Розы убитой любви

Перед глазами актеров вспыхивает тысяча фонариков, которая вскоре пропадает, и зал взрывается аплодисментами. Никто не ожидал, что будет такая отдача, и от этого наворачиваются слезы. После автограф-сессии каждый импровизатор стоит около своей горы подарков в ожидании такси до офиса. — Это было обалденно! — говорит Шастун, рассматривая один из предметов от поклонников. — А эти фонарики… от них сразу стало тепло и уютно, — улыбнулся Арсений с рисунком в руках. — Парни, смотрите, мы все здесь так похожи… — У этого человека талант, потому что он сумел изобразить тебя как на фото, — поправил очки Дима. Милая беседа прерывается вошедшим Стасом: — Ну как вам Крокус? — Если честно, то очень круто! — Но волнительно шо капец… — Есть такое… — Так, ладно, давайте собирайтесь, нам еще обратно ехать, — перебил их размышления директор. Оперативно сложив всю аппаратуру и попрощавшись с персоналом, наша компания отправилась в сторону офиса, чтобы закинуть кое-какие вещи, а после этого предстоял долгий путь по пробкам домой (да, дороги столицы, еще не освободились от них). — Ладно, пацаны, я пойду, а то мне дальше всех пилить… — Уж кто бы говорил, — по-доброму съязвил Дима. — Мы с тобой на соседних станциях живем. — Так я вас могу подвезти, — вмешался Арсений. — Ты что, тебе мотаться туда-сюда по пробкам. — Я настаиваю, чтобы вы поехали со мной, — немного напирает питербужец. — Ну раз уж «вы» так просите, Арсений Сергеевич, то мы не в праве отказаться, — нарочито вежливо протянул Шастун. — Ну, так бы сразу! — обрадовался Попов и после небольшой паузы добавил, — Стасян! Мы подарки пока к тебе в кабинет отнесём, все равно мы все в туре, и никто не заходит туда. — Чего ты сказал, — выглядывает директор из-за угла. — Парни, тикаем… Через 10 минут они уже сидели в автомобиле Арсения: Сережа спереди, а Шастун с Позовым сзади. Ночная Москва зимой — одно из самых волшебных мест в мире. Снег, лед, гуляющие пешеходы и миллионы миллионов огней повсюду: на деревьях, окнах, домах, специальных фигурах… все это мелькало за окном машины, которую актер вел ну очень умело. «Мальчик из Питера, Только жди меня, жди меня Я сбегу от родителей По проспектам и линиям…» — пропел внутренний голос Антона, пока он наблюдал за руками водителя. — «Какой же ты сука красивый!» После этого парень утыкается носом в окно, наблюдая за вечно кипящим центром. В реальность его возвращает разговор Димы с Арсением. — Счастливый ты, Арс. — С чего ты так решил? — Да вот, женишься скоро. — Я думал, что люди, вступающие в брак, облачаются в кандалы под названием «семья», — хмыкнул он, обгоняя какого-то «тормоза». — Ну, это тоже правда, но если любовь сильная, то… — То кандалы уже вовсе и не кандалы, а бархатные наручники? — Арсений! Фу таким быть! Фу! — А у нас, что в машине дети? Или было введено негласное правило о запрете шуток 18+? — Все, успокойся, допустим такое сравнение тоже сойдет. Антон лишь горько усмехнулся, так как опять знал слишком много, даже больше чем сам Попов… — Ну все парни, давайте, до завтра. — Давай, Шаст, — хором ответили ребята из машины. Дом, милый дом, как сильно мы по тебе скучаем вдали и как сильно хотим вернуться в такие родные, уже полюбившиеся стены. И пусть мы были здесь совсем недавно, после стрессового дня ты являешься самым желанным местом в мире, поскольку таишь в себе кровать, такую мягкую и теплую, которая никогда не обманет и не покинет… Кстати об «обманет и покинет». Стоит узнать как идут дела у нашей будущей мамочки. Поскольку Вика заблокировала нашего героя, автор, благодаря своей «волшебной способности» переместится к ней и расскажет читателям о ее жизни. Девушка дома не появляется целыми днями. Можно подумать, будто она работает, и начальник заваливает ее тонной разных дел, но нет. На работе она уже давно ушла в декрет, а все «трудовое» время она проводит с Вадимом. И сейчас она