Ты добился этого сам

-Мам, гляди — море! — пытается перекричать шум волн маленький мальчик с большими глазами. -Иду-иду, дорогой, — спокойно подходит невысокая женщина и мягко ерошит волосы ребенка, с улыбкой глядя в даль горизонта. Сегодня ветер не бушует со всей силы, не сталкивает волны друг с другом также рьяно, а ветки деревьев лишь тихо покачиваются. Песок приятно скользит меж пальцев и ласково щекочет кожу, вызывая у Чангюна мурашки по коже от непривычных касаний. Ручки мальчика наивно тянутся к воде и сразу же отдергиваются, когда чувствуют непривычную прохладу. Пена громко шипит и быстро пропадает, стоит только волне откатиться назад. -Наконец-то мы здесь. Столько времени понадобилось, чтобы выбраться, — довольно шепчет под нос она, с задоринкой в глазах замечая большую радость на лице сына — Наверное стоит приезжать сюда чаще… Как думаешь? -Да! — сразу же отзывается мальчишка и вскидывает руки к небу, словно благодарит за данную возможность — Только давай в следующий раз с папой? Он меня сможет покатать на спине и вообще с ним будет лучше раз в сто. -Обязательно будем с ним, слышишь? Обязательно, — обещает уверенно, дает слово где-то в душе и хочет, чтобы оно выполнилось на самом деле. Чангюн помнит свой первый поход на море ярко, это воспоминание выточилось в голове старательно и крепко, разрушить невозможно. Он будто заново слышит мамин смех, когда они дурачились в море и брызги от рук друг друга попадали в лицо, охлаждая в летнюю жару. Там они пробыли до вечера, знатно вымотались, но остались довольными настолько, что еще несколько дней вспоминали поездку. Да только в ней также, как и в других, не было отца. Им никогда не обижался, именно тогда мама объяснила всю проблему и по-дружески попросила понять. Он уже тогда осознал, что мир взрослых какой-то странный и сложный, а папина работа важная и требует больше времени, чем у других. Чангюн восхищался своим папой, хвалился и радовался, когда его брали в лабораторию наблюдать какие-нибудь эксперименты. Даже если они просто рассматривали неизвестные, но до дрожи интересные и загадочные образцы под микроскопом, мальчик от души наслаждался каждым моментом с близким человеком. -Мам… Я сейчас задам вопрос, но ты не будешь смеяться? —  неуверенно просит он, заглядывая в чужие глаза, и незаметно берется за руку, чтобы в случае чего сжать ее, переставая бояться. Вокруг слышится гомон и смех семей, где-то шалят детишки, такие же маленькие и верящие в сказки. Вдоль  вечерней набережной два человека медленно и душевно бредут вперед, обсуждая от самых незатейливых мыслей до мельчайших деталей, захватывающих все существо. -Продолжай, — снисходительно кивает и с интересом рассматривает, как ее маленький герой мнется, сомневается в своих словах. Теплота проскальзывает в каждом брошенном взгляде, мановении руки или легком поглаживании волос на детской голове. -Почему папа так редко с нами бывает? Неужели он не хочет гулять со мной? -Почему ты так думаешь? — непонимающе глядит женщина и чуть крепче сжимает маленькую ручку. -С тобой он куда-угодно ездит, а когда я прошу, то он отказывается и уходит на работу. Неужели на работе интереснее, чем со мной? — и заламывает ручки, теряясь в терзающих мыслях. -Малыш, на самом деле все сложнее во множество раз, — она ласково поглаживает большим пальцем маленькую ладошку — Папа ходит на работу, для того чтобы заниматься любимым делом и также получать за это деньги. Начальство часто требует его работать больше, чтобы больше было сделано. -Но почему они не могут попросить еще кого-нибудь помочь? — непонимающе вскидывает ручкой в сторону и с негодованием смотрит на нее. -Я сама не знаю. Так бывает. Жизнь может требовать от нас большего, чем хочется, даже если ты устал или желаешь заняться другим делом. Когда ты вырастешь, то поймешь, что наши предпочтения могут не учитываться, пока мы идем к своей цели или занимаемся чем-то