Хозяйка Нефритового сердца

      Син Лиин в цветочном доме появилась при помощи брата своего мужа. Таких историй каждая вторая, лишний рот никому не нужен. Женщина, в теле которой она оказалась, могла бы назваться счастливой, ей несомненно в жизни повезло, она родилась в зажиточной семье, получила образование и вышла замуж по любви, что на самом деле редкость. Годы шли размеренно, её новая семья процветала, торговля расширялась, копилось золото и даже вот первенец на подходе. Ожидали пополнения.       Мужа Лиин она нашла на конюшне с пробитой головой. Того пытались спасти, но не смогли. Он выжил, только вот осталось тело без души. Он не говорил, не мог сам пошевелиться, Син Лиин пыталась найти лекаря, что поможет ему, но все как один говорили, что тут даже небожители бессильны. К ним в дом приехал брат, заламывал руки, стенал, что как же так, его родной брат и такое горе. Прошло пару месяцев прежде чем Лиин приняла, что её муж уже не вернётся. Помочь она была не в силах, как могла ухаживала, да только ей и самой становилось всё хуже и хуже. Уставала быстро, голова временами кружилась, да и есть не хотелось. Лекарь говорил что всё в порядке, и отпаивал её травами. Потом пропала её служанка, отправилась на рынок за овощами и так и не вернулась. Нашли только через неделю со сломанной шеей. К деверю приехала его супруга. Ходила по дому словно хозяйка, нос кривила, говорила, что безвкусица страшная в комнатах. Да и слуги все сплошь старые. Она разродилась раньше времени, да только вместо радости рыдала от горя, держа в руках мёртвого сына. Повитуха, взглянув на дитя, только и успела ей тихо сказать, что бежать ей надобно. Не прошло и недели, как скончался муж. Её к нему не пустили.       Она и опомниться, как оказалась в повозке. Проснулась уже на рассвете от того, что замёрзли ноги и голова болела сильно. — Ты уж прости, конечно, но не свезло тебе. Будь ты посговорчивее тогда, глядишь и живой бы осталась. — Брат мужа вытащил её из повозки. — Ты за это поплатишься! — процедила женщина. — Возможно, — усмехнулся мужчина, — только ты об этом не узнаешь. Говорят, в этих лесах сгинуть проще простого.       И он ушёл. Оставил её обессиленную в легких одеждах зимой. Куда идти она не знала, кругом лес, снег и как говорит молва, злые духи, что обитают на горе. Сперва она увидела темный силуэт и, испугавшисьь, побежала, зная, что не убежать, сил не хватит. Да так и свалилась, словно ноги подрубили. Тёмным силуэтом оказался большой черный пёс с белой звёздой на морде, да с голубыми глазищами. Даже заплакать сил не было. — А вы резвая. Хэян (мрак) за вами еле успел. Над ней возвышалась девушка в доули, чёрную вуаль развевал ветер и Син Лиин могла сказать, что она очень молода. — Вставайте, идти ещё долго. — Куда? — Это от вас зависит. Останетесь здесь — звери растерзают. Здешние волки, конечно, просто так на людей не бросаются, но кто знает. Пойдёте со мной, проживёте еще. На самом деле Лиин считала это ошибкой, то, что она встала и пошла за девушкой и псом-демоном. Это она поняла, уже когда она полностью пришла в себя, когда её подлечили и она осознала, куда попала. Мэй-Мэй оглядела её с ног до головы и сказала жёстко, что либо она берёт себя в руки и сделает хотя бы попытку начать жить, либо может лечь и помереть. Только где-нибудь не здесь. — Нянькаться я с тобой не буду! — сказала Мэй-Мэй и ушла.       