Немного Света для Темного Иного

Нью-Йорк — город греха, говорят одни. Нью-Йорк — город безграничных возможностей, говорят другие. Нью-Йорк — город будущего, говорят третьи. И лишь некоторые, те, кто знают чуть больше других, говорят, что Нью-Йорк — всё это вместе, соединённое в сумасшедшую гремучую смесь. И у такого безумного города, который ежеминутно выходит за все мыслимые и немыслимые грани, должны быть совершенно необычные хранители. *** В затемненное окно плавно летящей по улицам шикарной «Ауди» яркие огни ночного города врывались манящей каруселью, но должного воздействия на её владельца не оказывали. Тони скользил по ним безразличным взглядом и думал о том, как же его вымотали последние две недели. Русские Светлые — это полный финиш. За всю свою бурную и длинную, очень длинную жизнь ему до сих пор как-то не довелось с ними пересечься. Он работал с немцами, французами, венграми, арабами, даже уроженцами острова Маврикий, а вот с русскими не было случая. И теперь он мог твёрдо заявить, что многое потерял. Это были весьма запоминающиеся дни, когда двум Ночным Дозорам — Москвы и Нью-Йорка — пришлось совместно ловить банду чокнутого русского Тёмного Ивана Ванко, устроившую бардак на окраинах Бронкса. Русские Светлые в своём деле были очень хороши, работали чётко и слаженно, но в жизни были прелюбопытнейшими. Их главный — шеф Московского Дозора — взирал на мир вокруг, скептично поджав губы. Тони почти наяву слышал, как он мысленно вздыхает: «Эх вы… А вот в наше время…!». А его помощник и правая рука с непроизносимой фамилией, но при этом почти тезка Тони, Антон, и вовсе всем своим видом давал понять, насколько ему не нравится этот город. Но зато когда все Тёмные были схвачены, надежно упакованы и переданы надменному Инквизитору Стрэнджу, русские смогли Тони удивить. Они закатили такой прощальный вечер, что стены клуба, снятого на ночь Дозором Нью-Йорка, ходуном ходили. Тони был с огорчением вынужден признать, что в этом деле его подопечные русским в подметки не годятся. Даже самые сильные физически Стив и Баки уже валялись на мягких диванах, а Антон и ещё один русский дылда сидели и как ни в чем не бывало яростно спорили, «в чем сила, брат», с единственной выжившей в этой попойке из людей Тони Наташей. Стоило ли этому удивляться, вспоминая, что рыжая тигрица-перевертыш сама происходила откуда-то по ее словам «из-под Рязани». Почему сногсшибательную красотку Нат они называли братом, а не сестрой, Тони даже не пытался понять. Русские — этим все сказано. Вот и сейчас «брат» Наташа вместе с закадычным другом Клинтом (в иной своей ипостаси перевертышем-волком) остались дожидаться в аэропорту Кеннеди посадки русских на самолёт, тогда как Тони проводил гостей до аэропорта и свалил. Он и так превзошёл себя, следуя установленным этикетом правилам вежливости, и теперь отчаянно нуждался в разрядке любого рода. Хэппи, его мрачный водитель, маг четвёртого уровня, притормозил на светофоре. В этот миг усталый взгляд Тони упал на зазывно переливающуюся вывеску ночного клуба. Тони колебался недолго — он вообще был любителем спонтанности и импровизации. За это (помимо всего прочего) его не переставали осуждать чопорные главы других Ночных Дозоров. Но пока он управлял своим городом железной рукой, предъявить ему по существу было нечего. — Давай заскочим на часок, — кивнул он на ничем не примечательное здание. Хэппи, разумеется, насупился. Кто бы сомневался! Тони вообще подозревал, что тот, кто дал такое прозвище этому вечно мрачному толстяку, так ржал над своей шуткой, что надорвал живот и умер на месте. — Не лучшая идея, босс, — ожидаемо проворчал он, но тем не менее стал выворачивать руль в указанную сторону. — Да брось! — легкомысленно отмахнулся Тони, уже предвкушая приятный вечер в месте, где его никто не узнает и где под грохочущий ритм можно ненадолго освободить