Расстройство Ван Гога

Комнаты, комнаты, как же много разных комнат в этом месте. Чонгук поправляет свой белый халат и не задерживает взгляд ни на чём, потому что тошно становится. Перед входом забрали телефон, часы, кошелёк, всё осталось там, потому что сюда со своим нельзя. 123… 124… 125… Вот она, 126 комната за которой находится Тэхён. Руки немного начинают дрожать, но Чонгук глубоко вздыхает и открывает её ключом. Слишком тихо, как будто бы никого нет. Он лежит, свернувшись клубочком на кровати, повернувшись спиной к двери. Столько времени без него и вот его счастье, совсем близко. Это сон или реальность? Чонгук медленными шагами подходит и садится на край, аккуратно касаясь предплечья. — Я вчера там был, сегодня не моя очередь, уходите. — От такого разбитого и хриплого голоса становится ещё хуже. Где он был? Что с ним делали? — Здравствуй, Тэхён, я твой лечащий врач Чон Чонгук. — Повторяет точь-в-точь как в первую их встречу и немного улыбается, продолжая держать ладонь на худом предплечье. В груди всё разрывается, как же хочется забрать его и увезти подальше, чтобы больше никто не посмел даже пальцем его тронуть. Тэхён поворачивает голову, а глаза…они такие пустые. — Что? — Чонгук смотрит на него и сглатывает вязкую слюну, синяки и ссадины на лице, боится представить что же находится под одеждой. — Вы новенький? Он сейчас пошутил ведь? Чон хмурит брови и убирает руку, двигаясь ближе. — Тэхён, милый, не пугай меня, я пришёл к тебе, мы снова будем вместе. — Глаза начинают слезиться от того, что эмоции на лице напротив совсем не меняются. — Я вас не знаю, но если вы пришли издеваться надо мной, начинайте. — Тэхён отодвигается и садится, складывая руки на свои колени. Чонгук опускает взгляд и пугается ещё больше, когда видит перебинтованные кисти. — Если спросите про это, то это мне их сломали, но мне не больно, таблетки помогают. Чон бегает глазами по своему мальчику и понимает одно — он его не помнит. Как же хочется кричать и убить тут каждого, кто сделал с ним это всё. Всё внутри начинает болеть за него, слёзы уже готовы выйти из глаз, но казаться слабым перед Тэхёном сейчас нельзя, ему нужно показать всю свою любовь и доказать, что с ним он в безопасности. — Как ты тут оказался? — Лицо напротив делает задумчивый вид, а Гук садится ещё ближе и кладёт ладонь на его руки, гладит большим пальцем и кусает щёки изнутри. — Не знаю. — Пожимает плечами и возвращает взгляд к глазам своего нового врача. — Я просто просыпался тут каждый раз и всё, а вы как тут оказались, вы не похожи на того, кто здесь работает и не похожи на такого как я. — Приподнимает одну бровь, опускает взгляд на свои руки, а после возвращает обратно. — Я твой лечащий врач. — Улыбается и видит слабую улыбку напротив, как же ему не хватало Тэхёна, как же не хочется уходить от него. — И давай перейдем на «ты», хорошо? — Хорошо, ты пришёл меня правда лечить? — Округляет глаза и сам двигается к нему, улыбаясь шире. — Я пришёл тебя спасти. — Тянется рукой к его волосам и убирает прядку за ухо. — Ты что-нибудь помнишь из своей жизни? — Опускает ладонь на бедро, а другую так и оставляет на бинтах. — Я помню, что писал картины Ван Гога, их было много, но сейчас почему-то нет ни одной, а когда я спрашиваю у остальных, то они смеются надо мной. — Опускает голову вниз и кусает нижнюю губу, — а ещё я помню, что у меня в жизни был человек, мне с ним было хорошо, но я не помню кто он, но он был. — Поднимает свои глаза на Чонгука, который