Радость моя

-…Пожалуйста… пустите… переночевать… Эми не поверила своим глазам. На пороге её дома стоял, грязный, оборванный и исхудавший… -Урфин? – изумлённо произнесла она, однако он её, похоже, уже не слышал: исчерпав последние силы, он потерял сознание и рухнул на неё всей своей тяжестью. Растерянная Эми едва успела подхватить его и уложить на пол. Какое-то время она с опаской вглядывалась в лицо своего нежданного гостя – непривычно худое, заросшее щетиной и пылавшее нездоровым румянцем… -Ну что смотришь? – донёсся до неё глухой ворчливый голос. Сквозь дверной проём в комнату бесшумно метнулась крылатая тень. – Никогда не видела его, что ли? Я бы на твоём месте шевелился, да побыстрее… Эми присмотрелась ко второму своему гостю – это оказался большой старый филин, кажется, из тех, что когда-то населяли пещеру Гингемы. Избрав для себя вешалку в качестве насеста, филин важно взгромоздился на неё и отряхнул перья, обдав Эми брызгами. -Ну и гроза. – проворчал филин. – Дверь-то прикрой, хозяйка… Никому из нас сырость на пользу не пойдёт… Эми поймала себя на том, что стоит и изумлённо таращится то на Урфина, то на филина. Прикрыв входную дверь, она осторожно обратилась к птице: -А ты… -Гуамоколатокинт, с вашего позволения. – важно произнёс филин. – А он вот… -Урфин Джюс… - машинально докончила за него Эми. -Он самый. – подтвердил Гуамоко. – И бы на твоём месте не стал держать его на полу – состояние у него, как видишь, не самое лучшее… Только теперь Эми начала припоминать этого филина. Да, кажется, так и было… он и вправду всюду таскался за Урфином, когда тот объявил себя повелителем голубой страны… Но тогда, кажется, с ним было ещё двое… Куда же подевались остальные? и что всё-таки произошло с Урфином?.. Впрочем, об этом позже… Кое-как дотащив его до кровати, Эми перевела дух, отвела мокрые пряди со лба бывшего короля и вгляделась в его лицо. Сколько же времени прошло с тех пор, как она в последний раз его видела? Десять? Пятнадцать?.. Однако, какой он бледный и измождённый… Эми приложила ладонь к его лбу – лоб оказался неожиданно горячим. -У него жар?.. Уже неделю или около того, кажется... – заметил филин. – Причём в последнее время он что-то совсем раскис, никогда его раньше таким не видел… У вас в вашей деревне есть доктор? -Конечно, есть! – Эми с готовностью поднялась на ноги и чуть не бегом направилась к двери, за которой бушевала гроза…. -Эй, стой, ты куда собралась? – окликнул её филин. – А мокрую одежду кто с него снимет? Услышав это, Эми замерла на месте, как вкопанная: -Мокрую… одежду?.. -Ну да, а ты как думала? – мрачно отозвался филин. – Если он будет лежать в этих мокрых лохмотьях, ему точно конец. Я, конечно, не слишком разбираюсь в вашей, человеческой медицине, но, по-моему, с него надо снять мокрую одежду и растереть… -Расте… - Эми почувствовала, что краснеет. -Да, да. И нечего тут глазки отводить, скромница! Если он помрёт, куда хуже будет!.. Разумеется, Эми не могла не признать его правоту. Однако вот так вот просто взять и снять с него одежду…. Великий Гуррикап, он же мужчина, в конце концов!.. Прекрати молоть глупости, Эми, одёрнула она сама себя. Прежде всего он сейчас – заболевший человек, которому нужна помощь. Так что отбрось все стеснения и… Краснея, как маков цвет, Эми принялась расстёгивать его красный камзол… ...-Кхем… кто там? -Это я , Эми Ниммер! Откройте, пожалуйста. За дверью послышались торопливые шаги; вскоре в дверном проёме показалась заспанная физиономия доктора. -Эми… добрый вечер. – произнёс он, слегка прокашлявшись, и окинул её слегка тревожным взглядом. Эми прекрасно его понимала. Она прекрасно осознавала,как должна выглядеть со стороны – растрёпанная, мокрая женщина с горящими глазами, возникшая на пороге дома деревенского врача. В такое позднее время, да ещё в эдакую погоду, с добром обычно не приходят… Эми мрачно усмехнулась: хорошо, что хоть филина она оставила приглядывать за хозяином. Большая птица, бесшумно вылетевшая из ночной тьмы, довершила бы общую картину… -Простите, что беспокою вас в столь позднее время – начала она, поёжившись от холода. Эх, как бы самой простуду не подхватить, вслед за Урфином… - У меня дома… -Что? Эми запнулась и закусила губу. «Пожалуй, имён ему лучше