как раз едет к нему, пока ее парень одиноко спит в кровати и ничего не знает. Девушку за все время только пару раз кольнула совесть, но это ничтожно мало, по сравнению с почти животным желанием любить и жить с другим человеком. Подбегая к квартире Вадима, Вика начинает неистово колотить в дверь. — Я уж думал, дом рушится, а это ты. Ну, заходи, раз пришла. — Зай, ты меня любишь? — спрашивает девушка, стягивая с себя уги. — Ха, конечно, иначе бы не пустил. — Ты будешь любить меня даже если во мне что-то изменится? — Если что-то изменится, то я обязательно это замечу, а этот твой Арсений кажется… — Прям честно-честно? - она не дает ему договорить. — Честно-честно. Набрав побольше воздуха, девушка выпалила: — Ты скоро станешь папой! Что-что, а этого парень уж точно не ожидал услышать. Его лицо заиграло всеми эмоциями сразу: сначала шок, потом удивление, затем непонимание, растерянность, осознание, сомнение, еще раз осознание, принятие и счастье с озадаченностью. — А что ты будешь делать с Арсом? — Я… я не знаю… я хотела ему сказать еще до всего этого, но… — Что «но»? — Он такой милый и добрый, что я не могу просто взять и разбить ему сердце, — с долей боли девушка взглянула на парня. — А ты понимаешь, что пока тянешь, делаешь только хуже? — Ты говоришь теми же словами, что и Антон, — закатывает она глаза. — А это еще кто? — Друг Арса, который застал нас дома, помнишь? — А, это тот самый? — Ага… — Ну че могу сказать, вы влипли дамочка. В это время Антон уже потихоньку сползал с кровати в сторону кухни. В приоткрытое окно задувал холодный зимний ветер, заставляя парня поежиться и закрыть окно. Время было около 10, когда парень закончил утренние дела и принялся обратно собирать рюкзак для Питера и Калининграда. И там, и там было чуть холоднее столицы, поэтому нужно было взять вещи потеплее. И вот когда все было готово, от Оксаны пришла СМСка с просьбой не забыть форму и документы. Повернув ключ в скважине, Антон двинулся на улицу. Ему еще предстояло по пути завести машину, чтобы с двигателем ничего не случилось за время долгого отсутствия. После зажигания, послышалось ровное «мурчание» техники, которое ласкало слух парня. Оставив «ласточку» на стоянке, Шастун пошел к метро, чтобы добраться до Ленинградского вокзала, где они должны были встретиться. В поезде было скучно, и разговор почему-то не клеился, поэтому кто-то уткнулся в телефон или решил вздремнуть. Прикорнул только Арсений, и пока он спал, Антон аккуратно следил за ним. Лучше даже наверное сказать «любовался» им, его темными мягкими волосами, немного заросшим щетиной лицом с четкими скулами, слегка вздернутым носом и пушистыми ресницами, прикрывающими его два сапфирных океана под названием «глаза». Он сидел и любовался актером, пока в голове играла песня «А ты мне нравишься так Что потеют ладони И без тебя Я не знаю кто я Ну почему ты влюблен в другую А я тебя ревную…» Культурная столица страны встретила их по всем своим канонам: снего-дождь, промозглость, сырость и самое любимое европейской части страны — ГРЯЗЬ. Всем этим город на Неве одарил своих гостей, едва они вышли из здания вокзала. — Ну, а теперь пройдемте за мной до метро, а потом до дома, — сказал Арсений, приглашая команду следовать за собой. — Вот это конечно у тебя квартира… в самом сердце Санкт-Петербурга, да еще и с видом на Неву, — тянет Сережа, пожходя к окну. — Слушай, Арс, а ты че ты там в Мск то живешь? Рванули бы сюда с Викой, — предложил Дима. — Как обручимся, так сразу сюда. Ей же еще надо родителей подготовить к этой новости. — А у тебя кольцо есть? — интересуется Матвиенко, отлипнув от вида. — Нет, но скоро будет. — Когда? — Как в Калининград приедем — так появится, и в новогоднюю ночь я встану перед ней на колено. — Ля какая романтика, — мурлыкает Дима, пока Сережа с состраданием глянул на Антона, у которого сердце в очередной раз очень больно ёкнуло.