Рожденные править

Чимин помнил, что слышал, как слон трубит хоботом где-то недалеко от дворцовых ворот, когда они возвращались. Спеша, он снова вырастил под собой столб льда и внимательно огляделся по сторонам. Загон с огромным животным оказался сразу за конюшней. Омеги проскользнули туда по ледяной лестнице. Одним властным движением руки Чимин покрыл корочкой льда пустынных эльфов, пребывавших за оградой. — Боже мой, ты хочешь, чтоб мы поехали на этом? — Ёнджуна бросило в дрожь. — Лесные эльфы иногда используют слонов для переноски бревен, но я никогда на них не залезал, — поведал Чонгук. — Ну, что? Долго стоять будем? — Хосок нервничал, но хотел поторопиться. Руки чесались вцепиться в грудки своего любимого отца. Чимин осторожно приблизился к Радже, который мирно стоял в углу загона и поглощал зеленые стебли, щедро насыпанные кучкой перед ним. На спине слона не было шатра, как в прошлый раз, ведь Тэхён не отдавал распоряжение подготовить его для прогулки. — Привет, ты помнишь меня? — робко произнес арктический эльф. — Мы с Тэхёном катались на тебе. Раджа на секунду прекратил есть, заметив приближающегося омегу, но, похоже, решил, что опасности тот не несет, потому что в следующий миг хобот вновь схватился за сочную зелень. — Если бы слон был, как лошадь, я бы понял, как с ним справиться, — задумчиво вымолвил Бомгю. — А как Тэхён управлял им? Чимин обернулся, вспоминая далекий день его прибытия в Золотую корону. — Не знаю. Слон просто шел по улице, будто знал, куда надо идти, — ответил он, пожав плечами. — Возможно, его приучили к одному и тому же маршруту, — предположил Хосок. — Если он знает дорогу до ворот, то это нам на руку, — воспрял духом Чимин. — Идите сюда, только медленно. По одному. — У тебя появился какой-то план? — Хосок первым направился к нему, хоть и жутко боялся слона. Чонгук поспешил следом, а затем приблизились и Ёнджун с Бомгю. — Для начала нужно забраться на него, — сказал Чимин и осторожно коснулся бока Раджи рукой. Слон вел себя спокойно, поэтому арктический омега поднялся вверх, вырастив под собой ледяной столб. Подобрав длинную юбку, Чимин расхрабрился и прыгнул на спину большого лысого животного. Раджа тут же отвлекся от еды и внезапно протрубил что-то хоботом. Чимин замер, распластавшись на его морщинистой спине. Уши слона похлопали пару раз и снова затихли. Омеги внизу дружно издали вздох облегчения. Чимин прополз к шее Раджи и устроился почти что на ней, раздвинув ноги. — Я буду поднимать вас по одному, — обратился он к друзьям. — О боже, я не смогу. — Ёнджун страшился больше всех, крепко держась за руку равнинного омеги. — Хосок. — Чимин указал на горного эльфа. — Стой смирно. Первый ледяной столб пропал, зато под Хосоком появился новый. Чимин изогнул его, чтобы второму наезднику было удобнее прыгать. Хосок собрал всю волю в кулак и ловко сиганул на спину слона. Он тут же схватился за талию Чимина, крепко прижавшись к нему сзади. — Хорошо. Остальные делают то же самое. Не бойтесь, я не дам вам упасть. Поддержу ветром, если что, — пообещал Чимин. Чонгук последовал за Хосоком, затем на слона забрался Бомгю. Ёнджун ни за что бы не согласился прыгнуть, если бы не переживал так сильно за равнинного омегу. Отчаяние захлестывало всех пятерых эльфов, цепочкой устроившихся на спине Раджи. Они боялись не успеть и потерять дорогих им людей в неравной битве. Как только все уселись, Чимин резким порывом ветра распахнул ворота загона, сломав задвижку. Слон глянул на образовавшийся проход, но остался на месте. Тогда Чимин подтолкнул его волшебным холодом, направив поток морозного воздуха сзади, дабы легонько напугать этим животное. Раджа недоуменно зашагал вперед, не желая мерзнуть. Чимин продолжил подгонять его к воротам, пока слон не выбрался наружу. — Давай, милый, беги к выходу из города. Ты же знаешь путь, верно? — с надеждой в голосе произнес омега. Раджа хотел повернуть обратно, но Чимин не позволил ему. Спасаясь от холода, слон широкими шагами двинулся по улице, следуя знакомой дорогой. — Надо быстрее, Чимин, — поторопил Хосок. — Я пытаюсь. — Чимин обвел губы языком, концентрируя внимание. Он не хотел навредить горожанам, прогнав по улицам перепуганного или разъяренного слона. — Держитесь крепко, — сказал он омегам, сидевшим за его спиной. Сильный ветер разметал разноцветные волосы эльфов. Слон затрубил и с шага перешел на легкий бег. Его большие плоские уши захлопали в воздухе. Издали до беглецов доносились крики дворцовой стражи, но Раджу было уже не догнать. Чимин касался его задних ног ледяными пластинами, намекая, что, если тот не поторопится, то станет еще холоднее. Слон двигался все быстрее, не обращая внимания на пустынных эльфов, в ужасе разбегавшихся по своим домам. Несколько лавок на рынке разлетелись на части, когда Раджа обегал фонтан, установленный в центре площади. Чимин изо всех сил старался не упустить из виду ни одного эльфа, замешкавшегося на пути огромного животного. Он самостоятельно сметал с дороги шокированных эльфов порывами ветра, обещая себе, что, когда все закончится, он извинится перед каждым из них. В общем бедламе, с дрожащей землей под ногами слона, вскрикивающие от страха омеги добрались до городских стен спустя всего шесть минут. Чимин без колебаний заморозил местную стражу и постовых. Раджа остановился у знакомого загона, повторяющего его дом возле дворца. Он хотел узнать, есть ли там такие же вкусные стебли, как он ел шесть минут назад. Чимин понял, что гнать слона по песку было бы плохой идеей, и отпустил беднягу, избавив его от легкого груза в виде пяти омег. — Нужно найти лошадей, — сказал он