Это не лечится

22.03.1997 ночь

I wanna be your hero Я хочу быть твоим героем «I Wanna Be Your Hero» Def Leppard

Само собой, брать в засаду Сэмми я не собирался. Хоть я и не верил во все эти сверхъестественные штуки, но даже если была всего однопроцентная вероятность существования этого водяного демона, я не намеревался рисковать младшим братом. Да и вообще, переохлаждение тоже опасно для здоровья, отвечай потом перед родителями за его сопли. Естественно, Сэмми от моего решения оказался не восторге и добровольно оставаться в машине не захотел. Пришлось запереть его в багажнике. А что? Он же проехал в нем полдороги. Значит, и переночевать в нем вполне сможет. Там, конечно, не Хилтон, но кто его заставлял выеживаться? Сам напросился. Как и говорил Чак, на Тимберхейвен жилой была всего одна, ближайшая к шоссе ферма. Остальные дома стояли пустыми, с табличками «Продается» у подъездных дорожек. Я загнал Импалу в ворота покосившегося амбара, стоящего почти у самой реки. Деревья скрывали его от дороги, рядом торчали еще какие-то заброшенные постройки. Место было исключительно безлюдное и неприветливое. Ничего удивительного, что никто не хотел здесь жить. Так что Сэм мог орать, сколько влезет, у него не было шансов быть услышанным. Впрочем, он и орал. Я и не предполагал, что четырнадцатилетний зубрила может знать столько грязных ругательств. Когда мы, в конце концов, наладим отношения, надо будет заняться его воспитанием. Место для засады мы выбрали приблизительно посредине излучины, напротив самого крупного острова. В этом месте береговая линия выдавалась вперед небольшим мысом, и кусты росли возле самой воды. К вечеру небо почти очистилось, полная луна ярко светила, и оттуда берег хорошо просматривался в обе стороны. Правда, еще больше похолодало. Мы с Эшем устроились на расплющенной картонной коробке от стиральной машины и договорились дежурить по очереди, часа по два, да только спать на такой холодрыге оказалось нереально. Поэтому мы сели спина к спине, хоть немного заслоняя друг друга от пронизывающего северо-восточного ветра, и старались не стучать зубами. Через час я пожалел, что ввязался во всю эту историю, через три жалел уже лишь о том, что оставил одеяло Сэму, сейчас оно явно не стало бы лишним. Эш героически молчал, лишь дрожал всем телом, и время от времени душераздирающе вздыхал. Я тоже молчал, разглядывая сквозь ветки черную поверхность воды и смутный силуэт острова посреди реки. Было совсем тихо, словно все живое вымерло. Лишь однажды раздался негромкий треск и шорохи, но все быстро смолкло. Я даже насторожиться не успел. Видимо, это неподалеку взлетела птица или прокралась дикая кошка. Вряд ли так близко к городу могли бы водиться волки или еще какие-лесные звери. — Дин, а что конкретно мы ждем? — прошептал мне в самое ухо Эш. Черт побери, если бы я знал это сам! По идее, я был готов просидеть здесь безрезультатно до самого рассвета и доказать по крайней мере самому себе, что никакой нечисти не существует. И в то же время, подсознательно я ждал появления папы. Но был еще и третий вариант, от которого у меня потели ладони, и мелко дрожало все внутри. Мне хотелось, чтобы из воды показался этот гребаный черепашка-ниндзя, чтобы он был настоящий, чтобы самому с ним расправиться. И пусть это будет опасно и сложно, пусть. Но чтобы потом Эш смотрел на меня с уважением, а Сэмми мог гордиться своим старшим братом. Конечно, я никому и никогда вслух бы этого не сказал, но ведь думал. И, по большому счету, хотелось мне именно этого. — Не задавай дурацких вопросов, — прошептал я в ответ Эшу. — Когда увидим, то поймем. — Как скажешь, босс, — Эш снова повернулся спиной. Я чувствовал, как он возится, пытаясь плотнее завернуться в куртку, и слышал его вздохи и шуршание ткани. Потом снова воцарилась эта неестественная