Мальчик из закусочной

      Остаток дня Тэхен проводит за мелкими поручениями от Боба: чинит кран, что протекает уже вторую неделю, и заделывает щели на чердаке, чтобы во времена дождей не затапливало кладовку. При этом не отводит взгляд от Чонгука, который пытается ему помочь в каждую свободную минуту. Ему хочется смотреть на него неотрывно. Не пропускать на милом лице ни единой эмоции, но работа стоит, а он обещал Бобу помочь. Поэтому не может провести все свое время нагло пялясь на нового официанта, как бы ему этого не хотелось.       Когда Тэхен, наконец, заканчивает, время близится к вечеру. За окном начинает смеркаться, а значит скоро подтянутся и ребята, участвующие в заезде, чтобы выпить чего-нибудь, поесть или просто поболтать с завсегдатаями закусочной, которые часто становятся их болельщиками и даже делают ставки на того, кто победит. Он спускается вниз по узенькой лестнице и ищет взглядом Чонгука, чтобы спросить, нужна ли еще какая-нибудь помощь, и замечает его около одного из столиков, весело болтающего с новоприбывшими посетителями. Он мило улыбается, неосознанно теребя розовый передник и энергично кивает, видимо, с чем-то соглашаясь. В этот момент неприятное чувство ревности разжигается где-то внутри, потому что Тэхену хочется, чтобы этот Чонгук улыбался только ему, но он не может забрать его и скрыть ото всего мира. Такую красоту не скроешь, как бы ты не старался.       Музыкальный автомат, пылящийся в дальнем углу, все еще играет «What is love». По ушам бьет фраза «Baby don’t hurt me» каждый раз, когда Чонгук смотрит в его сторону. Этот мальчик выглядит так, словно может разбить ему сердце. Он проходит мимо него к автомату, чтобы проверить, почему его заклинило на одной песне, получая кокетливый взгляд из-под темных ресничек, из-за чего глупая улыбка тут же лезет на лицо. Бывалое чувство ревности исчезает как по щелчку пальцев, потому что он понимает: Чонгук тоже в нем заинтересован. Внутри все сжимается от чувства, что щекочет под ребрами. Он не сомневается, что влюбился в этого мальчишку по самое не балуй и сделать его своим теперь чуть ли не самая главная цель в его жизни.       Тэхен легонько стучит кулаком по поверхности музыкального автомата пару раз, и звук полностью отключается, заполняя помещение громким шипением. Стоит ему стукнуть посильнее, как автомат включается снова, но песня, наконец, сменяется, и в своем темпе начинает играть «Everybody» популярной группы Backstreet Boys. Его младшая кузина сходит по ним с ума. С улицы доносится рев моторов, означающий, что большая часть команды уже в сборе. Они заваливаются в закусочную, жалуясь на то, что на улице уже совсем похолодало и рассекать холодный воздух не так весело. Лучший друг заходит одним из последних, придерживая за талию своего нового парня. Тэхен видит его во второй раз с тех пор, как Чимин начал трещать о нем без умолку уже около месяца, может, больше. Он не помнит точно, где они познакомились, но то, что переспали в первую же ночь знакомства знает. Зовут его, кажется, Юнги, Тэхен не уверен, но рад видеть друга рядом с ним таким счастливым. Чимин никогда не был приверженцем стабильных долгих отношений, поэтому целый месяц для него был ничего таким достижением.       – У вас тут что, вечеринка? Почему слушаем моих мальчиков без меня? – Чимин поправляет длинную челку, выкрашенную в голубой цвет, и зачесывает назад к серебристым прядям, собирая волосы в небрежный пучок, чтобы не мешались, перекрывая обзор. Тэхен и забыл, что помимо его маленькой кузины, лучший друг тоже является фанатом этих парней. Он пританцовывает на месте, когда Юнги отходит к барной стойке, что-то прошептав ему на ухо, и кивает в ответ, успев шлепнуть ладонью по его заднице, обтянутой в узкую ткань кожаных штанов. Юнги лишь обреченно качает головой на подобную выходку.       – Привет, дружище, – Тэхен принимает его крепкие объятия, сжимая худые плечи в ответ. – Вижу, ты совсем уже стал семейным человеком.       Чимин громко хохочет, кивая, и поворачивает голову в сторону Юнги, стоящего у барной стойки с бокалом пива. Красная бандана на лбу не позволяет черным прядям волос лезть в глаза, и он довольно улыбается, опустошив половину бокала залпом.       – Клянусь, брат, я женюсь на нем, – он улыбается влюбленно, не отводя глаз от своего парня, и перекидывает одну руку через плечи Тэхена, прижимая его к себе ближе, чтобы никто не слышал их разговора. И, заметив Чонгука, машет ему в знак приветствия свободной рукой. – Ну, как тебе куколка заведения? Уже успел втрескаться, а?       – Ты его знаешь? – спрашивает Тэхен почему-то шепотом. Чонгук все еще смотрит в их сторону, взволнованно сжимая в ладошках чайное полотенце, и счастливо улыбается. Его платье выше колен немного помялось из-за того, что он бегал туда-сюда, протискиваясь между посетителями, часто оголяя невероятно привлекательные смуглые бедра. Наверное, у него болят ноги из-за роликов, но в его блестящих глазах нет ни капли усталости. – Вы знакомы?       – Успокойся, – Чимин усмехается, хлопая его по плечу. – Я заезжал сюда на днях с Юнги, тогда и познакомились. Я знал, что он тебе понравится, поэтому заранее предупредил остальных, что если кто-нибудь только попробует жалкие попытки подкатить к нему свои вонючие яйца, то пропашут мордой этот же пол. Боб не против, ему как раз нужен ремонт.       – Я люблю тебя! – Тэхен обнимает его крепче и выдыхает облегченно. Даже если кто-то и попытался бы за Чонгуком приударить, он сам этого ни за что в жизни не позволил.       Они еще некоторое время проводят время в помещении, весело переговариваясь о всякой всячине в ожидании, пока солнце полностью сядет.       Тэхен остается в закусочной последним, наблюдая за тем, как Чонгук, наклонившись вперед, протирает последний столик. Юбочка еле прикрывает его задницу, предоставляя обзор на крепкие бедра и стройные ноги. От такого вида у него пересыхает в горле, но Тэхен мотает головой, избавляясь от наваждения, и подходит ближе, чтобы, наконец, заговорить с ним. Он слышит, как его пару раз окликают с улицы, громко ругаясь на то, что не отзывается. Но Тэхену плевать. Единственное, что имеет сейчас значение — это мальчик с малиновыми кудряшками, что смотрит на него выжидающе и взволновано покусывает щеку изнутри.       – Чонгук…       – Да? – он отзывается моментально, как с чужих губ слетает его имя и сразу же тушуется, стесняясь того, каким очевидным, наверное, выглядит. С улицы слышится шум из-за неприкрытой входной двери, и холодный ветер гуляет по помещению, заставляя немного ежиться. Он обхватывает свои плечи руками, стыдливо отводя взгляд в сторону, чертыхаясь себе под нос.       – Я хотел спросить… – прочищает горло, делая шаг вперед, и улыбается. Ему хочется сжать Чонгука крепко в своих руках, долго целовать его лицо и топить в своей нежности всю ночь до самого утра, пока он сам не попросит остановиться. Потому что оторваться от него добровольно Тэхен точно не сможет. – Я хотел спросить, не хочешь ли ты побыть моей парой на заезде?       – А мне можно?       – Да, конечно, – ему немного неловко, но заинтересованность, что вспыхивает во взгляде напротив, придает уверенности. – Раньше я всегда ездил один. Но в этот раз я бы хотел выйти на дорогу с тобой, если ты не против. Как раз сможешь покататься на байке. Ты ведь всегда хотел попробовать?       – Ты серьезно? – дождавшись утвердительного кивка, Чонгук возбужденно подпрыгивает на месте, забыв совсем, что все еще на роликах. Но Тэхен успевает вовремя схватить его за руку, прижимая к себе крепко за талию, не позволяя шлепнуться о грязный пол, и, возможно, сломать себе позвоночник. Чонгук вскрикивает от неожиданности и жмурится, боясь столкновения с полом, но запоздало понимает, что стоит прижатый к чужому телу. Все внутри переворачивается от такой близости, и чувство того, что эти руки так идеально подходят его талии, не покидает ни на секунду. – Ой…       – Будь осторожнее, маленький, – Тэхен смотрит на него обеспокоенно, забывшись в этом омуте темно-карих глаз. В них проскальзывает столько эмоций, что он даже не успевает за ними уследить. Опомнившись, отстраняется нехотя совсем, потому что держать Чонгука в своих руках невероятно, он бы простоял так до конца своей жизни. – Ты в порядке?       Чонгук кивает заторможено, наполняя легкие воздухом, потому что дышать, кажется, становится невозможным. С улицы все еще доносятся крики и ругательства, поэтому им нужно поторопиться, пока их не вышвырнули отсюда насильно.       – Тогда подождешь, пока я переоденусь? Я быстро!       Он катится в сторону барной стойки, придерживая подол платья, и скрывается за маленькой дверью прямо под лестницей, которую с первого взгляда разглядеть не получится. В этот момент в закусочную заглядывает недовольный Чимин, который обещает, что, если они не закончат свои шуры-муры и не появятся через десять минут на парковочной зоне, собственноручно свернет обоим шеи. Тэхен в словах друга даже не сомневается. Поэтому надеется, что Чонгуку переодеться десяти минут хватит.       