Женщина и правда пыталась. Пару месяцев казалось, что всё будет хорошо, что на самом деле ей повезло, она жива. Но что ей жизнь, если никого не осталось, она даже не знала, где она, как далеко от родительского дома. Искали ли её? Сначала она стала меньше есть, потом меньше появляться на людях. Перестала помогать вести управляющей Ван счета и следить за прислугой, а после и вовсе перестала выходить из комнат. И тогда к ней пришла Госпожа, в сопровождении всё того же Хэяна. Пса видели редко, поговаривали, что он и вовсе дух, которого вызывает Госпожа, когда нужно наказать неугодных. В это верилось мало, ведь пёс был живой, дышал, грыз обувь и ночами выл, словно неприкаянный дух. Навевал ужаса. Госпожа пришла к ней вечером, когда солнце клонилось к горизонту, и явно была чем-то опечалена. — Ну, поведай мне, о чём хандрит твоя душа. — Произнесла Госпожа. — Всё это пустое. — Это мне решать. Ты не ешь, не разговариваешь ни с кем. Выйдешь на улицу, тебя ветром в Диюй унесёт. — Лиин и вправду похудела сильно, глаза и щёки запали, ручки словно веточки, тронь, того и гляди переломится. — И пусть. Вас тоже тревожит что-то.       Госпожа молчала долго, пила свое крепленое вино и молчала, а Лиин всё так же записывала расходы, пока женщина не заговорила. Надломленно так, сухо. Без слёз даже. И чем дальше, тем становилось яснее, что слёз уж и не осталось вовсе, только выгоревший пустырь внутри, с остовами обгоревшего леса. Син Лиин задавала наводящие вопросы, и подливала Госпоже вина, та медленно, но пьянела. — Что за ритуал? — в конце спросила женщина. Госпожа смотрела осоловелым, но пристальным взглядом. — Человек отдает духу свое тело взамен на услугу. — На любую? Госпожа махнула рукой, — да хоть на желание посадить редьку на болоте. — И как же это осуществить? — Нужен круг призыва, талисманы и желание, — прикрыв глаза, произнесла Госпожа. — Нужна ещё кровь. Желательно призывающего, но можно и свиную. — И вы, конечно, знаете, как должен выглядеть круг призыва. — Лиин подала ещё чарку вина. Пёс смотрел на это свысока, явно не одобряя действия хозяйки, а поэтому тяжко вздохнул и вышел из комнаты, напоследок вильнув чёрным хвостом. — Знаю, но…       Син Лиин резко подалась вперед, вытаскивая из-за ворота кристалл на цепочке. — На счёт три вы заснёте! Раз, два, три. — И Госпожа заснула, чарка вывалилась из рук, разлив остатки вина по полу. Думать, что бы сделала с ней Госпожа, Ши Лиин не хотела. Она уже поняла, что хозяйка цветочного дома не простая женщина. Заклинательница, и будь она не так пьяна, такой бы фокус с ней явно не прошёл. Скорее всего, Госпожа бы ей просто свернула шею, даже несмотря на ее добрую натуру. — Простите меня, Госпожа. — Прошелестела женщина. Она осмотрела комнату, но ничего острого не нашла, пока её взгляд не зацепился за небольшой кинжал, что висел на поясе у Госпожи. Полоснула себя по руке, подставив под кровь пустую чашу. — Откройте глаза. — Слышите меня? — Да, — замедленно моргнув, ответила женщина. — Начертите круг призыва! Син Лиин наблюдала, как скрупулёзно Госпожа чертит круг призыва, чувствуя, как слабость накатывает, всё же тут она сглупила. Ей несомненно повезло, что Госпожа знает и умеет залечивать такие раны. — Всё. — Что-то ещё нужно? — Этого достаточно. Женщина вошла в круг. — Спасибо вам, Госпожа. Вам нужно спать! И женщина повалилась тут же, стоило это произнести.