любимым. -Фу, тогда не хочу быть взрослым. -Ой, понимаю, милый, сама такая же до сих пор. И все равно взросление — это важный этап в жизни каждого, который мы должны пройти. Несмотря на плохие стороны, в ней есть большое количество приятных и хороших моментов, ради которых некоторые и взрослеют. В будущем ты о них узнаешь подробнее, но примером может быть свободный выбор работы и следование за своей мечтой. -Не знаю, быть ребенком тоже неплохо — со стороны слышит кашель матери и с испугом оборачивается, видя улыбку — ты чего? -Папа услышит — упадет. -Ой, пусть падает, может тогда нам его отдадут! -Да… — уютная тишина обволакивает медленно, поселяя в теплые объятия, но мальчик все равно выглядит как-то подавленно после недолгого разговора — Малыш, послушай. Мы с папой не можем все время быть рядом. Однако мы всегда будем готовы поддержать тебя в трудный момент, дать совет или просто прийти и обнять. -А если вы далеко будете? -Постой, по плану говорю только я… В будущем мы можем не согласиться с тобой, не поддержать идею или нечаянно обидеть, но в этот момент твоей поддержкой будут друзья. Гюн-и, ты никогда не идешь один, рядом всегда будут родные, друзья или твоя половинка. Хотя все равно пиши нам тогда, слышишь? Не бойся в разгар ссоры попросить поддержки, малыш. Так и с папой, он на работе, но мыслями он давно с нами на море, — тихо говорит женщина, присев на колени, и ласково гладит голову сынишки. В его глазах смятение сменяется грустью и пониманием. Она говорит не только про отношения между друг другом. Мы не вечные и далеко не имеем девять жизней, как кошки, поэтому когда-нибудь близкий может уйти, оставив Гюна одного. Но он не будет бояться, ведь с ним будут друзья, а внутри те — кто дорог. А папа так и не съездил с ними. Чангюн не обижается, правда. Поездка в парк, на аттракционы, спектакли в школе — везде пустое место для отца, которое не заполняется с каждым разом. -Я скучаю по тебе, папа. *** Маленькая кухонька обставлена скупо, но уютно, с маленькими и милыми тумбочками, печкой и холодильником. Средний стол и мягкие стульчик по сторонам, с подушками на них. Хотя главной особенностью является огромное окно с широким подоконником, которому наверное идет десяток лет. Да только свою работу он выполняет хорошо. Хёнвон не знает с каких пор мелкий не спит в преддверии часа ночи, но отчетливо слышит, как тот несмело подходит к нему. Че лишь спокойно опирается на широкий подоконник и ждет, пока это невинное дитя решится заговорить. Чангюн мнется у стола еще минут десять и наконец подходит к хёну. Хенвон переводит взгляд с вопросом и с удивлением замечает, что парень сам увлекается мыслями, глядя в ночную даль города. Огоньки мигают ярко и плавно, жалко что их свет не доходит до этой жалкой квартирки. Рой в голове собирает по кусочкам вопрос, на который Хёнвон ответа не имеет, ведь не знает что хочет услышать, когда выговорится. Ему как-то не хочется трогать этого малыша своими закидонами и историями о незадачливой любви. Однако они все — люди, поэтому оставить гложащие мысли в себе навсегда не получится никак. Стрелки стучат о наступлении часа ночи, а на улице совсем ничего не изменилось. Парни не издают и звука, стараясь никого не разбудить. День был долгий и напряженный, завтра может быть похуже — никто не знает, что придумают эти люди на верху. -Тоже боишься не попасть? — тихо спрашивает Чангюн и как-то криво усмехается. Хёнвону бы ударить себя по лицу рукой, но темнота не скроет это необходимое движение, поэтому он довольствуется закатыванием глаз. -Меня гложет немного другое. -Хосок-хён? — простодушно называет причину и по-доброму смотрит в глаза напротив. Что-то теплое разливается, когда смотришь на такого хёна: маленького, скрутившегося и испуганного. Хотя его привычный характер все равно лучше. Чангюн не глупый, и Че знает это прекрасно. Не зря ловил долгие нечитаемые взгляды, когда сам засматривался на