***
После расставания прошло почти две недели. За это время припасы уже источились и приходилось самостоятельно искать новые. А что можно найти, если нет ничего? Кроме кинжала и дао-мечей. Не бросится же он с ними на зайца. Хотя, пару раз вышло. Но не с оружием, а с ловушкой. Но еды было очень мало, а, как оказалось, воду достать еще труднее. Дни были довольно жаркими, страусовая лошадь больше не могла идти ровно, часто спотыкаясь то о маленькие булыжники, то о собственную лапу. Да и Зуко уже не мог сидеть в седле спокойно без колебаний в разные стороны от недосыпа. А пару раз даже умудрился задремать. Было невыносимо. Он голоден. Он устал. Не может спать из-за урчащего живота, нарастающего страха не проснуться вовсе… Голова кружилась, мысли путались, руки не сжимали поводья с достаточной силой, а дорога все больше походила на реку из песка, земли и пыли. Перед глазами плыло, горизонт сливался, Зуко не мог сосредоточить взгляд, теряя тропу. Чуть не провел животное к обрыву, слегка лишь натянув поводья вправо на навесном мосту. Во время своего путешествия, если так это можно было назвать, парень был готов сорваться от голода и жажды на любого встречного, но, к счастью, или к сожалению, таких не встретилось ни разу. Прямо на дороге. Но за ее границей, внизу высохшего болота с одинокой ивой расположились двое людей: женщина с мужчиной. Зуко слегка притормозил страусиную лошадь, положив ладонь на рукоять дао-мечей, собираясь просто напугать и отобрать так маняще пахнущий кусок мяса с вертела. И все же не стал этого делать, скрипнув зубами и трогая животное, пересиливая себя, хватаясь рукой за уже сворачивающийся живот. Мужчина погладил круглый живот жены, что-то с улыбкой ей говоря, даже не подозревая, что их могли сейчас ограбить. Но совесть принца еще умела говорить громче инстинктов. Ни остановиться полностью, ни слезть с лошади, ни прилечь хотя бы ненадолго Зуко не решался. А вдруг потом не встанет? Парень держался изо всех оставшихся сил на мыслях о себе, о семье, о предназначении. Вот только рассуждения постепенно сменялись воспоминаниями детства. «Жизнь перед глазами проходит…» — быстро испаряясь, промелькнула мысль. И все же это немного встревожило Зуко. Воспоминания тянулись, как смола, липли в голове друг к друг, не отодрать, не избавиться. А ведь они не самые приятные, зато яркие, как пылающий огонь. Особенно Агни Кай против отца. Вот уж точно, такое не забудешь как бы не хотелось. После него все и началось. После одной невинной ошибки, которая столько всего повлекла. А ведь Зуко был просто добрым ребёнком. И теперь должен из-за этой доброты проходить через все тягости изгнания, где место удачи заняла неудача, а вассалы ее — постоянные провалы. Зуко сгорбился, сжав челюсть. Если бы надежда больше не приходила к нему в этом темном дворце несчастий, он бы давно все закончил, давно бы не страдал. Но каждый раз после наказания королевы, его жалели нежные руки. Яркий свет спасения всегда был так близко, но до него было не дотянуться. И все же он был. Поэтому Зуко так упорно шел к своей цели, желая поймать свет, обрести спокойствие, выйти из изгнания. Зуко просто хотел туда, где его место. Домой. «А разве это не то место, где тебя ждут?» — как специально Духи подослали еще одну неприятную фразу! Да и не просто воспроизвелись лишь слова, и голос и интонация — все до такой степени четко, что Зуко невольно дернулся, а перед прикрытыми на миг глазами предстала темная камера, с сидящей в углу нахмуренной и скалящейся, противной по характеру и до мурашек колкой в словах заключенной. Уже тогда, высказанное ею, сыграло свои ноты. Уже с тех пор Зуко думает над этим вопросом. И последние несколько месяцев он возникает все чаще и чаще. Девушка-лиса попала в цель, поразила стрелой так сильно, что рана напоминала о себе и саднила. Просила лекаря… Игра Духов! Из-за Лисицы надежда и появлялась! Зуко тряхнул головой, хотел даже рыкнуть во всю, но в горле пересохло, что вышло лишь шипение. Он не признает ее правоту. Ни за что. Его место во дворце, в стране Огня. И никто не помешает ему вернуться. Любыми способами. Он докажет, что достоин занять итак принадлежащее ему место в семье, докажет, что тоже способен на многое. Он вернет честь, вернет расположение отца. Аватар — вот его ключ в покои. И чтобы поймать его надо