***

— Собственно, вот и всё. Я очнулась в кругу, всё тело болело, мутило жутко и пахло кровью, как тогда на Пристани Лотоса. Напугалась сильно, конечно. А когда руки увидела, вообще жутко стало. Такие худые были! — Говорила Яньли. — Спросила, где мой муж, а мне — он мертв. Я всё повторяла, что Цзисюаня не могли так просто убить. В тот момент Вэй Ин просто побелел, как полотно. Я сначала и не верила в то, что это на самом деле реально. Всё порывалась домой. Тебя увидеть матушку, переживала, как там А-Лин без меня. Но, — она сжала руки брата. — Я даже стоять без поддержки не могла. Зима тогда была, а я выбежала на мороз после ритуала. Заболела сильно. Да и крови много потеряла. — Почему мне сразу не рассказали? Я что настолько плохой брат? А матушка? А Цзинь Цзисюань и А-Лин? — Мы с тобой расстались не на хорошей ноте. — Третий голос ввел в ступор Цзян Чэна. Он даже и не услышал, как Госпожа зашла в комнату. Только сейчас до него начал доходить смысл сказанных слов. — В-вэй Ин? Женщина поджала губы. — Вот как-то так. — Вэй Ин? — Я правда, не думал, что так получится. — Взмахнул руками Вэй Ин. — Вэй Усянь! — Процедил Цзян Чэн, порывисто вставая с диванчика. — Тише, глава ордена, — попятился Вэй Ин. — Спокойствие! — А ну, иди сюда! Паршивец! — Цзян Чэн! — Взвизгнул Вэй Ин, срываясь с места, но Цзыдянь оказался быстрее. Судя по лицу Цзян Чэна, он явно собирался кого-то бить, но никто из них не мог подумать что вместо карательной оплеухи он сожмёт Вэй Ина в объятиях и зарыдает, как тогда в детстве, когда у него забрали собак. — А-Чэн, — просипел Вэй Ин, — ты мне рёбра сломаешь. Мало помогло, потому что Цзян Чэн так и поволок его к шицзе, а потом ещё с четверть часа шмыгал носом ей в ворот. — Ты с годами стал сентиментальным. — Усмехнулся Вэй Ин. — Молчи, женщина! — Буркнул Цзян Чэн, внимательнее осматривая теперь уже сестёр. — Ты совсем, что ли не, ешь? — Не ела, — поправила Яньли. — У меня были дела. — Дела могут и подождать! Закрылась в этой с своей пещере и носа не казала. Кожа да кости! — Шицзе, ну перестань. За дверьми комнаты Яньли встретили управляющая Ван и Мэй-Мэй. — Ну что? Она поест? — Уточнила Мэй-Мэй. — У неё не будет выбора. — Улыбнулась Яньли. — Там господин приехал к Госпоже. — Приехал, — хмыкнула Мэй-Мэй, — прилетел. — Кто? — Второй молодой господин Лань. — Хм. Ему придётся подождать. Управляющая Ван поклонилась и ушла. — Там не только господин Лань. — А кто ещё? — Бессменный жених. — Ему тоже придётся подождать.       Заснули они уже далеко за полночь и в одной кровати, чего не было со времен их детства. Ну тогда только Вэй Ин залезал к Цзян Чэну в кровать, когда ему кошмары снились. Яньли же хоть и засыпала в их компании, но всегда на кровати, а мальчишки ютились вместе. Госпожа Юй гневалась часто да гоняла их на тренировки.       Цзян Чэн проснулся от того, что ему сложно было дышать, левая рука затекла и было жарко. Да, бывало, что он посещал подобные, более развратные, заведения, но никогда раньше с женщинами не засыпал. Да и не считал это нужным. Но, открыв глаза, он внезапно запунцовел и попытался выбраться. — Ну чего ты дёргаешься? — Сонно произнес Вэй Ин. — Слезь с меня, — не сильно толкнул Цзян Чэн, краснея, понимая, куда именно упёрлась его рука. — Да кому ты нужен? — Что сказал…а? — А-Чэн, А-Сянь, не ссорьтесь. Минута тишины, а потом Вэй Ин заливисто захохотал, да так сильно, что упал с кровати, так и не переставая смеяться. — Видел бы ты своё лицо! — Нормальное у меня лицо! — Ладно, нормальное, — усмехнувшись согласился Вэй Ин. — Кто хочет есть? — Это глупый вопрос. Из комнаты они вышли