All the Wrong Choices

«Когда в раздоре с миром и судьбой, Припомнив годы, полные невзгод, Тревожу я бесплодною мольбой Глухой и равнодушный небосвод И, жалуясь на горестный удел, Готов меняться жребием своим С тем, кто в искусстве больше преуспел, Богат надеждой и людьми любим, – Тогда, внезапно вспомнив о тебе, Я малодушье жалкое кляну, И жаворонком, вопреки судьбе, Моя душа несётся в вышину. С твоей любовью, с памятью о ней Всех королей на свете я сильней!» Сонет 29 Уильяма Шекспира в переводе Cамуила Маршака

***

Неудержимая, мятежная улыбка вернулась, да ещё и с удвоенной силой. Словно невидимый кукловод дёргал за ниточки, и уголки его рта поднимались вверх. Ему частично удалось сдержать улыбку, когда он пересёк Атриум, лифт и офис, но как только он добрался до своего стола, то дал волю разбушевавшимся чувствам. Часть его разума отчаянно взывала к нему, ужасаясь мысли, что эта счастливая улыбка озаряет его, обычно холодное и непроницаемое, лицо, но его сердце, казалось, неумолимо увеличилось в размере, охватило всю его грудь, занимая место и роль его лёгких, поскольку с каждым вдохом он чувствовал, как оно всё набухает и покалывает. Он сидел, проглядывая свои бумаги, пытаясь вчитаться и понять суть, не обращая внимания на окружающий мир. Случайная мелодия, услышанная сегодня утром по радио на кухне Гарри, назойливо звучала в его голове, пока он сортировал отчёты. – Мистер Малфой! – раздался строгий голос Козимы, ворвавшийся в его личное пространство. – Доброе утро, Козима, как Вы сегодня? – спросил он добродушно, прямо посмотрев на неё. Он почти услышал, как сдвинулись в недовольстве её кустистые брови – женщина продолжала сверлить его недовольным взглядом. – Я не настроена выслушивать Ваши серенады, так что, пожалуйста, воздержитесь, – отрезала она, возвращаясь к своей работе. Драко смутился, и его счастливая улыбка на мгновение померкла. Он даже не заметил, что напевает вслух. – Мои извинения, Козима, впредь я воздержусь, – ответил он, кашляя. – Чему ты так радуешься? – резко спросила она. – Да так, без повода. А что насчёт тебя? Занималась чем-то особенным прошлой ночью? – спросил он с улыбкой на лице, по-прежнему не глядя в её сторону. – Это всё Гарри Поттер, верно? Он попал под твои чары, не так ли? – спросила она, и Драко услышал нотки страха в её голосе. Он посмотрел на неё, скептически приподняв бровь. – Дорогая Козима, ты говоришь так, как будто мы вернулись в Средневековье, но я могу заверить тебя, что я никоим образом не околдовал Поттера. Палочкой, лекарством, зельем или проклятием, – теперь уже он покровительственно улыбнулся ей, прежде чем вернуться к бумагам, и его торжествующая улыбка снова показалась на лице. – Ты заколдовал его, верно? Ты заколдовал его, что бы он влюбился в тебя? – он отложил бумаги и посмотрел на неё снизу вверх. Её прищуренные глаза и покрытая пятнами кожа, кустистые брови и яростный взгляд вызвали в нём лишь сочувствие. – Ну же, Козима! Ты ведь знаешь, что нет таких чар, есть только чары моего малфоевского обаяния, – он подмигнул ей, и его улыбка стала шире от выражения ужаса на её лице, ему пришлось собрать всё своё самообладание, чтобы сдержать довольное фырканье. – Я пойду в «Пророк» и расскажу им всё, что знаю! – он слышал, как она продолжала что-то недовольно говорить, но он сосредоточился на своих бумагах, и вновь улыбка заиграла на его губах. Его мысли вернулись к Гарри. Теперь он понимал, почему тот был единственным, кто