хэй, гуки все еще хочешь позировать обнаженным для меня? мне нужна твоя помощь :(
Тэхен прикусывает нижнюю губу и бросает телефон на другой конец кровати, не отрывая глаз от экрана. Через пару минут напряженного разглядывания его экран загорается, телефон вибрирует на матрасе. Тэхен не ждет ни секунды, а сразу же бросается вперед, чтобы проверить свою вкладку уведомлений. Конечно! Когда ты хочешь встретиться? Тэхен опускает взгляд на два сообщения Чонгука, отображаемые на экране, нажимает на уведомление и держит свои большие пальцы над экраном, думая о времени, которое сказать Чонгуку. Вот тогда-то его и поразило по-настоящему — хорошо, опять поразило. Раньше у него была только вероятность увидеть Чонгука голым. Возможность. Теперь же он уже спросил. И он не может отменить встречу с Чонгуком, тем более что ему больше не к кому обратиться. Это последний вариант, правда. Нет никакой другой причины, по которой Тэхен в конечном итоге попросил парня, по которому он сохнет в течение многих лет, позировать обнаженным для него, если не потому, что он в отчаянии и нуждается в решении сейчас. Он знает, что это самое разумное, что можно сделать, но, несмотря на это, Тэхен не может избавиться от ощущения, что он проебался. Полностью, капитально проебался.***
— Не обижайся, но сейчас ты звучишь как пятнадцатилетняя девчонка. На лице Чимина появляется широкая и дразнящая улыбка, когда он говорит это, одной рукой проходясь по щеке и умещая на нее свою голову. Другой рукой он подносит телефон к лицу, попадая в центр кадра, а его кровать на задний план. Тэхен стонет уже в миллионный раз за последние два дня. Вчера он послал сообщение Чонгуку, а сегодня вечером они встретятся, чтобы окончательно покончить с его проектом. И приблизительно в последние двадцать шесть часов Тэхен чувствует, что все, что он делал, это вздыхал, стонал и жаловался самому себе. Это и представьте себе тысячу идущих не так сценариев сегодняшнего вечера в его голове. — Чимин! Ты не помогаешь, — жалуется Тэхен, заставляя того смеяться над ним. — Относись серьезно. Я искренне переживаю. После того, как Тэхен написал Чимину, спрашивая его, могут ли они поговорить немного, он сразу же получил видеозвонок от Чимина. Он первый и, по мнению Тэхена, единственный, кто знает о том, что Чонгук позирует для него. Остальные их друзья знают о том, что Тэхену необходима модель, а также о предложении Чонгука, но Тэхен никому не сказал, что он наконец принял помощь младшего. Может быть, Чонгук и сказал остальным, но до Чимина, значит, это еще не дошло. — Прости-прости. Честное слово, я серьезен, — отвечает ему Чимин, но улыбка все еще трогает его губы. — Я просто... это восхитительно. Ты выглядишь как подросток, который слишком нервничает, чтобы поговорить со своей пассией. — Ну, я взрослый мужчина, который слишком нервничает, чтобы смотреть на член моей пассии и рисовать его, — шипит он, стараясь говорить тихо. Последнее, что ему нужно, — это говорить слишком громко, чтобы Юнги услышал все это. Боже, он будет издеваться над ним целую вечность. — Я не понимаю, в чем тут дело. Ты же видел члены раньше, — комментирует Чимин, совершенно упуская суть. — Это не просто член! — парирует Тэхен, задыхаясь. Он не может поверить, что Чимин этого не понимает. Он должен понять это, тем более, что это что-то настолько глупо очевидное в сознании Тэхена. — Это член Чонгука. И не только его член — все его тело. Как я могу смотреть на него обнаженного и сохранять спокойствие? — Потому что ты взрослый человек, умеющий контролировать свои эмоции и реакции, — замечает Чимин. Тэхен фыркает — Чимин прав. Он слишком остро реагирует? Боже, он, наверное, слишком остро реагирует. Может быть, это не так уж и важно, и он просто... — Ты боишься, что у тебя встанет? Вопрос Чимина не только прерывает внутренний монолог Тэхена, но и вызывает сильный, жгучий румянец на его щеках. Его глаза драматически расширяются, в то же время он восклицает: — Чимин! — человек по ту сторону экрана расхохотался, откинувшись на спинку стула. — Я не собираюсь возбуждаться, какого хрена?! Тэхен не знает, то ли дело в его словах, то ли в том, как он шокирован этим предположением, но что-то в его реакции заставляет Чимина рассмеяться. Он слишком сосредоточен на изображении своего лучшего друга, смеющегося до упаду на экране своего телефона, чтобы заметить, что у двери его спальни с пустой чашкой сока в руке стоит его сосед. — Хочу ли я знать? — он слышит голос Юнги, который заставляет его испугаться. Оглянувшись через плечо, Тэхен обнаруживает, что дверь не закрыта, как он думал. Ну это просто замечательно. — Нет, — отвечает Тэхен, отодвигаясь от стола и направляясь к двери с намерением захлопнуть ее. — Нет, нет. — Это из-за обнаженной натуры? — спрашивает Юнги. Щеки Тэхена пылают еще сильнее. — Потому что сегодня утром я разговаривал с Чонгуком. Это из-за Чон... — Юнги, у меня сейчас звонок! — отвечает Тэхен, едва не спотыкаясь о собственные ноги, чтобы добраться до двери и закрыть ее. Он знает, что с его стороны невежливо закрывать ее прямо под носом у Юнги, но ему неловко. И Юнги тоже знает, и ему не потребуется много времени, чтобы сложить два и два, тем более что он более чем осведомлен о том, что Тэхен любит Чонгука. Достаточно громко, чтобы Юнги услышал, он добавляет: — Не могу сейчас говорить. Я объясню позже. Он слышит слабый звук согласия и с этими словами возвращается к своему столу, где стоит телефон. Он все еще слышит смех Чимина, но ему требуется секунда, чтобы увидеть его голову в нижней части экрана, когда тот складывается пополам от смеха. У Чимина есть привычка смеяться всем своим телом, которое буквально трясется, когда он хихикает, и поэтому теперь видна только макушка его головы. — Это вообще не смешно, — жалуется Тэхен, скрестив руки на груди. Несмотря на это, легкая улыбка все еще пробивается к его губам. — Это действительно так, — говорит Чимин, снова выпрямляясь. А вот и он. Снова его лицо. — Признай, что это смешно. Ты чертовски запутался, Тэхен. Тэхен пытается сжать губы в тонкую линию, но у него ничего не получается. Чимин смотрит на него с понимающей улыбкой. — Может быть, немного, — в конце концов признается Тэхен. — Может быть, немного, — повторяет Чимин. Он качает головой, снова смеется и говорит: — Скорее сильно. Тэхен снова фыркает, изображая обиду. Несмотря на это и его нежелание, когда дело доходит до признания этого, в глубине души Тэхен знает, что он запутался. Очень сильно запутался.***