Его охватывает то самое томительное ожидание, ведь сегодня в первый раз за все время участия в заездах рядом с ним будет еще один человек. На самом деле нет какого-либо объяснения тому, что он всегда был один. Ему просто было так комфортнее, вот и все. Но сейчас мысль о том, что он будет ехать по трассе с бешеной скоростью, пока к нему будет прижиматься самый милый мальчик во всей Вселенной, пробуждает ранее неизведанные чувства. И это неожиданно приятно. Тэхен улыбается своим мыслям и, наконец, видит, как приоткрывается дверь в раздевалку, и на пороге появляется Чонгук. На нем узкие джинсы с низкой талией, заправленные в черного цвета ботфорты на невысокой платформе, розовый топ чуть оголяет живот, а сверху накинутая джинсовая куртка обшита разными стикерами и буквами. Он подкрасил губы в тон волос блеском малинового цвета, что выглядело в сочетании с его образом просто сногсшибательно. Тэхен сглатывает вязкую слюну, снова борясь с желанием впиться в эти блестящие губы жадным поцелуем, и вздыхает смиренно, потому что Чонгук его желаний может не одобрить. А напугать его своими неконтролируемыми порывами было бы свинством.       – Ты выглядишь восхитительно, Чонгук, – он продолжает смотреть на него неотрывно, умиляясь нескончаемо алеющим щекам и скрывающейся за ладошкой кроличьей улыбке. – Пора идти, иначе Чимин надерет нам задницы.       Чонгук кивает, медленно плетясь за ним в сторону выхода, заранее предупредив Боба о своем уходе. Холодный ветер бьет в лицо, стоит только оказаться на улице. Свет от фар ослепляет глаза, а от громкого хохота и переговоров между байкерами немного звенит в ушах. Эта атмосфера для него непривычная. Если быть совсем честным, то Чонгук в такую компанию попадает впервые, но не чувствует ни капли страха благодаря Тэхену, что идет впереди него, будто защищая от чужих липких взглядов, с интересом его рассматривающих.       Заметив их, Чимин дает команду, и все расходятся по местам, сажаясь на своих железных коней. Они подходят к байку, что стоит рядом с чиминовым, и Тэхен проверяет, все ли в порядке, чтобы во время езды не было никаких проблем. Юнги, что сидит позади своего парня, держась за подол его кожанки, оценивающе Чонгука осматривает, от чего ему становится немного не по себе, но он не подает виду, держась к Тэхену как можно ближе. Все выстраиваются в одну линию со своими парами.       – Если хочешь, можешь надеть шлем, – Тэхен ободряюще улыбается, протягивая ему шлем. Он колеблется пару секунд, а потом отрицательно мотает головой. Ему хочется прижиматься к его спине щекой, как в этих глупых романтических фильмах. Он стерпит, даже если оглохнет этой ночью. – Хорошо. Тебе не стоит волноваться, я один из лучших байкеров в округе. По крайней мере так говорят окружающие.

bon jovi — always

      Наконец, Чонгук усаживается на заднее сидение байка, сразу же цепляясь за Тэхена. Он слышит, как ему что-то говорят, но не может разобрать слов из-за рева моторов и криков байкеров.       – Я смотрю, ты времени зря не теряешь, дружище, – Чимин заговорщицки подмигивает, а Юнги позади него улыбается самодовольно, поправляя бандану на лбу. Этот парень Чонгуку однозначно не нравится.       – Заткнись, придурок, – фырчит Тэхен. Он приподнимает свою кожанку, оборачивая руки Чонгука вокруг своей талии, чтобы им обоим было удобнее. – Держись крепче, малыш!       Байки срываются с места в считанные секунды. Чонгук не успевает даже моргнуть, когда понимает, что они уже несутся со всей скоростью по ровной дороге, и лишь свист ветра в ушах позволяет держаться в сознании. Он взвизгивает, прижимаясь к Тэхену вплотную, и крепко жмурит глаза. Сердце ухает куда-то вниз, пока в крови увеличивается количество адреналина и Чонгук, наконец, может немножко приоткрыть глаза, чтобы увидеть смазанные картинки сквозь пелену выступивших неосознанно слез. Это чувство, будто ты летишь с обрыва в пропасть, с чем-либо сравнить невозможно, и он понимает, что ему это очень нравится. Он потихоньку привыкает к скорости и нескончаемому потоку ветра, что с нещадной силой бьет в лицо, ослабляя хватку на тэхеновой талии. В голове абсолютно пусто, словно с каждым проеханным километром пути, его тело освобождается от бывалой усталости и напряжения, что скопилось за последние несколько лет. Ничего не кажется сейчас важным, и единственное, что его волнует – это человек перед ним и собственное колотящееся сердце, готовое выпрыгнуть из груди под колеса. Чонгук впервые чувствует себя таким свободным и настолько глупо влюбленным.       