голову от вечных проблем. Тони Старк вообще был белой вороной среди Высших Светлых. Он любил жизнь во всех её проявлениях и обожал комфорт и развлечения любого рода. Ему миллион раз пеняли на то, что его образ жизни — жизни плейбоя и сибарита — не то, чем должны гордиться Воины Света. На это Тони лишь усмехался и парировал, что для дела Света он гораздо полезнее в хорошем расположении духа и всем довольный. Вообще с чего вдруг все решили, что служители Света должны забить на удовольствие, во всем себе отказывать и в идеале ходить в рубище, пугая окружающих лязгом кандалов? Ответа на это обычно не находилось, и дискуссия стихала сама собой. К вящему удовольствию Тони Старка. Внутри клуба все было именно так, как он ожидал. Приглушенный свет, бросающий причудливые отблески на посетителей, неподражаемое облако ароматов парфюма, не самого дорогого алкоголя и разгоряченных тел, медленная музыка и полное равнодушие всех и каждого к другому. Именно то, что ему было нужно. Столик для него нашёлся быстро, и для этого даже не понадобилось никакого особого воздействия. Пара зелёных бумажек порой справляется с такими мелкими помехами ничуть не хуже. Он вольготно расположился за своим столом, потягивал коктейль за коктейлем — цели всерьёз напиваться перед ним сегодня не стояло — и успел отшить парочку навязчивых и глупо хихикающих девиц. Порой он не чурался одноразовых, ни к чему не обязывающих связей (ещё один плюс в бездонную копилку его грехов), но сегодня настроения на секс не было. Да и стандартная мордашка с выпученными утиными губами никогда не входила в число его фетишей. Хотелось чего-то иного, неосознаваемого, и потому он с легкостью забивал на это. И без того вечер был хорош. Почти на физическом уровне ощущалось, как напряжение последних дней капля за каплей вытекает из тела, а на смену ему приходят спокойствие и уверенность в себе. Именно то, за чем Тони вдруг занесло в этот клуб средней руки. Он проторчал там больше часа и уже почти собрался выходить, как вдруг парень, проходивший рядом, оступился, неловко взмахнул руками, пытаясь не упасть, и тут же слегка толкнул Тони в плечо. Сразу встрепенувшись, бедолага уставился на него и принялся так пылко и сконфуженно извиняться, что Тони хотел заявить, что все нормально, и тут же забыть об этом. Но в следующий миг по въевшейся в подсознание привычке глянул на парня через сумрак и изумленно поднял брови. Инкуб. Вот и конец приятного ничегонеделанья. — Ох, простите, я такой неловкий, — меж тем продолжал лепетать парень, но при этом так игриво косился на Тони, что тот чуть не расхохотался от столь забавной попытки. И тут же замер, ощутив легчайшие колебания сумрака. Это что?! Этот юнец совсем тронулся умом и решил зачаровать шефа Ночного Дозора Нью-Йорка?! Камикадзе или идиот?! Что это — очередная интрига Стейна? Глава Дневного Дозора хоть когда-то угомонится? Хотя… Нет, вряд ли. Обадайя беспринципен до невероятности, но далеко не дурак. А подсылать к своему противнику инкуба — отдаёт психушкой. Тогда что? Парень сам решил выслужиться перед Высшими, самонадеянно решив, что способен на то, что не удавалось никому — одурачить Тони Старка?! А с чего бы ему так думать?! Или же… Да нет, быть того не может! Конечно, Тони наглухо закрыл свою ауру, как только вышел из машины. Многолетняя привычка бывшего оперативника давала о себе знать. Но кто из Иных Нью-Йорка не знал главного Светлого мага города в лицо?! Он одним мимолетным движением активировал свои знаменитые очки. Информация, тут же предоставленная ими на внутренней поверхности стёкол, была в высшей степени любопытной. «Питер Бенджамин Паркер. Иной. Тёмный. Инкуб. Пятый уровень. Родился в Бридж- Хилл, Канзас, в 1927 году. Сирота. Замечаний и претензий от Ночного Дозора Канзаса не имеет. Магические контакты с людьми ограничивались незначительным забором