молча слушает и почти не дышит. — Мы с ним смотрели на звёзды, представляешь? Но я не знаю как так получилось, ведь сейчас мне не разрешают выходить отсюда. — Представляю… У меня тоже есть человек, которого я люблю больше жизни, он похож на тебя. — Чонгук улыбается и шмыгает носом, — мы с ним тоже смотрели на звёзды. — А ты сможешь показать мне их? Мне почему-то хочется тебе доверять, остальные тут плохо ко мне относятся, даже не разговаривают. — Грустно усмехается и встаёт с кровати, отходит к противоположной стене и меняет лицо на более серьёзное, прикладывает руку к губам и поворачивает голову в левый верхний угол. Чонгук переводит взгляд туда и замечает камеру, встаёт с места и быстро оказывается рядом с Тэхёном, упираясь руками по бокам от его головы. — Так значит, любишь меня больше жизни? У Чонгука сердце в пятки уходит, он словно выпадает из реальности, бегает глазами по лицу напротив и пытается переварить сказанное. Подходит ещё ближе и смотрит теперь совсем не отрываясь. — Повтори. — Я не забывал ничего, Чонгук, там камера, нельзя чтобы они узнали того, что мы с тобой знакомы и ты должен мне что-нибудь сделать, иначе тебя уволят. — Быстро говорит шёпотом и складывает руки на крепкую шею. Он так соскучился, хочется плакать от счастья, ждал его, кажется, всю свою жизнь. — Что? Что я должен сделать? Я тебе не смогу сделать больно, Тэхён, я лучше себе всё переломаю. — У Чонгука давление начинает подниматься, он наклоняется ближе и оставляет короткий поцелуй на сладких губах. — Я так скучал, малыш, мой самый любимый, я так хочу забрать тебя отсюда, мне так тебя не хватает… — Я люблю тебя, я держался до последнего, я ждал тебя и ты пришёл, Чонгук, забери меня отсюда, я устал, мне так плохо тут. Роняет слёзы на пол и кусает свои губы, чтобы не разрыдаться окончательно. Тянет к себе за шею и целует, делит с ним один воздух, отдаёт всю свою любовь. Чувствует, как ладони Чонгука спускаются на талию и прижимают к себе ближе, гладят по спине и сжимают у боков, но через мгновение Тэхён отстраняется, быстро переводя взгляд на дверь. — Они идут, Чонгук, сделай мне что-нибудь, иначе это сделают они. Чонгук бегает глазами от двери и обратно к Тэхёну, дышать начинает намного чаще. Как он сделает ему больно? Он даже представить не может, что допустит это. И никому не разрешит дотронуться до него, пусть заходят, Чонгук обещает себе, что уйдёт отсюда только с ним. — Нет, я не буду ничего тебе делать… — Говорит шёпотом, а в глазах такая нереальная боль. Тэхён смотрит сначала в глаза Чонгуку, потом на дверь и видит уже чужие тени за ней, опускает взгляд вниз и видит в кармане ключ… — Так нужно. — Чон не успевает ничего понять, как Тэхён быстро берёт тот самый ключ и втыкает себе в плечо, сжимает губы, вытаскивает также быстро и отдаёт ему в руки. — Бери, быстрее, пожалуйста. Чонгук берёт в руку ключ, на котором осталась кровь, а Тэхён прижимает рану и садится на пол перед ним, в эту же секунду открывается дверь за которой стоят два охранника, переглядываются и улыбаются, возвращая взгляд обратно. — Правильно, с ними только так. — Чонгук слабо кивает, будто не в себе и получается выдавить фальшивую улыбку, — не будем мешать. Дверь закрывается и он падает перед ним на колени, отбрасывая в сторону тот самый ключ, бегая глазами по всему телу. — Тэхён, зачем? — Снимает с себя халат и отрывает от него длинную часть, начинает заматывать плечо, а Ким смотрит на него и улыбается, прикрывая глаза. — Возвращайся ко мне