перебирать все варианты. Возможно, выбрать цель, из-за которой мальчишка сам придет и сдастся. Маг воды? Бизон? Парень с бумерангом? Кто был дорог Аватару сильнее всего? Хранительница. Да, другие претенденты тоже прекрасны, но тогда главная угроза будет свободна и способна снова остановить его. Поэтому ее нужно было убрать, хотя это и сложно. Возможно, задача даже сложнее, чем связать Аватара. И все же вариант более благоприятен… Или это уже помутнение рассудка? Не важно, чем это являлось на самом деле, главное, такие мысли придавали сил и даже уверенности. Ободряли, пусть и немного, но Зуко уже не так сильно хотел спать. Тепло поднялось в груди и упало, разливаясь по всему телу, новый дух и жажда победы взмыли в душе. Страусиная лошадь, словно чувствуя внезапный прилив сил наездника, прогоготала, вытянув шею, тряхнула хвостом и крыльями, лишаясь нескольких перьев, стала делать шаги шире, упорнее, тверже, ускоряя темп Зуко крепче взял поводья, слегка ударяя ими по спине животного, сгруппировался, стал держаться ровнее, увереннее идя к своей цели.***
Коха дёрнула ухом, когда почувствовала странное щекотящее дуновение. Потом еще раз, из-за чего девушка, невнятно промычав, во что-то укуталась. Раздался удивленный возглас Катары, и «одеяло» вырвали из рук. Коха соскочила с рыком, когда её дернули за хвост. — Что?! — вскрикнула она. Аанг, с белой кисточкой от хвоста, хихикая, отпрыгнул от проснувшегося чучела. Охарактеризовать по-другому было просто невозможно. Волосы растрепались, прилипли к губам и щекам, на лице немного проглядывались красные полоски, как и на руках. Коха смазала с себя все волосы, еле как прибирая их наверх, чтобы не мешались. Сейчас она была больше похожа на лису, чем обычно. Это ж как так скрючиться можно было? От всех ее странных движений Катара, Аанг и Сокка дружно засмеялись, на что девушка лишь фыркнула, еле поднимаясь в седле Аппы. — Ого, травка такая мягкая! Вы выбрали отличное место, — послышалось снизу. Тоф уже слезла и была готова исследовать новую территорию. Девочка была сильно воодушевлена. Путешествуя всего пару недель, она ни разу не жаловалась, зато радости не было предела. Да и шуток в команде стало больше, Тоф и Сокка легко могли придумать что-то такое, что разрядило бы обстановку. Аанг к ним присоединялся. Так что никто не жалел о новой сокоманднице и хорошем учителе для юного Аватара. Правда вот… обучение больно затягивалось. — Это не травка, — с сожалением сказал Сокка. — Это шерсть Аппы. — Ой, какая гадость, — простонала Катара, аккуратно сползая с бизона. — Это не гадость, — слегка надулся Аанг, но быстро верну улыбку. — Так бывает каждую весну. Перерождение, цветение, — с восторгом говорил он, — Аппа меняет шубу. — Прелести весны… — натянуто улыбнувшись, произнесла маг воды. — Именно, — недовольно сказала Коха, что Катара аж подскочила. Не заметила, когда подруга слезла. — Терпеть не могу это время. Все лезет. Итак шерсть липнет, так еще и сменка! — ворчала она, снимая большой мешок с помощью воздуха. — Что? — искренне удивилась она странно уставившимся на нее друзьям. Тоф лишь топталась на месте. — Да, я тоже меняю шубу, — вздохнула она. — Пф, — зажав рот кулаком, задрожал Сокка. — Серьезно? Пха-ха-ха! — Коха сердито на него зыркнула. — Извини, извини. Я просто, ах-хах, не ожидал такого. — Зато потом твой хвостик становится таким мягким и приятным до зимы! — подскочил к ней Аанг сзади, обнимая и приподнимая пушистую часть тела. Мягкий, невесомый хвост, на котором мальчик часто засыпал, пока был еще меньше. Теперь Аанг не мог просто лечь так, чтобы сестре не было больно. Ведь он подрос, и голова стала тяжелее. Теперь у него была возможность только обниматься с хвостом, и то, не всегда сестра позволяла. — Аанг, — тихо произнесла Коха. — Чиститься будешь сам. Знаешь же, что моя шерсть не такая, как у Аппы. Ее снять сложнее. — Да ладно тебе, смою, — улыбнулся брат. Кохара нервно дернула хвостом, от чего поднялось небольшое белое облачко, и девушка беспомощно простонала. Время близилось к закату, так что ребята перестали отвлекаться на шутки и летающую повсюду шерсть, вновь распределяя обязанности. Часто Кохара готовила, но сегодня, да и последующую неделю как минимум она точно не притронется к котелку. Не хватало, чтобы дети питались этой белой «прилипучкой». Поэтому