Бомгю, который лучше него мог справиться с этой задачей. Равнинный омега мог обнаружить любимых животных по запаху или даже на слух. К счастью, им быстро попались на глаза три оседланных коня, принадлежавших стражникам. — Я велю твоей лошади следовать за моей. Тебе нужно просто крепко держаться за ее шею, — посоветовал Бомгю, решив, что из Чимина всадник получится удачнее, чем из Ёнджуна или Чонгука. Эльфы, обладавшие даром, чувствовали на себе гораздо большую ответственность, чем другие. Они были куда решительнее остальных, но при этом подвергались зачастую сильному давлению. Ради Тэхёна Чимин был готов на все, что угодно. Никакие метки его больше не волновали. Любые дрязги, обиды и разногласия моментально отступают на второй план, когда дело заходит о жизни и смерти. — Подождите, надо узнать, в какую сторону ехать. — Чимин подбежал к одному из альф-стражников и испарил лед с половины его тела. — Куда отправился Тэхён и его войско? Говори. — Послушайте, вас не должно быть здесь… — торопливо заговорил пустынный альфа. — У горной расы есть сильный маг. Говори, куда они уехали, иначе погибнет много эльфов! — в отчаянии воскликнул Чимин. — Откуда вам это известно? — засомневался альфа. — Горные напали на дворец, дубина! — закричал Хосок, устав ждать. — Говори немедленно, а то век во льду простоишь! Смуглый эльф переменился в лице и махнул рукой в нужную сторону. В благодарность Чимин освободил всю стражу, как только кони сорвались с места и поскакали от ворот по горячему песку навстречу палящему солнцу. Из-под копыт сильных животных разлетались желтые песчаные облака. Чимин крепко держался за поводья и шею крупной лошади, не упуская из виду Бомгю с Ёнджуном, которые скакали впереди. Они удалялись от города, и воздух становился все суше. Чимин чувствовал на себе жар пустыни, стараясь дышать не в полную силу. Его арктический дар тревожно искал источники воды в округе и находил их лишь в живых существах, чью влагу никак нельзя было использовать. Тэхёна и его небольшое войско удалось обнаружить по странной аномалии, появившейся в небе неподалеку. Маленькая точка поднялась над горизонтом, пролетела вперед, заметно укрупняясь, а затем вдруг взорвалась. Взобравшись на песчаный холм, всадники узрели около двух сотен снаряженных воинов, застывших в защитном режиме с щитами наперевес. Вокруг них повсюду лежали обломки рыже-желтоватых камней. Конница равнинных эльфов располагалась позади. Вид у бледных альф с колчанами и луками за спиной был скучающий и изможденный. Они торчали на жаре уже довольно долгое время, а битва по сути так и не началась. Их навыки боя в седле и дальнозоркость для пускания стрел пока никак не пригодились. Как ни странно, врага нигде не было видно. Зато было сразу понятно, где он находился. Цепочка из целых или разрушенных валунов вела в двух направлениях — вперед и назад. Заметив непрошенных гостей на холме, один из пустынных эльфов что-то прокричал, и стрелки тут же навели на омег свои гибкие луки. В мгновение ока поняв, что опасности нет, они успокоились и со вздохом спрятали стрелы обратно в колчаны. Пока омеги спускали вниз лошадей, им навстречу вышли Тэхён и Сокджин. Вид у обоих был недоуменный и даже разгневанный. — Чимин, что за фокусы? Я просил тебя ждать во дворце! — воскликнул предводитель пустынных эльфов. — И они все что здесь делают? Вы можете пострадать, глупцы! Чимин грациозно соскользнул с лошади и бросился к своему альфе с тревогой на лице. — За стену гарема прорвались горные эльфы, — выпалил он. — Что?! — одновременно выдохнули Тэхён и Сокджин. — Они пришли сюда за мной, — пояснил Хосок, подойдя к троице. — Я должен поговорить со своим отцом, но я что-то не вижу его войска на горизонте. — С вами все в порядке? Почему вы ничего не делаете? Уже все закончилось? — с надеждой поинтересовался Чонгук, сложив руки на груди. — Битва еще даже не началась, — вздохнул Тэхён. — Твой отец вон там, куда ведут камни. — Сокджин указал направление рукой. — Но мы не можем к нему приблизиться. — У них есть маг, создающий камни из песка, — кивнул Хосок и тяжело вздохнул. — Только я способен разбивать эти валуны прямо в воздухе. Я не хочу терять своих воинов зазря. Мы потихоньку продвигаемся вперед, но как только в движение приходит все войско, камни сыпятся с неба десятками, — посетовал Тэхён. — Они используют катапульты. — Хосок потер свой лоб, раздумывая. — Мне надо как-то прорваться туда. Я мигом остановлю своего отца, клянусь. Он думает, что ты держишь меня взаперти, и хочет отомстить за это. — Мы могли бы устроить отвлекающий маневр, но без жертв не обойтись. Каким бы я сильным ни был, скорости мне не хватает, — признался Тэхён. — Поэтому мы пришли помочь. — Чимин обхватил его руку своими и преданно посмотрел пустынному альфе в глаза. — Мы? — Тэхён недоверчиво обвел строгим взглядом омег. Бомгю выступил вперед и открыл было рот, но его речь громогласно перебил чей-то звучный крик. — Летят еще два! Чимин повернул голову в ту же сторону, что и все остальные. По голубому небу прямо на них мчались два огромных рыжих валуна, словно выдранных из какой-то скалы. Пустынные воины прикрылись щитами и пригнулись к земле. Тэхён переглянулся с Сокджином, и тот без единого слова кивнул, поняв намек. Пятеро незваных омег оказались в железной хватке командира. Тэхён не стал пробираться меж рядов своего войска, а застыл на месте, готовясь к прыжку. Сокджин взметнул омег в воздух и оттащил их в сторону, как можно дальше. — Держитесь за мной, обломки полетят немаленькие, — велел он, пряча подопечных за своей широкой спиной. Но Чимина это не устраивало. Он видел, что