***
Тэхен подъезжает к закусочной к обеду и останавливается в предназначенной специально для парковки зоне. Он слезает с байка, аккуратно его придерживая, пока местный парнишка, что следит за ними в отсутствие хозяев, наконец, подойдет к нему. Тот, заметив Тэхена из окна закусочной, сразу же выбегает на улицу, вприпрыжку подбегая ближе. Худые плечи обтянуты курточкой из тонкой материи, полы которой развиваются на ветру. Длинная блондинистая челка прикрывает один глаз, кончиками задевая кривоватый нос (ему как-то сломали хрящ во время одной из пьяных драк), и он замедляет шаг, откидывая недокуренную сигарету в сторону. – Привет, Стив, – Тэхен крепко пожимает ему руку в знак приветствия и снимает шлем, вертя головой в разные стороны, чтобы хоть немного привести в порядок пушащиеся волосы, но лишь сильнее растрепывает их. – Привет, чувак! – Стив радостно пожимает его руку в ответ. Тонкие губы расплываются в дружелюбной улыбке. – Рановато ты сегодня. Разве заезд не после захода солнца? – После, после, – Тэхен пожимает плечами, мол, так звезды совпали и достает из переднего кармана кожанки потертый бумажник, выуживая из него пару пятидолларовых купюр, и передает их парню. – Держи, я тут до заезда. – Это же много, Тэхен, я не возьму столько. – Бери, я зарплату вчера получил, а тебе еще за колледж платить, так что не отказывайся от денег, – он сует купюры ему в руки и по-дружески хлопает по плечу. – Присмотри за моей девочкой, ладно? – Не беспокойся, дружище, сегодня ни одна муха не нагадит на твою малышку! – Стив сияет как начищенная лампа, обнажая желтоватые зубы и торопливо засовывает деньги в карман джинс. Ему всего восемнадцать, но он уже успел черпнуть ложку дегтя из бочонка с медом. Когда родители погибли два года назад в автокатастрофе, предоставляя его самому себе почти без средств на выживание, он справился, благодаря своему усердному труду и невероятно сильной любви к жизни. – Поторопись, сегодня на обед такие куриные крылышки, что пальчики оближешь!haddaway — what is love
Неоновая вывеска «У Боба» висит совсем криво, так и норовя отвалиться и разбиться о чью-нибудь голову. Тэхен делает себе пометку в уме, чтобы потом помочь с починкой и заходит в закусочную, придерживая черный шлем на уровне груди обеими руками. Он смотрит себе под ноги, чтобы не споткнуться вновь о развязанные шнурки левого ботинка, пытаясь не наступать на них при каждом шаге, чтобы не испачкать в пыли еще больше. Тряхнув ногой, он поднимает взгляд выше, улыбаясь своей глупости, и застывает на месте каменным изваянием. Глупая улыбка медленно сходит с его лица. На фоне играет песня Haddaway «What is love» из старенького музыкального автомата, прерываясь местами, будто заедая и начиная крутить песню заново. – Добро пожаловать, сэр! – мальчик смотрит на него своими большими глазами, улыбаясь смущенно, и неловко заправляет выбившуюся из общей копны малиновых кудряшек длинную прядь за ушко. Его щеки заливает легким румянцем, и выглядит он в своем смущении настолько мило, что у Тэхена спирает дыхание, и сердце будто отбивает новый, совершенно ему не знакомый, ритм. – П-привет, – он заикается, мысленно давая себе подзатыльник за то, что так пялится и не может выдавить из себя ни слова, очарованный мальчиком, которого видит впервые, и набирает в легкие воздуха как можно больше, чтобы, наконец, спросить: – А… А где? А где, эм, Мэри? – Мэри? – мальчик недоуменно смотрит на него в ответ и хмурит густые брови, словно пытается вспомнить, о какой Мэри идет речь, а потом понимающе кивает сам себе, снова растягивая розовые губы, что поблескивают на свету, в смущенной улыбке. – Вы, наверное, про девушку, что работала здесь до меня? Она уволилась еще в понедельник. – Оу, понятно, – Тэхен убирает одну руку со шлема, прижимая другой к боку крепче, неловко чешет затылок, все еще рассматривая красивое лицо, обрамленное завитыми прядями малинового цвета, и сглатывает, чувствуя себя идиотом, потому что его тоже рассматривают неким любопытством, продолжая молчать, словно ожидая, что ему скажут что-нибудь еще. – Так, ты, значит, новенький? – Да, – он энергично кивает, откидывая снова выбившуюся прядь назад, и дует недовольно губы, когда она соскальзывает обратно на лоб, падая на глаза. Тэхену кажется, что его сердце только что остановилось. – Меня Чонгук зовут. Теперь я буду вас обслуживать. Надеюсь, вы не против? – в один миг в его огромных блестящих глазах проскальзывает беспокойство. Он действительно волнуется о том, что может кому-то не понравиться? Да Тэхен готов лично плюнуть тому человеку в лицо. – Ох, конечно! Не переживай, тут все дружелюбные, и никто тебя не обидит, – он пару раз