готовкой сегодня занималась Катара, пока Коха с Соккой ушли за ингредиентами. Аанг ставил палатку. А Тоф… Тоф жевала высохший колосок, лежа на камнях, как на постели. Такое поведение было в норме. Ну, для нее самой. Как только присоединилась, Тоф ни разу еще не помогала с лагерем. А зачем? Все что нужно ей она могла сделать сама без чьей-либо помощи. Она была с ребятами за компанию, отправилась учить Аанга, но чего-то большего девочка не проявляла. Это расстраивало ребят, Аанга особенно, ведь он старался подружиться со всеми и вся. Тоф охотно шла на разговор, могла пошутить, только вот казалось, девочка не вливалась в команду никак. По началу это и правда расстраивало, потом Коха предположила, что Тоф просто долго осваивается, поэтому после никто не стал обращать на странные чувства внимания, продолжая делать все как обычно. Чтобы показать новой подруге атмосферу. Кроме Катары. Она стала раздражаться из-за Тоф. Ей не нравилось, что девочка никак не помогала, вела себя эгоистично по отношению к другим. Ведь помоги она в обустройстве лагеря, все шло бы гораздо быстрее, и ребята смогли бы скорее отдохнуть. Не выдержав сегодня, Катара подошла к «лентяйке». — Слушай, Тоф, — положив ложку на ткань возле котелка, Катара встала. — Обычно мы делим работу, когда строим лагерь, — начало было неуверенным, но после голос девочки внезапно обрел жесткие воспитательные нотки. — Эй, обо мне не беспокойтесь, — переложив ноги, сказала Тоф. — Я в порядке. Катара слегка удивилась, молча моргнув пару раз и держась, чтобы не вздохнуть. — Ну, вообще-то я не это имела ввиду. Кто-то из нас носит воду, кто-то ставит палатку, а кто-то готовит и разводит огонь, — на этих словах послышался девичий взвизг, а после звук удара металла о голову. — Сокка… — вздохнула Катара, а после, отвернувшись от брата, которому досталось за дело (а нечего было кидать сначала крепление от палатки, а кричать!), продолжила, — все чем-то заняты. — Катара, обо мне не беспокойся, — слегка нахмурившись, предупредила Тоф. — Я сама могу о себе позаботиться. Еды я себе набрала, — хлопнула она по увесистому мешку, — костер мне не нужен. И, смотри, палатка, — магией она сотворила себе две плиты, служащие крышей над головой, — уже стоит. Катара недовольно поморщилась. — Да. Тебе хорошо, — хмыкнула девочка. — Но ещё нужно- — Я не понимаю, в чем проблема? — перебив, не выдержала приставаний Катары Тоф, что аж прикрикнула, резко садясь. — Ни в чем! — тихо, но раздраженно ответила Катара, тут же разворачиваясь и уходя обратно к котелку. Ситуация показалась остальным немного странной. Сокка наткнулся взглядом на Аанга, который кивнул в сторону девочек, и лишь пожал плечами. Он и сам не понимал, что произошло. Все было сделано, зачем Катаре понадобилось просить помощи у Тоф? Уже без нее справились. Да и сама Катара больше уделяла внимания на новенькую, нежели работала. Вон уже и суп чуть не выкипел, пришлось Кохе доделывать. — Брось ты, — качнула головой лисица, когда девочка подошла. — Пока нам и не нужна помощь ведь, — мягко улыбнулась она. — Дай ей освоиться. Вы с Соккой тоже не быстро смогли приобщиться. — Мы быстро смогли! — С Аангом. Но не со мной, — хмыкнула Кохара. — Пусть она привыкнет к нам. Тоф может помогать и по-другому. — Да, ты права… — Катара посмотрела в сторону Тоф, поедающей орехи. Выдохнув, она решила снова подойти к ней. Извиниться. Коха, улыбнувшись, закатила глаза. Иногда подруга ее очень умиляла и удивляла. Девушка затушила костер, взяла рядом небольшие тарелочки и начала наливать овощной суп каждому. Она уже знала, что нужно лишь три порции — Сокке, Аангу и Катаре. Тоф уже поела, Коха сама поест потом. Ночью. Когда все уснут. Последние дни было прекрасное настроение, все шло очень хорошо. На удивление. Даже странные сны особо не заседали в голове. Кохара не заметила, как стала напевать колыбельную, пока наливала последнюю порцию. — … и в добрый путь, — тихо пропела она, и сразу после этого послышалось упрямое пыхтение Катары, у которой чуть ли не шел пар из ушей. — Я иду спать, — буркнула она, взяв свою порцию супа и, получив легкий ожог от горячей жидкости, плюхнулась в спальный мешок. Мальчишки подошли чуть позже Катары, все поправляя палатку. Что-то им она не нравилась. После, убедившись, что стояла она крепко, они радостно прискакали на ужин. Шепотом посплетничав о двух случившихся разногласиях и посмеявшись с них, троица распределилась снова по обязанностям. Сокка снял котелок, убирая место, где был разведен огонь, Аанг отнес подстилки, Кохара же сполоснула посуду водой, убирая ее в отдельный мешочек. Так и прибрались, уходя на сон.***