расстояние меж камней слишком большое. Тэхён успеет остановить только один из них. Раненных среди воинов арктический омега не заметил, значит, падение такого валуна сметало попавших под него насмерть. Вожак пустынных эльфов тоже видел свой промах с расстоянием, но он не унывал. Ему всего навсего нужно было подгадать правильный момент, чтобы успеть подняться в воздух, схватить правый камень и метнуть его в левый. Правда, от столкновения их скорость замедлится, и вниз упадет гораздо больше обломков, но пустынная раса была крепкой, а молодые воины, прошедшие недавно обучение в тяжелых изнурительных тренировках, должны были справиться. — Левый — мой! — выкрикнул Чимин, бросившись к своему альфе. — Идет. — Тэхёну некогда было спорить. Он был уверен в силе Чимина. Прошла всего секунда, а камни уже нависали над эльфами. Размер валунов был настолько ошеломляющим, что половина войска тут же погрузилась в тень, словно случилось солнечное затмение. Чимин успел испугаться, но тут Тэхён спружинил о песок и прыгнул вперед. Он был похож на хищника, настигшего добычу. Боясь опоздать, Чимин резко вскинул руки вверх и выбросил из своего тела огромную волну магии. Волшебный дар объял смертоносный камень толстой коркой льда, и омега ощутил его вес. У Чимина зазвенело в ушах от усердия. Палящий зной заставил его вспотеть, а горячий песок обжег ступни, обутые в легкие сандалии. Чтобы взять в плен гигантский кусок скалы, арктический омега использовал так много силы, что на себя самого едва ли что-то оставалось. На родине Чимин бы возвел ледяную гору на пустом месте, вморозив в нее камень, но здесь и сейчас у него не было такой возможности. Пока он держал валун на весу в воздухе, Тэхён буквально пронизал собой страшную преграду. Правый камень взорвался с оглушительным грохотом. Рыжие куски размером с голову посыпались на защищенных пустынных эльфов. Чимин сделал над собой последнее усилие и, пронеся обледеневший шар на пустой участок, в изнеможении бухнулся на колени, зачерпнув ладонями раскаленный песок. Он лишь почувствовал дрожь песка от падения, но ничего не услышал. Дышать было слишком тяжело, почти как вчера, когда дар уснул в нем. Чимин прижал к теплым щекам руки и постарался успокоиться. Холодок неровными толчками заскользил по его телу вновь. — Что с тобой? Ты покраснел, Чимин! — Тэхён подскочил к омеге, но не рискнул дотронуться, вдруг жар его тела сделает только хуже. — В пустыне нет воды, — пролепетал Чимин и слабо улыбнулся. — Я грозился заморозить твою пустыню, но я никогда не смогу это сделать. Потому что здесь нет воды. Он подал альфе руку, и тот помог ему встать. — Воды сюда, живо! — прокричал Тэхён, бережно прижав беловолосого омегу к себе. — Я имел в виду не это. — Чимин усмехнулся, но все же принял флягу, жадно отхлебнув из нее. Дар восстановил его физическое состояние до нормального, и омега облегченно вздохнул. — Извини, но больше я ничего не смогу сделать. Я так спешил к тебе, а теперь стал обузой, — виновато вымолвил Чимин. — Ты был великолепен. — Тэхён улыбнулся, убрав прядку белых волос со лба омеги. — Остановить врага, не причинив ему вреда… Я всегда считал, что на любой войне без жертв не обойтись, но ты заставил меня разувериться в этом. Голубые глаза арктического эльфа взглянули на него с благодарностью. Отголоски далеких несбыточных мечт снова пронеслись в сознании Чимина. Безумное решение отбыть из Арктики в пустыню все же было не напрасным. — А, если я выращу растения, ты сможешь взять воду из них? — Бомгю подслушал их разговор и вновь решился предложить свою помощь. Чимин обернулся и всерьез задумался над этим. Тэхён озадаченно взглянул на равнинного омегу. — Как ты собираешься выращивать что-то в пустыне? — удивленно спросил альфа. — И… это же займет целую вечность. — Я покажу. — Бомгю снял с талии шнурок с мешочком, полным семян. Высыпав несколько семечек на ладонь, он стиснул зубы и зарылся рукой в горячий песок. Семена быстро пустили корни, но, не найдя ничего питательного в песке, почти сразу зачахли. Бомгю опустил вниз вторую руку, изо всех сил пытаясь оживить растения. Его кожа будто пылала, но омега не хотел признавать поражение. Ёнджун присел рядом и обхватил его плечи руками. — Хватит. Не всегда все получается. Тебе же больно, Бомгю, — зашептал он. — Песок это не та же почва, что у нас в саду. — Что он делает? — спросил Тэхён у Чимина, все еще не понимая, что происходит. — Бомгю тоже владеет даром. Он способен вырастить любое растение из семечка за считанные секунды, — пояснил арктический омега. — Но, похоже, в пустыне это невозможно. — Я не могу сдаться, — процедил сквозь зубы Бомгю. Он помнил, как впервые встретил Тэхёна на просторах родной равнины. Он думал, что однажды покажет этому сильному альфе свою магию и позволит ему распоряжаться ею. Поэтому Бомгю так страстно желал отправиться вместе с ним в Золотую корону. Равнинным эльфам никогда не были нужны леса. Они кочевали и надолго нигде не задерживались. Им не нужны были сады, посевы, цветы. Равнинная раса жила ветром, стуком копыт по сухой земле, бесконечным зеленым лугом, целующимся с небом. Бомгю таил свой дар ото всех и страдал из-за этого. А потом Тэхён не захотел его брать с собой. Еще немного, и юный омега расплакался бы, но он решил идти до конца. Увязавшись за пустынными альфами, он выбил себе место под палящим солнцем, но при этом остался единственным эльфом в гареме, не получившим приглашение от Тэхёна в тот же момент, как они встретились. Ёнджун скрасил его тяжелые мысли о бесполезности, и у равнинного мага появилась надежда. Его дар стал расцветать с появлением Чимина, но