сексуальной энергии во время полового акта без вреда для партнёра. Прибыл в Нью-Йорк пятнадцать дней назад. Зарегистрировался по месту нахождения в отделении Ночного Дозора в Квинсе. Родственники — Мэй Паркер, тётя. Иная. Темная. Суккуб. Четвёртый уровень. Родилась в Нью-Йорке в 1876 году, проживает в Квинсе. Замечаний и претензий от Ночного Дозора Нью-Йорка не имеет. Магические контакты с людьми ограничивались незначительным забором сексуальной энергии во время полового акта без вреда для носителя и получением материальной выгоды». А вот теперь стало интересно. Все ещё придерживая парня за локоток и краем уха слушая его смущённые извинения, Тони призвал сумрак и, не снимая свой щит, посмотрел сквозь сумрак на парнишку. Да, Тёмный, но темнота его не пугала, не затягивала, как болото. Его Тьма была весёлой, бархатной и мило подмигивала любому, кто желал познакомиться с ней поближе. Тони как на ладони читал эмоции юного инкуба. Там были голод, желание, восхищение, волнение, азарт, неуверенность. А вот страха разоблачения и напряжения не было ни на йоту. Тони едва не рассмеялся вслух. Да, это сильно смахивает на хороший анекдот, которыми то и дело потчует их Наташа, но, кажется, его как самого обычного смертного мужчину только что пытался приворожить инкуб. Совсем юный инкуб, не достигший даже сотни лет и совершенно не подозревающий, с кем он столкнулся. Предвечный Свет, завтра эта история станет хитом на всех этажах здания Ночного дозора! Кажется, вечер становится даже интереснее, чем он рассчитывал! Он отпустил руку мальчишки и вкрадчиво промурлыкал: — Извинения приняты, но за это, красавчик, ты составишь мне компанию, а то я что-то заскучал. Глаза Темного так радостно вспыхнули, что Тони вновь удержался от хохота лишь ценой неимоверных усилий. Он, что, так неуверен в своих чарах, что простому приглашению за стол радуется, будто Санта-Клаус ему гарем юных девственников подарил? — Здравствуйте… — неуверенно пробормотал мальчишка, устраиваясь напротив, — я… я Питер. Питер, значит? Надо же, даже настоящее имя не стал скрывать. Либо слишком смелый, либо совсем неопытный. Зря Тони не дочитал информацию до конца, надо было оценить список его жертв. Хотя, если судить по краткому резюме, жертвами их можно было называть лишь с большой натяжкой. Вреда он им никакого не причинял, всего лишь в момент оргазма вытягивал немного энергии, но так аккуратно, что те этого даже не ощущали. А вот наслаждение секс с инкубом или суккубом приносит небывалое. Помнится, была в жизни Тони некая Кристина Эверхарт, мда… Пока Тони копался в своих сомнениях, пацан смущенно смотрел на него, явно ожидая ответа и недоумевая о причинах молчания. — А я Тони, — спохватился он и пристально посмотрел в глаза, надеясь уловить хоть крупицу взметнувшегося страха. Сообразит? Разволнуется? На миг не удержит личину спокойствия? Разоблачения не произошло. Питер не отреагировал вообще никак. Судя по всему, это имя для него ничего не значило. Он действительно считал, что напротив сидит просто богатенький бездельник Тони, коих в городе пруд пруди, и собирался хорошенько с ним позабавиться. Да, в такие ситуации Тони не попадал уже лет двести. С тех пор, как каждая собака начала узнавать его в лицо. Что ж, он никогда не бежал от приключений. — Что такое чудо, как ты, делает в этом жутком месте? — почти томно спросил он, поглаживая свой бокал по длинной ножке. Глаза парня невольно проследили за его движением. Тони удивлённо отметил, как нервно дернулся его кадык. Прикольный инкуб — вместо того, чтобы завлекать, сам ведётся, как завороженный. Видимо, догадка о полной неопытности была верной. — Не такое уж оно жуткое, раз я встретил тут вас, — вдруг довольно смело ответил он и улыбнулся, на сей раз очаровательно и многообещающе. Ладно, может, с мыслями о полном дилетантстве Тони поторопился. Ему даже не нужно