Сон был так прекрасен, спокоен и сладок. Под боком лежал теплый Аанг, который обнялся с хвостом сестры. И как только не чихал во сне и не просыпался этот мальчишка. Лес не звал, душ на берегу оставалось совсем немного, так что Кохара решила, что заслужила полноценный отдых без переправы в мире Духов и без охраны лагеря, поэтому сопела чуть ли не громче всех, пытаясь восполнить все силы разом. Ни кошмаров, ни вещих снов не было. Только мелькали воспоминания, и, что еще лучше, приятные, а не те, что вызывали бурю негативных чувств. Девушка даже улыбалась во сне, иногда слегка виляя хвостом, но тот был крепко зажат в руках младшего брата. Такого умиротворения не было довольно давно, нужно было наслаждаться, пока было время. Которое кончилось совсем скоро. Сон прервал обеспокоенное шевеление в земляной палатке, а после, такой же голос, который заранее звучал громко: — К нам кто-то приближается! — Тоф быстро вышла из своего сооружения, выходя на середину поляны и притрагиваясь к земле, чтобы все лучше прочувствовать. Ребята тут же проснулись, словно до этого не спали совсем. Кохара сразу начала принюхиваться и всматриваться в темноту, но никого не видела и не слышала. Единственное, что ее насторожило, так это принесённый ветром запах жженого угля с противоположной стороны их пути. Лисица соскочила со спального места, концентрируясь на магии воздуха. — Это похоже на лавину… — произнесла неуверенно Тоф. — Но это не лавина, — она хмурилась, пытаясь разобраться, но никак не могла понять, что за враг за ними следовал. — Твоя способность предвидеть меня пугает, — почти разделяя каждое слово, сонно сказал Сокка, еле подойдя к середине поляны, как и друзья. — Надо уходить, — успевшая подняться в небо, сказала спустившаяся обратно Коха. — За нами это или нет, но лучше уйти. Приняв всю ситуацию, хоть и с печалью и все еще сном в одном глазу, ребята быстро стали сворачивать лагерь, скидывая вещи на еле шевелящегося Аппу сумки. Бизон приподнялся, но после грузно лег обратно, разбрасывая еще больше шерсти по поляне. Он громко зевнул, собираясь закрывать глаза и спать дальше, но ему не дали пассажиры. — Давай, дружище, вставай, — похлопал его по влажному носу Аанг, возвращаясь на свое место наездника и слегка дергая поводья. — Ты молодец, Тоф, — потрепав по голове девочку, сказала Коха, когда проходила мимо. — Они еще далеко, сумеем оторваться. Тоф крепко ухватилась за седло, молча кивнув. Она не знала, как ей стоило отреагировать на это. Но тепло, разлившееся внутри, было приятным. Её редко хвалили честно, за что-то конкретное. Обычно девочка получала похвалу почти за все, что совершала. Но такое было обыденностью, даже надоедало. А Коха похвалила за дело, да еще и так нежно и аккуратно. Тоф улыбнулась одним краешком губ, такое чувство семьи у нее первый раз, пусть оно и мимолетное. Конечно, Аппа недовольно зарычал и заухал, но все же поднялся и, потоптавшись, взлетел над лесом. Ребята обернулись назад, откуда шла «лавина», нарушившая такой прекрасный их сон, и увидели черный дым, который приближался с большой скоростью. Но сейчас это нечто не должно было их догнать, Аппа старался лететь быстро, чтобы уже где-то приземлиться и снова уснуть. Пришлось лететь долго, нигде не было подходящего места, а все уже засыпали. Аанг стал нервно дергать ногой, вглядываясь в местность, но в темноте не было видно ничего. Тусклый свет луны был спрятан за облаками. Приходилось полагаться на нюх и зрение Аппы и Кохары. — Давай спускаться, там хорошее место, — сказала девушка, говоря это одновременно и Аангу, и мохнатому другу. Аппа медленно начал снижаться, делая один круг над небольшой опушкой, и даже не садясь, а почти падая на землю. Тоф с радостным возгласом тут же спрыгнула, падая так же, как и Аппа, валяясь в пыли и наслаждаясь твердой почвой, где она могла видеть все и знала, что в безопасности. Тронула траву (уже действительно траву), провела рукой по камням, мило улыбаясь. Тоф никак не могла привыкнуть к перелетам, особенно долгим, каждое