Тэхен собирается быть честным и признать, что были моменты в его жизни, когда он представлял себе Чонгука, стоящего обнаженным посреди его — Тэхена — спальни. Намного больше моментов, чем он гордо признает, честно говоря. Дело в том, что в те моменты в воображении Тэхена обстановка была немного особенной. Там были и поцелуи, и блуждающие руки, и растрепанные волосы, и красные распухшие губы. Тэхен тоже был обнажен — и если на нем еще оставалась какая-то одежда, то она вскоре следовала за одеждой Чонгука и оказывалась небрежно брошенной на пол. Реальность теперь иная. Одежда Чонгука аккуратно сложена на кровати Тэхена, на теле остались только боксеры. Тэхен полностью одет, сидит на своем стуле прямо напротив Чонгука с блокнотом в руке и какими-то художественными принадлежностями поблизости, готовыми к процессу рисования. И самая неприятная часть этой жестокой реальности, с которой столкнулся Тэхен, — это то, что они не поцеловались. И не похоже, что они собираются целоваться в ближайшее время. Чонгук выглядит гораздо более расслабленным, чем чувствует себя Тэхен — в его (обнаженных) плечах нет напряжения, а выражение лица спокойное и нейтральное. Сдержанное, осмелился бы даже сказать Тэхен. Конечно, Тэхен тоже изо всех сил старается казаться спокойным. Он считает себя вполне сносным актером, несомненно достаточно хорошим, чтобы скрыть... что бы он сейчас ни чувствовал. Нервозность? Застенчивость? Предвкушение? Он не уверен, что может определить это. Может быть, это смесь всех трех. Он не упускает из виду, как большие пальцы Чонгука цепляются за пояс его боксеров, когда он спрашивает: — Мне снять их сейчас или... ? Он замолкает, но важный вопрос уже задан. Тэхен кусает себя за внутреннюю сторону щеки и кивает, не в силах больше отнекиваться. Он сказал Чонгуку, что тот может не снимать нижнее белье, пока он пытается найти лучшее место для работы при плохом освещении спальни, которое меркнет по сравнению со студиями, с которыми он привык работать в классе. — Да, давай, — говорит он, беря альбом и опуская взгляд на чистую страницу. Когда он это делает, краем глаза он может видеть, как Чонгук, нагнувшись, снимает с себя нижнее белье и поднимает его, прежде чем сложить и положить поверх остальной одежды. Тэхен дает себе пару секунд, все еще пристально глядя на белую страницу. А потом он велит себе быть храбрым мальчиком и поднимает глаза. Тэхен и раньше видел некоторых своих друзей голыми. Он видел Чимина, он видел Намджуна, он видел Юнги, когда тот забывал, что постирал белье, а полотенца нет в ванной, и ему приходилось голым возвращаться в свою комнату. Тэхен был с мужчинами, он видел их обнаженными и прикасался к ним. Но Чимин, Намджун и Юнги — это не Чонгук. Парни, с которыми он был, не Чонгук. Чонгук — это Чонгук. Это Чонгук, который смотрит на Тэхена большими карими глазами, полными ожидания. Чонгук с легкой улыбкой на лице и серьгами в ушах. Чонгук с волнистыми темными волосами, падающими на глаза. Чонгук и его плечи, которые Тэхен постоянно обнимает одной рукой, и его подтянутая грудь, и темные соски, и четко очерченные мышцы живота. И, когда глаза Тэхена достигают его пупка, он чувствует, что его щеки становятся немного горячее, и молится, чтобы Чонгук не видел румянца, который теперь, конечно, покрывает его щеки. Он заставляет себя смотреть вниз, вниз, вниз — и, боже. Он не знал, что Чонгук брился там. Член Чонгука не огромен, но, безусловно, достаточно толстый и мягкий, чтобы Тэхен был заинтригован. Он не позволяет себе смотреть слишком долго, вместо этого быстро переводит взгляд на бедра Чонгука. Они толстые и мускулистые, что Тэхен уже знал, видя, как он носит шорты и иногда узкие джинсы. Оттуда взгляд Тэхена опускается на узловатые колени Чонгука, а затем переходит на его икры и изящные лодыжки. — Хорошо, — говорит он одновременно себе и Чонгуку. — Ладно, мне нужно сделать несколько набросков с разными ракурсами и разными позами. Давай начнем вот так — я скажу тебе, когда двигаться, хорошо? — Я не возражаю, хен, — отвечает Чонгук. Тэхен прикусывает нижнюю губу. — Не торопись. Как только он приступает к работе, это оказывается легче, чем предполагал Тэхен. Он взволнован, он этого не отрицает. Чонгук — это тот, кто ужасно привлекателен для него, поэтому он не может не реагировать подобным образом, когда видит его обнаженным. Несмотря на это, он не позволяет его привлекательности омрачить свой профессионализм. Он делает глубокий вдох и принимается за работу, сосредоточившись на набросках тела Чонгука. Может быть, когда он добирается до его промежности, Тэхен сначала становится немного неуклюжим, но потом он снова берет себя в руки. Это не значит, что набросок должен быть очень подробным или что-то в этом роде. К тому же, это просто член. Член Чонгука, да, но все же член. — Это хорошо? — спрашивает его Чонгук, слегка переминаясь с ноги на ногу. Тэхен не думает, что он застенчив, это не тот настрой, который он когда-либо получал от Чонгука. Может быть, он просто устал от неподвижности. — Это прекрасно, — отвечает Тэхен, переводя взгляд с тела Чонгука на альбом. — Я почти закончил с одним. После выполнения наброска передней части Тэхен показывает Чонгуку, чтобы он повернулся, что означает, что Чонгук больше не сможет смотреть на него. Он будет честен: отсутствие веса глаз Чонгука на себе не является своего рода облегчением. Кроме того, ему нравится смотреть на спину Чонгука, на наклон его плеч и то, как его широкая спина ведет к тонкой, узкой талии. После этого они переходят к разным позам. Он должен представить десять эскизов и реалистичный рисунок, основанный на одном из них, поэтому он уверен, что у него есть более чем достаточно, чтобы выбрать из них. Чонгук немного стесняется эксцентричных, чрезмерных поз поначалу, что ужасно нравится Тэхену. Он старается быть как можно более уверенным и ободряющим, чувствуя, что немного тает, когда Чонгук дарит ему свою широченную улыбку. Вечер пролетает быстро — быстрее, чем думал Тэхен. У них была пара перерывов между, но они действительно останавливаются только тогда, когда солнце начинает садиться и освещение больше не на их стороне. К настоящему времени у него есть много материала, который он может представить, думает Тэхен. У него есть наброски всего тела, а также более подробные изображения некоторых частей тела. Он все еще слишком застенчив, чтобы как следует посмотреть на член Чонгука, поэтому он избегает этого. Кроме того, даже если это будет сделано в художественных целях, Тэхен уверен, что Чонгук был бы ошарашен, если бы вдруг обнаружил, что Тэхен смотрит на его член, как сумасшедший. Этого лучше избегать. Тэхен не урод, клянется он. Он просто жутко гей и глупо влюблен в Чонгука. К его большому облегчению, Чонгук вовсе не неловок. Он шутит, когда снова одевается, нежный свет заката, просачивающийся через окно Тэхена, окрашивает его кожу в красивые оранжевые тона. — Надеюсь, я нормально справился. Я считаюсь достаточно горячим, чтобы быть обнаженной моделью? — Чонгук подшучивает, поднимая брови на Тэхена, пока натягивает джинсы. Тэхен прикусывает язык. Требуется некоторая сила воли, чтобы не сказать Чонгуку, что он на самом деле ужасно горяч. Идиотски горяч. Достаточно горяч, чтобы Тэхен нервничал из-за этого в течение нескольких дней, и наверняка достаточно горяч, чтобы быть обнаженной моделью. Черт возьми, профессиональные обнаженные модели хотели бы, чтобы их тела выглядели хотя бы наполовину так же хорошо, как у Чонгука. — Я думаю, что они действительно хорошо получились, — честно комментирует Тэхен. На секунду он подумывает проигнорировать вторую часть того, что сказал Чонгук, но в конце концов решает не делать этого. Он добавляет: — И ты достаточно сексуален, чтобы быть обнаженной моделью. У тебя хорошее тело, и ты это знаешь. На лице Чонгука появляется улыбка, и даже если она кажется немного дерзкой, это не самодовольство. — Ну, что тут скажешь. Я работаю над ним, — заканчивает он, изображая высокомерие. Тэхен закатывает глаза. Чонгук действительно работает над своим телом, но не только из-за тщеславия, но и потому, что ему это нравится. Он один из тех редких людей, которые по какой-то причине получают удовольствие от физических упражнений, к большому удивлению Тэхена. Недолго Тэхен пытался работать с Чонгуком, но в конце концов он решил, что это слишком много усилий, и он определенно не получал такого удовольствия, как Чонгук. Это не значит, что Чонгук худой или что-то в этом роде. Его тело подтянуто, у него есть хорошие шесть кубиков, на которые Тэхен любит смотреть, и его бедра особенно мускулисты, но это не слишком безумно. Все еще абсурдно сексуально, если вы спросите Тэхена. — Ты такой