моргает, наконец сбрасывая с себя это нелепое оцепенение, и улыбается широко своей прямоугольной улыбкой, все еще не сводя глаз с милого личика, наблюдая за тем, как по-детски пухлые щечки вспыхивают алым. Чонгук не перестает смущаться, а сердце Тэхена готово вывалиться из груди прямиком ему под ноги. Так это и есть любовь с первого взгляда? Если да, то Тэхен никогда еще не влюблялся так быстро за все свои двадцать пять лет жизни. Он вдруг понимает, что так и не представился, ругая себя в голове за свою невероятную тупость, и запоздало выпаливает: – Я, кстати, Тэхен. Можешь обращаться ко мне на "ты". – Приятно познакомиться, Тэхен. Давай я посажу тебя за свободный столик, пока такие есть, – Чонгук тихо хихикает на то, как Тэхен снова спотыкается, и проводит его за дальний столик в самом углу, доставая из кармана передника блокнот и ручку с черной пастой, с готовностью ожидая момент, чтобы записать новый заказ. – Что будешь заказывать? – Стив сказал, что сегодня в меню особенно вкусные куриные крылышки. Пожалуй, их и возьму. И жареную картошку, – он молчит где-то пару секунд и добавляет, пока тот не ушел. – и колу, пожалуйста. – Будет сделано! – Чонгук улыбается так ярко, что Тэхену становится сложно дышать. Чонгук выглядит невероятно красивым в солнечном свете, что освещает помещение закусочной через незашторенные окна, его розоватые губы все еще блестят, а малиновые кудри постоянно падают на лоб, из-за чего он недовольно морщит свой носик. Тэхен замечает маленькую родинку аккурат под нижней губой и ему нестерпимо хочется его в эту родинку поцеловать. Так сильно хочется, что аж губы начинают неприятно зудеть. Все это время Тэхен не сводил глаз с его лица, и только после того, как Чонгук отъехал от него на роликах за заказом, он, наконец, заметил, во что тот был одет. На нем была типичная форма закусочной. Белое короткое платье с нежно-розовым воротничком и такого же цвета оборками на рукавах и полах юбочки. На груди вышитая ярко-розовым цветом пара вишенок и на поясе тоненькая кайма, очерчивающая его осиную талию, которая проходится так же по краям оборок в тон. Он выглядит таким хрупким и в то же время безумно сексуальным с оголенными стройными ножками без единого на них волоска. Тэхен сглатывает, прикрывая глаза, чтобы успокоиться. Он, взрослый мужчина, не будет так глупо сходить с ума по какому-то парню, с которым едва знаком. Верно? Нет, кажется, совсем нет, потому что как только Чонгук появляется в поле его зрения с подносом в руках, легко рассекая на роликах по алюминиевому полу, он снова завороженно задерживает дыхание, еле сдерживая свои порывы признаться в любви. Он чувствует себя полнейшим придурком, не понимая, почему сердце так беснуется в грудной клетке, а глаза не видят никого, кроме милого мальчика с малиновыми кудряшками. – Приятного аппетита, – Чонгук аккуратно выкладывает еду на столик и собирается уйти обратно за барную стойку, как Тэхен его окликает, невесомо касаясь запястья. – Что-то не так? – Можешь составить мне компанию? – мальчик колеблется, косясь в сторону кухни, и прикусывает губу. Тэхен тяжело вздыхает. Каждое движение, выполненное Чонгуком, вызывает в нем бурю эмоций. – Я не… Не думаю, что мне можно… – Если ты переживаешь из-за Боба, то не стоит, – он прерывает его на полуслове, не позволяя закончить фразу. – Он не будет ругаться, мы давние друзья. Да и разве у тебя не должен быть тоже обеденный перерыв? – Хорошо, – Чонгук приподнимает уголки губ в легкой улыбке, присаживаясь на красном диванчике напротив, и подпирает подбородок рукой. Он снова начинает рассматривать его лицо. В этот раз более внимательно: крупные глаза и красивый прямой нос, пухлые губы и черные длинные волосы, немного недостающие до плеч. Они сильно растрепаны из-за шлема, и ему хочется их пригладить, но Чонгук лишь снова смущается из-за своих мыслей и опускает взгляд ниже. Воротник рубашки, помятый из-за небрежно надетой, наверняка, второпях кожанки, прикрывает ключицы. На массивной шее висит золотая тоненькая цепочка без какого-либо кулона. Тэхен выглядит старше, чем он сам, и он очень красивый. Тэхен объективно выглядит как те парни из американских фильмов, что сейчас так популярны. В таких, как Тэхен, влюбляются, не думая. – Итак, Чонгук, сколько тебе лет? Расскажи о себе, – вообще, Тэхен хотел бы спросить, почему он в платье, но при этом выглядит намного лучше Мэри, которая, видимо, носила его до него. Да и вообще любая женщина, которая могла бы надеть это чертово платье. Но воспитание не позволяет сразу задавать такие вопросы. Он же не хочет его напугать или показаться грубым. Ему абсолютно без разницы, во что одеваются все люди