сейчас не называть…» -Мой старый знакомый… в очень тяжёлом состоянии. Доктор на мгновение задумался. Затем, прокашлявшись и пробормотав себе что-то под нос, принялся натягивать кафтан. -Кхм… показывайте, где он, ваш знакомый?.. …Эми торопливо шагала по лужам, укрывшись от дождя ветхим докторским зонтиком; сам доктор, маленький и не менее ветхий, чем его зонтик,шёл тут же, пристроившись сбоку и постоянно задавая вопросы, от которых Эми почему-то бросало в дрожь: -У него был жар? -Говорите, он был без сознания, когда вы нашли его? Это нехорошо… -Вы, надеюсь, не оставили его в мокрой одежде? -Нет. – коротко ответила Эми – и от всей души порадовалась, что в темноте не видно, как она зарделась, будто спелое яблоко. Проклятый филин был вполне прав насчёт одежды, разумеется… но всё же, стягивая с Урфина мокрую одежду, Эми сотню раз смутилась и прокляла всё на свете. Между прочим, он таки, кажется, сильно исхудал в своих странствиях, хотя… Фу ты, ну что за ерунда в голову лезет!.. Да, а потом ещё, пыхтя от натуги, пододвинула кровать поближе к камину и, раздобыв у соседей полбутыли самогона, принялась, по совету филина же, растирать бывшего узурпатора от простуды… Проклятый филин!.. …Наконец, они очутились на пороге её дома. Эми вернула доктору зонтик и открыла дверь. Из-за растопленного камина в комнате было сумрачно и жарко. В тёмном углу, у платяного шкафа, сидел филин и щурил жёлтые глаза то на Эми, то на своего хозяина, по-прежнему лежавшего без сознания. Взглянув на своего пациента, доктор изменился в лице. -Но это же… Эми мрачно улыбнулась. Что ж, ход мыслей доктора предугадать было несложно… -Да, это Урфин Джюс. – твёрдо докончила она. – Тот самый. Он болен, и, возможно, при смерти… Вы что, отказываетесь его лечить? -Разумеется, нет, но… Эми строго взглянула на него: -Так в чём же тогда дело? Вы же врач, в конце концов… -Сию секунду. – торопливо откликнулся доктор и принялся раскладывать свои инструменты… -Что ж, могу вас поздравить. – заключил доктор минут через пятнадцать, откладывая инструменты в сторону и вытирая лоб. – У него воспаление лёгких. Одностороннее… (Эми бросило в холодный пот) Однако всё далеко не так плохо, как я думал вначале – у него крепкий организм, несмотря даже на истощение… да и первая помощь была оказана вовремя (Эми зарделась повторно). Если не пренебрегать лечением, через неделю он придёт в себя. -Через неделю… - Эми устало опустилась на стул. -Я выпишу вай кой-какие рецепты. – продолжал доктор. – Зайдёте ко мне завтра, я дам вам лекарства… А пока что всё, что я могу посоветовать, это покой, тепло и хороший уход… Сказав это, доктор вздохнул и снова взглянул на своего пациента. -Я лечу жителей этой деревни уже пятьдесят с лишним лет. – произнёс он. – И на моей памяти Урфин Джюс ни разу не обращался ко мне за помощью. Я всё не мог понять, то ли он вообще никогда не болеет, то ли просто считает ниже своего достоинства обращаться за помощью… А тут… Между нами говоря, хорошо ещё, что вы не спали в это время… ведь если бы он остался ночевать на улице в такую погоду, то рисковал бы уже больше не проснуться… -Не говорите так… – Эми вдруг почувствовала, как сердце стиснула холодная рука. Глаза доктора улыбнулись на стёклами очков: -Вам его жаль? Эми нахмурилась: -А вам разве нет? -Сложно сказать. – доктор задумчиво почесал переносицу. – Потому что, знаете ли, одно дело – диктатор, и совсем другое – человек, которому требуется помощь. Я же врач, в конце концов. Но вот то, что он успел сделать… -Давайте сейчас не будем трогать эту тему. – отрезала Эми. – Да и вам, думаю, уже пора… Доктор смерил Эми подозрительным взглядом, но всё-таки промолчал. -Да, да… поздно уже, да и супруга моя, наверное, беспокоится… Что ж, желаю вам удачи и скорейшего выздоровления… С этими словами доктор взял свой чемоданчик, натянул шляпу на глаза и, шагнув за порог, скрылся в мокрой темноте. Эми осталась наедине со своим нежданным гостем. Дождь барабанил о стекло, в камине трещали дрова. Эми подбросила в огонь ещё поленьев и, подсев поближе к кровати, вгляделась в лицо Урфина. Сколько же лет она его всё-таки не видела? Десять? Или чуть больше? Кажется, с тех пор, как он въехал в Когиду верхом на медведе. В деревне болтали, что