переводил взгляд с одного чëрно-белого лица на другое и вспоминал каждый свой допрос. Макс Хирш и Феликс Дорвуд. Эти двое отказывались говорить, да и по лицам молодых парней было видно, что они ничего не знали. Юкио помнил, с какой злобой Макс отзывался о его брате: обзывал узкоглазым ублюдком, бесился только от одного упоминания. Его можно было бы подозревать в убийстве, однако, у парня алиби — в ночь пропажи он остался в баре, и это подтвердили сотрудники заведения. Талия Хилл. На вид грациозная и добрая девушка, любящая флиртовать с молодыми следователями, однако в глазах еë читалось лишь отвращение и желание поиздеваться над допрашивающим еë лицом. Мерзкая, накрашенная дура — назвать еë хуже, лишь слова попросту переводить. Эмилио и Эмилия Гальерó. Близнецы, переехавшие в Лондон не так давно. Самые приятные из общего списка, они рассказали действительно полную картину произошедшего в тот вечер, ведь Эмилио не пил алкогольного из-за проблем с сердцем. По его словам Юкио составил цельную картину событий и знал, что и во сколько происходило. Наконец, Аника Пирс. Она ушла вместе с Рином в тот злополучный вечер, а через несколько дней нашли еë труп без левой руки и с вырезанными кусками мяса прямо на бëдрах — так искусно и хорошо, что любой мясник бы позавидовал. В еë кармане нашли червовую девятку. — Аника была близкой подругой Рина и Беатрис. Но Рин и Бестрис никак не связаны между собой… — Отнюдь, — возразил Таро, — Трис часто флиртовала с Рином. Возможно, даже была влюблена в него. Но понятия «любовь» и «влюблëнность» для неë — это почти одно и то же… — Адамай, запиши, — приказал Юкио, и Уолшен послушно сделал пометку. — Что ж, пойдëм от недавнего к первому… до неë был Рас… нет, стой, давай расставим их по нарастающим цифрам карт. Они поменяли расположение, Юкио вновь задумался. Шестëрка — Ято Хироши. Иностранец, приехавший отдохнуть в бар всего на один вечер перед отлëтом домой, но так и не вернувшийся на родину. Семëрка — Рас Нилс. Приходил в бар подцепить женщину на вечер, флиртовал со всеми, кто ему нравился. Восьмëрка — Николас Браун. Приходил напиться в бар и флиртовал исалючительно с парнями, пытался подцепить официанта Райто, всë бегал за ним — полная противоположность в характере Расу. Девятка — Аника Пирс. Пришла отпраздновать с друзьями день рождения Макса, но вместо этого отпраздновала день своей смерти. И десятка — Миссис Роуз Кольт. Проститутка, вдова военного, погибшего на Второй мировой войне, приходила напиться с горя по мëртвому супругу. Все они были гостями «Cherry bomb» по тем или иным причинам. — Все они так или иначе садились выпить у бара. Я не намекаю ни на что, но… — Можешь копать сколько влезет, но это не Клаус, — покачал головой Адамай. — Мы знакомы с ним сто лет, и я ни за что в жизни не поверю в бредовую идею, что — Червовый. Это бред. — Однако, это единственное, что связывает всех жертв. Маньяк орудует либо снаружи, выслеживая пьянчуг, либо он работает внутри заведения. — Он обречëнно вздохнул. — Но мы проверили уже всех, кто работает в баре — они ни в чëм не совпадают. Тогда почему, чëрт побери, все жертвы были именно здесь. Юкио достал из своей сумки блокнот с записями, принялся яростно цеплять оттуда любую информацию, которая могла бы помочь следствию. С последней страницы выпал сложенный листок бумаги — тот самый обгоревший отчëт с едва заметными выцветшими краями. Он совсем позабыл про него! — Кроули, посмотри, может ты сможешь понять откуда это? К протянутому документу потянулись все присутствующие: Адамай и Таро глянули из-за плеч архивариуса. Тот долго крутил обожжëный лист, силился понять хотя бы часть выжженного текста, но ничего не узнавалось. И как только собрался разочаровать следователей, Таро выхватил у него листок и поднëс к свету. — Мо… ме… Маг… Так это же отчëт из того самого госпитала, о котором я сегодня говорил — Госпиталь Святой Магдалины. Он во время войны работал, и после войны, пока не случился пожар. Детективы радостно переглянулись. Есть зацепка! Однако, долго их счастье не продлилось. — Я слышал об этом случае тоже, — вставил своë слово Кроули, поправляя очки. Пожар начался под архивным отделением и регистратурой, — все документы сгорели до тла. Странно, что уцелел этот кусок уцелел, где вы его достали? — Был в кармане у Райто, — Юкио схватил Кроули за плечи. — Прошу тебя, скажи, что есть хоть какая-нибудь информация? Пожалуйста, скажи, что есть! Это очень поможет следствию! Я помогу порыться в архивах, если нужно, то переберу все полки сам, только скажи, что есть информация! Не могло всë подчистую сгореть! Отчаяние стремительно росло в глазах Окумуры, вот-вот он готов был броситься в огонь ради любой зацепки, только бы это помогло в деле. Адамай схвтил его поперëк груди и оттащил от перепуганного архивариуса. Погладил по голове, пытаясь успокоить, пока сам Юкио едва контролировал себя. Очередной недосып лишь усугубил его состояние. Кроули поправил форменную одежду и с сожалением взглянул в глаза, полные отчаяния. Они доверили юноше слишком сложное дело… — Я мог бы попытаться найти что-нибудь но не обещаю ничего. Как сказали ранее, пожар уничтожил почти все документы о том, кто был в больнице до этого. Нет гарантии, что этот кусок бумаги не последний документ из сохранившихся. — Поисков будет достаточно для надежды, — кивнул Адамай и всë ещë не выпускал коллегу из рук. Юкио больше не сопротивлялся, повиснув в сильных руках напарника, как тряпичная кукла. Уставший, переживший слишком многое за один единственный день. — Завтра я начну поиски. Сегодня вам лучше вернуться домой и как следует отдохнуть. — Кроули отпер дверь архивов. — День выдался тяжëлым. И никто не стал сопротивляться. Силы неожиданно покинули Окумуру после всплеска адреналина, он едва не вписался лбом в дверной косяк, хватаясь одной рукой за руку Адамая, второй — за плечо Таро. Но так же быстро отошëл, медленно и уверенно выползая из кабинета на своих двоих. Чувствовал, как рядом суетился напарник, что-то тихо говорил ему, почти шептал, но Юкио не помнил смысл его фраз. Главное, что они успокаивали. Присутствие рядом кого-то успокаивало его, и одиночество больше не донимало. — Адамай? — Да? Они шли по тëмному коридору, время на часах — почти одиннадцать, отделение давно опустело. Юкио сжимал рукав пальто напарника, не особо понимая, куда брëл. В голове проносилось лишь желание попасть домой, отдохнуть и выпить горячего крепкого чаю. Желательно с тортом. Юкио вспомнил, какой торт испëк Рин на их первый день рождения в Лондоне: ужасно кривой, надпись с ошибками, но зато невероятно вкусный и сладкий. Помнил вкус этого торта, пропитанные коржи и сливочный крем. Он повернулся к Адамаю и спросил: — Ты ведь умеешь печь сладости? — Хочешь, чтобы я испëк что-нибудь? — ехидно улыбнулся мужчина. — Хочу пригласить тебя на чай… и да, чтобы ты испëк что-нибудь вкусное, сладкое. — Договорились, напарник~