Путеводная звезда

За окном слышится смех юных генинов. И Какаши даже смягчается в лице, когда слышит его, улыбаясь одними глазами. Он тоже когда-то был беспечным генином, не знающим страха потери и боли от глубоких ран, полученных в бою. Воспоминания – то, что может спасти тебя в трудный момент или заставить тебя пойти ко дну даже в самый светлый день. И Какаши тонет. Без шансов на спасение, без доли надежды. Он лежит в постели уже неделю, лениво наблюдая за восходящим и заходящим солнцем, а точнее за его лучами, греющими потолок. Он чувствует как не чувствует абсолютно ничего. Прожигающая изнутри пустота, безжалостно уничтожающая любые намеки на счастье. Он думает об отце. О том, как сейчас они с ним похожи. О том, как он близок к обрыву прямо сейчас. Какаши устало прикрывает глаза. И в этой темноте он видит рыжие очки Обито, видит мягкую улыбку Рин и небесного цвета глаза Минато. При мыслях об Обито, левый глаз пронизывает фантомная боль. Подарок и абсолютное несчастье кровавого цвета. Слезы текут сами собой. Но не от переизбытка чувств. Какаши боится снова закрыть глаза. И увидеть рыжие очки, мягкую улыбку и небесного цвета глаза. Стук в дверь. Какаши не двигается. Еще пара глухих ударов. Какаши тяжело вздыхает. Голос Ируки. Какаши делает попытку позвать, но в горле пересыхает. – Я вхожу, – тактично предупреждает Ирука и осторожно толкает дверь. В комнате полумрак. Единственный источник света – уличный фонарь за окном. Пахнет прокисшим молоком и пылью. Ирука грустно смотрит на выключатель, но не нажимает его, боясь нарушить покой хозяина квартиры. Он видит красные отблески шарингана, который в темноте напоминает блестящий рубин. Какаши не спит. Ирука осторожно подходит к столу и берет в руки открытую и нетронутую упаковку молока. – Будто к Наруто зашел, – в попытке разбавить обстановку, немного нервно улыбаясь, произносит Ирука. Какаши молчит и продолжает лениво рассматривать потолок, будто совсем не замечая ночного гостя. Его привычно уложенные волосы сейчас напоминают растрепанный куст. – Почему ты не спишь в такой поздний час? – тихо и спокойно спрашивает Какаши, прикрывая глаза. Ирука несколько секунд удивленно смотрит на шиноби в постели, после чего смущенно улыбается, будто его застали врасплох. – Засиделся с бумагами и выпил слишком много кофе перед сном, – врет Ирука и еще раз бросает взгляд на выключатель. Этой ночью он думал не о бумагах. – Такой педантичный классный руководитель как ты? В жизни не поверю, – в голосе Какаши слышится улыбка, и Ирука немного расслабляется. – Расскажи лучше, что с тобой происходит, – Ирука опускается на стул и привычно потирает переносицу, поглаживая шрам. – Я устал. В кровати можно разглядеть движение – Какаши переворачивается на бок, лицом к собеседнику, рассеянно обнимая себя руками. – Сложная миссия выдалась? – осторожно спрашивает Ирука, сочувственно сведя брови. Ирука никогда не видел Какаши таким. Возможно, как и никто в этой деревни. Копирующий ниндзя, гордость Конохи, один из лучших сенсеев. А сейчас обычный человек с разбитым сердцем. – Сложная жизнь, – мрачно усмехается Какаши и сводит брови, словно испытывает невероятную боль. Ирука закусывает губу. После недолгих раздумий он поднимается с места и пересаживается на край постели. Теперь ему достаточно протянуть руку, чтобы коснуться белых волос. – Ты нужен нам. Нужен этой деревне, неугомонному Наруто, – при мыслях о Наруто Ирука усмехается, – и ты нужен мне. Какаши молча разглядывает шрамы на пальцах Ируки. Он считает – раз, он считает – два, он сбивается после десятого. Ирука отслеживает взгляд товарища и поворачивает кисть ладонью вверх, демонстрируя шрам во всю ладонь. – Я так сильно сжимал металлические обломки, когда меня тянули подальше от моих родителей, от девятихвостого, что даже порезал ладонь, – в грустных карих глазах отражается свет фонаря. Какаши осторожно протягивает руку и касается холодными пальцами длинного рубца, повторяя касанием его форму. – Теперь это напоминание о том дне – о дне, когда ты потерял свою семью? – в глазах Какаши сочувствие. – Это напоминание о том, что я могу потерять дорогих мне людей, – уверенно, но мягко произносит Ирука. Какаши задевает полусогнутые пальцы Ируки, и они рефлекторно сгибаются, обнимая его холодные пальцы. Какаши поднимает глаза на Ируку, и тот смущенно отводит взгляд. – Третий был прав, – в тишине комнаты каждое слово кажется оглушающим, но вместе с тем и невероятно тихим, сказанным только одному человеку. – В чем? – Ирука чувствует, как холод чужих пальцев передается ему. – Ты очень добрый человек. Ирука застывает с широко распахнутыми глазами. Он вспоминает те непродолжительные моменты своей жизни, когда Какаши был рядом. И чувствует тревогу при мысли о том, как их было мало. – Ты не раз меня защищал. Я хочу отплатить тебе тем же, – Ирука выпускает уже теплые пальцы и поднимается с постели. Какаши испуганно провожает его взглядом и готовится вскочить и последовать за ним, но чувствует, как руки обхватывают его за талию со спины. – Я защищу тебя от твоих воспоминаний, – шепчет Ирука и утыкается носом в мускулистую спину Какаши. Какаши кладет свои руки поверх чужих и слышит как его сердце непривычно быстро бьется. Заполняющая изнутри грусть заменяется смятением и приливом нежности. Он прикрывает глаза и чувствует, как их заполняет влага. Теплые соленые слезы скатываются с его щек и моментально пропитывают смятые простыни. Ирука молчит. И осторожно прижимается щекой к подрагивающейся спине, тихо перебирая вслух все хорошее, что есть в этом мире. И Какаши слушает его и болезненно стонет. Его лицо все мокрое от слез. Ирука знает, что никто больше этих слез не увидит. Они оба выйдут из комнаты утром – двое шиноби, которым не свойственно показывать эмоции и быть слабыми. Но они начнут день с мысли, что им есть, за кого бороться и ради кого жить.