приземление, каждое касание земли ощущалось, словно прошло много дней или даже месяцев, а не пара часов. — Земля, любимая, родная, — сказала она, а после встала и, потянувшись, радостно сказала. — Увидимся утром! И только она сделала шаг в сторону, уже запримеченного места, как голос Катары заставил ее остановиться. — Эй, помоги нам разобрать вещи, — начиная выходить из себя сразу после приземления, грубым тоном сказала девочка, сложив руки на груди. Тоф вопросительно подняла бровь. Ее так удивило это замечание, что она была готова почти сразу взорваться. Но что больше раздражало, все нарастающее неприятное поведение Катары, ее тон, которым она стала говорить с Тоф за этот день чаще. Приказной тон. Маг земли медленно развернулась. — Ты предлагаешь мне снять вонючий мешок Сокки? — дернув носом, больше риторически спросила Тоф. Парень сначала обиженно надулся, а после получив сверху свой мешок, понюхал его и даже весь скривился. С седла послышался легкий смешок подруги. — А я говорила тебе его постирать, — шепотом сказала Коха. — Представь, каково мне, а? — Ну извините, чувствительная особа, — шуточно съязвил парень. — Постираю, — буркнул он, встряхнув мешок. Кохара лишь покачала головой, поднимая воздухом последний тяжелый груз — палатку. Аанг уже страховал снизу, но из-за недосыпа не смог удержать груз нормально, отчего тот рухнул с небольшой высоты на Сокку, накрывая его. — Так и буду спать, — послышалось из-под ткани. — Ой! Сокка, прости, — запаниковал Аанг, тут же поднимая палатку снова. Пока самые ответственные разгружались, ссора между двумя девочками накипала все сильнее. Катара даже была готова схватить Тоф за руку, но не делала этого, ведь соперница успевала хорошо парировать. Коха помогла подняться Сокке, наблюдая за этой странной ситуацией. Для нее она была уже не просто перепалкой не успевших приобщиться девочек. Катара так сильно пыталась выглядеть лидером сейчас, что это начало раздражать и лисицу. Зачем ей помощь Тоф только понадобилась? Девушка вздохнула, вбивая кол для палатки в землю. Аанг и Сокка продолжали помогать с обстройкой лагеря. Все были заняты нужным и полезным делом, кроме тех двоих, что продолжали спорить насчет помощи команде. Которая была уже особо и не нужна. Троица переглянулась между собой, мальчики пожали плечами и начали собираться ложиться спать, но не Коха. Ее начинала злить вся эта ситуация. Хвост стал резко метаться то влево, то вправо. Аанг медленно отошел в сторону девочек, мельком наблюдая за сестрой, у которой могли вот-вот сдать нервишки. Послышался стук и еще больший вскрик Катары: — Ты закрыла дверь перед моим носом?! — разозленная девочка стала долбить каменную стену кулаками, но это, конечно, не давало никаких результатов. — Катара, — тихонько подошел к ней Аанг. — Тебе надо успокоиться. Нужно идти спать. — Успокоиться? — дернулась она. А после очень резко развернулась. — Я спокойна! — но весь ее вид, особенно вздувающиеся ноздри и злые бегающие глаза, говорили об обратном. Аанг даже встал на месте, как вкопанный, не ожидая такой реакции. Дрожь пошла по всему телу. — Катара, — послышался стальной голос за спиной мальчика, от чего у того пошла вторая более сильная волна мурашек. — Я смотрю, у тебя много энергии, — сказала Коха, подходя к подруге ближе. Хвост ее был распушен и продолжал метаться. Видя такое состояние сестры, Аанг поспешил ретироваться. — Может тогда разберешь хотя бы свой мешок? — скрипнув зубами, спросила она. Девочка тут же выпрямилась, почти отступив назад. Иногда Кохара действительно пугала, и в таком состоянии она была больше похожа на воспитателя, нежели на подружку. Катара обиженно поджала губы, теперь сама превращаясь в отчитываемого ребенка, сложила руки на груди, отвернула голову, жмурясь, выдохнула, но в конце концов расслабилась, опуская напряженные плечи. Строгий вид, голос и настрой лисицы возымел эффект, взял верх над еще слабоватым характером мага воды. Девочка, послушно склонив голову, но все остальное тело показывало ее упертость и непокорство. Она пошла широкими и тяжелыми шагами в сторону разбитого лагеря, чтобы разобрать свои вещи. Кохара тяжело вздохнула. Теперь в команде, конечно, есть еще один учитель магии для Аанга, но все же, в первую очередь, на одного ребенка стало больше. А значит придется присматривать еще