идиота с буквы Х. Какая-то странная наблюдательность и спокойствие было присуще этому ребенку. Такие черты ожидал найти лишь в  зрелых и повидавших жизнь мужчинах, но никак не в малыше-рэпере. -Может быть… — уклончиво шепчет Хёнвон, не глядя в два ночных омута. -Рассказывай, все равно хуже не будет, — устало вздыхает «психолог» и укладывает подбородок на сложенные руки — А потом может и я что-нибудь поведаю. Че неуверенно смотрит на своего собеседника и молчит. А внутри мечется, рвет и орет от безысходности, из-за которой должен кому-то выкладывать беды. Он решает бить сразу и метко, чтобы потом не появились недопонимания. -Я его люблю. -Нет, ну я это понял. Проблема-то в чем? — расслабленно зевает и невнимательно рассматривает поднявшуюся бровь хёна. Потом усмехается мирно и продолжает — Послушай, может для остальных вы и ведете себя скрытно, но иногда даете слабину и палитесь конкретно. -Всмысле палимся? Мы олицетворяем сущность ниндзя! — обиженно шипит парень и дует щеки, отойдя от шока. -А, то есть целоваться в кафе — это вообще ни разу не палевно? — скептически смотрит исподлобья Чангюн с кашлем в горле. Немного першит,  да и в носу зудит, да только состояние в норме, поэтому списывает на легкую простуду от сквозняка Тишина неловко присаживается между ними, Хёнвон просто смущенно дует щеки дальше. Видимо, в голове выстраивает планы, чтобы убить того, кто полез его целовать. Ну может и не убить, но разок дать подзатыльник не помешает. Все равно в ответ не прилетит. Или же на неделю оставить без поцелуев… Хотя Че сам не выдержит. -Так, постой, это было возле служебного выхода, в темной части коридора, все по канону романов. Встречный вопрос, но что там делал ты? — непонимающе кривит в удивлении лицо блондин, выставляя руку в локте от бедра. Тихий смешок вырывается из пухлых уст, но правосудие должно восторжествовать. Даже если оно тут ни при чем. -Мне стало нехорошо в каком-то смысле… Вспомнил кое-что плохое, думал отойти подальше и успокоиться, не отвлекая никого. А тут — кролики, — Хёнвон давится водой в стакане и краснеет, что демонстративно не замечает младший. У того руки подрагивают, а у Чангюна в душе приятный штиль — На самом деле можешь ничего не бояться, я не буду рассказывать. -Соглашусь, ты выглядишь, как самый последний человек на земле способный выдать чужую тайну. Скорее всего, именно поэтому я и не волнуюсь, когда разговариваю с тобой, — тепло улыбается Хёнвон и усаживается за мелким на подоконник. Он скрипит как-то подозрительно, но две худые тушки выдерживает и не жалуется. Разлитые капли воды блестят на столе от лунного света, и Чангюн находит это по-своему красивым. Выглядят, словно маленькие жемчужины, которые одиноко покоятся на дне бездонного океана, ждут своих владельцев и загадочно мерцают. Иму кажется, что под такое описание подходят многие трейни агентств. Их таланты иногда могут быть лучше популярных айдолов, но они так и остаются незаметными для публики. Этим людям выпадает лишь гробить свою жизнь, не зная, получат ли они шанс. Чангюн с сожалением понимает, что он один из них, хоть и не жалеет о своем выборе. -Так… Что вызывает у тебя потерю нервных клеток? — наконец подает голос он. Хёнвон недовольно фыркает над этим поэтическим началом. -В любом случае… Ты должен был слышать о чем мы говорили — неловкое почесывание раздается мерным шкрябаньем в тишине, но отрицательное мотание Чангюна сбивает с толку, поэтому Че решает скрыть подробности — Окей, тогда начнем по-другому. Ты сказал ранее правду. Да, я боюсь не пройти, но я боюсь и пройти… Без Хосока. Мы с ним знакомы чуть больше, чем на программе, разговаривали до нее, месяц или два…  За все время было найдено столько общего, да и в сложные моменты он был рядом. Я как-то уверен, что не просто влюблен, а люблю. -Мне кажется или я слышал что-то такое в недавней дораме, — смеется беззастенчиво Чангюн и за это получает легкий шлепок