Эта ночь может быть одной из лучших в его жизни.       Скорость начинает замедляться, и они сворачивают в другом направлении, съезжая с трассы на обочину. Тэхен окончательно тормозит и слезает с байка так, чтобы не уронить Чонгука, и помогает ему спуститься вслед за собой.       – Почему мы остановились? Разве ты не должен был выиграть заезд? – спрашивает удивленно и поправляет растрепанные вихри волос, пытаясь их хоть немного пригладить.       – Это не важно. Я подумал, что ты куда важнее сейчас, – Тэхен улыбается, подходя ближе, и кладет ладони на его покрасневшие от холода ушки. – Уши не болят? Замерз? Тебе понравилось?       – Это было так здорово! Я еще никогда не чувствовал себя таким свободным и легким. Мне казалось, что еще немного, и я смогу летать! – Чонгук улыбается так ярко, что ему могут позавидовать звезды на ночном небе. Его глаза сияют особым блеском, когда он начинает мило хихикать и жмуриться от удовольствия, пока Тэхен прижимает его к себе, чтобы согреть своим теплом. – Немножко холодно, – выдыхает куда-то в область шеи, утыкаясь покрасневшим носом туда же.       – Я уже говорил, что ты потрясающий? – Тэхен отстраняется совсем немного, чтобы заглянуть в его красивые глаза, и понимает, что готов захлебнуться в них, если на него будут смотреть вот так. Он наклоняется ниже, цепляя кончик его носа своим, и выдыхает в губы, держась из последних сил. – Я так хочу поцеловать тебя. Ты не представляешь сколько мне требуется усилий, чтобы не сорваться.       – Так поцелуй, – шепотом звучит голос Чонгука немного подрагивая в ночной тишине, разбавляемой лишь резкими звуками порывов ветра.       И Тэхен целует. Целует невесомо, касаясь манящих губ своими, придерживая за талию так трепетно, словно может ему навредить, и чувствует, как мягкие руки бережно обнимают его за шею в ответ. Сердце готово остановиться от нежности, что он испытывает к этому мальчику, который так трепещет в его руках, отвечая на сладостный поцелуй со всем желанием, что в нем таилось все это время. Он сминает влажные губы более напористо, проскальзывая языком в приоткрывшийся рот, но не переходит границ, позволяя себе лишь немного углубить поцелуй. От переполняющих эмоций покалывает кончики пальцев и ему хочется раствориться в этом поцелуе на вечность, но он понимает, что им нужно вовремя остановиться, пока все не зашло слишком далеко, и эта хрупкая нить, что притягивает их друг к другу с молниеносной скоростью, не разорвалась в одно мгновение. Тэхен прижимается к его губам в последний раз, прежде чем собрать все свои силы, чтобы, наконец, отстраниться.       – Ты с ума меня сводишь, Чонгук, – он дышит тяжело, все еще не открывая глаз, пытаясь успокоить разбушевавшееся сердце, пока Чонгук в его объятиях дрожит как осиновый лист, готовый рассыпаться в любую минуту. – Я не испытывал ни к кому и доли тех чувств, что я испытываю сейчас к тебе. Я знаю, это глупо. Мы знакомы всего пару часов, но я чувствую, что готов провести с тобой остаток своей жизни. Понимаешь?       – Я… – Чонгук замолкает так ничего и не сказав, со свистом вдыхая через нос воздух. Бабочки в животе разлетаются с бешеной скоростью, словно пытаются разорвать на части его изнутри, разбиваясь в кровь о ребра. Он не знает, что должен ответить, потому что боится собственных чувств, но сердце, что отбивает чечетку в груди, кажется, хочет лишь одного. Чтобы его обнимали так же крепко, целовали так же нежно и смотрели так, будто кроме него никого в этом мире не существует. Тэхен смотрит на него именно так, и Чонгук тает от этого взгляда, готовый поддаться желанию ответить взаимностью. – Я не знаю, Тэхен, не смотри на меня так, – хнычет как маленький ребенок, – мое сердце сейчас взорвется.       – Просто дай мне шанс, прошу. Я сделаю все, чтобы ты ни разу во мне не разочаровался. Я буду любить тебя, как никто и никогда в твоей жизни, Чонгук, я клянусь…       Чонгук не дает ему договорить, прижимаясь к его губам в легком поцелуе, едва касаясь, но Тэхену этого оказалось достаточно, чтобы почувствовать себя невообразимо счастливым.