усерднее за всеми и, скорее всего, даже разнимать… Девушка хотела было подойти к каменной палатке и сказать Тоф, чтобы та тоже не была такой грубой, но решила этого не делать. Пусть девочки сами между собой разбираются, хлопот и так хватало, еще она будет лезть с маленькую ссору подростков. Коха развернулась, наткнувшись на неуверенно мявшегося на месте брата, смотрящего то в сторону Катары, то в сторону Тоф. — Брось, сами разберутся, — хлопнула она его по плечу, сразу понимая, чего именно хотел Аанг. Развести ситуацию, сделать так, чтобы девочки не ссорились. — Не лезь, правда. — Но ты же лезешь, — сказал Аанг. — Косвенно. А ты хочешь напрямую. — Но это лучший вариант! Так быстрее, — развел он по сторонам руками, а после быстро соединяя их вместе, показывая складность в команде. — Да, но без приема в учет ошибок, а на ошибках учатся, — щелкнула Коха его по носу. — Идем спать. Итак времени много потеряли просто так, надо отдохнуть. На этих словах они оба зевнули; даже тело говорило о том, что пора было расслабиться и закрыть глаза. Было бы отлично, если бы они закрыли их на всю ночь, но где-то внутри так и вертелось предчувствие, что это будет невозможно. Поэтому Кохара и торопила всех лечь и, желательно, молча уснуть. Но вторую просьбу не услышали, а значит и уснуть было не всем возможно. Это она уже привыкла почти ко всему и была способна уснуть почти на ходу, на траве или даже дереве, что, собственно говоря, и сделала, только уложив голову на лапу Аппе, а вот друзья и брат, часто находившиеся в более комфортных условиях, пережить эту ночь нормально никак не могли. Особенно обидевшаяся Катара, которая была готова уколоть новоиспеченную подругу. — Звезды сегодня такие красивые, — со злой усмешкой сказала она, заставляя своим голосом дрогнуть брата рядом. — Жаль, что ты их не видишь, Тоф! — выплюнула она ядом. Сокка только повернулся, чтобы закрыть рот младшей, как она тут же подлетела с земли прямо на него. — Эй! — вскрикнул он так, что проснулись все, и даже Коха. Хотя больше она начала просыпаться из-за неприятного приближающегося запаха гари, но голос Сокки ее окончательно разбудил. — Как можно спокойно спать, когда так кричат и земля трясется! — казалось, у него даже пар от гнева мог пойти из ушей. Парень был одним из самых уставших, а ему не давали спокойного сна. — Эта штука снова приближается, — внезапно вылезла из своего укрытия Тоф, когда Сокка уже собирался обратно укрыться мешком. — И далеко она? — с иронией и надеждой одновременно спросил он. — Уходим, — снова резкий и строгий тон вывел всех из сонного состояния. — И быстро! — Кохара одним махом подняла с земли весь провиант и кинула его в сидение Аппы, начала будить бизона щекотанием за нос, а то ведь он не просыпался совсем. Все очень быстро, но вяло залезли на мохнатого друга. Аанг тут же дернул поводья, и Аппа лениво взлетел вверх. Неприятный серый дым был уже совсем близко, высоко поднимался из-за деревьев; было слышно, как они ломались под тяжестью преследовавшей штуковины. Ребята могли только гадать, что это было и кто за ними гнался. Пока было ясно одно: нужно удирать как можно быстрее и дальше, чтобы успеть отдохнуть хотя бы час. То, что эти некто не перестанут свою погоню было очевидно, и пока никто не поймёт, по каким следам они их выслеживают, окончательно оторваться будет сложно. — И как они нас находят? — сонно спросила Тоф, развалившись в седле, но крепко держась за его бортики. — Не знаю, но постараюсь оторваться, — хмурясь от недосыпа и непонятной раздражающей ситуации, Аанг мельком взглянул вдаль, где виднелась машина, а после очень юрко развернулся вперед и крепко схватил поводья, дергая в этот раз их сильнее и даже грубовато. Аппа недовольно зарычал, но читал настроение хозяина, поэтому очень старательно вложился в полет и ускорился на столько, на сколько было возможно. Ребята были выжаты до последней капли. Такое состояние, будто по ним проехался сам Аппа при посадке. Тело не хотело их слушаться, глаза закрывались, но сон так и не приходил, что раздражало еще больше. Даже Момо не мог спать. Лемур прыгал от одного края седла в другое, успел поползать по голове очень нервного Сокки, поиграться с волосами Катары и поприставать к Тоф. Никто не мог заснуть: кому-то было слишком холодно, кому-то мешал звук ветра, а седло было