было ощущать постоянно усиливавшиеся чары, которые само собой не оказывали на него никакого воздействия. Дело было не в них. Тони смеялся, слушал болтовню мальчишки, что-то заученно говорил в ответ, а сам внимательно изучал его и с каждой минутой все сильнее чувствовал себя не в своей тарелке. Потому что тот словно вышел из его снов. Нет, юный инкуб, как ни странно, не был красавцем. Обычно его сородичи отличались просто идеальной, карамельной, искусственной красотой. Питер идеальным не был ни разу. Пухлые щечки, детский румянец, узкие губы, непослушные кудряшки — что это вообще такое? Но каким-то невероятным образом все вместе это сплавлялось в странную картину Идеала, сопротивляться которой Тони хотелось всё меньше. Так, стоп! А он точно уверен, что чары на него не действуют?! Старина Стейн способен на что угодно. Кто знает, откуда он выкопал этого пацана, и какими способностями эта с виду невинная Кудряшка обладает на самом деле?! — Прости, малыш, мне нужно отлучиться, — обворожительно улыбнулся он и словно ненароком провел пальцем по мягкой ладошке, оказавшейся так удобно рядом на столе. — Никуда не уходи, один рабочий звонок, и я сразу вернусь! Питер так соблазнительно улыбнулся в ответ и томно прикусил губу, что было ясно: он его дождется, даже если придётся сидеть тут неделю. — Не задерживайтесь. Без вас тут и вполовину не так интересно, — почти прошептал он и вновь опалил его горящим взглядом. Закрывшись в туалете и оградив его щитом от случайных посетителей, Тони резко рявкнул: — Пятница, всю информацию о парне. Особенно его контакты с Иными Темными, приоритет — члены Дневного Дозора, любого! Вскрой все его телефонные звонки, почту, мессенджеры, то же самое с его тёткой. Мне нужно точно знать, подослан парень или нет. Пока его верная электронная помощница выполняла поручение, он постарался выдохнуть и расслабиться. Вся ситуация неслабо выбила его из колеи, но надо было брать себя в руки. Он вновь вгляделся в сумрак, сканируя пространство, изучая каждый оттенок, каждую нить в ауре Питера. И не находил ничего, кроме радостного возбуждения, желания и нетерпения. Предательства не было. Ещё более тщательно он проверил свой щит в поисках любой мизерной трещины, куда могла просочиться Тьма. И вновь не нашёл ничего. — Сэр, — напомнила о себе Пятница, — проверка завершена. Питер Паркер никогда не контактировал ни с Обадайей Стейном, ни с кем-либо из Дневных Дозоров, его тётя — аналогично. Потрясающе. Тони упёрся руками в столешницу и уставился на своё отражение в зеркале. Кого он вообще пытается убедить? Он и так знал это, с самого начала. Не было ни интриг Стейна, ни двойного дна в улыбке мальчишки, ничего. Просто юный инкуб приехал из глубинки практически в центр мира, немного освоился, проголодался, огляделся по сторонам и рискнул выйти на охоту. Чтобы почти сразу же нарваться на главу Ночного Дозора. Гениально. Парень везунчик, каких поискать. Стоит проследить за ним потом, вдруг это его обычное состояние. Глядишь, в следующий раз на какого-нибудь очередного Избранного напорется. И тут же Тони прошила горячая волна негодования от мысли о «следующем разе» мелкого негодника с кем-то другим. Ну уж нет! Перед следующим разом должен случиться этот. Он ополоснул лицо прохладной водой, красиво взъерошил волосы и придирчиво себя осмотрел. Оставшись вполне довольным увиденным, он весело себе подмигнул и вышел из туалета. Конечно, мальчишка сидел на месте как приклеенный. Крутил в руках трубочку от коктейля и отчаянно скучал. Но стоило Тони, сверкающему самодовольной улыбкой, возникнуть перед ним, как в того словно жизнь вдохнули. Расцвёл в счастливой улыбке, заблестел глазами, чуть ли не подскочил на месте. А Тони просто стоял и любовался. И понимал, что давным-давно не творил безумств, от которых голова шла кругом. — Помнится, ты говорил, — наклонился он