Урфин перенял колдовство Гингемы и оживил издохшего медведя; медведь и вправду был очень похожий, но окончательно Эми поверила в эти россказни тогда, когда в Когиду вступили деревянные солдаты. Тут уже нельзя было ошибиться – хоть Урфин, создавая их, и не гнался за внешней отделкой, но добротная, на совесть работа мастера, знающего своё дело, сразу бросалась в глаза. Солдаты были творением Урфина, и тут уж оставалось только гадать, каким волшебством они были призваны к жизни. Видимо, Урфин всё же был волшебником… Эми отвела грязные космы с его лица. Да, время, полное лишений, затронуло и его. В уголках губ залегли морщины, в чёрных волосах серебрились седые волоски, а лицо, и в прежние времена суховатое и строгое, теперь неприятно поражало своей худобой. Впрочем… Эми горько усмехнулась собственным мыслям. Никто ведь из нас не молодеет, верно? Всё-таки десять лет прошло… А если так вспомнить, когда они всё-таки впервые заговорили друг с другом по-настоящему?.. Ох, давно же это было… То ли пятнадцать лет назад, то ли больше. Мы тогда были ещё совсем молодыми и глупыми… -…Итак, что же от вас требует наша госпожа? – Урфин обвёл взглядом жевунов, собравшихся на деревенской площади, и продолжил, смакуя каждое слово. – Можно сказать, самую малость, безделицу. Две корзины лягушек… две – пиявок, и две.. нет, пожалуй, одной вполне хватит… да, одну корзину мышей. На лицах жевунов отразился неподдельный ужас; заметив его, Урфин не без удовольствия улыбнулся. Что ж, пожалуй, это было даже слишком просто… сегодня был первый день, когда он взимал дань с жевунов на правах гингеминого слуги, а они его уже, кажется, боялись. Даже неинтересно как-то… Ну да ладно – всё равно, наблюдать за реакцией соплеменников на лягушек и пиявок (сам Урфин никогда не понимал, как можно бояться подобной мелюзги, и панический страх соплеменников неизменно смешил его) было отдельным удовольствием. -Всё это нужно принести мне к вечеру. И учтите, если не досчитаюсь хоть пол-корзины, госпожа не обрадуется. Так что будьте добры, работайте на совесть… Реакция на это сообщение тоже оказалась вполне предсказуемой: собравшиеся на площади жевуны сняли шляпы и разразились горькими слезами. Урфин рассмеялся: эх, ведь взрослые мужчины, а как дети малые… Смех, да и только!.. -…И это всё, что ты можешь нам сказать? Женский голос, посмевший возразить Урфину Джюсу, и для жевунов, и для самого Урфина прозвучал как гром среди ясного неба. Урфин удивлённо обернулся – и увидел. Впереди толпы стояла высокая светловолосая девушка лет двадцати, и смело глядела в чёрные глаза ведьминого слуги. По рядам жевунов прокатился испуганный шёпот; какие-то девицы в ужас попытались втянуть девушку обратно в толпу, но та лишь отмахнулась. Эми Ниммер… Урфин хорошо её знал. Она жила на окраине деревни, вместе со своей склочной тёткой, и, вроде бы, и раньше не отличалась слезливостью. Но такого… такого Урфин не мог ожидать даже от неё. -Думаешь, если ты стал слугой Гингемы, это даёт тебе право насмехаться над нами? – смело продолжила Эми, и лишь величайшее самообладание не позволило Урфину выказать удивление. – А что ты, ты сам можешь нам предъявить?.. Наконец, несколько крепких мужиков схватили Эми за подол платья и в ужасе втянули обратно в толпу. Но Урфину хватило и того, что он услышал. На его памяти это, пожалуй, впервые кто-то из жевунов сделал попытку выступить против Гингемы… А ещё… ещё она, оказывается , была очень красива. Почему же он раньше этого не замечал?.. …Весь следующий день Урфин провёл в раздумьях. А ещё через двое суток в дверь дома, где жила Эми, раздался стук. -Кто там? Ответом ей было молчание. Тогда Эми решительно открыла дверь – и отшатнулась назад. У порога её дома стоял Урфин Джюс собственной персоной. Эми почувствовала на себе внимательный, изучающий взгляд чёрных глаз. -Урфин?.. Что тебе нужно?.. Вместо ответа Урфин сунул ей в руку маленькую деревянную коробочку. -Вот. Это тебе, подарок… -Но… -Но Урфина уже и след простыл. Растерянная Эми взглянула на коробочку. Любопытно, что за подарок мог оставить ей Урфин Джюс, который всегда и на всех смотрел сверху вниз? Эми открыла коробочку – и едва не лишилась дара речи. В коробочке лежала пара деревянных серёг. Изрезанное