мог победить Лорда Волдеморта. Том был полной противоположностью любви, в то время как Гарри буквально состоял из неё. Даже его кожа дышала ею. Он чувствовал её в каждом тёплом прикосновении и ласке. Он почувствовал, как его щёки вспыхнули, когда он уловил лёгкий запах Гарри на своей рубашке. Он вновь почувствовал себя неуютно, осознавая, что на нём была та же самая одежда, что Гарри сорвал с него в порыве страсти менее суток назад. При этой мысли ему пришлось откашляться, чтобы выкинуть нахлынувшие воспоминания из головы хотя бы до конца рабочего дня. – Ты что, совсем меня не слушаешь? – раздался пронзительный вскрик Козимы, оторвавший его от работы. Он удивлённо посмотрел на неё, как будто вовсе забыл о её присутствии. Теперь почти весь офис обратил на них внимание. Он застыл с пером в руке, а лучше бы на его месте была палочка, – Ты планируешь убить его, не так ли? Убить его для Тёмного Лорда, закончить его работу. Прямо как Седрика Диггори! – её голос становился всё выше и пронзительнее, но Драко не смел пошевелиться. Он видел злобные и насмешливые взгляды коллег вокруг и знал, что если ситуация выйдет из-под контроля, именно он будет атакован первым. – Мисс Прюитт? Всё в порядке? – к ним подошёл Рольф, и Драко увидел, как навострили уши все рядом сидящие служащие. – Он собирается убить его! – вновь закричала она, – Он держит его под Империусом! Он собирается закончить работу Тёмного Лорда, в «Пророке» писали... – Драко стоял очень тихо, пытаясь не привлекать к себе лишнего внимания, хотя буквально весь офис и так не отводил от них глаз. – Моя дорогая Козима. Пожалуйста, успокойтесь, – прервал её Рольф. – Это проклятие, говорю Вам, он его наложил! – кричала она. Драко не знал, откуда взялся такой уровень истерики у этой женщины. – Козима, прекратите немедленно. Как большинство людей знают, ведь этот факт находится в открытом доступе, Гарри Поттер мог устоять перед проклятием Империус ещё на четвёртом году обучения в Хогвартсе. – Он использует тёмную магию, я точно знаю! – воскликнула она. Её обычно покрытое пятнами лицо превратилось в красное, сравнявшись с цветом с рабочей мантией. – Каллиопа! – крикнул Рольф, и маленькая светловолосая ведьма появилась позади него. Её широко раскрытые тёмные глаза с недоумением смотрели то на Драко, то на Козиму, – Каллиопа, пожалуйста, отведи Козиму на чашку чая в мой кабинет, мне нужно поговорить с ней, – светловолосая ведьма кивнула, уводя визжащую и кричащую ведьму прочь. Рольф проводил её нечитаемым взглядом, потом повернулся к Драко и присел на край стола. – Как ты? – мягко спросил он. – Я ничего не сделал, Рольф, – сказал он, чувствуя, как в нём поднимается паника от призрачного страха вернуться в зал суда. – Не говори глупостей, я знаю, что ты этого не делал, я видел, каким ты сегодня пришёл, – он улыбнулся, и страх начал потихоньку отступать от Драко, – С тобой точно всё в порядке? – Драко огляделся по сторонам, всё ещё чувствуя на себе взгляды коллег, и кивнул, – Если тебе нужно поговорить, ты знаешь, где мой кабинет, – Драко снова кивнул, а Рольф поднялся со своего места и со вздохом направился в свой кабинет. Желание улыбаться было полностью похоронено к этому моменту. Драко закрыл глаза и вспомнил о тепле и комфорте, которые мог дать ему Гарри. Воспоминание успокоило его и придало сил, и он наконец вернулся к работе. Он был так поглощен своими мыслями, что даже не заметил, как Козима молча вернулась к своему столу.

