Есть игра, есть война

Дарио сидел в салоне личного самолёта, небрежно откинувшись в кресле и предаваясь приятным мыслям. Он немного забросил свои дела последнее время, но это не страшно. Он мог себе это позволить. Первое, что он сделал, сев в кресло отца, — свернул все его нелегальные махинации. Дарио не хотел себе и своим будущим детям того, что пережили они с Мариной в детстве. Постоянный страх и игры в прятки со смертью. Отец начинал с низов и прошел трудную дорогу к власти и благосостоянию, и его дети вместе с ним. Но сейчас у Дарио не было необходимости в таких делах. Марко оставил ему огромное состояние и, самое главное, огромные связи. А его сын был слишком умен, чтобы не распорядиться таким наследством наилучшим образом. Оружием Дарио были не пули или незаконный бизнес. Он был прекрасным игроком, умеющим просчитывать свои ходы на много вперед. И у него всегда был какой-нибудь туз в рукаве. Он владел огромным холдингом и рядом компаний по производству вин, оливкового масла, а также сетью ресторанов и отелей в Палермо и Марсале. Дарио редко находился дома, а сейчас бывал там еще реже. Последние два месяца он большую часть времени провел в Стамбуле. И не только желание помочь другу тянуло его туда. Было еще что-то, в чем он не хотел признаваться даже себе самому. Он не был в Турине после операции Дженка и сейчас радовался при мысли, что, наконец, увидит друга. По отчетам Марины и телефонным разговорам с самим Дженком он понимал, что состояние того медленно, но верно приходит в норму. Дарио вошел в комнату, Дженк поднялся ему навстречу. — Чао! — Привет, я так рад тебя видеть! Я уже с ума схожу от бездействия! Они обнялись. — Дай посмотрю на тебя. — сицилиец внимательно оглядел Дженка с головы до ног. — Ну вот, теперь уже я вижу своего прежнего друга! Ты идешь на поправку семимильными шагами! — Ты надолго? — На пару дней, потом мне нужно еще слетать домой, в Марсалу. Если я совсем заброшу свой бизнес, то, боюсь, начну терпеть убытки, — Дарио улыбнулся слегка насмешливо. — Хотя, с другой стороны, это невозможно. — Ты самоуверен, как всегда. — А разве может быть по-другому? Дженк рассмеялся. Сицилиец всегда был полон идей, и если один его план не срабатывал, он тут же переходил ко второму. — Ты не был еще на террасе? Пойдем туда. Это мое любимое место в доме, там пахнет зеленью и фруктами, и это приносит мне хорошее настроение. Они расположились на террасе, Марина накрывала на стол, поглядывая на них. Дженк сидел в своем любимом кресле, а Дарио прилег на диван, подперев голову рукой. — Твой фокус с завещанием удался на славу. Все, как мы хотели. Дамла уже освоилась в компании. — Как она? При воспоминании о Дамле Дарио улыбнулся немного загадочно, растянулся на диване во весь рост, закинув руки за голову. — Твоя сестра прекрасна! Никогда еще не видел такой красивой и умной девушки одновременно… — Эй! Полегче! Дженк схватил со столика книгу и запулил ею в сицилийца. Тот молниеносно увернулся и расхохотался. Марина еле сдержала смешок. — Мальчики! Не ссорьтесь, идите лучше обедать, все готово. Втроем в разговорах и обсуждениях они провели весь вечер. Наконец Марина, тоном, не допускающим возражений, сказала: — Дженку пора принимать лекарства и отправляться спать. Он слишком устал сегодня, — женщина развернулась к Дженку. — Пойдем, я провожу тебя. Но тот возразил: — Не надо. Я сам. Я в состоянии найти дорогу к своей комнате. Оставайся с братом, вы давно не виделись. Я пойду. Дженк встал и медленно пошел в сторону выхода. Когда он пришел в комнату, то обнаружил, что в графине не осталось воды, чтобы запить таблетки. Развернулся назад и, сделав несколько шагов по гостиной, замер посреди комнаты. Дарио и Марина негромко разговаривали. — Я не сказал ему. — Думаю, это сейчас самое правильное. Он еще не окреп. Не знаю, что он может натворить, если узнает. Он и так все время о ней думает. Дженк неслышно подошел к самой двери на террасу и остановился, прижавшись