***
Друзья, я не знаю, как начать это письмо. Не знаю, прочитаете ли вы его вообще, сколько лет должно пройти, пока вы его прочитаете и так далее. Но главное, что вы сбежали, и теперь вы в безопасности, я за это ручаюсь. Короче, не спрашивайте, как я получил этот остров и все самое необходимое — то есть параша, мачете и всякие нужные в хозяйстве побрякушки. Вам вдвоем тут будет просто заебись. Вить, прими мой скромный подарок, как только Курт попал сюда, он сразу заговорил по-русски. Еды достаточно. Она не портится. Опять же, не спрашивайте как. Мужики, если же вам все здесь не нравится, то на***
— Если бы знали, у меня были бы нормальные глаза, — проворчал Кобейн. — Юра, молодец. Где бы ты ни был, спасибо тебе, — прошептал Виктор. Я тоже был благодарен Хою, хоть он и старался только для Курта и Вити. Но, вообще-то, я тогда был еще жив. Да и Летов тоже. — Давайте распределим, кто где будет спать, — предложил я. — Кровати займут Цой и Курт, по желанию. Все-таки Юра для вас старался. Егор, ты будешь спать на гамаке или на диване? Летов загадочно молчал. Вернее молчал-то обыкновенно, только его молчание было необъяснимым. Рот у него закрылся только тогда, когда я начал читать письмо. Игорь совершенно никак не комментировал, хотя, как казалось нам всем, он был создан только для того, чтобы ворчать, брюзжать, комментировать и похохатывать над всем подряд. — Егор? — повторил я. Игорь посмотрел на меня. Я посмотрел на него. Если бы я не отвел взгляд, наверно, я бы сгорел. В прямом смысле. — Что-то не так? — спросил я. Курт и Цой с любопытством наблюдали эту сцену. Он отвернулся. Опять тишина. — Да че за молчание?! — не выдержал я. — Я пойду на другой конец острова, — решительно сказал Летов. Цой закатил глаза: — Юра же русским по белому написал, что туда нельзя. — А мне похуй. Я не хочу жить в вечную благодарность какому-то воронежскому быдлу. — Дареному коню в зубы не смотрят. — Иди на хуй. Идите на хуй все! — медленно и четко выговорил Егор Летов. Он отвернулся от нас и быстрым шагом ушел в джунгли. Кобейн пожал плечами и пошел к хижине. Затем за ним пошел Цой, легонько ударив меня по плечу, и я пошел за ними.***
Бонус, из-за которого произошла задержка главы. [Смерть] Смерть сидел в своем кабинете и перебирал бумаги. Что же было в этих бумагах? Да простые смертные, которые совершили невероятнейший поступок, который сразу же записал их в рай. Ну, или в ад. Остается только проверить и подписать. Работа нетрудная, есть и потрудней, но после совещания и в столь поздний час и такая сведет с ума. Хоть сердца у Смерти нет, но усталость присуща всем. Не физическая, а умственная, хоть на этом спасибо. Когда Смерть исправлял ошибку, допущенную в бумаге, дверь шкафа резко открылась. — Ты еще посвисти, нервный мой. У меня еще секретарша не ушла, — мягко сказал Смерть в пустоту. Из шкафа вышел мужчина и, как правильно заметил Смерть, довольно нервно зашагал к столу. — Выпроваживай ее, — сказал Клинских. — Надо серьезно поговорить. Смерть встал, открыл дверь и что-то начал говорить. «Опять что-то врет, скотина. Всегда врет», — подумал Юрий и сел в кресло. — Да, вру, всегда вру, — сказал Смерть и обратно сел за стол. — Ты обещал… — Да помню, помню, извини. Привычка. Что ты хотел рассказать? — Смерть изобразил вид заинтересованный. — Зачем ты отправил… — Тише, говори, — Смерть поднес палец к губам. — Зачем ты отправил Распределителя на остров?! — зашипел Хой. — Я не отправлял его туда, милый мой. Он сам туда отправился. Юра вскочил с кресла. — Ты должен был его остановить! — Как я мог его остановить, если не знал, куда он отправляется? — Смерть посмотрел на грязные ботинки Хоя и покачал головой. — Мы еще не созванивались с ним. Юрий бухнулся на диван. Он закрыл руками лицо и начал тяжко вздыхать. — Ну что ты тут трагикомедию ломаешь, — ласково прошептал Смерть. — Знаешь, как мне обходятся твои капризы? Могу я хоть сейчас поинтересоваться, зачем тебе сдался этот остров с этой хижиной? Я-то думал, это дача для нас двоих, — Смерть сделал якобы обиженное лицо. — В тебе великий актер погибает, — заметил Юра. — Чему только не научишься на моей работе, — улыбнулся Смерть. Хой встал и походил по кабинету. — Они там. — Неудивительно, ведь и Распределитель там, — усмехнулся Смерть. — Обними меня, я так устал. Клинских не двигался с места. Наступила томительная тишина. Смерть, сидящий с распростертыми для объятий руками, вопросительно на него посмотрел. — Зачем ты начал расследование? — холодно спросил Хой. Смерть опустил руки. — А откуда тебе, мой милый, так много известно? — он взглянул Хою прямо в глаза. Тот отвернул голову. — Не прячь от меня мысли, — грубо произнес Смерть. — Я все равно рано или поздно узнаю. А может быть сразу сейчас… Юрий бросился к шкафу. Смерть кинулся за ним и схватил его за руку. — Поверни голову, — сказал Смерть. — Просто поверни голову. Хой резко повернул голову и поцеловал Смерть, повалив его на пол. Смерть обвил шею музыканта руками и забыл все свои подозрения. «Ну почему у меня нет сердца, — подумал он, — сейчас бы оно так часто забилось, делая движения нервными, а сбившееся дыхание не так бы отвлекало». Юра отпихнул Смерть и понесся в шкаф. — Прощай, — сказал он. — Когда-нибудь да увидимся, — буркнул Смерть. Дверь шкафа захлопнулась. В комнате стало тихо. Смерть встал и поплелся к письменному столу. «Нет, все-таки хорошо, что у меня нет сердца. Иначе оно бы сейчас очень больно заныло».