Было уже около полудня, когда в офис была доставлена первая почта. Драко с трудом подавил улыбку, когда одно из писем опустилось на его стол. Он огляделся, прежде чем открыть его, и почувствовал, как тепло расцветает в его груди, а маленькая и нежная улыбка оживает на его губах, как только что раскрывшийся первый весенний цветок. Он прочёл стихотворение пару раз, чувствуя, как каждое слово отзывается в нём. Всё написанное было правдой, они оба прошли через многое для того, чтобы наконец найти друг друга. Он сложил пергамент и положил его в задний карман, мечтая о том, чтобы оставшиеся часы пролетели как можно быстрее, и он мог снова быть с Гарри. Он написал короткий ответ, не совсем уверенный, как точнее выразить свои чувства. В юности он прочитал произведения многих магловских поэтов, включая Шекспира, (конечно же, без ведома своего отца) и влюбился в художественные обороты этого англичанина. Он знал один сонет наизусть, тот, что никогда по-настоящему не трогал его в молодости, но с годами становился всё более и более актуальным. «Когда я думаю о тебе, в моём сердце звучит Сонет двадцать девять. Все мои поступки, все мои решения так или иначе привели меня к тебе». Он сдержанно улыбнулся, стараясь вновь не быть пойманным. Он сложил письмо и отослал с ним сову. Он тихо выругался, обдумывая собственные слова. И правда, все его поступки привели его в этот самый момент времени. На мгновение он был близок к тому, чтобы самому простить себя, чувствуя, словно сама Вселенная оправдала его. Он поймал неприязненный взгляд Козимы. Вселенная, возможно, и оправдала его, но волшебники явно менее снисходительны, мрачно подумал он, вспоминая первую строку сонета. – … в раздоре с миром и судьбой, – вздохнул он, в который раз за день возвращаясь к работе.

Он грезил наяву в лифте, пока тот катился вверх, и пребывал в блаженном неведении об окружавших его других пассажирах, пока лифт не остановился на втором этаже, и не вошли Рон с Гермионой. Он сдержанно улыбнулся и кивнул, приветствуя их. После короткого обмена взглядами они шагнули и заполнили неловкий промежуток между блондином и остальными магами в лифте. Послышалось несколько шипений и резких вздохов, что кто-то осмелился приблизиться к Пожирателю на такое близкое расстояние. Рон закатил глаза, и убрал непослушные волосы с лица. – Как оно, Малфой? – веселясь, спросил он. – Уизли, Грейнджер, как вы поживаете? – спросил он учтиво. – Хорошо, спасибо, а ты? – ответила Гермиона, и Драко вновь не смог справиться с улыбкой, когда он услышал подтекст в её словах. Он пристально посмотрел на неё и позволил себе ещё шире улыбнуться. – Я в порядке, спасибо, – ответил он, заметив румянец и улыбку на лице Гермионы. – Чем занимался в последнее время? – спросил Рон, и Драко заметил недовольную гримасу на лице Гермионы. – Всем помаленьку, – ответил Драко и самодовольно улыбнулся Рону. Рон одобрительно кивнул и ухмыльнулся. – Много планов на вечер? – спросила Гермиона, её густые каштановые волосы задорно подпрыгивали, когда она двигалась. – Я переезжаю, так что ко мне придёт друг, чтобы помочь, – он снова улыбнулся, откидывая волосы с лица. – Какой замечательный друг, – воскликнул Рон с притворной невинностью, – Хорошо иметь таких друзей, я уверен, тебе будет трудно найти кого-то получше, – он ухмыльнулся и отвёл взгляд. – Не могу не согласиться, – ответил Драко. Оставшуюся часть пути они проделали в молчании, обмениваясь улыбками и ухмылками, в то время как другие пассажиры лифта то и дело бросали на них взгляды, явно отчаянно желая услышать сплетни. Наконец, лифт