самодовольный, — заканчивает Тэхен свой комментарий, как только выходит из оцепенения. Он проводит рукой по своим крашеным светлым волосам, слегка взъерошивая их. — Я просто хотел получить подтверждение от тебя, — отвечает Чонгук, снова поддразнивая его. Тэхен закатывает глаза, сдерживая улыбку — мысль о том, что Чонгук хочет получить его одобрение, приятна, даже если он знает, что Чонгук имеет в виду шутку. — Так... Чонгук замолкает, и по какой-то причине Тэхен немного выпрямляется, внезапно нервничая. Он не уверен в том, что собирается сказать Чонгук, и это именно то, что заставляет его нервничать. Может быть, Чонгук действительно уловил что-то странное в его поведении, даже если он думал, что у него все в порядке? — Так? — переспрашивает Тэхен, изо всех сил стараясь казаться невозмутимым. Пожалуйста, скажи мне, что ты не заметил. Пожалуйста, скажи мне, что ты не заметил, повторяет Тэхен про себя снова и снова. — Так ты хочешь заказать что-нибудь навынос? Это предложение было настолько неожиданным для Тэхена, что он просто уставился на Чонгука на мгновение, не в силах ничего сказать. Его губы приоткрываются, и он пытается осмыслить услышанное. Он думал, что Чонгук собирается сказать ему, что считает его гребаным чудаком, но он просто хотел заказать еду. — Навынос? — спрашивает он. Чонгук кивает. — Ты хочешь заказать еду? — Ну, пора ужинать, — парирует Чонгук. Теперь, когда он упоминает об этом, Тэхен тоже начинает чувствовать голод. — Мы не обязаны, если ты не хочешь. — Нет! Я хочу. Хочу! — Тэхен спешит ответить. Боже, Чимин был прав. Он запутался, чертовски сильно запутался. — Я... э-э... ты можешь позвонить и заказать? А сейчас я пойду в ванную. Ты же знаешь, что мне нравится, так что... — Хорошо, Тэ, — отвечает Чонгук. Это прозвище заставляет Тэхена чувствовать бабочек внизу живота, но он игнорирует это. Игнорирует, игнорирует, игнорирует и убегает из спальни, чтобы быстро попасть в ванную. Ему даже не нужно в туалет, поэтому он просто идет к раковине, открывает кран и брызгает водой на лицо, глядя на себя в зеркало. Честно говоря, он ничем не отличается от того, как обычно выглядит. Но внутри он чувствует себя по-другому. Его сердце быстро бьется, мысли разбегаются, а мозг заполнен Чонгуком, Чонгуком, Чонгуком. И он знает, что сейчас, до ужина, пока они ждут, и, возможно, еще какое-то время после него, они с Чонгуком свернутся калачиком на диване, и Тэхен захочет растаять рядом с Чонгуком. Это так несправедливо, думает он. Это так несправедливо, потому что Чонгук — самый лучший мальчик на свете, и он никогда не устает показывать это Тэхену. Он обнимает его точно так, как Тэхен хочет, чтобы его обнимали, он заставляет Тэхена смеяться больше, чем кто-либо другой, и он проделывает эту штуку со своим носом, когда смеется, в которую Тэхен отвратительно влюблен. Как смеет Чонгук быть таким совершенным и таким не его? Не поймите Тэхена неправильно, он чувствует себя счастливым каждый день, что дружит с Чонгуком, и он рад, что имеет его в своей жизни. Но в то же время считает, что это несправедливо. Это несправедливо, потому что он так сильно хочет Чонгука, и он любит его больше, чем друга. Тэхен вздыхает, глядя, как капелька воды скатывается с его носа на фарфоровую раковину. Он не готов пойти туда, и после вечера, когда он вспомнил о том, как глупо горяч и привлекателен Чонгук, теперь он вспоминает, что тот идеальный парень для Тэхена. Несправедливо, думает Тэхен. Чон Чонгук будет его смертью.***
Это Чонгук просит Тэхена показать ему окончательный результат его проекта, прежде чем он должен будет наконец сдать его. В результате Чонгук снова приходит в среду — за день до крайнего срока Тэхена. Не то чтобы сейчас, после того как он увидел Чонгука голым, он вдруг безумно нервничает рядом с ним. Может быть, его влечение к Чонгуку возросло, но никто не может его винить — Чонгук безумно привлекателен. Это не значит, что Тэхен теперь рядом с ним сплошное месиво или что он больше не считает себя способным тусоваться с одним из своих близких друзей наедине. Последние несколько дней они виделись, и все прошло хорошо. Тэхен не позволит своим чувствам как привязанности, так и похоти, встать на их пути. И у него все хорошо, правда. Приходит Чонгук, и Тэхен предлагает ему кока-колу, и оба непринужденно беседуют о своих днях. Тэхен смеется, когда Чонгук говорит ему, что он чуть не упал с лестницы, идя сегодня в класс, из-за того, что был сонным, на что он получает легкий щипок по руке. — Ты такой злой, — возмущается Чонгук, заглушенный жалобным стоном Тэхена. — Будь поласковее со мной. — Я добрый, это просто ты неуклюжий, — огрызается Тэхен. Чонгук быстро высвобождается из ослабевшей хватки Тэхена, снова ущипнув его за запястье. — Чонгук! Это больно, прекрати сейчас же. — Перестань смеяться надо мной, — протестует Чонгук. Тэхен выгибает одну бровь. Затем он повторяет: — Будь поласковее со мной. — Я просто смеялся над забавной историей, вот и все, — отвечает Тэхен, заставляя Чонгука усмехнуться. — Что ты так расшумелся, а? — Ты ведешь себя так жестоко, когда все, что я хотел от тебя — это немного любви, — говорит Чонгук, заставляя Тэхена рассмеяться. Несмотря на свое хихиканье, он не может скрыть тот факт, что упоминание Чонгуком любви заставляет его чувствовать себя немного иначе. — Но перейдем к... ты покажешь мне сейчас эскизы? Я хочу посмотреть, как они получились. — Хорошо, хорошо, — отвечает Тэхен, вставая с дивана. Чонгук резво следует за ним, его шаги слышны Тэхену, когда тот идет в свою спальню. — Я думаю, они получились хорошими. Но не жди слишком многого. — Я всегда ожидаю от тебя лучшего, — отвечает Чонгук, и от этого комплимента у Тэхена внутри все переворачивается. — Ты же знаешь, я считаю тебя потрясающим. — И ты знаешь, что я думаю, что ты видишь во мне только хорошее, — отвечает Тэхен. Чонгук не возражает, одаривая Тэхена легкой довольной улыбкой, когда тот оборачивается и смотрит на него. — Садись на кровать. Сейчас я тебе покажу. Чонгук подходит к кровати и садится на ее край, а Тэхен тянется за папкой, где у него есть все эскизы и окончательный рисунок. Он снова смотрит на них, убеждаясь, что все на месте. Они хороши, честное слово. Не самое лучшее, что он делал — это просто наброски и рисунок, который не является самым впечатляющим, что он создал за годы учебы на факультете искусств. И все же он считает, что они выглядят неплохо. — Вот они, — говорит Тэхен, поворачиваясь с ними в руке и оставляя папку на столе. — Взгляни. Чонгук, кажется, взволнован, когда он берет эскизы в руки, растягивая губы в легкой улыбке. Даже если он знает, что они хороши, а у Чонгука никогда не было ничего, кроме слов комплиментов и поощрения за его работу, Тэхен все равно немного нервничает, чтобы увидеть реакцию Чонгука. Он рисовал Чонгука и раньше, и во всех этих случаях Чонгук был в восторге. На самом деле, этот ничем не отличается. — Они такие классные, хен, — отвечает Чонгук, щуря глаза, когда он смотрит вниз на эскизы. Он собирается провести пальцами по одному из рисунков, но останавливает себя, когда понимает, что это, вероятно, размажет и испачкает бумагу. — Ты действительно такой талантливый, Тэ. Тэхен улыбается, позволяя себя осыпать похвалами, когда Чонгук просматривает каждый эскиз до тех пор, пока не приходит время посмотреть реалистичный рисунок карандашом. Это то, чего Тэхен ожидал больше всего, честно говоря. Это было связано с тем, что, в отличие от других, это не просто быстрый набросок, который он сделал, а то, над чем он работал часами. Тэхен прикусывает нижнюю губу и украдкой бросает