тишина. Ни криков ночных птиц, ни насекомых, хотя для них было еще холодновато, ни звука с шоссе, а прежде ветер доносил отдаленное гудение моторов. Да и ветер тоже стих. В этой тишине было что-то ненатурально-киношное, зловещее. Казалось, в любое мгновение может что-то произойти. Мое сердце готово было выскочить из груди от первого же резкого звука. Но минута проходила за минутой, а тишину ничто не нарушало. Я так старательно прислушивался, что начал различать стук своей крови в висках, бульканье в желудке, свист дыхания. За всем этим я не сразу услышал, что вода в реке негромко плеснула. Эш впился пальцами в мое плечо. Я бесшумно спустил капюшон. Голова моментально замерзла, но зато я снова услышал плеск. Ярдах в десяти от нас на песок выползло что-то темное. С минуту оно сохраняло неподвижность и выглядело, как бесформенный обрывок водорослей или куча мусора. Но вот оно встало и оказалось маленьким существом, может, фута полтора, с короткими ножками и длинными верхними конечностями. Головы не было видно, только массивное туловище. Оно покачалось из стороны в сторону, будто принюхиваясь или прислушиваясь. Мы с Эшем замерли, даже дышать перестали. Существо издало какое-то хлюпающее хрюканье, и начало удаляться по берегу от места нашей засады. Несмотря на свой нелепый неуклюжий вид, двигалось оно на удивление изящно, словно танцуя. Я очень осторожно вытащил из кармана приготовленный нож и снял с него защитный чехол. Хотя я двигался абсолютно бесшумно, оно вдруг остановилось и всем корпусом развернулось в нашу сторону. Я тоже застыл, глядя на него сквозь ветки. К сожалению, я все равно не мог разглядеть ничего, кроме черного силуэта. В наступившей тишине я услыхал, как за моей спиной Эш нервно сглотнул. В этот момент в кустах неподалеку от существа зашуршало. Оно резко, прыжком развернулось и кинулось туда. — Дин! Я потряс головой. Мне показалось, что я ослышался, но из тех кустов снова донесся придушенный крик Сэмми: — Дин! Ни о чем больше не думая, я бросился вперед. В считанные секунды я преодолел пятнадцать ярдов и вломился в кусты. Мне в лицо полетело что-то белое. — Блядь! — с перепуга заорал я. — Дин! — в ответ завопил Сэм. От его вопля в голове у меня немного прояснилось, и я уже смог понять, что происходит. Мой младший брат валялся на земле в коконе из драных одеял, брыкался ногами и размахивал одной рукой, в которой был зажат нож, а второй горстями разбрасывал соль. Водяной уродец скакал вокруг него, увертываясь от летящей соли и пытаясь ухватить его своими длинными ручищами. Хоть в кустах было темно, но вблизи я, наконец, смог разглядеть его получше. Он и правда походил на черепаху-мутанта. Спину закрывал широкий овальный панцирь, а голова напоминала треугольную змеиную морду и одновременно жутковатую пародию на человеческое лицо. Я ударил его ножом, но это было все равно, что бить в камень. Лезвие отскочило, едва не сломавшись. Взвыв от бессилия, я отбросил ненужный нож и схватил чудовище руками, оттаскивая его от брата. На ощупь оно тоже немногим отличалось от осклизлого холодного камня, да и вообще у меня возникло ощущение, что я пытаюсь сдвинуть с места огромный тяжеленный булыжник. Моих сил хватало лишь на то, чтобы слегка замедлить его движения. — Я понял, я понял! — вдруг крикнул Сэмми. — Это каппа! — Да посрать, — раздраженно пропыхтел я. Гребаный каппа волочил меня по песку, словно тряпку, совсем не замечая моих усилий. — У него на голове ямка с водой, если ее вылить, он сразу ослабеет! — Ну, так вылей, — у меня у самого почти не осталось сил. После слов Сэма я понял, что мне казалось странным в манерах этого урода, — та самая танцевальная плавность, как бы ни двигалось туловище, голова оставалась неподвижной. — Давай, Дин! — это Эш подоспел на помощь, и вдвоем мы попытались завалить