к нему с загадочным видом, — что без меня тут не особо интересно. Не хочешь немного прогуляться? Свою компанию обещаю, так что, уверен, интересно точно будет. *** Они ввалились в довольно просторную туалетную кабинку, целуясь так ожесточённо, что Тони всерьёз боялся, как бы губы не начали кровоточить. — Какой ты горячий, малыш! — шептал он, вжимая юное, гибкое тело в стену. — Куда мне до тебя, — задыхаясь, бормотал тот, млея под грубыми поцелуями, — я как только тебя увидел… За тем столиком… Аж ноги подкосились… Одна мысль в башке: «Какой обалденный мужчина!!!». — А ты умеешь делать комплименты взрослым дяденькам, мальчик! Нет, даже в пылу страсти Тони ни на миг не позволял себе забыть, кто перед ним. Существо, которое создано для того, чтобы очаровывать и соблазнять. Существо, которое способно выпить жизненную энергию до донышка и превратить жертву в бесплотную тень, которая медленно растворится в сумраке. То, что Питер никогда не делал ничего даже близко похожего и отнимал у своих мужчин лишь крупицы энергии, необходимые для поддержания своей жизни, ничего не меняло. Он мог это сделать, а значит, был потенциально очень опасен. И именно поэтому Тони и позволил себе этот с виду невинный намёк на способности инкуба. Просто чтобы в очередной раз проверить его реакцию. Вздрогнет? Полыхнет асфальтовыми нотками страха в ауре? Расцветит её багровой яростью? И вновь — полное фиаско. Аура по-прежнему светилась красными всполохами возбуждения и страсти. Тони был уверен, что его собственная, скрытая сейчас под надёжным щитом, выглядит точно так же. Разделаться с одеждой мальчишки было делом нескольких секунд. «Опыт все-таки реально не пропьешь», — подумал Тони, разворачивая на все согласного, возбуждающе податливого парня к себе спиной и пристраивая его возле стенки. Тот упёрся изящными руками в холодный кафель, красиво изогнулся в пояснице и после очередного полуукуса в шею вымученно застонал. — Тише, тише, детка, — Тони нетерпеливо огладил круглую ягодицу, что так приятно устроилась в его ладони, — мне-то без разницы, у меня всякое было. Но, думаю, ты не хочешь лишних свидетелей. Тот что-то невнятно промычал, но с этой минуты явно старался сдерживаться, хоть то и дело и прижимал ладонь к губам, ловя невольные стоны. И пусть покинет Тони Изначальный Свет, если это не охренеть как будоражило! Стояло так сильно, как не бывало, пожалуй, со времен безбашенной молодости. Чёрт его знает, что было тому причиной — привлекательность Питера, его чары инкуба или собственный недотрах последних напряженных месяцев. Тони не особенно об этом задумывался. Брать от жизни всё, пока есть возможность, — не зря этот принцип всегда был его девизом. Тони никогда ему не изменял и не собирался делать этого впредь. То, что внутри мальчишки оказалось просто охрененно, было не удивительным. В конце концов, инкуб он или кто? Собратьев Питера не просто так порой именовали богами секса. Стонущий под ним сейчас мальчишка до этого гордого звания, конечно, пока не дотягивал, но Тони всем своим опытом мог поклясться, что у того отличные шансы. Вот только сейчас дело было не в этом. Опыт Тони был вещью весьма двоякой. С одной стороны после такого количества перетраханных тобой особей всех видов, родов и полов поневоле начинаешь испытывать некое пресыщение. Но с другой — невольно учишься оценивать искренность и отдачу многочисленных партнёров. Так вот, этот мальчишка, вздрагивающий сейчас от несдержанных толчков, самозабвенно сжимающий в себе его член, отдавался так пылко, что Тони даже не мог ни с кем сравнить. И самое главное, что Питер получал от этого истинное наслаждение и всей своей — вроде как Тёмной! — душой стремился доставить его и внезапному любовнику. Тони мог только порадоваться своей многолетней выучке, благодаря чему щит держался машинально, помимо его сознания. Сейчас он, сотрясаемый