одновременно, но Вэй Ин обернулся чтобы видеть Янли и Цзян Чэна и поэтому не заметил стоящего в коридоре Второго Нефрита ГуСу. — И каким ветром? — нахмурился Цзян Чэн. Женщина обернулась и нервно улыбнулась. — Лань Чжань! Вот так сюрприз! Надолго к нам? — Думаю, нам стоит сначала позавтракать. — Мило улыбнулась Яньли. — Господин Лань, составите нам компанию? — Шицзе, не думаю, что… — Мгм. — Перебил Вэй Ина Лань Чжань. — Замечательно. По пути в дом Яньли их встретил Сюэ Ян, демонстративно проигнорировав молодого господина Ланя. — Передали вам с кухни. — Спасибо им за это. — Лучшее «спасибо» будет, когда ты спустишь этого напыщенного идиота с лестницы. — Какого? — Вэй Ин деловито выбрал самую румяную булочку из корзинки. — Чжан Гуан. — Ответил парень. — Ему без тебя и вино не то, и свинина пережарена, и девушки не красивы. Наши и не красивые! — Возмутился Сюэ Ян. — Глаза бы выколол! — Это ты брось! Пристрастия у тебя жуткие. То пальцы отрубить, то глаза выколоть. Сюэ Ян поджал губы, — да, не то что ты. — А что она? — Влез в разговор Цзян Чэн. — Пообещала одному…. — Сюэ Ян! — … гостю, цитата: «"отрежу ваш женьшеневый корень, яшмовые бубенцы и засуну так глубоко в пещеру хризантем, что ни один лекарь достать не сможет!" — Парень сказал это с чувством, явно цитируя не только фразу, но и настроение Госпожи в тот момент. — Ну всё, хватит. Не порть настроение с утра пораньше. — Хороший аппетит, — подметил Сюэ Ян, наблюдая, как наставница уплетает третью булочку. — Вы случаем не на сносях?       От неожиданности Вэй Ин подавился и зашелся кашлем, в то время как побледнел Лань Чжань, хотя куда еще бледнее, а Цзян Чэн непонимающе смотрел на Сюэ Яна, который злобно зыркал в сторону Второго Нефрита. — И чего я не знаю? — вкрадчиво поинтересовался Цзян Чэн. — Скажешь ещё слово!.. — Пригрозил Вэй Ин, тыча пальцем в грудь воспитаннику. — Ну, а что я еще мог подумать? — Вспылил парень. — Торчала в пещере месяц, мы чего только уж не подумали. Это самая логичная вещь! — Молчи! И иди! Иди на ферму к господину Мин или на конюшню. Уйди! — Да сейчас, — с вызовом произнёс Сюэ Ян, — тут такие интересности будут. Не могу это пропустить! — Цзян Чэн, пойдём, — потянула Янли брата за рукав. Но Цзян Чэн остался стоять на месте и смотрел тяжёлым взглядом на Лань Ванцзи. — Это всё конечно, прекрасно, что вы нашли друг друга, — встал между ними Вэй Ин, — но, может, поедим сначала? — Ты знаешь? — Да. — То есть он знает? — Вспылил Цзян Чэн. — А-Чэн! Не здесь!       Сюэ Ян был доволен, что не одному ему не нравится этот белопёрый гусь, и деловито заваривал чай. За столом царила весьма напряжённая тишина, но гусь словно бы посчитал это привычным и ел аккуратно, следил за тем, чтобы наставница ела ещё и нормальную еду, а не утопленные в остром соусе кусочки мяса. И овощи ей пододвигал, и лепешки, и баоцзы. За ними пристально наблюдал глава ордена Цзян, пережёвывая еду словно мельничные жернова, не хватало только скрипа зубов. Шицзе наставницы умильно улыбалась и была всем довольна. Солнце освещало уютную столовую, отчего казалась, что Ши Яньли словно божество радости и света. Так и сияла. — Так и будем молчать?       Цзян Чэн ожидал, что ответит Вэй Ин, но он наоборот набрал побольше овощей и задумчиво пережёвывал, стараясь не смотреть на брата. И Цзян Чэн не знал, как относиться к тому, что сейчас у него, по факту, две сестры. — Это тебя не касается. — Тихо ответил Лань Чжань, без страха встречая взгляд Цзян Чэна. — Да неужели? — Да. В общем-то да, Цзян Чэна это почти не касалось, но мысли Вэй Ин оставил при себе, из-под ресниц наблюдая за братом и Лань Чжанем.