замысловатыми узорами красное дерево, покрытое светлым лаком. Каждым из этих узоров можно было любоваться бесконечно – даже не верилось, что такое чудо могло быть создано человеческим руками. Какое-то время Эми просто смотрела на них, затаив дыхание. Потом вспомнила, что изделия Урфина Джюса часто преподносили неприятные сюрпризы, перенимая характер мастера. Что, если… Она осторожно вынула серьги из коробочки и подержала в руке. Затем острожно вдела одну серьгу в ухо. Ничего плохого не происходило – и даже напротив, Эми вдруг почувствовала, как по всему телу разливается тепло. Изделия Урфина Джюса перенимают отношение мастера к покупателю, осенило её. Если он ненавидит клиента, изделие будет клиенту вредить. А если… Впрочем, об этом она решила подумать позже… …Первым, что почувствовал Урфин, едва только придя в себя, было тепло. Он ещё не открыл глаза и не мог понять, где он находится. Но вот это тепло, которое, казалось, струилось отовсюду, оказалось для него в новинку. Значит, я всё-таки не замёрз под дождём, понеслось у него в голове… Нет, не замёрз. Вначале он почувствовал, что лежал на чём-то мягком, приятно пахнущем свежестью. Затем ощутил, как на лоб ему легла рука. Женская рука, мягкая, тёплая… В памяти всплыли смутные вспоминания из детства, когда мать, которую он помнил довольно плохо, будила его по утрам: «Урфин, просыпайся, пора завтракать!» А на столе его ждал стакан яблочного сока и яичница с ветчиной… Откуда-то вдруг повеяло ароматом жареной ветчины. И ещё что-то… кофе?.. Наверное, я умер и попал на тот свет, пронеслось у Урфина в голове. С некоторым трудом он открыл глаза. И первым, что он увидел, была… Эми?.. Да, это была она. Слегка уставшая, с раскрасневшимися глазами – от бессонной ночи? – но всё такая же красивая, как и много лет назад. Светлые волосы выбились из причёски, лицо побледнело, но глаза её улыбались. -Урфин?.. Наконец-то ты пришёл в себя… -Эми? – произнёс он – и был неприятно удивлён, услышав собственный голос, глухой и осипший. – Я что, умер? -Нет, хотя был очень близок к этому, – ответила Эми. – Я нашла тебя на своём пороге, без сознания, пришлось звать врача… -Погоди… – к Урфину постепенно возвращалось понимание происходящего. – Тот дом, с фонарём на веранде… Это что же я, выходит, к тебе постучал?.. -Выходит, что так. – улыбнулась Эми. – Пришёл на огонёк, так сказать… -И если бы ты знал, сколько суеты тут было из-за тебя, – донёсся откуда-то знакомый голос, и на спинку кровати слетел Гуамоко. – И, по правде сказать, я должен признать: если бы не она, тебя бы уже… -Гуамоко!.. – воскликнула Эми. Филин нахмурился. -Гуамоколатокинт, если вам будет угодно… -Гуамоко, старый плут, ты не меняешься, – с усмешкой произнёс Урфин – и закашлялся. Через минуту он снова почувствовал, как на спину ему легла рука, и вздрогнул от прикосновения. Давно уже к нему так никто не прикасался… Урфин сделал попытку приподняться на руках – и только сейчас обнаружил, что, оказывается, раздет до белья. -Где моя одежда? – растерянно спросил он у Эми. -Постирала. – с улыбкой ответила она, кивнув на таз, стоявший в углу. – Потом ещё штопать придётся… где ты только умудрился так изорваться… Урфин улыбнулся в ответ: -Да так, было дело… -Потом придётся найти тебе новую одежду… а пока полежи, отдохни хорошенько. Тебе сейчас необходимо как следует отдохнуть.. Урфин взглянул в её лицо. Только сейчас он обнаружил, что сквозь улыбку проступает усталость – наверное, не спала полночи, заботясь о нём… стирала его одежду, бегала за доктором… и всё ради него? -Эми… – произнёс он. – Я не заслужил такой заботы… Я… я отлежусь немного – и…. -Не говори глупости. – решительно ответила Эми, мягко укладывая его обратно на постель. – Ты останешься здесь до полного выздоровления. Сколько дней ты был в пути? Урфин задумался. -Около месяца, кажется… От самой Фиолетовой страны… -Ну вот… а говоришь «отлежусь»… Тут уж улыбнулись оба: и он, и она. Уже не пытаясь сопротивляться, Урфин лёг на подушку, втайне наслаждаясь солнечным светом, запахом чистых простыней и теплом ладоней Эми, котрые легли ему на лоб. Великий Гуррикап, как, оказывается, могут изумлять самые обычные вещи… -Кофе готов, – спросила его Эми. – Будешь? Урфин кивнул в ответ: -Не откажусь…