взгляд на Чонгука. Губы Чонгука приоткрылись, когда он посмотрел на бумагу в своей руке. Тэхен видит, как его глаза медленно опускаются вниз, впитывая каждую деталь. Тэхен теперь немного смущается, потому что Чонгук так тщательно изучает каждый кусочек. Это всегда как-то давит, когда кто-то смотрит на искусство, которое вы делаете из них, пока они позируют для вас. Тэхен всегда боится, что модели может не понравиться конечный продукт, или что модель может не согласиться с некоторыми деталями. Хотя, похоже, это не так. Губы Чонгука медленно изогнулись в легкой улыбке, глаза все еще смотрели вниз. — Это потрясающе, Тэхен. Набросок, который выбрал Тэхен, — это тот, где Чонгук стоит к нему в профиль. Одна его рука поднята над головой, а вес тела покоится на одной ноге, другая слегка согнута. Делая наброски, Тэхен не вдавался в детали выражения его лица, но в конечном итоге он придал Чонгуку блаженное выражение — голова слегка наклонена, глаза закрыты, а на губах счастливая и спокойная улыбка. Поскольку этот проект был больше сосредоточен на анатомии, он позаботился о том, чтобы уделять достаточно внимания деталям тела Чонгука. Не только к мышцам на теле Чонгука — хотя он проводил на них свое приятное время — но и к его узловатым коленям, костлявым лодыжкам, его ахиллову сухожилию и божественным пропорциям. Тэхен нервно покусывает нижнюю губу, хотя теперь уже более чем очевидно, что Чонгук не испытывает к рисунку ничего, кроме восхищения. Он смотрит на него с сердечками в глазах, на его губах играет улыбка. — Я рад, что тебе это нравится, — говорит Тэхен, переводя взгляд с лица Чонгука на рисунок, а затем снова на Чонгука. — Я в восторге от этого, — поправляет Чонгук. Тэхен вынужден прикусить нижнюю губу, чтобы сдержать усмешку. — Ты просто... ты сводишь меня с ума, Тэхен. Все любят комплименты, особенно после напряженной работы над чем-то, и Тэхен не исключение. Комплименты Чонгука заставляют его слегка покраснеть, и в этот момент Тэхен обнаруживает, что больше не может сдерживать улыбку. Теперь он широко улыбается, обнажив все зубы. — Ты просто так это говоришь, — пренебрежительно отвечает Тэхен. — Нет, я серьезно, — быстро отвечает Чонгук. — Мне это так нравится. — Конечно, это хорошо, что тебе нравится. Мне понадобилось некоторое время, чтобы усовершенствовать его, — говорит ему Тэхен, заставляя Чонгука посмотреть на него, выгнув бровь. — Я так долго возился с твоими бедрами. Ты даже не представляешь. Слова Тэхена имеют мгновенное последствие, и как только он говорит это, Чонгук снова смотрит на рисунок, изучая свои верхние части ног. Тэхен хорошо знает эту часть тела — он может закрыть глаза и представить контур мышц Чонгука под кожей, или увидеть вены на внутренней стороне бедер, или родинки и веснушки, украшающие мягкую кожу. Возможно, он знал все это еще до того, как ему пришлось рисовать Чонгука. — Правда? Тогда это имеет смысл, — комментирует позже Чонгук. Тэхен хмурится, не понимая, что он имеет в виду. Сомнения рассеиваются, когда Чонгук добавляет: — Я заметил, что ты много смотрел на них в тот день. Видите, это можно легко оправдать в художественных целях. Тэхен может вытащить какую-нибудь ложь из своей задницы, сказать, что он сделал это, чтобы рассмотреть каждую деталь, или что он изо всех сил пытался сделать все идеально. Он мог бы это сделать, но не делает, потому что, как только эти слова слетают с губ Чонгука, Тэхен чувствует, как его лицо становится теплым. Он чувствует, что сильно краснеет при мысли о том, что его поймали за разглядыванием, внезапно чувствуя себя невероятно смущенным и униженным. Когда он пытается заговорить, то давится словами. — Ну, я... это просто... послушай! — говорит он, прерывая себя, когда Чонгук смеется и качает головой. Лицо Тэхена становится еще краснее, когда Чонгук мелодично хихикает. Его волосы подпрыгивают на голове, когда она движется. — О боже, заткнись. — Я даже не сказал ничего плохого, — протестует Чонгук. Тэхен фыркает, и Чонгук снова смеется. Боже, Тэхен собирается убить его. — Я не виноват, что ты был пойман на том, что пялился. — Да я не пялился, — теперь отвечает Тэхен, слова сливаются воедино, когда он пытается оправиться от нападения. Может быть, еще не поздно спастись. — Я просто рисовал. — Тогда почему ты сейчас краснеешь? Это застает Тэхена врасплох. Он не ожидал, что Чонгук заговорит об этом, даже если поймет. Уже давно он влюблен в Чонгука, но если Чонгук и замечал знаки, то никогда не комментировал их. По мнению Тэхена, у них просто было негласное соглашение не говорить об этом, чтобы избавить их обоих от неловкости. То, что Чонгук не только заговорил об этом сейчас, но и в таком дразнящем и дерзком вопросе, делает что-то с Тэхеном внутри. — Я не краснею, — отрицает Тэхен, прекрасно зная, что Чонгук видит, что он лжет ему в лицо. Если его щеки выглядят наполовину такими же раскрасневшимися, как на ощупь, то более чем очевидно, что он взволнован. — Ты лжешь, — отвечает Чонгук. Тэхен на секунду задерживает взгляд на Чонгуке, но вскоре ему приходится отвести его. Тогда он начинает вставать, не зная, куда ему идти. Все, что он знает, это то, что Чонгук сейчас слишком пристально смотрит на него. Тэхен думал, что хорошо справляется со своими чувствами, но теперь, с возможностью того, что Чонгук отвергнет его теперь, когда он, вероятно, узнал о чувствах Тэхена к нему, Тэхен осознает, что ему нужно уйти. Прежде чем он успевает сделать шаг в сторону, чонгуковы пальцы нежно обхватывают его запястье. Тот не тянет его за руку, но когда он чувствует прикосновение Чонгука к своей коже, Тэхен останавливается как вкопанный. Он слегка поворачивается и смотрит на Чонгука. — Что? — спрашивает он. Выходит хрипло и немного более резко, чем предполагалось, но на самом деле он просто смущен. Он не готов столкнуться с отказом. Не тогда, когда был глупо влюблен в Чонгука все эти годы. Потом Чонгук встает, его пальцы все еще сжимают запястье Тэхена. Может быть, это в воображении Тэхена, но он чувствует, как они немного напрягаются, в то же время их глаза встречаются. Тэхен сглатывает. — Почему ты краснеешь? — спрашивает Чонгук. Это разум Тэхена сыграл с ним злую шутку, или Чонгук понизил голос? Это определенно ближе к шепоту, чем было раньше, думает Тэхен. На мгновение Тэхен снова подумывает отрицать это. Затем понимает, что это будет не только нахально, но и довольно бессмысленно — очевидно, он сильно покраснел, даже если теперь покраснение, вероятно, поблекло. — Я просто... мне неловко, — отвечает Тэхен. Он говорит себе, что это просто Чонгук — тот самый Чонгук, который является главным клоуном и заставляет его смеяться сильнее, чем кто-либо другой, и который много раз плакал у него на плече. Тогда почему он так себя чувствует? — Почему? — мягко спрашивает Чонгук, таким образом, что Тэхен не чувствует, что тот навязчив. Тэхен делает глубокий, дрожащий вдох. — Потому что я пялился, — признается он. Тэхен не знает, что чувствует, признавшись в этом вслух. Он не чувствует, что с его плеч свалился какой-то груз, и не чувствует никакого облегчения. Во всяком случае, это заставляет его нервничать еще больше. Выражение чонгукова лица и его губы на мгновение дрогнули, прежде чем он снова прикусил их. — Пялился на меня? — спрашивает он. Такое чувство, что он специально делает это мучительным для Тэхена, и поэтому Тэхен может только кивнуть. — Почему? — Ну, я просто... я не знаю, — начинает лепетать Тэхен. — Мне нравится твое тело. Ты привлекателен, и у тебя красивое тело, понимаешь? Да. Закончив, он пожимает плечами, стараясь казаться