твердым, кто-то же не мог спать из-за качающегося Аппы. Но такие проблемы, конечно, ребята придумали сами и могли закрыть на них глаза. Во всех смыслах закрыть. Аанг был бы только рад посадить кого-то на свое место, чтобы уснуть в седле. Такая тактика уже была привычна. Но Катара сейчас была не в лучшем настроении, Сокка не мог бы контролировать ситуацию, а Тоф… Что уж говорить о ней. Оставалась только Коха, которая, между прочим, чувствовала себя вполне бодро. До сих пор. Хоть и не спала, может, даже больше остальных. Аанг мог бы посадить ее на свое место, но сестра была очень неумелой в управлении бизоном. Даже Сокка, ни разу не летавший на них, смог почти с первого раза приноровиться, но Коха управляла Аппой почти так же, как если бы села за поводья Тоф… Конечно, ей можно доверить управление, но только в случае выспавшегося Аппы, который был бы с таким седоком очень самостоятельным и реагировал бы только на повороты. Даже посадку бизон совершает с этой неуклюжей наездницей сам! Поэтому девушка могла только смиренно сидеть и наблюдать, как друзья еле держались, как младший брат уже почти скрючился колесом, еле держа голову прямо. Даже каких-то снадобий она не могла им дать, чтобы заснули все хорошо и не мучились от недосыпа. Не сделала, не рассчитывала. — Аанг, мы довольно далеко, — легонько потрепала брата за плечо Кохара. Мальчик вздрогнул, казалось, он спал с открытыми глазами. — Даже дыма не видно, — она попридержала поводья, которые он немного выпустил из рук, пока Аанг протирал глаза. — Хорошо, — кивнул Аанг, уверенно берясь за управление. — Коха… — вдруг вздохнул он, произнеся ее имя слишком тихо, а сестра присела рядом, наклонившись. — Одолжи зрение, а? Кохара понимала, что брат совсем выдохся и не мог оценить даже обстановку для посадки, но не могла сдержать еще и улыбки от таких слов. Хотя смешок все же подавить сумела. — Возьми левее, — сказала она. — Я скажу, когда спускаться. Аанг кивнул, направляя бизона в сторону расщелины. Стало прохладнее от легко ветерка, приходившего назад от сырых камней. Катара даже прижалась ближе к Сокке, чтобы было теплее, Тоф подсела с другой стороны. Аанг зябко поежился, и Коха аккуратно прикрыла его спину своим пышным хвостом. — Снижаемся, там есть хорошее место, — девушка все же немного помогла с Аппой. Лишь слегка. Аппа, получив сигнал, очень радостно снизился, грузно приземляясь и заваливаясь спать. Сокка тут же подскочил и, схватив только спальный мешок, бухнулся него. — Предлагаю даже не разбирать лагерь и просто лечь спать, — парень двинулся гусеницей к, как выразился, «месту помягче», и уже закрыл глаза, собираясь засыпать, но снова начались неприятные разговоры. — Конечно мы не будем разбирать лагерь, — зевая, сказала Катара. И уже, казалось, можно было на этом закончить и замолчать, укладываясь спать, но то было не так. — Тоф все равно не хочет помогать. — Вот теперь девочка, довольная собой, отвернулась на бок, удобно укладываясь на спальном мешке. Кохара тоже уже начала нервно дергать ушами и хвостом, просто слышав голос подруги. Желание поворачиваться к ней лицом и видеть ехидную улыбку, отсутствовало вовсе. Эта маленькая ссора, а особенно выходки Катары — все поднадоело сполна за последние сутки. Девушка была готова сама сделать каменную стену, чтобы разделить Катару с Тоф, или запереть их вдвоем в более надежном месте. И пусть они там ругаются сколько влезет, пока остальные бы спокойненько отдыхали даже не столько от пути, сколько от них. Но, увы, Коха мало того, что не обладала магией земли для создания стены или купола, она еще и ничего бы таким образом не предотвратила. Ведь Тоф то обладала этим видом магии и с легкостью могла разрушить и стену, и купол. Или выгнать за пределы купола Катару, которая бы снова кричала на улице, мешая всем спать. — О, не знала, что кому-то надо поправлять одеяло! — язвительно парировала Тоф. Вот что и требовалось доказать: оставлять последнее слово за Катарой эта упрямица, еще не привыкшая к ее нраву, не желала, а остальные всегда старались это игнорировать или ставили на место иными способами. — Хватит, девочки, — устало взвыл Аанг, закрывая голову накидкой. — Устали не только вы. Прекращайте, — почти рыкнула Коха. — Нас преследует не известно кто, а мы не можем даже немного, совсем чуть-чуть отдохнуть! — нервно