***
Миша еле-еле досидел до конца урока. Когда же звонок наконец прозвенел, он первым вышел из класса. «Хм, какой у нас следующий урок? Точно, география». Перемена пролетела довольно быстро. Звонок прозвенел и Миша после доклада сел за парту. Урок тянулся, как резина. Анастасия Валерьевна долго разжевывала тему муссонов. Миша не слушал, его мысли были далеко от кабинета географии. Внезапно дверь распахнулась. Вошла директриса. Все встали. Она окинула класс взглядом и остановилась на Мише. — Анастасия Валерьевна, отпустите, пожалуйста, с урока Михаила Кребса. — Конечно, Галина Викторовна. Кребса охватила паника. Что директрисе надо от него?***
Они вышли из кабинета. Миша осмелился спросить, куда его ведут. Ему ответили, что ничего страшного там не будет, и вообще, это в его интересах. После такого ответа Кребс немного приободрился. Наконец они зашли в приёмную. Заместителя не было, вместо неё сидела вахтерша и с подозрением смотрела на мальчика. — Выйдете, пожалуйста, из кабинета, — железным тоном произнесла директриса. Вахтерша быстро выбежала из приёмной. Галина Викторовна повернулась к Мише и сказала: — Миш, не стесняйся, проходи дальше, садись на диван, я сейчас приду. Она быстро открыла незаметную дверь справа и исчезла там. Миша сел на диван. Что-то заставило его посмотреть на рабочий стол компьютера, стоявшего на столе около дивана. Та дверь открылась. Оттуда вышла директриса в весьма необычном наряде. Обтянутая латексом, с прорезями на груди и пониже живота, она приближалась к Мише, хищно улыбаясь. Кребс вжался в диван, насколько это было возможно. Ещё ничто его не пугало так, как вид Галины Викторовны в наряде из сексшопа. Она подошла к нему близко-близко, обдав ароматом приторных духов, и провела языком по его щеке — Ты готов лишиться девственности, Миш? Она произнесла это так сладко, так невинно, что Кребс даже не понял, что она сказала. Постепенно до него дошёл смысл. Но было уже поздно. Она засасывала его. Она всасывала его губы и язык в себя. Глаза Миши расширились. Он попытался вырваться, и у него это получилось. Кребс упал на пол и отполз к окну. Директриса удивлённо смотрела на него. — Сладенький, но ты ведь сам хотел этого… Не обижай меня, лопушонок, иди ко мне… С этими словами она подошла к нему и схватила за шею. С силой потянув мальчика вверх, женщина расположила его рот около своей щелки. Миша чуть не задохнулся от резкого запаха рыбы. Не дав ему опомниться, Галина Викторовна прижала его лицо к своей промежности. — Покажи язык, сука! Миша испуганно высунул красный язычок, слюна капала с него на тёмный ковёр. Директриса ухмыльнулась, увидев это, и вдруг потянула лицо мальчика к своей вагине. Миша замычал, но язык не убрал. — Лижи, блять, лижи! Горький вкус Галины Викторовны чуть не заставил его оттолкнуть её от себя, но, помня о возможном наказании, он сдержал рвотные позывы и начал усердно лизать. Женщина застонала, откинула голову назад и еще сильнее прижала лицо Миши к своей щелке. Теперь его ноздри были заблокированы, и дышать он мог только через рот. Непроизвольно попытавшись глотнуть воздуха через нос, мальчик вдруг почувствовал нечто, стекающее по горлу вниз. Это были не сопли. А всё из-за того, что директриса очень мокрая! Миша все лизал и лизал, горький вкус все ещё чувствовался и ни капли не притупился. Зато притупилось сознание мальчика, он уже давно не понимал, что происходит. — Да-а-а-а-а!!! Тут ему в лицо влетела мощная струя. Жмуря глаза, он молился, чтобы ни одна капля не попала ему в рот. Тучное тело директрисы упало рядом с ним. Тяжело дыша, она приподняла голову и прошептала: — Хороший пёсик, хороший… Зря мальчик думал, что самая страшная пытка в его жизни наконец-то закончилась. Галина Викторовна встала и взяла со стола нож. Обычный кухонный нож. Если бы не острота ситуации, Мишу бы обязательно позаботило то, откуда в рабочем кабинете взялся этот прибор. Сейчас его больше волновало, что она собирается делать этим ножом… — Не шевелись, зайчик мой, иначе тебе же будет хуже, — поиграв бровями, она потянулась к поясу его брюк. Сняв ремень и откинув его в сторону, директриса начала рвать ткань зубами. Потом в ход пошёл нож. Холодное лезвие распарывало ткань, задевая нежную кожу на ногах Миши. Избавившись таким образом от брюк, женщина стянула трусы, глядя при этом в лицо мальчику. Тот испуганно начал отползать назад, но Галина Викторовна вдруг села на его член. Тот легко проскользнул внутрь, а директриса начала двигаться на нем то вверх, то вниз. — М-м-м, ещё… Миша был похож на куклу. Он почти не шевелился, просто лежал, намертво придавленный доброй сотней килограмм. Мальчик не заметил ни фееричного оргазма женщины, ни обтирания его тела салфетками, ни заботливо замененных на нем штанов. Всё в том же латексном костюме, Галина Викторовна неторопливо, вразвалочку прошла к дивану. Сев, достала откуда-то пудреницу и начала наносить средство на свое жирное, потное, красное лицо. — Миш, ты прямо зверь! Если бы ты не предложил мне эти утехи, я бы и не знала, что в моей школе есть такие тигр-р-р-ры, — невинно болтала она. Миша испуганно взглянул на неё. — Что?! Галина Викторовна, кряхтя, встала и взяла со стола небольшой конверт. — Ты написал мне очень милое письмо… — Но я не писал ничего! Директриса перечитала письмо ещё раз. — Да нет же, вот, тут даже инициалы стоят: М. К. Д. — Михаил Кребс Дмитриевич. — Но я не Дмитриевич! Директриса нахмурилась. — Как это? — Моего отца зовут Алексей! Галина Викторовна суетливо засобиралась. — Кажется, вышла какая-то ошибка… — лепетала она, снова надевая свое строгое платье перед ошеломленным Кребсом. Вдруг она застыла. — Я поняла, чьи это инициалы. Это девочка из 7 класса, Маша Купытина. Она вдруг строго посмотрела на мальчика. — Миш, никому ни о чем не говори, ясно? Ты же хочешь нормальные оценки по всем предметам? — Да… — Тогда помалкивай в тряпочку. А я всем учителям скажу, чтобы тебе оценки хорошие ставили. Все, беги, тебе уже, наверное, на урок пора. Она буквально вытолкнула мальчика из кабинета.***
В полном шоке, с разбитой в пух и прах психикой, он поковылял к кабинету. Урок никто не отменял. Он зашёл в класс и сел за парту. Все смотрели на него с любопытством, но никто ничего не спросил. Вдруг он почувствовал тычки сзади. Миша обернулся. — Ты какой-то бледный. Может, тебе помочь? — заботливо спросил Вадим, его друг. — Мне уже ничего не поможет, — испуганно прошептал Миша…