чертового каппу на бок. Однако не тут-то было. Гадское чудовище было скользким и устойчивым, будто столб, врытый в землю. Мы хватали его за ноги, толкали, пихали, но оно не обращало на нас никакого внимания. Его загребущие когтистые ручонки тянулись к Сэму. Братишка отбивался, как только мог, но его одеяло и куртка уже были разодраны в клочья. Внезапно он громко и жалобно вскрикнул и схватился за ногу. Блядь, я не знаю, что со мной случилось в тот момент. Я почувствовал, что я буду не я, если не убью этого вонючего урода. Во мне бушевала такая бешеная ярость, что, если бы я взорвался, ударной волной местность в радиусе мили была бы превращена в пустыню. Несмотря на злость, а может, как раз благодаря ей, мои мозги заработали с предельной четкостью. Я точно знал, что должен делать. Я принялся зачерпывать песок и сыпать его на голову каппы. Если я не мог заставить воду вылиться, то пусть песок впитает ее. Как ни странно, метод подействовал. Тварь заметно медленнее стала махать своими лапами, да и координация движений у него ухудшилась. Навалившись втроем, мы смогли, наконец, повалить его. — Бей его, Дин, бей, — задыхаясь, прохрипел Эш. Но мой нож валялся где-то, я даже не мог увидеть, где. И тут я вспомнил про заговоренный ржавый клинок, который получил от Памелы. Он лежал у меня в нагрудном кармане. Я не особенно верил в его силу и взял с собой просто на всякий случай; похоже, этот случай таки наступил. Мысленно помолившись, чтобы он не рассыпался в труху прямо у меня в руках, я выхватил нож и ткнул в каппу. Неожиданно клинок легко вошел в плоть водяного, так, что мой кулак с чавканьем врезался в панцирь. Каппа взвыл и судорожно задергался под нами. Воодушевленный успехом, я выдернул нож и ударил снова, потом еще раз и еще. В какой-то момент вой каппы стал таким пронзительным, что заболели уши, и внезапно оборвался. Под нами словно пузырь лопнул, и мы оказались лежащими в луже вонючей грязи. — Фу, гадость, — проворчал Эш и первым поднялся, отряхивая с одежды ошметки чего-то, похожего на болотную тину. — Эй, Сэмми, — позвал я, и брат приподнял голову. Его лицо было перепачкано в грязи, но в первое мгновение мне показалось, что это кровь, и сердце от ужаса ухнуло куда-то в живот. Сэм застонал и сел, ощупывая ногу. — Дин, у тебя фонарик был, посвети, — попросил он. И я вспомнил, что у меня действительно был фонарик. Я достал его из кармана и включил. В ярком электрическом свете наше поле боя стало выглядеть жутче, и одновременно как-то проще, несерьезнее. Изрытый песок, разбросанные клочки одеяла, помятые кусты, а посередине будто ведро с болотной жижей вывернули. Ничего сверхъестественного. Я посветил Сэмми на ногу. Через разорванную штанину виднелась глубокая, длинная царапина. Она не казалась опасной, но кто его знает, какая зараза могла быть на когтях этого водяного урода. Надо поскорее ее промыть и обработать. — Двигаем к машине, — распорядился я. Накатил отходняк, внутри все противно дрожало, и мне запоздало стало чертовски страшно, но мой голос звучал твердо и уверенно, это мне понравилось. Дин Винчестер ничего не боится и ни в каких обстоятельствах не теряет присутствия духа. Да! Мы подобрали свои разбросанные пожитки и отправились в обратный путь. Сэмми слегка прихрамывал, и я приобнял его, помогая идти. Он положил руку мне на плечи и сам привалился ко мне, не делая ни малейшей попытки освободиться. Это было так не похоже на него, что я насторожился. — Сильно болит? — Да нет, терпимо, — смущенно пробормотал Сэмми. — Я сам могу… Он дернулся в сторону. — Не выебывайся, — я прижал его крепче. У меня от сердца отлегло — это уже был прежний, нормальный Сэм. С горем пополам мы доковыляли до амбара, где я оставил Импалу. Как и ожидалось, запертый багажник не остановил моего беспокойного братишку. Уж не