по плечу — Ладно, продолжай. -И я сейчас думаю. Что… Если я не пройду в конце? В какой-то момент дам слабину и не доберу баллов, а потом уже будет поздно нагонять других… Может разойтись сейчас на хорошей ноте, чем в конце на плохой? Я не хочу терять его, расставаться и уходить, но тогда ведь ему будет легче. Та же ситуация наоборот. Вдруг он не сможет? Я слабо верю, что смогу без него. Чангюн молчит в ответ долго. В голове нет ответа, лишь жалость и сочувствие, которые Хёнвону вообще не нужны ни сейчас, ни потом. Мысли об отце и из скандале, но другу, если Чангюн имеет право так называть Че, хочется помочь. -Я не знаю, как правильнее, но разрыв скорее всего будет самым худшим вариантом. Вы оба будете подавлены, да и обстановка накалится, а нам это всем не надо. Потом… Если бы у меня был любимый человек на таком проекте, то я бы боролся всеми силами. Хотя на первом месте для себя всегда буду я любимый, но он тоже бы был моей целью номер один. Просто без одной десятой. Хёнвон улыбается на такой заметной лести для себя и пожимает плечами. Младший сидит в раздумьях дальше, пытаясь сформулировать мысль как можно понятнее. Им вместе спокойно и тепло, что нужно еще? -Но даже если, например, он и не пройдет, то разве ты его разлюбишь? — Как-то неуверенно шепчет Чангюн, заламывая руки. Хёнвон удивленно смотрит в ответ и задумывается — Да, вам может быть сложновато совмещать общие графики, но вы все равно будете вместе… Моя мама говорила, что если человек не рядом, то значит мыслями и сердцем он все равно с тобой. В вашем случае также. Вы будете вместе, поддерживать друг друга и любить всем сердцем, несмотря ни на что. Как по мне, это и есть любовь, наверное. Быть рядом тогда, когда все выглядит безысходно. Уверен, Хосок-хён думает также. Детские мысли заполняют комнатки в голове Хёнвона, что вызывает панику в домике маленьких Че. Такие простые слова внедряются в кожу певца, разъедают все существо, а потом что-то резко щелкает внутри, и Хёнвон облегчённо выдыхает. Оборачивается и смотрит на коридор, ведущий к комнате любимого человека. В душе резко поселяется желание прибежать к нему, залезть под одеяло, шептать глупости на ушко, а потом признаться в любви заново. Так, чтобы Хосок не сомневался, как и Хёнвон. -А что у тебя стряслось? — и видит легкую дрожь, пугающую его слегка. Он видел такое где-то, жаль что помнит где именно. -Не уверен, что стоит тебя нагружать этой ерундой. Так… Семейные разногласия, — отмахивается с короткой улыбкой Чангюн, но Че не верит уже. -Тут вообще должно действовать правило «Ты мне, я тебе», но я решил рассказать все, потому что верю тебе. Если ты еще не готов или просто не хочешь, то я пойму. Однако не держи все в себе, — кладет руку поверх маленькой лапки Чангюна, и Им ловит дежавю с Чжухоном. Только у того рука была прохладнее, но не менее удобной. -Спасибо, что беспокоишься за меня… -Да ты просто занимаешься песней моего парня, это как бы тоже очень важно мне, — серьезно проговаривает блондин, а потом, заметив неловкое выражение лица напротив, сразу же исправляет ситуацию — Шучу, хоть и в каждой шутке есть доля правды… Но я правда не хочу, чтобы ты перенапрягался от этих мыслей. Уверен, ты уже знаешь последствия игнорирования этой проблемы. Гюн молчит, мечась от криков о своей беспомощности до возвращения в холодную постель. За окном все также, да только у Има в душе уже ветер нарастает медленно, избивая волны со всей злостью. Маяк вдали мигает, изредка потухая и зажигаясь вновь. Видимо сторож добросовестный и честный, хоть и не всегда. Парень смотрит на Хёнвона, как на заблудившегося путника, уверенного в вознаграждении за свои старания. И судьба благосклонна к этому целеустремленному страннику. -Я… — не выдерживает и рассказывает все, от корочки до пышной мякоти. Хотя Гюн видит в ней гадкую гнильцу разрастающуюся с каждым годом все проворнее и быстрее. Он помнит, как мама любила сыры