волнами подкатывающего наслаждения, был бы точно на это не способен. Без того энергия металась перед его глазами, словно брызги краски в шедевре сумасшедшего импрессиониста. Она искала себе выхода, она рвалась в этот мир, раздирая негодующий сумрак в клочья. Чем быстрее двигался Тони, судорожно вбиваясь в горячее тело, тем сложнее было удерживать её в узде. Тем более, зная, что инкуб, питающийся этой энергией, должен мечтать её заполучить. Должен — но почему же Тони по-прежнему не видел в его ауре ни единого намека на холодность и расчетливое ожидание? Лишь бесконечное удовольствие и страсть. Что скрывать, это безумно тешило эго и заставляло Тони чуть ли не рычать, впиваясь зубами в тонкую шею. Странно, что за кровожадные замашки? Вроде в его роду никогда оборотней не водилось. Неуклюже упираясь руками в стену и то и дело соскальзывая, Питер тихо подвывал, лепетал что-то невнятное и так насаживался сам, что Тони готов был простить ему все магические прегрешения на пять лет вперёд. Нет, на десять. И плевать он хотел на злоупотребление служебным положением! В какой-то миг этого сладостного сумасшествия Питер вдруг оцепенел каждым мускулом, тихо всхлипнул и кончил, сжав член Тони будто тисками. Сумрак окончательно взбесился под веками, все вокруг заполыхало, словно взорвались тысячи фейерверков, и навалившись на хрупкую спину, Тони кончил следом. Он сам не понял, как удалось удержать энергию в себе. Энергию Света, губительную для Тёмного Иного. Но ещё страннее было то, что обессиленный мальчишка этого, кажется, даже не заметил! Инкуб, который живет этой энергией, который каждую секунду ждёт её выплеска, прохлопал тот факт, что его не случилось?! Великий Свет, что за неправильный инкуб ему попался?! Помотав головой и прогнав клочья сумрака, недовольно вспыхивающие перед глазами, Тони с наслаждением зарылся носом во влажные кудряшки на затылке и бережно провел губами вниз по ложбинке до шеи. Это было… Черт возьми, приятно! Сила клубилась под кожей, сытая, довольная, напоенная живительным эликсиром. Кажется, сейчас он мог в одиночку выйти против всего Дневного Дозора и превратить их в пыль одним-единственным щелчком. Но вместо Дневного Дозора к нему приближались другие гости. Он внезапно ощутил это, стоило лишь отстраниться от парнишки. Сумрак волновался, расступаясь перед посетителями, и Тони на миг напрягся. Но лишь на очень краткий миг, ибо тут же прочитал ауры незваных пришельцев и криво ухмыльнулся, понимая, какое занятное шоу ему сейчас предстоит. Питер, до того бессильно привалившийся к стене, тоже их почувствовал, но гораздо позже. Его глаза испуганно вспыхнули за миг до того, как распахнулась дверь, и их уютный мирок вспорол крик Наташи: — Всем стоять! Ночной Дозор! На дальнейшую немую сцену Тони готов был любоваться вечно. Он никак не мог решить, что в ней самое шикарное: отпавшая челюсть Клинта, остолбенение на лице Наташи или ещё более увеличившиеся глазища Питера. «Как швейцарский шоколад», — мелькнула странная мысль в его мозгу, непривычном к таким метафорам. Конечно же, первой отмерла Наташа. Эта лихая девица когда-то обвела вокруг пальца всю Гидру — разветвлённую тайную организацию свихнувшегося вампира Красного черепа. Ей ли надолго терять дар речи при виде босса с расстегнутыми штанами? — Шеф, — если бы от язвительности в голосе можно было умереть, то в радиусе мили вокруг не осталось бы ни одной живой души, — вижу, мы зря по пути из аэропорта поспешили на сигнал о незаконном магическом воздействии. Несомненно, вы тоже уловили этот сигнал и успели поймать злоумышленника раньше нас. — Шеф? — пискнул вдруг все ещё не до конца пришедший в себя Питер. — Шеф?! Тони вздохнул: не так он видел окончание этого вечера и не так планировал сорвать все покровы. Если вообще планировал. Но раз уж так вышло, то больше юлить не было смысла. Он укоризненно