Бомгю все еще было слишком далеко до чужой мощи. Пора было сократить это расстояние. Два наших мага против одного вражеского. Зарычав, Бомгю еще глубже закопал свои руки в песок, почти что по самый локоть. «Я не бесполезный! Я помогу им! Я стану сильным омегой для Ёнджуна! Я защищу его!» — закричал он внутри себя. Неожиданно отовсюду послышались ошеломленные возгласы. Бомгю зажмурился, чтоб ни на что не отвлекаться, и сжал гудящие от красноты руки. Его семена все еще не росли, но он чувствовал, что его магия куда-то утекает, кому-то или чему-то она была нужна. — У тебя получилось! — воскликнул Ёнджун. — Это невероятно, слышишь? Посмотри! Ну же, открой глаза. Бомгю выдернул из песка покрывшиеся волдырями ладони и тихо зашипел от боли. Подняв голову, он узрел с десяток разросшихся кактусов неподалеку. Они были высокие, толстые, с длинными иголками. Бомгю никогда прежде их не видел в живую, только на картинках в книгах. На одном кактусе даже расцвел розовый бутончик. — Кактусы! — изумленно выдохнул Тэхён. — Вероятно, их семена принесло ветром из каньона. Потрясающе, Бомгю! Ты так долго скрывал от меня свой дар, вот те на… Альфа пощупал ствол огромного кактуса, превышавшего рост эльфа. — Попробуй… воду… — пробормотал Бомгю, глядя на Чимина. Он пытался укрыть свои руки под юбкой, но омеги уже заметили его раны и сочувственно заохали. Чонгук прижал ладонь к губам, жалея, что сам ничем помочь не может. Он все вился возле Сокджина, переживая, что тот вот-вот полезет на рожон и окажется под летящим камнем. — О мой милый… Зачем ты так с собой? — Ёнджун расстроился больше всех и принялся дуть на обожженые руки равнинного эльфа. Чимин подоспел к Бомгю и бережно коснулся его израненных ладоней. Ближайший кактус неожиданно иссох, зато кожа омеги порозовела, а волдыри опали наполовину, перестав так сильно чесаться. Бомгю с облегчением задышал, тихонько зашевелив пальцами. — Спасибо, — кивнул он. — Я переживу. Не надо меня отговаривать. Я буду растить кактусы, покуда смогу. Он упрямо посмотрел сначала на Чимина, затем на Ёнджуна. Голубоволосый омега нахмурился, но ничего не сказал. — Ты же помнишь, что я тебе говорил на нашем первом уроке? — поинтересовался Чимин, мягко улыбнувшись. — Я рассказывал тебе, как учился пользоваться своим даром. — Ты мог делать это только руками. Ты делал неровные шарики, — произнес Бомгю, и его губы вытянулись в одну линию. — Думаешь, у тебя было мало практики, да? — догадался Чимин. — Но такие безвыходные ситуации дают нам шанс все изменить. Ты можешь излучать магию всем телом, как и я. Мы с тобой одинаковые. Смотри, какие большие растения ты смог сотворить посреди безжизненной пустыни. Ты очень силен, Бомгю. Однажды ты будешь идти по лесу, и вокруг тебя будут цвести все деревья и кусты. Они будут цвести просто от твоего дыхания. Потому что вы будете едины. Так же, как я чувствую лед и снег, точно так же и ты должен почувствовать жизнь в растениях. Нет нужды калечить свои руки, Бомгю. Они тебе еще пригодятся. Он напустил на ладони равнинного омеги еще немного холода, черпая силу из зеленых кактусов. Бомгю обвел сухие губы языком и повернул голову к Ёнджуну. — Если ты в меня не поверишь, я ничего не смогу, — жалобно протянул он, большими глазами требуя поддержки. У Ёнджуна сердце ёкнуло от этого взгляда и голоса. Он желал схватить любимого за руку и утащить его подальше от всех этих войнушек. Его цветочный эльфенок принадлежал только ему, как и его чудесный дар. Но из-за этого эгоизма могли погибнуть их общие друзья, к которым они безумно привязались. Поэтому Ёнджун велел себе успокоиться и взял лицо Бомгю в свои руки. — Ты же знаешь, как сильно я тобой горжусь, — прошептал он ласково, коснувшись лба равнинного омеги своим. — Обещай, что потом ты ни во что подобное не ввяжешься. Я разрешу тебе сделать это ради всех нас. Но потом я заберу тебя и никуда не отпущу, и цветы ты будешь растить только в мирных целях. Я люблю тебя и очень за тебя волнуюсь, Бомгю… — Я увезу тебя с собой далеко-далеко и буду слушаться, — ответил Бомгю, обхватив талию речного эльфа иссушенными руками. Ёнджун улыбнулся и нежно поцеловал его, взъерошив светлые пушистые волосы на затылке. — Хочу увидеть много-много кактусов. Вырастишь для меня? — мило строя глазки, поинтересовался он. Бомгю ни в чем не мог ему отказать. Сейчас им всем, как никогда, нужен был сильный стимул. Чимин рисковал собой ради Тэхёна, Чонгук — ради Сокджина. Хосок переживал за отца, хоть и ругал его за сумасбродство. Если Тэхёна не остановят камни и тот пресловутый маг, так можно и сиротой остаться. Предводитель пустынных эльфов собрал экстренный военный совет. На него также позвали Чимина, Бомгю и Хосока, как тех, кто будет участвовать в предстоящей операции. Альфы говорили быстро, четко и по делу. Никто не сомневался и не спорил. Командиры отрядов прекрасно знали о преимуществах своих воинов и об их недостатках. Хосок упомянул об устройстве катапульт и рассказал о видах оружия горных эльфов. Вскоре нарисовался нехитрый план, целью которого было отвлечь врага от Сокджина и Хосока. Они вдвоем должны были, как можно скорее, достичь гарнизона горной расы и встретиться с Намджуном, чтобы остановить битву. Тэхён же вместе со своим войском, Чимином и Бомгю собирались идти напролом, застав каменного мага и его собратьев врасплох. Равнинный омега обнаружил, что способен оживлять засохшие кактусы прикосновением. У этих неприхотливых диковинных растений были очень длинные корни, протянувшиеся до глубоких подземных вод. С их помощью Бомгю мог подпитывать дар Чимина практически бесконечно. — Тэхён, — позвал