Обещай все забыть

Впервые, отправляясь в школу, Невил не чувствовал радостного подъема. Шум и суета платформы 9 и 3/4 его раздражали, но он терпеливо улыбался, приветствовал друзей и делал вид, что слушает наставления бабушки. Его глаза, казалось бы бесцельно шарящие по толпе, на самом деле пытались отыскать аккуратно причесанную беловолосую голову. Но время шло, а Малфоя нигде не было видно, и Невил незаметно для себя все сильнее сжимал кулаки в карманах, вгоняя ногти в ладони. Сержант Вестидж уверял, что Малфой в тот же день был дома. Что Пожиратели Смерти похитили его только, чтобы припугнуть и заставить повиноваться Тому-кого-нельзя-называть. Остин намекнул, что Тот-кого… Воландеморт, короче, имеет для Драко какое-то особое задание. И поэтому Малфоя никто не тронет, наоборот, будут заботиться, чтобы у него все было в порядке. Но Невила это ни капли не успокоило. Дин Томас, возбужденно жестикулируя, рассказывал о хорошенькой французской ведьмочке, с которой познакомился, отдыхая с родителями на Средиземноморье. Ребята с интересом слушали, гогоча в особо пикантных моментах повествования. Невил изображал, что увлечен похождениями Дина, но не улавливал ни слова. Наконец, на дальнем конце платформы мелькнула знакомая фигура, и Невил облегченно вздохнул. Вся компания замолкла и обернулась к нему. - Что? - растерянно спросил Лонгботтом, глядя на заинтересованные физиономии приятелей. Все дружно заржали, решив, что это был вздох зависти, и снова повернулись к Дину. Пользуясь этим, Невил хотел еще разочек взглянуть на Малфоя, но тот уже скрылся в вагоне. Как всегда бывало в начале учебного года, утром в дверях Большого зала образовалась давка. Малышня рвалась наконец-то почувствовать себя полноценными учащимися. Старшие стремились занять престижные места за столами, похвастаться новыми мантиями и прическами, разбиться на новые группировки лучших врагов и заклятых друзей. Хотели войти все и сразу. Широкие двери Большого зала не справлялись с потоком школьников. Да еще и Лонгботтом притормозил чуть ли не посередине коридора, вертя головой во все стороны. Нападающий Равенкловской команды почему-то решил, что без своего нового Нимбуса он не сможет обойтись даже за завтраком. Естественно, Невил с его неуклюжестью получил древком метлы в спину. От тычка он врезался прямо в группу слизеринцев, что-то увлеченно обсуждающих, и не замечающих ничего вокруг. - Куда прешь! - рявкнул на него Гойл, но Невил едва обратил на это внимание. Снова застыв посреди людского потока, он смотрел на свою руку. Его ладонь еще хранила ощущение от молниеносного прикосновения холодных пальцев. В Большом зале он нашел взглядом Малфоя. Бледное лицо можно было бы назвать невозмутимым, если бы не прикушенная губа. Невил медленно досчитал про себя до десяти и пошел за свой стол. Он намеренно выбрал место спиной к слизеринцам, потому что понял, что иначе не сможет не смотреть... Драко сжал руку в кулак и засунул в карман. Нестерпимо хотелось поднести кончики пальцев к носу и проверить, пахнут ли они чабрецом. Потому что Лонгботтом как всегда пах травами. Чабрец – первое, что унюхал Драко, когда Невил налетел на него. Он был так близко, что искущение дотронуться оказалось непреодолимым. Хорошо, что никто не обратил внимания, как вспыхнули щеки Лонгботтома, и как сам Драко прикусил губу, чтобы сохранить нейтральное выражение лица... сейчас он вспоминал, что кроме сильного аромата чабреца, он ощутил еще щекотный душок шалфея и отголосок прохладного вереска. Эх, собственный запах Невила был таким слабым по сравнению с травяным, что за короткий миг столкновения он не успел его