к стене. — Ты права, если он узнает, что Джемре беременна… В голове эхом отдались эти слова, он сделал полшага вперед, но остановил себя. Сжал руки так, что костяшки пальцев побелели. Вернулся в комнату и плотно закрыл за собой дверь. От ненависти к своему бессилию все в душе переворачивалось. Джемре ждет ребенка! Его ребенка! Он даже не мог об этом мечтать. А он не может быть с ней в такой момент… Утром Дарио встал рано. Уже с утра он был полон сил и энергии. После завтрака мужчина собирался лететь домой. Там накопились документы, требующие его внимания. Подойдя к комнате друга, постучал. Никто не ответил. Открыл дверь и изменился в лице. Дженка не было в комнате и постель была не смятой. За спиной Дарио возникла Марина. — Где он? Лицо сицилийца стало чернее тучи, глаза сузились. — Он слышал нас вчера. Я знаю, где он! Дарио буквально выскочил из такси у аэропорта. Лишь бы не успел улететь! Он вбежал внутрь и осмотрелся. Пока ехал сюда, он уже проверил расписание, рейсов до Стамбула ночью не было. Первый рейс будет через час. Скорее всего, он где-то здесь. Быстрыми шагами он шел в сторону службы безопасности, озираясь по сторонам, когда заметил группу людей, склонившихся над чем-то или над кем-то. Работники аэропорта уже бежали в их сторону. Сердце сицилийца замерло. В два прыжка он оказался на месте, бесцеремонно растолкав всех, и увидел Дженка, лежащего на полу без сознания. — Все в порядке! Все в порядке! Это мой друг, разойдитесь все. Я позабочусь о нем. Дженк открыл глаза и увидел перед собой встревоженное лицо друга. Пока они ехали в такси обратно, оба молчали, отвернувшись друг от друга. Дарио вышел и протянул Дженку руку. Тот отбросил ее и самостоятельно вышел из машины. Сицилиец отошел на пару шагов, встал, расставив ноги и засунув руки в карманы. Голова Дженка кружилась, ноги не слушались его. Он пошатнулся и Дарио поймал его. Когда привел друга в комнату и бережно уложил на кровать, он дал выход своему гневу. — Ты с ума сошел! Безумец! Ты что творишь? А если бы я не успел? Если бы ты улетел? Ты подумал, что было бы тогда? Дарио навис над ним, как гора. Дженк оторвал тяжелую голову от подушки и смотрел на него, яростно прищурившись. — Как ты мог не сказать мне? — Поэтому! — он махнул рукой в его сторону. — Я слишком хорошо тебя знаю. С минуту они молчали, пока зеленые и серые молнии скрестившихся взглядов пытались испепелить друг друга. — Я не могу! Я с ума сойду! Я здесь… А она там одна! Она ждет моего ребенка! Она думает, что я умер! Каково ей? — Дженк все свои силы, казалось, вложил в этот крик. Потом откинулся на подушку и из прикрытых глаз брызнули слезы отчаянья и бессилия. Весь гнев сицилийца сразу как рукой сняло. Он присел на край кровати и стиснул плечо друга. Некоторое время молчал. — Я знаю. Я понимаю тебя. Но ты не можешь сейчас, у тебя не хватит сил. А если бы ты упал в самолете или когда прилетел в Стамбул? Что бы тогда было? Ты думаешь, ты поможешь ей, если умрешь по-настоящему? Или если влипнешь в какую-нибудь историю? Голос сицилийца звучал уверенно. — Прошу тебя, успокойся. Ты же знаешь, все под контролем. Она сейчас в детском центре и ей ничто не угрожает. Думаю, она уже успокоилась немного и лучше ее не тревожить сейчас. По-твоему, ей нужны новые стрессы? Лучше приложи все усилия, чтобы поправиться и вернуться к рождению своего малыша здоровым. Сицилиец помолчал еще немного, на этот раз ему не так легко далось спокойствие. — Подумай, — он приложил пальцы к своему лбу, — давай, выключи сердце и включи мозги. Если ты сейчас вернешься, то спутаешь всю игру. Ваша война продолжится по чужим правилам, и тогда неизвестно, кто еще может пострадать. Я не говорю — подумай о себе, но подумай о своей жене и ребенке, да и о сестре тоже. Чего ты добьешься, раскрыв все карты? Дженк слушал, не прерывая и ничего не говоря, а потом с болью в голосе сказал еле слышно: — Даже включив мозги, я не могу выключить свое сердце.