прибыл в Атриум, и все охотники за сплетнями вышли, растворяясь в толпе людей. Рон и Гермиона держались чуть поодаль, оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что их не подслушивают. – Значит, всё и вправду хорошо? – нетерпеливо спросила Гермиона. Драко, всё так же улыбаясь, кивнул. Гермиона, казалось, оценила всю тяжесть этого непривычного для него жеста. – Я ненадолго уезжаю по делам, но как только вернусь, вы обязательно должны заглянуть ко мне в новый дом. – О, и как Гарри отнёсся к твоему отъезду? – спросил Рон. – Я ещё не сказал ему, вчера вечером было не до этого, – признался Драко, чувствуя, как румянец заливает щёки и забирается под воротник. – Я правда хочу знать больше подробностей, но в то же время отчаянно этого не хочу, – сказала Гермиона с кривой усмешкой на лице. Рон открыл рот, чтобы что-то сказать, но тут его колено подогнулось, и он пошатнулся. – Эй! – воскликнул Рон, поворачиваясь к пустому пространству позади него. Драко почувствовал, как из ниоткуда на его спину легла чья-то рука. Он почувствовал, как учащённо затрепетало сердце, и понадеялся, что его лицо не выражает ровным счётом ничего. – Гарри, ты что нас преследуешь?! – прошептала Гермиона. Слева от Драко раздался тихий смешок. – Я ничего не мог с собой поделать, мне сказали, что мой парень встречается с другими мужчинами в обеденный перерыв! – сердце Драко ёкнуло при упоминании этого его шутливого титула. Лицо Гермионы просветлело. – Парень? – прошептала она. – Мерлинова борода, – эхом отозвался Рон. – Поттер! Будь осторожен, – прошипел Драко, – Сегодня утром я чуть не стал виновником бунта из-за тебя. – Бунт? – повторил Рон, – Что произошло? – Одна женщина из моего отдела одержима идеей, что я держу Поттера под каким-то заклинанием или проклятием, она начала истерить, а я буквально чувствовал, что в какой-то момент всё выйдет из-под контроля, и на меня накинется весь офис. – Нет! – ахнул Гарри, – Ты в порядке? – он так разволновался, что на мгновение из-под Мантии Невидимки показалось его лицо. – Какой ужас, – сказала Гермиона, – Кто эта ведьма? – Козима Прюитт, – ответил Драко. – Уф, неудивительно! Будь осторожен с ней, – сказал Рон сочувственно, – никогда не угадаешь, с кем она общается, – добавил Рон, подняв брови. – С кем? – Миртл Уоррен, – выдал Рон. - Кто? - Сказали Гарри и Драко в унисон. – Не может быть! – удивилась Гермиона, – Как же я об этом не знала? – Рон самодовольно посмотрел на неё. – Кто такая Миртл Уоррен? – спросил Гарри, рисуя пальцами круги на спине Драко. – Плакса Миртл! – сказала Гермиона, широко раскрыв глаза. – Что? – потрясённо спросил Гарри. – Вот именно, так что неудивительно, что она так щепетильно относится ко всей этой истории с Пожирателями Смерти, ничего личного, – сказал Рон, поднимая руку в мирном жесте. Драко кивнул, чувствуя себя уже не так неуверенно, когда тепло руки Гарри проникло сквозь его куртку. – Как насчёт того, чтобы пропустить по стаканчику? Молли и Артур забрали детей на вечер, – сказала Гермиона с довольной улыбкой, – И я хочу знать почти всё о прошлой ночи, – она пошевелила бровями, заставив Драко фыркнуть. Драко посмотрел в пустоту, где, как он предполагал, стоял Гарри. – Что думаешь? – спросил Гарри. – Почему бы и нет, – рискнул Драко, всё ещё не уверенный после прошлого скандала, стоит ли им вместе появляться на публике. – Есть какое-то местечко на примете, Миона? – Здесь за углом есть магловское заведение, Тени Старины, меньше, чем в двух минутах ходьбы. – О, отличное место, – сказал Рон с улыбкой. – Тогда пойдём, – сказал Гарри.