всплеснул руками Сокка. Все были недовольны и готовыми начать ругаться с двумя очень бодрыми девицами. Или придумать иной способ их заткнуть… — Может быть это Зуко? Мы его давно не видели, — повернувшись к Кохе, предположила Катара. — А может быть мы прекратим все разговоры и будем спать? — начинала злиться лисица. — Вот именно! — недовольно буркнул Сокка, хотя голос его был уже совсем сонным. — Кто такой Зуко? — не удержавшись от любопытства, спросила Тоф, на что получила в ответ измученные стоны. Это закончится когда-нибудь? Если они не ругаются с Катарой, значит начинаются другие разговоры. А как же столь долгожданный сон? Кохара резко села, что Аанг, лежавший спокойно рядом, вздрогнул и, обиженно надувшись, отвернулся на другой бок от сестры. — Во-первых, это упорный дурак, который тоже нас преследует, а во-вторых, это не он, — грозно сказала она. — Все, живо спать! — и она легла обратно, демонстративно дернув хвостом и перекинув его через бок. — С чего ты так уверена, что- — Катара! Мы спим, — послышался уже строгий голос Сокки. Девочка не стала теперь отвечать, спорить и что-то спрашивать. Ни с братом, ни с Кохой она не была готова бороться, они бы все равно поставили ее на место. Хоть Сокка и бывал иногда побезответственнее сестры, когда становился серьезным было уже не до шуток. Поэтому девочка, хмыкнув, улеглась удобно и попыталась заснуть. Но снова не дали. Момо внезапно всполошился и стал бегать по всем, скакать, урчать и хлопать крыльями, все время глядя вдаль. — Духи, нет! — резко вскакивая, выкрикнул Сокка и упал обратно на мешок, постанывая от беспомощности. — Невозможно, они не могли нас выследить! — спокойно, но с нотами волнения и паники сетовал Аанг, подбегая к краю плато и глядя в сторону, куда показывал Момо. Мальчик нахмурился, Кохара редко видела его таким серьезным и сейчас заметила, что гордится таким поведением брата. — Снова уходим? — слабым голосом спросила Катара. — А что нам остается? — поворачиваясь к Аппе, чтобы поднять его, сказала Коха. — Договориться? Вдруг это друзья? — с надеждой спросил Аанг. От былой гордости лисицы не осталось и следа. — Оптимист… — вздохнула она вместе с Соккой одновременно. — То умные вещи, то гулупости говоришь. Вперед, в седло. Пока охотники не показались, — девушка уже закинула вещи с помощью воздуха. Оставалось дождаться лишь, когда ребята запрыгнут, чтобы отправиться в путь. Но они стояли, как вкопанные, продолжая смотреть на внезапно остановившуюся металлическую громадную машину. — Ну что опять не так? — девушка рывком подлетела к друзьям, и сама успела удивиться. — Вот значит как, — спустя пару секунд с ухмылкой произнесла она, колдуя в ладони маленький ветерок. — Они шли за нами от самого Омашу! — удивленно сказала Катара, вставая в стойку, следуя примерно настроившейся на бой лисицы. — Будем драться! Четверо на троих, — с еле заметным, но энтузиазмом воскликнула Тоф. — У нас преимущество. — Нас пятеро, вообще-то, — обиженно сказал Сокка. — Ой, извини. Я тебя не посчитала, ты не владеешь магией, — Тоф не смогла сдержать издевки. — Я могу драться! — вспылил парень. — Можешь, — металлическим тоном осадила его Коха, что воин аж вздрогнул. — Но сейчас никто не будет этого делать, — она говрила это, не отрывая взгляда от стремительно приближающихся трех девушек на ящерицах, а ветерок в руке все увеличивался и усиливался. — Тоф, делай стену. Она их сдержит ненадолго. Остальные в седло, мы улетаем. Азула со своим маленьким отрядом уже победно улыбалась, хоть и видела, что на них должен был быть обрушен стремительный ветер. Она ждала победы, была уверена в ней. Девушки с ней были холодны и так же уверены в себе, как и принцесса. Вот только не ожидали они, что ветер будет действительно сильным. Азула была готова атаковать молнией, Мэй же достала ножи, Тай Ли лишь ускорила ящерицу, но все трое были сметены под холодным и мрачным взглядом Хранительницы обратно к машине таким же холодным ветром, а после обзор перекрыла высокая каменная стена. Не растерявшись, Азула тут же запустила в нее молнией, разбивая на кусочки середину, но бизон уже взлетел слишком высоко и был далеко. Принцесса, а тем более ее спутницы не смогли бы достать его сейчас. — Интересно, — поджав губы в злую улыбку, произнесла девушка. — Мэй, Тай Ли, в кузов. Мы продолжаем погоню.