с плесенью, но там она была вкусной и даже ароматной, а тут сплошное разочарование — Сплошное разочарование… Так крикнул отец, когда я уходил из дома в общежитие. -Ты пытался с ним заговорить после этого? — неуверенно трогает его плечо и заглядывает в глаза, чтобы наладить связь — Это ведь было простое недопонимание, которое можно устранить парой бесед. -Я пытался, он в никакую. Звонил, пересекался после работы, а отец думает, что я стараюсь только ради денег. Серьезно, пап? Я иду к своей мечте, а ты об этом! — устало вскидывает руки в стороны, слегка задевая рядом стоящий стакан, который с негромким грохотом скользит назад. Хенвон с опаской смотрит за спину и с облегчением не слышит копошения. -Значит он упертый кабан, — выдыхая, заключает высокий юноша. Гюн издает беззвучный смешок и зарывается ладонью в стриженные волосы. -Я уже знаю, что многого достиг, но его слова до сих пор мучают меня во снах… И это так бесит. Нужно было давно опустить эту глупую ситуацию, но я все вспоминаю и вспоминаю, накручиваю себя и продыху не даю. Может быть, когда он скажет что-то мне, просто услышу его голос, то мне станет лучше, но это невозможно… Я так скучаю по ним, но папа отталкивает, и мне приходится связываться по телефону, — шепчет, всхлипывая в тишине, Чангюн и сжимает мягкие пряди в руках, стягивает до боли. Хенвон беспокойно замечает на его щеках неожиданную влагу и почти срывается с места, когда видит хена — Я до этого как-то все сам был, некому выговориться, поэтому и прорвало. Прости, хён, что втянул в это. -Эй-эй-эй, что случилось, Гюн-и? — раздается сбоку взволнованный голос Кихена, который сонно подбегает к мелкому. Тот лишь цепляется за ткань на лопатках и срывается на скулеж — Ладно он не в состоянии, расскажи лучше ты. Тише, тише… -Проблемы в семье, — заключает для него Че и без промедления крепко обнимает сжавшегося парня. Юноша быстро шепотом рассказывает от А до Я разговор, умалчивая свою проблему. О ней он поговорит с Ю только тогда, когда будет готов — Гюн-и, поверь  мне, ты пройдешь, докажешь папе, что он был не прав, и заново увидишь маму. -Да, согласен. Мелочь, не бойся. Теперь у тебя появились добрые хены. Насчет Чжухона пока не знаю, он ведет себя на твой возраст и ниже, но мы рядом. Выговорись, выплачь все, а мы постараемся помочь. Слышишь? — тепло бормочет на ушко тому и чувствует слабый кивок. Гюн помнит, что мама так делала, и собирается с силами. -Спасибо, — и вызывает улыбку у двоих парней. Они так сидят еще долго, а может у Има просто сломались внутренние часы. Помнит он маловато из тех двадцати минут плача, но спокойствие обволакивает крепко вместе с поддержкой хёнов. Они уводят его в комнату, укладывают и накрывают одеялом по голову, чтобы тепло никуда не ушло. Снизу вертится Чжухон, бурча какую-то нелепицу, и Чангюна это успокаивает еще лучше. Внутри заново приятное спокойствие, никаких водоворотов и штормов, тихий бриз шныряет незаметно между деревьями. Гюн медленно погружается в глубь пушистых снов, обнимая подушку, и сопит. -Я даже не представлял, что у этого ребенка такое прошлое… Имею ввиду, каждому сложно пришлось, но у него какая-то ерунда сейчас в жизни. Запущенно как-то у него все, — выдыхает через рот Кихен, складывает руки на груди. Хенвон потягивается и тянет за собой в их спальни — Надо бы отвлечь его чем-то. -Тогда завтра можно будет поддержать его походом в парк или куда-то еще… Хона втянем, а Хосок с Минхеком так вообще обрадуются идее вылезти куда-нибудь. Что думаешь? — тихо спрашивает незадачливого и до жути задумчивого хена, видя смутные сомнения на дне зрачков. -Можно устроить, но это будет наверное странно смотреться. Тогда может и других позовем? Чангюн тогда сдружится со всеми. Думаю, будет неплохо. -Ну тогда пошли спать. У меня скоро глаза вывалятся, боже мой… — и прыгает под одеяло. Долго думает о чем-то, иногда двигая головой, а потом шепчет — Спокойной ночи.