***

Дамла сидела на балконе квартиры Дженка и неотрывно смотрела на небо. Оно было таким безоблачным, ярко-голубым, даже глаза слезились от света. Когда произошел этот страшный скандал в особняке, пока госпожа Сехер успокаивала дочь, Дамла собрала некоторые вещи. Подошла к сидящей истуканом Джемре и сказала, протянув руку: — Пойдем, дорогая, мы уходим отсюда. Я не хочу здесь больше оставаться ни минуты. Девушки сели в машину и приехали сюда. Она не знала, как поступить и что делать дальше. После всего, что Дамла узнала, было просто невозможно находиться под одной крышей с Недимом. При воспоминании о нем кровь снова закипала в ее жилах. — Притворщик! А я еще относилась к нему, как к брату! Предатель! При Джемре она сдерживала себя, стараясь не расстраивать ту еще больше. Вместе они провели здесь несколько дней, почти не выходя из дома. Дамла не могла оставить ее одну. А у Джемре не было сил возвращаться в центр. Без конца звонил телефон, но они не отвечали на звонки. В конце концов, Дамла просто выключила все телефоны. Она не могла сейчас ни о чем думать и ни с кем говорить. Потом. Обе будто заново пережили смерть Дженка. Наконец, Джемре нашла в себе силы и вернулась в центр. Ради ребенка она не могла позволить себе впасть в полное уныние. Надо было возвращаться к жизни, хотя это и очень трудно. А теперь, когда она осталась здесь одна, вся обида и злость вспыхнули в ней с новой силой. Дамла сидела на стуле, поджав под себя ногу, и думала о Дженке и Недиме, пытаясь усмирить свой гнев. Включила телефон, набрала номер Дживана, но тот не ответил, в трубке слышались только длинные гудки. Внезапно Дамла разозлилась еще больше. Конечно, он не может разговаривать с ней, когда ей вздумается! Резко встала, схватила сумочку и вышла из квартиры. Спустилась на подземную стоянку и села в машину. Немного посидев, резко повернула ключ в зажигании. Она еще ничего не высказала этому… Кипя от гнева, который разгорался в ней все больше, подъехала к воротам особняка. В голове прокручивались немые картинки, как в старинном кино — как вел себя Недим до и после смерти Дженка, как обнимал его, как пытался успокоить потом ее… Зная все! Телефон зазвонил и отвлек ее, когда она собиралась въехать во двор. — Дживан! — Привет! У меня сейчас мало времени. Я не могу разговаривать… — Но, Дживан, случилось кое-что… — Я не могу, правда! Ты же знаешь, что я не принадлежу себе сейчас. Я позвонил только сказать, что скучаю. И перезвоню сразу, как будет возможность. Пока. — Ты можешь хотя бы… — Дамла услышала в трубке длинные гудки. Щеки ее вспыхнули, она швырнула телефон, со злостью ударила по рулю, издала гортанный звук, идущий из самой груди, и вдавила педаль газа со всей силы. Выехав из Стамбула, девушка неслась с бешеной скоростью по трассе, обгоняя едущие перед ней машины. Каким-то чудом, она не влетела никуда и не разбилась. Ей даже не было страшно. Наконец Дамла так резко затормозила, что машину занесло и колеса издали пронзительный звук. Только теперь девушка пришла в себя. Она приехала на скалу. Была ли это та самая скала или другая, Дамла не знала. Вышла из машины, давясь слезами, и пошла к обрыву. Дженк стоял на такой же скале. И он не нашел другого выхода для себя. Что он чувствовал, когда узнал? Что чувствовал, когда видел Джемре рядом с Недимом? Что чувствовал, когда все, кого он любил оставили его в такой момент? И его мучили невыносимые боли! Дамла подошла к самому краю. И наклонилась, заглядывая вниз, туда, где бушевало море, бьющееся о скалы. Камушки из-под ее ног полетели в воду…