вокруг, но Чонгук – не все, и еще ему хочется сделать комплимент, потому что это платье ему действительно идет очень сильно. Он пододвигает тарелки к середине стола, указывая на них рукой. – И, угощайся, пожалуйста, ты, наверняка, голоден, с утра работаешь. – Мне девятнадцать. Как ты уже знаешь, зовут Чонгук, и я люблю рисовать. Спасибо, – он снова совершенно очаровательно хихикает, улыбаясь так, что показываются передние кроличьи зубки, и закидывает в рот ломтик картошки. Так он выглядит совсем как ребенок. – Ну, я закончил школу в прошлом году и решил накопить денег для поступления в колледж. Раньше работал в цветочном магазине недалеко отсюда, но он закрылся, и пришлось искать новую работу. К счастью, я нашел эту закусочную и смогу дальше копить деньги на учебу. Родителей у меня нет, поэтому я живу с бабушкой. Она, конечно, ворчливая, но я ее очень люблю. Ой, я, кажется слишком много говорю, да? Прости, я очень болтливый. Бабушка говорит, что когда я начинаю болтать, то меня ничем не заткнуть! Что насчет тебя? – Нет, нет, все в порядке! Мне нравится твой голос, Чонгук. Ты очень милый, – Чонгук заливается краской, прикрывая ладошками лицо. А Тэхен улыбается влюбленно, чувствуя, как сердце в груди заходится в новом ритме. Господи, кажется, он просто не выживет до заезда. Они знакомы всего немного, а его сердце уже дает сбои. – Мне двадцать пять. Особо рассказывать не о чем, на самом деле. Моя жизнь довольно скучная и однообразная. Всю неделю я работаю у дядюшки на ранчо, а по выходным участвую в заездах на своем байке. Это единственное развлечение в моей жизни, которое я действительно люблю, – но теперь я, кажется, еще люблю тебя остается неозвученным. – Могу я задать один вопрос? – Гонки — это очень круто! Я ни разу не катался на байке и всегда хотел попробовать, – он даже подпрыгивает на месте от переполняющего его чувства восхищения. А потом вопросительно вскидывает бровь в ожидании вопроса, но улыбается так, словно знает, какой вопрос ему зададут. – Конечно, спрашивай. – Я не хочу показаться грубым или что-то типа того, да и, в принципе, я ничего абсолютно не имею против. Мне просто любопытно, потому что, ну, очень редко можно встретить парня в платье, согласись? – Тэхен аж вспотел, пытаясь правильно сформулировать вопрос. Он не хотел бы спрашивать, чтобы не было каких-либо неловкостей. Но, черт возьми, его любопытство в один день сыграет с ним злую шутку. Он уверен. – Но если ты не хочешь, то можешь не отвечать, конечно же. Прости, если мой глупый вопрос как-то мог тебя задеть. Ты правда очень милый, и это последнее, чего бы я хотел. – Ох, все в порядке! Тебе не стоит волноваться насчет этого. Мне часто задают этот вопрос, – Чонгук кажется намного увереннее, чем раньше. Он больше не смущается и не отводит взгляд, а смотрит прямо в глаза, словно доказывая, что он не стесняется своих предпочтений и вкусов. – Я чувствую себя красивым в такой одежде и мне в ней комфортно. Я считаю, что одежда не имеет гендера, и каждый человек может носить то, что ему действительно нравится. Я знаю, что общество не любит таких, как я, но я готов бороться за свои права, потому что я тоже человек, как и все те люди, которые всегда носят брюки. – Чонгук поджимает губы, явно недовольный тем, что люди могут быть грубыми с ним только из-за того, что он любит носить платья. – И если кому-то не нравится то, как я одеваюсь, то он может идти к черту. – Вау. Ты потрясающий, Чонгук. И ты выглядишь в платье очень красиво. Я не могу найти слов, чтобы выразить эмоции, которые ты вызываешь сейчас во мне, понимаешь? Если я скажу, что люблю тебя, ты не испугаешься? Чонгук звонко смеется, заражая его своей теплой энергией. Разве может быть кто-то таким чудесным? Тэхен окончательно понимает, что погряз в этом мальчике по уши с самой первой секунды. Он весь словно сделан из самой сладкой ваты, которую хочется попробовать на вкус, чтобы сладость оставалась на языке так долго, как это возможно. Щеки, наконец, заполыхали розовым цветом, из-за комплиментов, которыми Тэхен его осыпал. Тэхен чувствует, как его сердце разрывается на маленькие кусочки. – Ох, мне пора работать, – Чонгук медленно поднимается со своего места и выходит из-за стола, расправляя полы юбочки. Он не перестает улыбаться, поправляя свои волосы, будто сильно волнуется. – Спасибо, – посетителей меньше чем обычно, несмотря на выходной день, и, убедившись, что никто в их сторону не смотрит, он наклоняется вперед и прижимается губами к щеке Тэхена в мягком поцелуе, сразу же отъезжая на роликах в сторону кухни, не оборачиваясь. Тэхен чувствует, что ему придется собирать свое разорванное сердце по кусочкам заново.