арктический омега смуглого альфу. Тэхён отдал последние приказы и коснулся щеки Чимина, показывая, что он слушает. — Будь осторожен. Со мной я тебе пойти не позволю. Равнинные эльфы прикроют тебя, если кто-то прорвется, но это вряд ли, — произнес он с усмешкой. — Я хотел тебя попросить… — Чимин смущенно опустил глаза, но затем снова вскинул их на альфу, став уверенным в себе. — Я не боец и не веду за собой подопечных, но… может, хоть иногда… попробуй не убивать, а хотя бы ранить. Пожалуйста. Тэхён ошарашенно захлопал глазами, но вскоре добродушно рассмеялся. — Если честно, я и не собирался крошить направо и налево, — признался он. — Намджун, конечно, разозлил меня, но его сын уже попросил меня быть помягче с горной расой. Чимин обнял его за талию и потерся щекой о кожаный нагрудник альфы. — Я тоже сделаю все, что смогу, чтобы пострадало как можно меньше эльфов, — пообещал он, улыбнувшись. — Главное, добраться до этих катапульт. Мне просто нужно их увидеть, тогда я мигом выведу их из строя. — Не переусердствуй, любовь моя. Твоя жизнь всего дороже, — вымолвил Тэхён и поцеловал омегу в лоб. — Все, пора начинать. Веди себя хорошо, ко мне не беги, ясно? Я буду в порядке в любом случае. — Хорошо. — Чимин кивнул и отпустил его, отступая назад. Самый сильный на свете альфа неохотно отвернулся и торопливо зашагал прочь по песку. В отличие от прочих предводителей и командиров, встречавшихся ему на пути к превосходству, он всегда выступал в сражении во главе своего войска. Иной раз Тэхёна даже считали бессмертным, потому что, даже получив ранения, он бился с врагом ничуть не хуже, чем в самом начале. Усталость брала альфу позже, когда проходил раж и смолкали звучные крики его воинов, празднующих очередную победу. Чонгук ходил по пятам за Сокджином и Хосоком, пока те собирались в дорогу. На горного омегу нацепили защитный жилет с тяжелым нагрудником из металлических пластин, потому что Хосок настоял на том, чтобы ехать с Сокджином на одной лошади, так еще и спереди. Разглядев его, горные воины не станут стрелять в них, так он думал. Рисковать же жизнью пустынного альфы, за которого до смерти боялся Чонгук, Хосок наотрез отказывался. — Ты же вернешься? — спросил лесной омега у Сокджина, а затем сразу обратился к другу. — Они же не возьмут его в плен, да? — Не возьмут. Твой будущий муж прискачет к тебе, как только сбросит меня в объятья моего сурового папочки, — насмешливо ответил Хосок и ткнул альфу в бок. — Я удостоверюсь, что горные эльфы согласны остановить битву, и сразу поеду обратно. — Сокджин погладил милого омегу с каштановыми волосами по голове. — А ты тут не высовывайся и жди меня, ладно? Не отходи от конницы и смотри в оба. И так меня дико напугал, когда заявился сюда со всеми. Ты-то зачем поехал? — Дурак, не мог же я остаться там один? — чуть ли не в слезах укорил его Чонгук. — Берегите себя оба, прошу вас. Он еще раз обнял каждого из них и прижал руки к груди, наблюдая, как те садятся на коня. — Сегодня же поговорю с Тэхёном. Ты будешь моим уже сегодня, — бросил напоследок Сокджин, сжав поводья в руках. — Я уже твой, только вернись, — прошептал Чонгук, глядя вслед поскакавшей лошади. Как только несколько сотен воинов сдвинулись с места, на горизонте тут же начали появляться точки летящих камней. Намджун намеревался сперва дождаться возвращения сына, которого должны были привезти с собой трое горных альф, все еще стоявших сейчас глыбами льда в саду гарема. Лишь убедившись, что Хосок спасен и находится в безопасности, вожак горного народа отдал бы приказ идти в наступление. Пока же он велел магу и стрелкам из катапульт отпугивать Тэхёна огромными валунами. Вот только в этот раз пустынные воины не остановились и не стали прижиматься к горячему песку с щитами над головой. Бомгю коснулся ладонью гладкой поверхности кактуса, миновав длинные иголки, и ощутил, как растение начало жадно пить воду из подземного источника. Корни побежали в разные стороны, разрыхляя песок и почву под ней. Сбоку от движущегося войска земля то и дело колебалась, выбрасывая вверх свежие игольчатые шляпки молодых кактусов. Растения то тускнели, то вновь напитывались ярким зеленым цветом. Это Чимин готовился отражать летящую каменную погибель. — Шаг не сбавлять! Щиты наготове! — прокричал Тэхён и, услышав ответный рев пустынных альф и омег, взмыл в небо, чтобы встретить первый рыжий камень. Сквозь облако пыли и обломков пробились еще два валуна и тут же зависли в воздухе. Чимин поднапрягся и, подморозив лишь нижнюю часть камней, резко раскинул руки в стороны, отправляя тяжелые снаряды с глаз долой. Бомгю со счастливой улыбкой подбежал к новому переднему кактусу и принялся множить его потомков. Сосредоточившись лишь на одном виде растения, у него получалость пропускать сквозь них магию все быстрее. Ёнджун сидел на лошади равнинного лучника, как и Чонгук, поэтому беспокоиться за его сохранность не приходилось. Но все же Бомгю иногда бросал взгляд в его сторону, чтобы показать, что он хорошо себя чувствует. Камни сыпались на них с небольшими интервалами между зарядкой катапульт. Размер валунов уже не был таким внушительным. Видимо, горный маг торопился. Чимин и Тэхён хорошо сработались, разрушая вереницы летящих камней одну за другой. Арктический омега даже не давал камням подлетать к войску, сбивая их с пути на подлете. Тэхён же прыгал по подставленным щитам своих эльфов, успевая раскрошить в воздухе два-три, а то и больше валунов. Наконец, они увидели на горизонте черную полосу вражеских воинов и катапульт. Деревянных метательных сооружений было десять. До сих пор было неясно, как именно горная раса