беззаботным. Спокойным. Да, сейчас он совершенно не беспокоится. Не похоже, чтобы на него хоть в малейшей степени повлияло то, как большой палец Чонгука рисует круги на внутренней стороне его запястья. Не похоже, что он заботится о близости между ними, или о том, как глаза Чонгука скользят вниз к его губам. Нет. — Ты считаешь, что мое тело красивое? — тогда спрашивает Чонгук. — Просто красивое? К горлу Тэхена подступает комок, вызванный как смущением, которое он испытывает, так и тем, как Чонгук смотрит на него. Неуверенно, как будто он был так же неуверен, как Тэхен сейчас, но это еще не все. В его глазах есть блеск, искра, и Тэхен чувствует, что вот-вот растает. Одного взгляда Чонгука достаточно, чтобы он почувствовал слабость в коленях. — Твое тело горячее, — признается Тэхен. Губы Чонгука приоткрываются, но когда из них ничего не выходит, Тэхен добавляет: — Я думаю, что ты сексуален. Объективно Чонгук привлекателен. Тэхен знает, что уже говорил об этом Чонгуку, но сейчас все по-другому. Тэхен знает, что за его словами сейчас стоит другой смысл, а также много субъективности. Тэхен имеет в виду не только то, что Чонгук красив или имеет шикарное тело. На самом деле Тэхен имеет в виду, что его тянет к Чонгуку. Это ужасно. И вот он снова здесь. Глаза Чонгука направлены на Тэхена, они удерживают взгляд и заставляют сердце Тэхена пропустить много ударов, но потом спускаются к тэхеновым губам. Каждый раз, когда это происходит, комок в его горле сжимается, и он чувствует, как тепло разливается внизу его живота. Его пальцы покалывают, в то же время его язык смачивает губы. — Чонгук... — Я тоже думаю, что ты сексуален, — говорит ему тогда Чонгук, в то же время его ладонь начинает путешествовать вверх по руке Тэхена. Кончики его пальцев мягкие и щекочущие, когда они двигаются вверх по обнаженной коже Тэхена, заставляя того дрожать. — Я всегда думал, что ты самый горячий парень, которого я когда-либо видел, Тэ. Сердце Тэхена затрепетало при этих словах, рот приоткрылся, но он не произнес ни слова. Никаким способом он не может описать то, что чувствует, услышав эти слова от Чонгука из всех людей. Его грудь немного вздымается, в то же время взгляд Чонгука начинает блуждать по его телу. На самом деле Тэхен никогда не был застенчивым. Но есть что-то невероятно волнующее в том, как глаза Чонгука медленно, очень медленно спускаются вниз по его телу. Это заставляет его чувствовать себя обнаженным, это заставляет его чувствовать тепло во всем теле, это заставляет его чувствовать себя сексуальным. Тэхен все еще полностью одет, но прямо в эту секунду он чувствует, что Чонгук может видеть каждую его часть. Теперь в комнате царит абсолютная тишина, слышны только звуки, доносящиеся с улицы внизу. Пальцы Чонгука все еще находятся на его локте, и Тэхену кажется, что он больше так не может. Если он сейчас же не прижмет к себе тело Чонгука, то вряд ли сможет выбраться из этой комнаты. Кажется, они притягиваются друг к другу, Чонгук теперь на несколько дюймов ближе, чем был, когда они оба встали. Тэхен смог собраться с духом, которого, как он чувствовал, ему не хватало, и снова встретился взглядом с Чонгуком, чувствуя, что он вот-вот растает от напряженности в его глазах. Чонгук всегда был тем, кто носит свое сердце на рукаве, его глаза — окно в его душу, как говорят люди. По тому, как он сейчас смотрит на Тэхена, легко понять, что он хочет этого так же сильно, как и Тэхен. Поцелуй — Тэхен умирает от желания поцеловаться. Губы Чонгука розовые и призывающе приоткрыты. Тэхен много раз хотел, чтобы они накрыли его губы, но никогда так сильно, как сейчас. Он наклоняется первым, не в силах больше ждать. Может быть, при других обстоятельствах он и заставил бы себя смутиться от того, как страстно он этого хочет, но сейчас то, как он жаждет губ Чонгука на своих губах, заставляет его забыть обо всем этом. Нет места смущению, когда впервые он так близок к тому, чего хочет больше всего. Он первый, кто наклонился, но не единственный. Чонгук бросается вперед, кончики его пальцев все еще заставляют кожу Тэхена гореть в тех местах, где он прикасается к нему. Теперь они всего в нескольких дюймах друг от друга, их дыхание смешивается. Тэхен чувствует, как его захлестывает новая волна нервозности, но на этот раз смешанной с предвкушением. Их глаза встречаются в последний раз, а затем они смотрят на губы друг друга. В конце концов они встречаются на полпути. Может быть, это немного жестче, чем предполагалось. Тэхен проглотил стон Чонгука, в то же время он обвивает руками шею младшего. Он чувствует, как его живот приятно сжимается, когда руки Чонгука тянутся к его бедрам, удерживая его рядом. Это не сладко и не целомудренно, как обычно бывает при первых поцелуях. Тэхен хотел этого слишком долго, и что-то в том, как Чонгук жадно целует его, говорит ему, что это взаимно. Он зарывается руками в волосы Чонгука, пропуская пальцы в темные пряди волос, позволяя языку Чонгука вторгнуться в его рот. Это быстро и неуклюже — Чонгук жестко целует его, и Тэхен принимает это и позволяет себя поцеловать. Его губы полны такого же энтузиазма, как и у самого Чонгука, и он не может удержаться от громкого стона, когда их языки соединяются. — Ты даже не представляешь, как долго я мечтал об этом, — говорит потом Чонгук, задевая губами кожу на шее Тэхена, когда целует ее. Тэхен откидывает голову назад, прикрыв глаза, и дает Чонгуку больше пространства для поцелуя. — Черт, Чонгук, — говорит Тэхен, воздерживаясь от поцелуя и чувствуя, как Чонгук посасывает его шею. Не настолько, чтобы оставить засос, но определенно достаточно, чтобы пальцы ног Тэхена сжались, пока он крепче сжимает волосы Чонгука. — Ты такой... Боже, я так сильно хочу тебя. Именно в такие моменты, как этот, Тэхен становится подавляюще честным, истина срывается с его губ, прежде чем он может даже осознать желание сказать их. При этих словах Чонгук издает какой-то звук, довольный словами Тэхена, и прижимает ладонь к его груди. — Садись на кровать, — говорит Чонгук. Тэхен слушает его, упираясь спиной в стену позади него, в то же время Чонгук тоже забирается на матрац. Он оседлал ноги Тэхена, не полностью сидя на них, а просто нависая, когда он дарит Тэхену еще один поцелуй. — Что... — смутившись, Тэхен начинает спрашивать, пока Чонгук начинает отступать, но он не успевает закончить. — Можно я отсосу у тебя, хен? — спросил Чонгук, глядя на Тэхена с края кровати. — Можно? Тэхен сразу же чувствует, как румянец приливает к его щекам. Он много думал об этом — как о том, чтобы заставить Чонгука чувствовать себя хорошо, так и о том, чтобы Чонгук заставил его чувствовать себя хорошо. Он немного удивляется, слыша вопрос Чонгука, но ему требуется не больше секунды, чтобы ответить. Он начинает энергично кивать. — Да. Да, ты можешь, — отвечает он, что сразу же вызывает еще одну улыбку на губах Чонгука. Он наклоняется вперед, притягивая Тэхена к себе для нового поцелуя. Тэхен позволяет себя поцеловать, чувствуя, как руки Чонгука тянутся к его груди, начиная возиться с пуговицами рубашки. Тэхен начинает жалеть, что он не надел сегодня обычную футболку, особенно учитывая, что нетерпеливые пальцы Чонгука довольно неуклюжи, когда они пытаются раздеть Тэхена. Проходит некоторое время, прежде чем он наконец избавляется от его одежды, бросая ее на пол. Как только Тэхен оказывается без рубашки, пальцы Чонгука скользят вверх и вниз по его телу, придавая ему оценивающий вид. Это заставляет Тэхена чувствовать себя желанным, его член дергается в штанах и нижнем белье. Чонгук поставил перед собой цель — снова начать целовать