скорее. — Чонгук видит, как он теряет сознание, берёт лёгкое тело на руки и кладёт на кровать, нежно проводя пальцами по волосам. — Обещаю тебе, я заберу тебя отсюда. Он сидит рядом с ним и разглядывает его лицо, на котором появилась слабая улыбка, что же это маленькое чудо испытало тут… Чонгуку больно морально, ему правда хочется защитить Тэхёна от этого безумия, он же самый любимый человек на всём белом свете. Как эти нелюди вообще могут причинять такой вред, да ещё и с улыбками и скорее всего с лёгкостью на душе. Это они конченные психи, которых только убить за такое нужно. Чонгук без Тэхёна не сможет, он не вынесет этого, как он будет теперь засыпать, зная, что его любовь, его лучик света сейчас испытывает такое… . . . Юнги по просьбе Чонгука приехал к Джину и сейчас сидит напротив, не смотря тому в глаза. Они просто сидят молча уже несколько минут, каждый из них знает, о чём пойдёт речь, поэтому слова не так просто подобрать. — Чонгук туда устроился. — Юнги вздыхает и трёт пальцами переносицу. — Я знал, что он сможет. Джин встаёт с места и наливает в кружки кофе, после сразу же возвращаясь на место и получая улыбку от парня напротив. Он не сомневался, что Чонгук сделает всё, чтобы быть ближе к Тэхёну. Даже и представить страшно, каково им обоим. — Расскажите почему он оказался там? — Глав. врач на эту просьбу вздыхает и заметно напрягается. — Если нет, то я пойму. — Он убил своего возлюбленного, у него случился приступ, — Юнги прочищает горло и не перебивает, — ему показалось, что пришёл другой врач, его зовут Чимин, поэтому когда я услышал это от Тэхёна, то чуть его не уволил. Услышав имя своего парня, он завис, потому что Чимин ему никогда об этом не рассказывал, зачем он скрыл от него это? — Вы поверили психически больному человеку? — Нет, но мне пришлось сделать вид, пойми, Тэхён мне очень дорог, — Джин делает глоток кофе и следует короткая пауза, чтобы дать переварить все слова парню. — Подробнее можно? — Тэхён сказал, что Чимин пришёл в тот момент, когда они целовались, начал угрожать и потом зарезал парнишку, но на самом деле это он его убил. Юнги хмурит брови и думает… настолько сильные могут быть у Тэхёна приступы? Это ведь очень страшно, зная, что ты психически больной и что никогда не сможешь жить, как все люди. Все твои действия, эмоции, чувства зависят от болезни. Стоп. Чувства. — Подождите, а Чонгук, у них же всё хорошо, Тэхён рядом с ним как обычный человек, без болезни, значит можно жить нормально, без приступов? — Всё не так просто, — снова этот глубокий вздох, — они не могут контролировать свои чувства и эмоции, также не могут принимать точные решения, нельзя точно сказать какой Тэхён настоящий, понимаешь? — То есть, вы хотите сказать, что его любовь к Чонгуку… — Да, она может быть не настоящей, нельзя отрицать то, что однажды он просто возьмёт и изменится, станет совсем другим человеком, он также может изменить своё отношение к нему, возьмёт и станет ненавидеть его, он не может это контролировать. — Чёрт… Почему вы не сказали это Чонгуку сразу? Он ведь… Юнги встаёт с места и быстро идёт на выход, надо срочно позвонить своему другу. — Мне жаль, правда. — Говорит уже в пустоту и закрывает лицо ладонями, сдерживая слёзы. Джин не хотел чтобы получилось всё именно так, ведь Тэхён ему дороже всех. Когда он увидел, как тот стал относиться к Чонгуку, принимал таблетки, перестали мучать приступы, ему было так хорошо на душе. Ведь для своего двоюродного брата он готов на многое…