умудрилась провезти это громоздкое оружие в центр пустыни. Пустынные эльфы ускорились, перейдя с шага на бег. Чимин и Бомгю взобрались на коней к равнинным эльфам и поскакали за войском. Горные засуетились и выступили им навстречу, чтобы не дать врагу подойти к катапультам. Разрушив еще около пятнадцати камней, пустынные эльфы-таки столкнулись с противником. Горные альфы тоже были черноволосыми, но в отличие от загорелых вражеских воинов блистали белой кожей. Их лица были хищными и острыми, а черные одежды плотно облегали их крепкие, натренированные тела. Пусть все они изнывали от жары, завидев чужое войско, мигом изготовились к атаке. Горных эльфов было в два раза больше, но Тэхён стоил этой половины. Чимин спешился и пустил вперед холодный ветер. Клинки враждующих сторон схлестнулись, послышались крики и яростное рычание. Тэхён расталкивал горных альф пачками, пробивая своим воинам путь к катапультам и иноземному вожаку, командующему сражением издали. Еще несколько камней полетело в их сторону, но траектория была выверена так, что все три валуна целились прямиком в Чимина. Тэхён обеспокоенно обернулся, но его беловолосый омега уже смахнул камни направо, будто то были воздушные шары, а не тяжелая песчаная порода. Кактусы росли уже не прямыми линиями, а кучковались полукругом, внушая даже некий ужас, потому что Бомгю заполнил колючими растениями путь отступления, сам того не ведая. Избавившись от камней, Чимин поспешно вернулся к своему главному заданию. Поигрывая пальцами в воздухе, он вел поток холодного ветра к катапультам. Наткнувшись на деревянные бревна, арктический омега объял их инеем. Вода тут же потаяла и просочилась вглубь страшных орудий. Резко сжав ладони в кулаки, Чимин в момент заморозил все катапульты, полностью выведя их из строя. Рычаги встали, спусковое устройство нельзя было сдвинуть с места даже дружиной альф. Горный маг, худощавый альфа с длинными прямыми волосами до плеч, свирепо клацнул зубами и выбежал вперед, расставив руки над землей. В ту же секунду песок под ногами пустынных эльфов в последних рядах начал проваливаться в никуда. Тэхён, воевавший в эпицентре схватки, ни о чем не подозревал. Зато Чимин мигом спохватился и, выпустив ударную дозу магии, создал ледяную плиту прямо посреди пустыни, закрыв провал в земле. В ответ на это, горный маг принялся обращать песок в камень, намереваясь поймать в эту ловушку ноги пустынных эльфов. Но не тут-то было. Бомгю, смотревший сзади на те же события, что и Чимин, присел на корточки и вывел наружу корень кактуса. Взявшись за него руками, равнинный омега принялся разветвлять корни дальше, понемногу испещряя ими поле боя под песком. Сгущающиеся камни не могли принять окончательную форму, натыкаясь на растительную преграду. Стремясь облегчить Тэхёну и его воинам задачу, Чимин нащупал металлическое оружие в хаосе сражения и, покрыв его тонкой корочкой льда, с силой вырвал опасные острые предметы из рук обоих рас. На несколько секунд битва прекратилась. Все эльфы подняли вверх голову, наблюдая, как их сабли, мечи, копья и ножи уплывают от них по воздуху. Гордый собой Чимин лихо разметал оружие в разные стороны. Пустынные эльфы радостно оскалились и бросились на врага с кулаками. Горные бойцы немного замешкались, ведь их войско уповало на каменную подмогу, но потом с упорством, присущим их обветренному народу, принялись защищаться. На Тэхёна сыпалось сразу по шесть-семь горных альф. Они пытались удержать его за руки, ноги, шею, волосы, но вожак пустынной расы был непобедим. Он стряхивал с себя противников, как жуков, хватал их могучими руками и бросал вперед, подминая следующих воинов, ждущих своей очереди на хорошую взбучку. Войско Тэхёна клином врезалось в многочисленный строй горных эльфов и стремительно пробивалось дальше. Чимин всматривался в ряд голубоватых катапульт, покрытых льдом, опасаясь, что те снова начнут выстреливать камнями, но пока все было спокойно. — Чимин, справа! — внезапно прокричал Бомгю. В тот же миг мимо арктического эльфа пролетели сразу пять стрел, выпущенных равнинными лучниками. Чимин бросил взгляд направо и увидел, как что-то летит прямо на него. Стрелы точно врезались в это нечто и отскакивали в стороны, не причиняя ему никакого вреда. Взметнув вверх руки, Чимин разглядел в летящей опасности толстое каменное копье. Стена льда, выросшая перед ним, дрогнула и тут же треснула, пропуская острую твердую породу. Лед еще только рассыпался на куски, а копье уже вонзилось в цель, прошив на большой скорости грудь Чимина насквозь. Резко стало нечем дышать, но не от боли, ее омега пока не чувствовал. Волшебный дар среагировал молниеносно, заморозив разрывы в теле и предотвратив излияние крови. Впервые за всю свою жизнь Чимин ощутил страшный дикий холод. Он кашлянул, и с его губ слетело облачко пара. Копье тоже покрылось коркой льда, и под этой тяжестью омега рухнул на колени, а затем и вовсе осел на песок. Глянув вниз, Чимин увидел лишь половину копья. Оно сильно давило на него, заставляя магию постоянно перестраиваться. Боль наполнила собой грудь и спину арктического эльфа. Чимин утратил концентрацию, и ледяные заслоны внутри начали ломаться, причиняя еще более сильную боль. Бомгю подбежал к раненному, но рядом с Чимином вдруг оказался Тэхён. Он словно спустился с неба, совершив самый дальний и мощный прыжок, на который он только был способен. — Не подходи! — заорал он на Бомгю. — Добывай воду, живо! Альфа указал на кактусы, и равнинный омега послушно кивнул, бросившись к ним. — Кто это сделал?! — громко выкрикнул он, осторожно прислонив Чимина боком к себе, но при этом глядя