шею Тэхена, на этот раз не останавливаясь, когда он достигает ключиц. Он наслаждается его ключицами, осыпая их поцелуями и царапая зубами так, что Тэхен извивается на кровати. Рот Чонгука сводит его с ума, особенно когда он начинает спускаться вниз по его груди, играя с обоими его сосками. Тэхен вынужден кусать губы, чтобы не шуметь, наслаждаясь тем, как красивый рот Чонгука трудится на его коже. К тому времени, когда он достигает пупка Тэхена, тот уже места себе не находит, дергая волосы Чонгука. Он почти полностью твердый. — Хорошо? — спрашивает Чонгук, его руки двигаются, чтобы расстегнуть брюки Тэхена. Он смотрит на него с ухмылкой на лице, которая говорит Тэхену, что Чонгук чувствует себя самодовольным из-за того, насколько нуждающийся Тэхен прямо сейчас. Тэхену все равно — он может быть весь раскрасневшийся и от волнения, и от возбуждения, но Чонгук не намного лучше. Как бы он ни был самодоволен, его щеки все еще розовые, и он такой же растрепанный, как Тэхен. — Хорошо, — отвечает Тэхен хриплым голосом. — Чонгук... — Я хочу, чтобы тебе было очень хорошо, — говорит ему Чонгук, отчего у Тэхена начинает кружиться голова. Боже, он не может просто так это сказать. Особенно когда он только что расстегнул пуговицу на брюках Тэхена и начал расстегивать молнию. — Хочу услышать, как ты стонешь мое имя. Губы Тэхена раздвигаются в беззвучном стоне, в то же время он приподнимает бедра с кровати и позволяет Чонгуку стянуть штаны, соскользнувшие с изгиба его задницы. Чонгук, не теряя времени, немедленно избавляется от них и снова устраивается между раздвинутых бедер Тэхена. Тэхен видит, как он тянется вперед, но от этого он не вздрагивает меньше, когда Чонгук берет его эрекцию в ладони. — Твою мать, Гуки, — говорит Тэхен, откидывая голову к стене. Теперь Чонгук гладит его через нижнее белье, заставляя его течь, и это слишком, чтобы Тэхен мог с этим справиться. — Я такой твердый. — Такой чертовски горячий, — говорит Чонгук, облизывая губы языком. Член Тэхена пульсирует под пальцами Чонгука. — Я сниму это, ладно? Тэхен кивает, и Чонгук избавляется от нижнего белья так же быстро, как и от штанов. Тэхен не из тех, кто слишком стесняется наготы, но, когда глаза Чонгука пожирают его, он не может не чувствовать себя таким образом. Он почти готов заскулить в знак протеста, когда губы Чонгука начинают двигаться в том же темпе, что и раньше, — по его шее, затем по ключице, затем по груди и животу, только чтобы потом поцеловать вниз по пупку. Это мучительно медленно, тем более что Чонгук специально игнорирует его член. То есть пока он не обхватит его пальцами правой руки, все это время он посасывает и кусает кожу прямо под пупком Тэхена. Чонгук сразу же начинает гладить его, его кулак медленно вращается вокруг члена, и он обращает особое внимание на его головку большим пальцем. Это застает Тэхена врасплох, когда Чонгук впервые лижет головку его члена. Он зажмуривает глаза и издает низкий, хриплый стон, который прерывается шипением, когда Чонгук снова облизывает его. Медленно, но последовательно облизывания Чонгука становятся все смелее и смелее, все настойчивее, пока он не обхватывает губами головку члена Тэхена. Своими ногами Тэхен обхватывает голову Чонгука, но руками Чонгук держит их раздвинутыми, в то же время он двигает головой вверх и вниз. Каждый раз, когда он опускается, он захватывает немного больше члена Тэхена — до такой степени, что Тэхен может чувствовать заднюю часть горла Чонгука напротив кончика своего члена. — Так чертовски хорошо, Гук-а, — ухитряется выдавить Тэхен, глядя вниз на то, как Чонгук берет его член. Его губы распухли и покраснели, щеки втянулись вокруг него, и, боже, Тэхен чувствует себя чертовски хорошо. — О боже... Он знает, что он длинный, но это, кажется, не мешает Чонгуку взять в рот весь член Тэхена. Тэхен чувствует, как ему становится жарче, оргазм начинает нарастать глубоко внутри него, пока его волосы прилипают к потному лбу. В какой-то момент Чонгук отстраняется, и Тэхен издает протестующий стон. Он собирается еще пожаловаться, но тут Чонгук спрашивает: — Смазка и презервативы? — О, черт... да, конечно, — отвечает Тэхен, выходя из оцепенения и направляясь к прикроватному столику. Его руки немного дрожат, и он испускает вздох, когда Чонгук неожиданно дает ему легкий шлепок по ягодице. Сдавленным голосом он спрашивает: — Что ты делаешь? — У тебя хорошая задница для порки, — комментирует Чонгук, теперь нежно хватая упругую плоть ягодицы Тэхена. И, черт возьми, как он это делает? Как ему удается найти то, что нужно, чтобы Тэхен еще больше разволновался? — Может быть, в следующий раз. Тэхен чувствует, что немного умирает от этого. Не только потому, что Чонгук хочет отшлепать его, но и потому, что он сказал в следующий раз без тени сомнения в голосе. Чонгук кажется настолько уверенным, что будет следующий раз, что они снова окажутся в этой ситуации — обнаженные, возбужденные и опьяненные друг другом. И Тэхен действительно не из тех, кто в этом сомневается. Тем не менее, как только он достал смазку и презерватив из прикроватного столика, он спрашивает Чонгука в дразнящей манере: — Кто сказал, что будет следующий раз? — То, что ты так сильно хочешь меня, — отвечает Чонгук, подходя ближе. Он шепчет эти слова на ухо Тэхену, целуя его в челюсть, в плечо. — Или я ошибаюсь? Конечно он не ошибается. Конечно он понимал, как глупо без ума от него Тэхен, как охотно он принимает все, что дает ему Чонгук. Он никогда не чувствовал себя так с кем-то еще, но это не страшно. Не тогда, когда Чонгук смотрит на него так, или когда его руки касаются тела Тэхена, как будто он был самым драгоценным сокровищем, на которое когда-либо натыкался. — Заткнись, — только и ворчит он вместо этого, заставляя Чонгука мелодично хихикать ему в ухо. — Ты такой засранец. — Но засранец, которым ты хочешь быть оттраханным, — отвечает Чонгук. — Правильно? — Заткнись! — отвечает Тэхен, теперь еще более обиженный. Чонгук смеется еще громче, успокаиваясь только тогда, когда Тэхен поворачивается на кровати и прижимает их губы друг к другу в очередном поцелуе. Затем, переплетясь телами и отстранившись от губ, он приказывает: — Растяни меня. Чонгук немного отодвигается, его руки находят баночку смазки, которую Тэхен только что оставил на матраце. Глядя на то, как один из уголков рта Чонгука приподнимается в полуулыбке, Тэхен понимает, что он собирается сказать что-то ужасно глупое. — Властный пассив, — комментирует Чонгук, не в силах сохранять невозмутимое выражение лица. Реакция Тэхена мгновенна — он вскрикивает, слегка шлепая Чонгука по предплечью, пока тот откупоривает баночку смазки и наливает немного себе на пальцы. — Веди себя хорошо, или я не буду тебя трахать. — Тогда я могу сам себя удовлетворить, — поддразнивая, отвечает Тэхен. Чонгук цокает. — Может быть, это ты должен быть хорошим, Чонгук. — Я буду вести себя хорошо, — говорит Чонгук, одной рукой прижимая Тэхена к кровати, заставляя его лечь на спину. — Но и ты будь добр ко мне. После этого Чонгук ловит губы Тэхена в очередном поцелуе. В самый разгар этого действия Тэхен чувствует, как кончики пальцев Чонгука касаются его дырочки, он раздвигает ноги еще немного и ободряюще кивает. Тэхен немного напрягается, когда чувствует, как Чонгук давит кончиком одного из них, но это не первый раз, когда он делает это. Чувство дискомфорта вскоре исчезает, и после этого он обнаруживает, что ему нравится чувство удовольствия, которое его заменяет. Чонгук трогает его вот так, пока они жадно целуются, а Тэхен еще больше спутывает его волосы. Сначала это один палец, но