знаю, как он ухитрился открыть замок изнутри, не повредив его, но он сумел. Глядя на результаты его трудов, я просто растерялся: то ли дать ему затрещину, то ли похвалить за находчивость и умелые руки. По идее, трепки он заслуживал больше, как-никак из-за своего самовольства едва не стал очередной жертвой водяного. И в то же время, именно благодаря Сэмми мы уничтожили это мерзкое чудище. Кто знает, не стали бы жертвами каппы мы с Эшем, если бы не Сэм. В общем, я решил промолчать. Собственно, желания поболтать ни у кого из нас не наблюдалось. Даже обычно говорливый Эш подал голос только, когда мы выехали на шоссе. — Знаете, пацаны, а я бы не прочь сейчас пожрать, помыться и поспать. Именно в этом порядке. Я подумал, что его план мне нравится, и когда через пару миль показалась вывеска мотеля и длинная «стекляшка» придорожной забегаловки, я свернул с дороги. Типичный реднек в линялой клетчатой рубахе с жирными пятнами на пузе, сидящий за стойкой в мотеле, сильно напрягся, увидев нашу живописную компанию. Он долго не хотел давать нам трехместный номер, рассказывая байки, что у них все комнаты заняты, а сам косился на наши драные старые куртки и заляпанные грязью лица. Но, по ходу, жадность победила осторожность, и мы получили ключ от номера. Уже практически рассвело, и в дневном свете наше ночное приключение начинало казаться чем-то невозможным, страшным сном, выдумкой, некстати вспомнившимся отрывком из ужастика. Почти не верилось, что это все произошло с нами. Рука еще вроде бы помнила ощущение осклизлого каменного панциря, но мозг уже не был уверен в реальности этих воспоминаний. Эш скинул у порога свою подранную когтями каппы куртку и протопал в ванную. — Вы как хотите, а мне срочно нужно чего-нибудь сожрать, — прокричал он сквозь шум воды. — Я бы тоже поел, — кивнул Сэмми. — Принимаю заявки, — пробухтел Эш из-под полотенца. Умывшись, он стал выглядеть вполне прилично, если не обращать внимания на его грязные джинсы. — Мне кофе, большой гамбургер и жареную картошку. А тебе, Сэм? — То же самое, — сказал Сэм, расстегивая куртку. Я заметил, как у него дрожат пальцы. Эш ушел за едой, и мы с братом остались вдвоем. — Давай помогу, — я отодвинул руки Сэма и сам расстегнул его пуховик. Он позволил мне стащить его с себя и плюхнулся на стул. Я опустился на колени и принялся расшнуровывать его ботинки. Сэмми и тут не возражал, только зашипел, когда я задел царапину, оставленную каппой. В мотельной аптечке были только вата и бактерицидный спрей. Я, как мог, обработал ранку. Сэм безучастно наблюдал за моими действиями. — Иди в душ первым, — сказал я. — Хорошо, — безропотно согласился он. Эта его покорность напрягала меня гораздо больше, чем обычная привычка перечить во всем. Я едва не ляпнул: «Помочь?», но вовремя прикусил язык. Сэм ушел в ванную, а я кинул свою драную аляску в общую кучу, стянул грязную одежду и присел на кровать, слушая, как дробно стучит вода в душевой поддон. Звук был уж слишком монотонным. Я встал и прижал ухо к двери. В ванной не ощущалось никакого движения. Заснул он там, что ли? Я осторожно приоткрыл дверь. Не для того, чтобы подглядывать, конечно, просто чтобы лучше слышать, что происходит внутри. Все было тихо и спокойно. Я уже хотел было вернуться на местно, но в этот момент Сэм негромко застонал. Я застыл. От тревоги у меня в животе все заледенело. Стон повторился. Я из последних сил уговаривал себя не паниковать. И вдруг услышал тихое, жалобное, протяжное: — Дииин! Больше ни секунды не сомневаясь, я ввалился в ванную. Голый Сэмми стоял ко мне спиной в душевой кабине. Одной рукой и лбом он упирался в стену, а второй… В общем, нельзя было не догадаться, чем он занят. Черт! Мне стало так стыдно, что я был готов сквозь землю провалиться. Я начал пятиться к двери, и тут Сэм оглянулся через