покосился на внешне невозмутимых, но внутренне умирающих от смеха коллег, ещё раз недовольно вздохнул и снял щит. Свет полыхнул посреди сумрака так ярко, что даже Наташа с Клинтом на миг прикрыли глаза. Но Тони не смотрел на них, он смотрел только на Питера. Мальчишке словно вонзили нож под ребра. Громко охнув от нестерпимой боли, он скорчился и совершенно по-детски прикрыл глаза руками. Тони очень хотел броситься к нему на помощь, но он знал: от его прикосновений мальчишке сейчас будет только хуже. Все, что он мог, это только ждать. К его удивлению, тот оправился очень быстро. Выпрямился, вновь уставился на сиящую чистым Светом ауру и потрясенно прошептал: — Высший Светлый маг… Как же я так…?! Ох… Тони?! Великая Тьма, Тони Старк??? Тони готов был ему зааплодировать. В такой шокирующей ситуации он быстро собрался и даже сумел включить мозги. И кажется, не планировал ползать на коленях и вымаливать прощение. — Он самый, — иронично усмехнулся Тони. — Извини, сразу полностью не представился. Как-то не до того было. Питер лихорадочно облизал губы, явно прикидывая свои шансы на то, чтобы прямо сейчас оказаться развоплощенным навеки. — Тони, — ядовито хмыкнул Клинт, — ты бы хоть штаны застегнул. Как-никак, среди нас дама. — Да чего она там не видела? — недовольно отрезал Тони, но просьбу выполнил. Ему показалось, или аура Питера при этом реально озарилась ревностью?! Тони вообще-то имел в виду неоднократные латания ими всеми шкуры друг друга после разных заварушек, но Питер, кажется, понял это по-своему. Интрига сегодняшнего вечера выходила на новый уровень и похоже придала юному Темному решимости. — Сэр, — немного подрагивающим, но в целом вполне уверенным голосом произнёс он, — я знаю, что совершил преступление, но клянусь, я понятия не имел, что это… Что это — вы. У меня и в мыслях не было причинять вам хоть какой-то вред. И я… Я готов понести любое наказание. — Какой милый пупсик! — восхитилась громко Наташа. Питер так оскорбленно сверкнул на неё глазами, что Тони от души порадовался, что та сейчас в благодушном настроении. — Что делать будешь, Старк? — уже серьёзно спросила она. — Везем малыша в офис и оформляем по всем правилам или…? Тони даже не нужно было думать над ответом на этот вопрос. — А зачем по правилам? — хохотнул он, облокотившись о дверной косяк. — Мы сейчас прощаем Тёмным незаконное магическое воздействие шестого уровня, верно? Верно. А значит, потом стребуем со Стейна ответную любезность. Питер оцепенело уставился на Тони под аккомпанемент дружного хохота двух Светлых перевертышей. — Великий Свет, Тони, прохвост ты наш гениальный! — согнувшись почти пополам, простонал Клинт. — Только ты мог умудриться одновременно трахнуть инкуба, получить нереальный кайф, да ещё и поиметь от этого выгоду от Тёмных! — Помнится мне, Юлий Цезарь и не на такое число задач был способен, — независимо пожал плечами он. — Так что, Питти, вали отсюда и постарайся более тщательно подходить к выбору клиентов. Питер ещё немного потоптался на месте, но, понимая, что от таких предложений не отказываются, резво направился к выходу. Тони исподлобья следил за ним тяжёлым взглядом. В груди зашевелилось странное, непривычное ощущение, название которому давать не хотелось. И отпускать мальчишку не хотелось тоже. Не иначе как тот уловил отголоски этих противоречивых эмоций, потому что на самом пороге вдруг замедлился, кинул на Тони долгий взгляд через плечо, а затем улыбнулся. Открыто, искренне и светло. *** Огни города вновь провожали уносящуюся вдаль «Ауди», но на сей раз Тони их действительно не видел. Он сидел, закрыв глаза, и снова переживал каждую секунду этого нереального вечера. Наташа и Клинт на любимом мотоцикле тигрицы унеслись далеко вперёд, и он остался один со своими мыслями. Главная среди них была о том, что неплохо бы при случае нанести визит Мэй Паркер.