вскоре за ним следуют еще два. Ему не требуется много времени, чтобы найти простату Тэхена, и как только он это делает, он заставляет Тэхена извиваться на кровати и стонать в его рот, пока они продолжают целоваться. Тэхен не помнит, чтобы он когда-нибудь был так взведен во время секса до такой степени, что ему кажется, что он буквально взорвется. Чонгук может заставить его чувствовать себя так хорошо — лучше, чем кто-либо когда-либо. Конечно, при таких обстоятельствах не так уж много времени остается до тех пор, пока Тэхен не поймет, что хочет большего. Он отстраняется, и тихий стон срывается с его губ, когда он делает это. — О, я... Чонгук, я хочу тебя сейчас, — говорит он, и Чонгук смотрит на него широко раскрытыми блестящими глазами. — Пожалуйста, я хочу тебя сейчас. Я хочу, чтобы ты был внутри меня. Тэхен видит, как Чонгук сглотнул, явно тронутый его словами. Ему требуется секунда, чтобы кивнуть, медленно и осторожно вытаскивая пальцы из Тэхена. Поначалу пустота причиняет ему дискомфорт, особенно потому, что сейчас ему так необходимо быть заполненным Чонгуком. Он так чертовски сильно хочет чувствовать его глубоко внутри себя в этот момент. — На четвереньки, малыш, — попросил Чонгук, и от этого ласкательного имени щеки Тэхена снова начинают гореть. Он так и делает, быстро вставая в позицию и оглядываясь на Чонгука через плечо. — Ты так чертовски сексуально выглядишь, знаешь? — Да? — спрашивает Тэхен, целеустремленно выгибая спину. Он чувствует, как глаза Чонгука пожирают его, и, боже, это заставляет его чувствовать себя таким чертовски сексуальным. — Тогда ты будешь трахать меня вот так? — Ты будешь моей смертью, — со стоном говорит Чонгук, и Тэхен слегка улыбается. Он чувствует, что наконец-то отомстил Чонгуку за все прежние поддразнивания. — Позволь мне надеть презерватив. Тэхен кивает, нетерпеливо ожидая, когда услышит звук рвущейся обертки презерватива. Чонгук наливает еще немного смазки на руки, добавляя немного к тонкому слою на презервативе и к отверстию Тэхена, убеждаясь, что скольжение будет как можно более гладким. А потом, после мучительно долгого ожидания, он пристраивается. Головка его члена упирается в колечко мышц Тэхена, не оказывая особого давления, и Тэхен чувствует, как его переполняет предвкушение. — Готов? — спрашивает Чонгук. Это немного излишний вопрос, учитывая, что Тэхен просил его, пожалуйста, трахни меня, но он кивает. — Да, — отвечает он. Затем, снова взглянув на Чонгука, он просит: — Выеби меня прямо сейчас, Чонгук. Глаза Чонгука устремляются на него, когда он наконец-то толкается, — его член скользит внутри Тэхена так идеально. Он медленно входит в Тэхена, заставляя его чувствовать каждый дюйм своего члена. Губы Тэхена раскрываются в безмолвном стоне, чувство, похожее на триумф, распространяется по его груди, когда он ощущает себя заполненным подобным образом. Как только он оказывается полностью внутри, Чонгук дает Тэхену некоторое время, чтобы привыкнуть. В конце концов он говорит: — Двигайся сейчас же. Прошло не так много времени, но он справится. К тому же он так сильно этого хочет. Он больше не хочет ждать. — Ты уверен? — спрашивает Чонгук, а Тэхен быстро кивает. Чонгук прикусывает губу и говорит: — Черт, ладно. Боже, Тэхен. Он начинает медленно. Глаза Тэхена прикрываются от удовольствия, когда Чонгук резко отдергивает бедра назад, почти полностью выходя из Тэхена. Когда он толкается обратно, это немного грубее, что заставляет Тэхена издать тихий звук. — Вот так, — говорит он, позволяя себе потеряться в том, как двигаются бедра Чонгука. Это ритмичный, медленный темп, который заставляет руки Тэхена сжимать его покрывало, костяшки пальцев белеют из-за того, как сильно он их сжимает. — Ты так хорошо чувствуешь себя внутри меня, Гуки. Блять, я так люблю твой член. Услышав слова Тэхена, Чонгук издал стон, руками крепче сжимая бедра Тэхена. Ощущение его члена, задевающего его стенки, восхитительно, и это заставляет Тэхена хотеть спрятать голову между руками и полностью расслабиться. Он хочет, чтобы Чонгук взял его, сделал из него стонущее месиво. — Ты такой чертовски тугой, — говорит ему Чонгук, одна его рука движется от бедра Тэхена к пояснице, мягко поглаживая кожу. — Такой чертовски хороший для меня, детка. Тэхен стонет от похвалы, толкаясь бедрами назад и начиная трахать себя членом Чонгука. Звук шлепка кожи о кожу громкий и грязный, наполняющий комнату вместе с звуками удовольствия обоих. Тэхен знает, что ни один из них не продержится долго, особенно когда Чонгук начинает делать более быстрые и резкие толчки. — Сильнее, — подбадривает Тэхен, в то же время одна из рук Чонгука тянется к его заднице и сжимает кожу там. — Боже, блять... Я хочу, чтобы ты разрушил меня своим членом, Чонгук. Вся сдержанность Тэхена исчезла, его рот стал грязным и бесстыдным. Чонгук издает стон, но делает все так, как просит его Тэхен. Он толкается в него сильнее, заставляя Тэхена громко стонать. Он прячет голову в одеяло, его спина красиво выгибается, когда он сжимается вокруг члена Чонгука. Толчки Чонгука теперь становятся беспорядочными, знак того, что он близок к потере контроля, что побуждает Тэхена просунуть собственную руку между ног, найти свой член и погладить себя. Вскоре после этого Чонгук поворачивает бедра в таком направлении, чтобы вонзиться в комок нервов Тэхена. Когда это происходит, тот издает долгий протяжный стон, его тело напрягается. — Прямо здесь, — говорит он Чонгуку напряженным голосом. — Боже правый... прямо здесь, Чонгук. Да, да, да. Одной рукой Чонгук обвивает талию Тэхена и шлепает его по руке, обхватывая своей ладонью его член. Он начинает дрочить Тэхену в то время, пока он трахает его, взмахи его запястья беспорядочны и не скоординированы с его толчками. Но хуже ему от этого не станет — это заставит Тэхена кончить сильнее, чем за всю свою жизнь. Другой рукой Чонгук крепко держится за талию Тэхена. Он сопровождает движения тела Тэхена, когда тот делает выпад назад, опираясь теперь на локти и колени, и трахает себя толстым членом Чонгука. Он восхитительно большой и толстый внутри него, заставляющий издавать громкие и нуждающиеся звуки, вырывающиеся из его губ, когда он отчаянно гонится за собственным облегчением. — Я так близко, — говорит Тэхен, закрыв глаза, пока Чонгук продолжает двигаться внутри него. — Черт, я... я сейчас кончу. — Посмотри на меня, — говорит Чонгук. Когда Тэхен не двигается, Чонгук повторяет: — Тэ, посмотри на меня, детка. От этого ласкового имени у Тэхена подкашиваются колени, и он слегка поворачивается, чтобы посмотреть на Чонгука. Угол не самый удобный, но то, как Чонгук смотрит прямо ему в глаза, более чем достаточно, чтобы компенсировать это. Тэхен стонет от того, что кто-то смотрит на него так, словно хочет съесть. Вдобавок к ощущению члена Чонгука, трахающего его, и его руки на члене Тэхена, это подталкивает Тэхена кончить. — Черт, я... — говорит он, и стон прерывает его слова, когда он кончает на руку Чонгука. Затем он вскрикивает, его бедра дергаются от интенсивности оргазма. — О, черт возьми. Он крепко сжимается вокруг Чонгука. Бедра младшего дрогнули, но он зашел слишком далеко, чтобы позволить этому остановить его сейчас, отчаянно нуждаясь в разрядке. Он продолжает толкаться внутрь Тэхена, заставляя их обоих издавать похотливые звуки удовольствия, пока Чонгук наклоняется, чтобы поцеловать Тэхена. Именно тогда, когда их губы соприкасаются, Чонгук наконец кончает, изливаясь внутрь презерватива. Он стонет имя Тэхена, когда кончает, заставляя Тэхена чувствовать головокружение. Бедра Чонгука снова двигаются, слабо