***
Солнце встает на востоке, но кому какая разница, если оно это делает вне зависимости от нашего желания. —Энни Креста, через пять минут вам нужно быть на крыше, откуда вы полетите на арену, — произносит строгий голос, будто из неоткуда. Я невольно открываю глаза, но вынуждена закрыть их снова. Яркие солнечные лучи освещают всю комнату. Интересно, во сколько они меня разбудили? Я сажусь на кровати, в голове всплывают события вчерашнего вечера: интервью, попытки Цезаря меня расшевелить, публика и её недоуменные взгляды, объятия Финника... Интересно, где мой ментор? Наверное, он ушел сразу же после того, как я уснула. Следующие пять минут проходят слишком быстро. Я чищу зубы, натягиваю первую попавшуюся под руку одежду, хочу выйти в гостиную и стащить оттуда что-нибудь из еды, но как только я открываю дверь своей спальни Алисия подхватывает меня под руку и ведёт к лифту. —Дорогая, надеюсь, ты хорошо спала, — лучезарно улыбаясь, произносит она, но я вижу, что за её улыбкой скрывается что-то ещё. Я узнаю этот взгляд. Таким взглядом меня одаривали в Дистрикте с тех пор, как погибли мои родители. Это жалость. Алисия жалеет меня, как и все остальные. Никто не верит в то, что я могу выжить, в то, что у меня есть шансы. —Можно взять булочку? — спрашиваю я грустным голосом у Алисии, решив воспользоваться своим положением. Женщина качает головой и тянет меня за собой, от чего я только вздыхаю. Моего ментора нигде не видно, как и Шона, и всей команды подготовки. Интересно, я ещё с ними встречусь до начала Голодных Игр? Мы ведь даже не попрощались. Алисия вызывает мне лифт, который приезжает за считанные секунды. —Энни, — начинает женщина, отводя от меня взгляд, —тебе пора. Твой ментор ждёт тебя наверху, он даст тебе последние наставления, —на лице Алисии появляется грустная улыбка. Она берёт мои руки в свои, смотрит мне в глаза, — мне было очень приятно с тобой познакомиться, Энни Креста. Пусть удача всегда будет на твоей стороне, — на последней фразе она слегка подталкивает меня в лифт, я не сопротивляюсь. Я понимаю, что моё время пришло. Поднявшись наверх, на крышу, я не обнаруживаю там Финника, лишь огромное число миротворцев. Они сопровождают меня внутрь планолета гигантских размеров, где уже собралось большинство трибутов. Большинство безучастно смотрит куда-то вдаль, проживая последние часы своей жизни. Некоторые не скрывают свои эмоции и тихонько плачут, у девочки из Дистрикта 6 случается самая настоящая истерика, из-за чего ей вводят укол успокоительного. Лишь профи выглядят спокойными, они сидят друг с другом, обмениваясь шуточками. Вдруг я понимаю, что среди них сидит мой напарник и отчаянно машет мне рукой, чтобы я к ним присоединилась. «Я ведь теперь тоже в команде профи», — вспоминаю я и бреду к моей новоиспеченной команде, в которой никто никому не доверяет, зато не надо притворяться. —О, вот и наша сумасшедшая, — восклицает девушка из Первого довольным голосом, —ну что, ты уже выбрала себе первую цель? На её лице появляется омерзительная улыбка. Так вот о чем они разговаривают — выбирают кто и кого убьет. Хорошая команда, ничего не скажешь. Мне нужно играть по их правилам, иначе моё выживание на Арене продлится недолго. —Нет, — начинаю я медленно, — не хочу, чтобы у нас с тобой совпадали цели, ведь ты тогда расстроишься, — на последних словах я подмигиваю ей и сажусь рядом с Шоном. Я вижу, как напряжены все мускулы моего напарника. Ему не комфортно, и я его в этом понимаю, но мне надо оставаться сильной, мне нельзя бояться. —Смотрите-ка, как Четвёртая заговорила, — усмехается парень из Второго, взъерошивая свои отросшие тёмные волосы, —поубавь свою уверенность, иначе это сделаю я, — добавляет он, наклоняясь ко мне, и показывает, как бы он перерезал мне горло. Я поеживаюсь, но никак не отвечаю на его угрозу. —Беру на себя весь Одиннадцатый и даже может Двенадцатый, — переводит тему рыжая девушка из Второго, она ещё ни разу не посмотрела в мою сторону, видимо, сама мысль о том, что мы с ней в одной команде, пусть и не такой долговечной, ей противна. —Притормози, Кэт, — отвечает ей девушка из Первого, —эти уже ходячие трупы, надо сначала прикончить Девятых, ты видела, как паренек управляется с гирями? Или ещё Седьмые, я помню, как в одной из Игр победила девушка из Седьмого, и как она хладнокровно убивала топором. Мне кажется, эта парочка тоже на такое способна. Следующие полчаса, пока мы летим до Стартового комплекса, проходят в спорах, кто кого хочет убить и почему. Мне противно это слушать, я никому не желаю смерти, даже ради собственного