на конницу равнинных эльфов. Несколько альф уже спешились и подошли к ним, волнуясь и коря себя за промах. — Из песка показалась рука с копьем и сразу бросила. Наши стрелы не смогли сбить его, хотя мы попали в копье безошибочно, — доложил один из лучников. — Это их маг… — тихим голосом вымолвил Чимин. Его зубы застучали друг о друга, а губы потемнели от холода. Он-то думал, что соперник кусает локти от досады. На самом деле, Кикван умел строить туннели под землей и отправился устранять белого мага лично. Так же он помог своей расе протащить в пустыню катапульты. — Чимин… — Тэхён тут же перестал злиться на всех подряд. — Как ты? Ты такой холодный. Держись, мы что-нибудь придумаем. — Даже если… я окажусь в Арктике… даже тогда… — Чимин с трудом шевелил замерзшими губами. — Рана большая, она не заживет. Мой дар… он… просто дает мне пожить еще немного. Тэхён замотал головой, отрицая истину. Обледеневшее копье, торчавшее из омеги, пугало до немого ужаса. Извлекать его было нельзя, рана могла разойтись сильнее. — Я хотел… любить тебя еще очень долго, — дрогнувшим голосом прошептал Чимин. Слезы, выступившие на его глазах, не успели скатиться по щекам и застыли прозрачными льдинками. — Прости… — Перестань, ты не умрешь, Чимин. Ты не умрешь! — взвыл Тэхён, прижав ладонь к щеке омеги. Оттаявшая от горячего прикосновения слеза холодом обожгла альфе руку. — Дышать… так тяжело, — пожаловался Чимин. Тэхён осторожно коснулся его груди. Сердце омеги билось медленно, но ровно. Воздух Чимин вдыхал с хрипом, а выдыхал, едва ощутимо морщась. Он был красив, даже умирая. Тэхён узнал это прекрасное свежее лицо, таким он встретил Чимина в Арктике. Но спустя мгновение альфа понял, что ошибается. Красота омеги показалась ему невыносимой. В ней становилось все меньше эльфийского и больше неживого, ледяного, неподвижного. Кактусы вокруг них мельтешили разными оттенками зеленого. Чимин потреблял воду из растений ежесекундно, без остановки. — Я не могу тебя потерять, как ты не понимаешь? — с комом в горле выдохнул Тэхён. — Я понимаю, — ответил Чимин сразу же, и его посиневшие губы попытались растянуться в улыбке. В его памяти проносились прошедшие дни, казавшиеся теперь давно забытой историей. Их ссора, их эгоизм по отношению друг к другу, их взаимное притяжение. Они потеряли так много времени, но все же они были вместе, они были рядом, они тосковали друг по другу. То, что раньше вспоминалось, как мрачное и ненавистное, вдруг посветлело и стало любимым. Как хорошо, что все эти недопонимания и упрямство привели их к любви, чей неиссякаемый источник они пригубили совсем немного. — Мне нужен только ты, — еще тише произнес Тэхён, лаская щечку любимого большим пальцем. — Я должен был все бросить и защищать только тебя. Должен был… Чимин тронул его ладонь своей, еле-еле ощущая тепло, исходящее от кожи пустынного альфы. Он хотел сказать, что сам был во всем виноват. Хотел сказать, что гордится своим альфой. Но вместо слов Чимин со свистом выпустил из себя холодный воздух, потому что его сердце вдруг пропустило удар. Из-за раны кровь бежала по сосудам неправильно. Ледяные мостики ломались под давлением, и кровяные осколки причиняли омеге новую боль. Чонгук и Ёнджун все это время шокированно смотрели на угасающего Чимина в объятьях Тэхёна и не решались подойти. Они стали свидетелями зародившихся чувств между ними, чувств настоящих. А теперь им поневоле приходилось смотреть на то, как недавно обретенное счастье двоих неизбежно рушилось. Чонгук корил себя за то, что думал только о Сокджине. Пусть его возлюбленный все еще не вернулся и был в опасности, стоило хоть как-то помочь Чимину и всем остальным. Вот только он ничем не мог помочь, ни тогда, ни сейчас. Это разбивало Чонгуку сердце. Бессилие терзало его длинными крючьями страшных лап. Ёнджун размазывал по щекам слезы. Почему он не отговорил их всех от этой бездумной поездки? На войне никто не в безопасности. Из всех даров, что подарила им судьба, почему никому не достался дар исцеления? Ёнджун бы так хотел коснуться Чимина и излечить его. А что он может вместо этого? Всего лишь не дышать под водой и разговаривать с рыбами, как и все остальные речные эльфы. Но сейчас от этого не было никакого толку. — Стойте… — Голубоволосого омегу пронзила мысль настолько яркая, что он моментально перестал плакать. Кинувшись к Тэхёну, он запнулся о длинную юбку и чуть не упал. — Надо везти его к озеру, срочно! — выпалил он, сжав ладони в кулаки. Альфа метнул на него жадный, полный надежды взгляд. — Зачем? — спросил он строго, ведь лишние движения в таком состоянии Чимину были противопоказаны. — Я позову рыб-целителей, — с торжеством выдал Ёнджун, но через мгновение улыбка на его лице померкла. — Правда, они приплывут не сразу. Нужно будет подождать. — Они справятся с его раной? — уточнил Тэхён. — Ты видел, как эти рыбы лечат? — Нет, я слышал о них от дедушки, — ответил Ёнджун. — И другие рыбы мне о них рассказывали. Я попрошу всех, кто есть в том озере, помочь нам. Они послушают, правда. Другого выхода нет, ведь так? Тэхён взглянул на Чимина и бережно взялся за каменное копье. — Я сломаю концы копья, а затем мы поедем к озеру. Ты продержишься в пути, снежинка? — Да… — тихо выдохнул Чимин. — Только не давай мне заснуть. Иначе замерзну… совсем. Страшно было представить, что арктический эльф умрет от холода, но именно это и происходило. Чимин не представлял, как остановить этот процесс. Он больше не мог контролировать свою магию. — Садитесь с Бомгю на лошадь. Едем немедленно, — приказал Тэхён, кроша копье в кулаке. Предводитель пустынных эльфов целеустремленно бросал