толкаясь внутрь Тэхена, когда они оба отходят от оргазма. Он замедляется, пока в конце концов не останавливается, держась за основание своего члена, прежде чем вытащить его, и только тогда Тэхен позволяет себе плюхнуться на матрац. Чонгук следует за ним через несколько секунд, падая обнаженным на обнаженное тело Тэхена. Несколько минут они оба молчат. Тэхен позволяет себе радоваться ощущению обнаженной кожи Чонгука, прижатой к его — они оба потные и грязные, покрытые смазкой и спермой, но Тэхен чувствует себя лучше, чем когда-либо прежде. Он никогда не захочет сдвинуться с этого места. Чонгук прячет голову в изгиб шеи Тэхена, его дыхание щекочет и желудок Тэхена сжимается. Боже, он действительно чертовски влюблен в него. А потом Чонгук поднимает на него взгляд, его темные волнистые локоны падают на лоб и глаза. Тэхен лениво моргает, их глаза встречаются, и на лице Чонгука медленно расплывается улыбка. Тэхен буквально чувствует, как любовь расцветает в его груди. — Это было хорошо, — комментирует в то время Чонгук. Тэхен мычит, а потом повторяет: — Да, это было хорошо. — И я ждал этого очень долго, — добавляет Чонгук. Это застает Тэхена немного врасплох. Несмотря на все свое любопытство, он спрашивает: — Правда? И как долго? — А, ну, — начинает Чонгук, поднимая руку к затылку, чтобы почесать шею. Он просто притворяется беспечным, Тэхен знает. — Может быть, несколько месяцев, может быть, с тех пор, как мы познакомились. Это просто... это сложно. Тэхен хмурится, чувствуя себя сбитым с толку. Это две совершенно разные даты. — Насколько сложно? — спрашивает он. Чонгук делает резкий вдох, затем. — Ну, с тех пор как мы впервые встретились, меня тянет к тебе. Это с одной стороны, — говорит он. После секундного молчания Чонгук снова начинает говорить. — И... я не знаю, как это сказать. — Хм, попробуй? — спрашивает Тэхен, одновременно закидывая одну ногу на Чонгука, и это, кажется, немного приносит облегчение Чонгуку, так как он расслабляется под этим прикосновением. — Ты же знаешь, я прекрасно понимаю, что ты имеешь в виду. — Да-да, это точно. Ты прекрасно понимаешь, — соглашается Чонгук, сглатывая слюну. — Итак... ты поймешь, если я скажу, что произошли некоторые изменения в моих чувствах к тебе? Тэхен замирает, не зная, как отнестись к словам Чонгука. Первое, что приходит на ум, — это интерпретация, вероятно, мотивированная тем фактом, что Тэхен хочет, чтобы это означало, что Чонгук каким-то образом испытывает к нему чувства. Другие интерпретации... Ну, они немного более негативны. И Тэхен не слишком уверен, как это будет связано с их сексом, в любом случае. — Скажи мне как, — мягко потребовал Тэхен. Он немного отстраняется, глядя на Чонгука большими глазами. Для него очевидно, что Чонгук нервничает, что внезапно заставляет Тэхена чувствовать себя немного неуютно. Он чувствует себя на грани, ощущает тревожное чувство в животе, смотря, как Чонгук облизывает губы. — Я... — начинает Чонгук и замолкает. Его глаза встречаются с глазами Тэхена, прежде чем он говорит: — Ты мне так нравишься, Тэхен. Как и многое из того, что произошло сегодня в сохранности спальни Тэхена, это тот момент, о котором он мечтал раньше. Он позволял себе думать о том, как Чонгук признается ему в своих чувствах — поздно ночью, когда он уже готов был заснуть и закрыть глаза, Тэхен придумывал в голове счастливые сценарии. Ни один из них, какими бы пошлыми или банальными они ни были, не мог сравниться с тем чувством, которое Тэхен испытывает, когда слышит, как эти слова срываются с губ Чонгука. Его рот открывается, потом закрывается, и из него не вылетает ни слова — он не знает, что сказать, потому что никакие слова, кажется, не в состоянии передать то, что он чувствует. Он снова открывает его, осознавая, что должен как-то отреагировать. И тогда он понимает, что честный и искренний поцелуй стоит больше, чем любое количество слов. Он бросается вперед и мягко прижимается своими губами к губам Чонгука в поцелуе, который сладок с самого начала. Сперва Чонгук кажется искренне удивленным, но вскоре он отвечает на поцелуй взаимностью. Его губы двигаются под губами Тэхена медленно, целомудренно. Поцелуй, который является всем, какими не были их предыдущие поцелуи. Тэхен не может сдержать улыбку. — Ты мне нравишься, — отвечает Тэхен, прикусывая язык, чтобы не произнести слово «люблю». Может быть, слишком интенсивно? — Так сильно. О Боже... я никогда не думал, что скажу это тебе. Чонгук смеется, прижимаясь еще одним поцелуем к губам Тэхена, прежде чем заключить его в крепкие объятия. Тэхен не может не улыбнуться так сильно, что у него болят щеки. — Почему нет? Это всего лишь я, — говорит ему Чонгук. Тэхен цокает. — Именно по этой причине — потому что это ты, — говорит Тэхен, заставляя Чонгука хихикать. — Что? Я боюсь отказа. — Ты такой милый, — отвечает Чонгук и шумно целует Тэхена в щеку. Тэхену нравится то, какой он удивительно ласковый. — Хен. — Да? — Обещай, что пойдешь со мной на свидание. Тэхен далеко не медленный, но ему требуется пара секунд, чтобы полностью осознать то, что только что сказал Чонгук. — Ты хочешь пойти со мной на свидание? — спрашивает он. Чонгук кивает. — Подожди, по-настоящему? — Я только что сказал тебе, что ты мне нравишься, почему мое желание пойти с тобой на свидание тебя шокирует? — спрашивает его Чонгук, явно забавляясь. — К тому же ты самый симпатичный парень в кампусе. Я знаю, что тебя часто приглашают на свидания, так почему ты так шокирован? — Не хочу повторяться, но потому что это ты, — говорит Тэхен, не упуская из виду самодовольную улыбку Чонгука. Тэхен хочет стереть эту улыбку с его лица. Лучше всего — собственным ртом. — О Боже, заткнись. — Я даже ничего не сказал, — жалуется Чонгук. — Тебе не нужно говорить вслух, чтобы сказать что-то, — отвечает Тэхен, получая смущенно хмурый взгляд от Чонгука. — В любом случае — свидание. Да. Я пойду с тобой на свидание. Чонгук улыбается, поднимает руку и держит ее перед лицом Тэхена. Затем, вытянув мизинец, он спрашивает: — Обещаешь? Желудок Тэхена делает пируэт. Боже, Чонгук действительно самый милый мальчик в мире. Это просто смешно. — Обещаю, — отвечает он, сцепляя свой палец с пальцем Чонгука. Тэхен улыбается, наблюдая за их соединенными мизинцами и их руками рядом друг с другом. Сам Тэхен длиннее, темнее; его пальцы длиннее и уже, чем у Чонгука, его пальцы худые с широкими костяшками. Это мило, думает Тэхен. — Уж хорошо постарайся. Чонгук фыркает от смеха и качает головой. — Тэхен. Заткнись, — говорит Чонгук, сжимая палец Тэхена. — Меня нельзя заставить замолчать, — отвечает Тэхен. — Если, конечно, ты не хочешь заткнуть мне рот поцелуем. Что, я думаю, мне бы очень понравилось. Это побуждает Чонгука наклонить голову вправо и захватить губы Тэхена в другой сладкий поцелуй, который заставляет Тэхена улыбаться во время него. Рука Чонгука отпускает его руку и тянется к лицу Тэхена, мягко обхватывая его. После этого Чонгук притягивает его ближе и обнимает одной рукой, не позволяя Тэхену двигаться до конца вечера. Они проводят все это время в постели, разговаривая приглушенными голосами и обмениваясь медленными поцелуями; обнимаются нагими и просто наслаждаются обществом друг друга. Все точно так же, как и всегда было между ними, но лучше. Более интимно, так, что Тэхен не желает быть с кем-то еще. Это что-то новенькое. Тэхен и Чонгук всегда были близки, но никогда не доходили до такого уровня. Это совсем другое. Но Тэхен, который начинает немного влюбляться в то, как Чонгук улыбается ему в губы во время их поцелуев, думает, что он мог бы привыкнуть к этому.