плечо, посмотрел на меня и снова тихо позвал: — Диин. Я урод, извращенец, маньяк, развратная скотина, назовите меня, как хотите, я не знаю, что на меня нашло, но я без колебаний шагнул под душ. Я понимал, что потом пожалею об этом, но в тот момент ничего не мог с собой поделать. Трусы сразу намокли и прилипли к телу. Даже если бы я захотел, я бы уже не скрыл свое возбуждение. Сэмми оттолкнулся от стены и прижался ко мне спиной, его рука нашла мою руку, и наши пальцы переплелись. Мне до одури хотелось накрыть второй ладонью его сжатый кулак, но я не решился и просто крепко обнял его поперек груди. Блядь, это ведь даже не было настоящим сексом, почему же мне было так чертовски, нереально, неебически хорошо? Сэмми дрожал в моих руках, да меня и самого било крупной дрожью. Он то откидывал голову мне на плечо, то ронял на грудь и стонал сквозь прикушенные губы. От этих звуков мне срывало крышу, и я был готов сам стонать от дикой смеси самой грязной похоти и чистой пронзительной нежности, которая бурлила у меня внутри. Скажи мне кто об этом раньше, решил бы, что это что-то из сопливого дневного «мыла» для домохозяек, ни за что бы не поверил, что смогу испытывать такое. Сэмми напрягся, натянулся всем телом, как струна, а потом обмяк, отяжелел. Я понял, что он кончил. Я поцеловал его в затылок, а он обернулся и потянулся ко мне приоткрытыми губами. Сумасшествие продолжалось. Это было охренительно сладко. Я почувствовал, что если не кончу прямо сейчас, то взорвусь нафиг. Не в силах дальше сдерживаться, я прихватил себя ладонью прямо через трусы. Сэм чуть отодвинулся, чтобы видеть. — Я так не могу, — просипел я. — Иди, это уже слишком. Сэмми разочарованно вздохнул, но послушно вылез из-под душа. Едва он скрылся за дверью, я сдернул трусы и в несколько судорожных быстрых движений довел себя до оргазма. Ноги подкосились, и я сполз по стенке вниз. Вода барабанила о поддон, скручивалась в тугую воронку и исчезала за никелированной крестовиной слива. Я тупо смотрел на водоворот и, наверное, мог бы просидеть так еще долго, но в комнате хлопнула дверь и голос Эша проорал: — Шухер, пацаны! Срочно смываемся, сейчас сюда копы нагрянут! Обернувшись полотенцем, я выскочил из ванной. — Какого хера, Эш? — Я не виноват! — Эш кинул мне джинсы. — Это кабан с рецепшена решил, что мы бродяги, которые угнали чью-то машину, и вызвал полицию. Я случайно услыхал, когда возвращался. Я с трудом натянул штаны прямо на голое тело, втиснул мокрые ноги в расшнурованные ботинки, схватил в охапку остальную одежду и рванул вслед за уже полностью одетым Сэмом и Эшем, прижимающим к груди объемистый бумажный пакет из закусочной. Мы успели отъехать от мотеля ярдов триста, когда в зеркале заднего вида показалась полицейская машина, мчащаяся со стороны города. Слава богу, она не погналась за нами, а свернула на стоянку мотеля. Я прибавил газу. Миль десять мы настороженно оглядывались, ожидая погони, но все было спокойно. Адреналин схлынул, и я ощутил, что начинаю замерзать. Я ведь даже майку не успел надеть. Проехав для верности еще миль пять, я свернул с дороги в лесополосу и остановил машину под деревьями. С шоссе мы не должны были бросаться в глаза. Теперь я мог спокойно одеться и, наконец, поесть. — Носки оставил в мотеле, — пожаловался я. — Вот уж горничная обрадуется, — загоготал Эш, роняя изо рта куски полупрожеванного гамбургера. — Могу свои запасные дать, — предложил Сэмми. — Наверное, будут малы, — сказал я. — Ну ладно, давай. Сэм открыл свою сумку и достал аккуратно свернутую пару белых махровых носков. Я протянул за ними руку, наши пальцы соприкоснулись, и меня как будто разрядом тока прошило. Я судорожно сглотнул и посмотрел на брата. Он тоже смотрел на меня, покраснев, с нечитаемым выражением на лице. Черт! Черт-черт-черт! Что с нами происходит?