выживания. Я надеюсь, что мне не придётся убивать. Мой напарник всю дорогу молчит. Когда мы добираемся до Стартового комплекса, нас передают нашим командам подготовки. Меня моют, расчесывают, вновь приводят в человеческий вид, ведь Голодные Игры — это все-таки шоу гигантских масштабов, пусть в нем и умирают люди. Эта мысль меня злит, но я ничего не могу с этим сделать. Вскоре команда подготовки меня покидает, оставляя в руки моему стилисту Джулиану, который уже успел разложить мой костюм для Игр, а также подготовить на кофейном столике мой завтрак: яичница, пара булочек, джем, различные виды сыра и нарезанные кусочки мяса, фрукты и кофе. Практически всё из этого списка я впервые попробовала в Капитолии. От запаха еды мой желудок начинает урчать, и я, едва зайдя в комнату, бросаюсь к столику. Мысль о том, что это может быть мой последний завтрак, меня тревожит, из-за чего я начинаю уплетать всё за обе щёки без разбора. Я знаю, что я об этом ещё пожалею, но никак не могу себя остановить, зато мой стилист может. Когда тянусь уже за третьей булочкой и кладу на неё кусочек мяса с сыром, мой стилист хватает меня за руку и качает головой. —Энни, Игры начнутся через десять минут, если ты съешь ещё пару таких бутербродов, то мне придётся выкатывать тебя на Арену, — говорит Джулиан серьёзным тоном. Я понимаю, что он прав, но еда так и манит. —Последнюю, — произношу я, высвобождая свою руку из его хватки. Я вижу недовольство на его лице, но он меня не останавливает, а терпеливо ждёт, пока я закончу.***
Наступает время прощаться и с моим стилистом. Я натягиваю на себя улыбку, но он лишь хмурится, глядя на меня, как будто хочет что-то сказать, но не решается. Джулиан переминается с ноги на ногу, осматривает всю комнату и в конце концов протягивает ко мне свою руку. —Финник просил передать тебе это, — негромко говорит мой стилист, — это будет напоминать тебе о Дистрикте, о людях, которые тебя любят, и о том пляже, как он сказал, — Джулиан мне грустно улыбается. На ладони моего стилиста лежит маленькая ракушка, даже скорее крошечная, обвязанная нитками. Такие в Четвертом собирают на пляже маленькие дети, плетут из них бусы и дарят своим мамам. Мои мысли сразу переносятся в родительский дом, в моей голове всплывает добрая улыбка моей мамы, заливистый смех отца. Я прогоняю воспоминания о своём детстве и пытаюсь сосредоточиться на происходящем. Я тру рукой лоб и пытаюсь понять, зачем Джулиан показывает мне ракушку с нитками и зачем Финнику мне это передавать. —Это браслет. На арене разрешено иметь что-то, что может напомнить трибуту о его родном Дистрикте, — поясняет мне стилист, заметив мой недоумевающий взгляд, —давай я тебе помогу его надеть. Я с благодарностью киваю и протягиваю ему руку. И именно в этот момент волна осознания накатывает на меня. Вот оно прощание Финника: никаких объятий, поцелуев, слов любви — всё это заменил один лишь браслет, который должен напомнить мне в минуты слабости о том, что мне есть ради чего жить. Слёзы выступают на моих глазах. Нельзя придумать лучшего прощания, чем это. Я благодарю Джулиана и прижимаю руку с браслетом к груди, надеясь, что Финник, где бы он ни был, почувствует мою любовь.***
Платформа начинает подниматься. Пара секунд и я буду на арене. Мои руки дрожат, дыхание сбивается. Я чувствую себя птицей, пойманной в клетку. Голодные игры начинаются. В глаза ударяет резкий яркий свет, от чего я зажмуриваюсь. Спустя несколько секунд привыкаю и вновь открываю глаза. Все то, что меня окружает, кажется, нереальным. Мы окружены лесом со всех сторон, но впереди за Рогом Изобилия я вижу её — огромных размеров плотину. Значит, найти воду будет достаточно легко, если, конечно, она не окажется солёной. Я оглядываю всех трибутов по кругу в поисках своего напарника, но не нахожу его, значит он за Рогом Изобилия. Надеюсь, он готов. Ведь всего через одну минуту начнётся бойня. —Добро пожаловать на 70-ые Голодные Игры! — объявляет бодрый голос Клавдия Темплсмита,я мотаю головой из стороны в сторону, пытаясь обнаружить источник звука, но всё тщетно. — Пусть удача всегда будет на вашей стороне! 60 секунд проходят слишком быстро, но при этом кажутся вечностью. Моё сердце бьётся так сильно, словно готово выскочить из груди, руки дрожат, коленки подкашиваются, сознание путается, но я пытаюсь сохранять спокойствие и трезвый ум. Я ещё раз осматриваю Рог Изобилия, нахожу взглядом несколько трезубцев, их явно положили для меня и для зрелищ. От этой мысли я поеживаюсь. —5... —4... —3... —2... —1... Звучит гонг. Голодные игры начались.