учуять. Но Драко и без того помнил его слишком хорошо. Он взял с Лонгботтома обещание все забыть, а сам был не в состоянии это сделать. «Это больше не должно повториться» - сурово сказал себе Малфой и сел спиной к гриффиндорскому столу. В Большом зале появились авроры. Драко ждал этого, он заметил красную аврорскую форму еще у ворот Хогвартса, когда рано утром летал над квиддичным стадионом. На территории школы всегда стояла блокировка на аппарацию, и отряд авроров появился на дороге с той стороны ограды. Драко насчитал шестнадцать человек. Он знал, что аврорский надзор назначат в Хогвартс, все Пожиратели это знали. В магическом мире назревало что-то страшное, и Драко поневоле оказался втянут в интриги Темного Лорда. Он больше всего на свете хотел бы остаться в стороне от всей этой политики и борьбы за власть. Этим летом он понял, что был бы вполне счастлив, выращивая аптечные травы и смешивая зелья. Но, когда твоя фамилия Малфой, ты уже не волен решать свою судьбу сам. Драко сделал крутой вираж, и поднялся еще выше, так что авроры превратились в красные точечки на фоне зеленой травы, а чашу стадиона можно было заслонить ладонью вытянутой руки. Это единственное, что ему осталось от прежней жизни. Даже родные уютные подземелья Слизерина сейчас давили на него, душили. Промучавшись почти всю ночь, он на рассвете поднялся, тихонько прошел через общую гостиную и, поплутав по двигающимся лестницам, выбрался из замка. Солнце только-только подкрасило розовым горизонт, ночь уже уступила утренним сумеркам, все контуры казались размытыми, нечеткими. Но воздух был свеж и сладок. По сравнению с ним атмосфера в подземельях казалась тяжелой и затхлой. Не обращая внимания на росу, Драко напрямик пошагал к стадиону. Мокрая мантия липла к ногам, однако это почему-то не раздражало. Он дышал полной грудью, пусть даже бока ныли после нескольких Круцио, что он получил там, в Шотландии, у дома Лонгботтомов. Дамблдор представил авроров во время завтрака. Драко снова ощутил все повреждения, все трещины на ребрах, оставшиеся после наказания Пожирателей, и теперь каждый вдох и выдох сопровождались страданиями. Он прикусил губу, чтобы она не дрожала, чтобы не кривиться от нестерпимой боли. И он сохранял ледяную невозмутимость, глядя, как просияло лицо Лонгботтома, когда директор произнес: "Сержант Остин Вестидж". Аврор улыбнулся залу и еле заметно подмигнул Невилу, и Драко медленно выдохнул, уже ничего не видя перед собой за розовой мутной пеленой. «Я смогу. Я смогу» - твердил он про себя, пряча дрожащую ладонь под столом и вонзая ногти в бедро. Лето закончилось. Лонгботтом больше уже не принадлежал ему. Драко сам отдал его Вестиджу. Пора было забыть о нем. В последующие дни он еще не раз повторял эти слова. Но на самом деле он забыл не Лонгботтома, а то, что когда-то мог дышать легко и свободно. В груди навечно поселилась тупая ноющая боль, будто безостановочный Круцио. Каждое утро он подгадывал свой приход на завтрак, так, чтобы не столкнуться с Лонгботтомом, но хотя бы посмотреть на него издалека. И он видел, как сержант Вестидж, стоящий на посту у Большого зала, встречает Невила. Как обнимает его за плечи, заглядывает в лицо, треплет по затылку. После этого Драко хотелось завыть в голос и кататься по полу от бессилия что-либо изменить. Но он заставлял себя пройти мимо с таким видом, словно он все еще прежний настоящий Малфой, словно не замечает провожавших его щенячьих глаз Лонгботтома. И садиться за стол, и отвечать на шутки однокурсников, и улыбаться Панси, которая в этом году решила, что она его девушка, и даже есть, не чувствуя вкуса, будто пережевывая песок...