свое войско, чтобы спасти одного единственного омегу. Отныне судьба сражения лежала на плечах Хосока и Сокджина. Чимин сидел на коне перед альфой и грелся щекой о плечо Тэхёна. Мимо проносились бесконечные холмы из желто-рыжего песка, но омега больше не чувствовал их жар. Он смотрел на лицо Тэхёна и считал взгляды, которые альфа то и дело бросал на него. Это помогало ему держать себя в сознании и не закрывать глаза. «Как только я перестану чувствовать его тепло, мне настанет конец», — подумал Чимин с грустью. Он потерся щекой о сильное плечо и прижался к нему холодными губами. Сокджину и Хосоку пришлось сделать большой крюк, чтобы незаметно отделиться от пустынного войска и как можно выгоднее приблизиться к армии горных эльфов. Не ведая о трагедии, случившейся на поле боя, Сокджин гнал своего скакуна в стан врага. Горные лучнили метили в них из луков, но Хосок каждый раз вопил и махал руками, показывая, кто он такой, что он вернулся, и убивать его незачем. Намджуну сообщили о всадниках в тот же момент, как конь Сокджина на всех парах подлетел к горному предводителю, и Хосок грохнулся на песок, влекомый вниз тяжелой броней. Бледнолицые воины хотели схватить Сокджина, но Хосок вскочил на ноги и коршуном кинулся на них. — А ну, руки убрали! — завопил он. Дернув своего сопровождающего за руку, горный омега гневно затопал к отцу. Опешивший Намджун недоуменно посмотрел на Сокджина. — Это еще кто? Никаких тебе пустынных женихов больше, — ворчливо бросил он. Хосок резко остановился, будто ему залепили пощечину. Он набрал в легкие побольше воздуха и открыл рот. — Это так ты встречаешь своего сына? Да мы два года не виделись! Почему ты не приезжал навещать меня? Шпионов за мной посылал, да? Что за бедлам ты тут устроил? Тоже мне отец нашелся! — заистеричил омега, тыча в родного отца пальцем. — О, милый… — начал было Намджун, ощутив стыд, но Хосок еще не закончил. — Прикажи им отступать! Немедленно! Я сказал, немедленно! — закричал омега, напрягая голосовые связки. Сокджин с восхищением уставился на Хосока. Он никогда не видел сурового вожака горной расы таким ошеломленным и пристыженным. Намджун поморщился и отдал приказ вернуть уцелевших воинов обратно, уведомив противника о желании провести переговоры. — Доволен? — спросил он сына, который следил за ним, скрестив руки на груди. Хосок сделал неуверенный шаг в его сторону и вдруг ласточкой прыгнул на своего отца, крепко обхватывая его шею руками. Намджун удивился и сразу подобрел, охотно прижимая вернувшегося в семью ребенка к себе. — Пап, я так по тебе соскучился. Ты почему не приезжал ко мне? — заныл Хосок. — Да я… просто… этого Тэхёна… видеть не могу, понимаешь? — со вздохом выговорил Намджун. — Как ты сбежал от него? Он плохо обращался с тобой, мне доложили. — Я не сбегал от него! — Хосок резко отпрянул от отца. — И Тэхён обращался со мной замечательно. — Но как же? Мне сказали, что у него есть аж пять омег. Где это видано? — настойчиво продолжил возмущаться Намджун. — Хочется кому-то иметь пять омег, это не твое дело, — возразил Хосок. — Между прочим, все омеги были не против. Ну, то есть один был против, но это был не я. Я жил во дворце по своей воле, и мне все нравилось, понятно? — Так ты… ты хочешь вернуться обратно? — У Намджуна мигом испортилось настроение. — Хочешь быть одним из пяти? — Нет, с Тэхёном покончено. У него теперь один омега и любовь до гроба, — усмехнулся Хосок. — Вот и славно, — обрадовался Намджун. — Значит, вернешься домой? Слава богу, этот паразит тебя не пометил. Хосок быстро метнул взгляд на свое плечо, ощупав его для верности. Они с Сокджином переглянулись, и у альфы расширились глаза. Намджун хотел спросить, что означали эти взгляды, как вдруг к нему подбежал командир метательного отряда, заведующего катапультами. — Орудия оттаяли. Кикван вернулся с донесением. Он ранил белого мага, — доложил он. Намджун хотел поблагодарить его, но, увидев, как лицо Хосока вытянулось и помрачнело, прогнал того альфу с глаз долой. — Папа, ты в своем уме? Ты приказал убить Чимина? Арктического омегу, на котором собирается жениться Тэхён? — ледяным тоном, пугающе спокойно проговорил Хосок. — Я должен возвращаться. С тобой будет все в порядке? — Сокджин торопливо взобрался на коня. — Да, скачи. Надеюсь, Чимина ранили не смертельно, — взволнованно произнес Хосок. Пустынный альфа уехал, а омега вновь накинулся на своего отца. — Если он умрет, Тэхён придет за тобой, и я останусь сиротой! Папа, вот зачем ты все это устроил? Нельзя было мирно наведаться в гости? — сердито восклицал Хосок, дергая Намджуна за грудки. — Не зови меня папой, — с тоской выдал предводитель горных эльфов. Второй родитель Хосока скончался несколько лет назад. Только его одного Хосок раньше называл папой. Это слово неминуемо вызывало в Намджуне скорбь и печаль по умершей любви. — Я буду звать тебя так, как захочу. Между прочим, Чимин — мой друг! Я перестану с тобой разговаривать, если он умрет, — категорично заявил Хосок. — Я не говорил Киквану нападать на него. Он сам изъявил желание, похоже. Он у нас бравый малый. Хотел тебя ему сосватать… — со вздохом вымолвил Намджун. — О… Пусть он только попадется мне на глаза, — хищно выдал Хосок. — Если я его не придушу, Тэхён уж точно раздавит его черепушку голыми руками. Намджун протянул к сыну руку, но тот отпрыгнул от него. — Ну, что такое? Давай мириться да домой поедем, — нетерпеливо пробурчал альфа. — Не поедем, пока я не узнаю, что там с Чимином, — упрямо сказал Хосок. — По крайней мере, с пустыни-то надо убраться. Жара стоит несусветная, — посетовал Намджун, стирая пот со лба. — Убирайся сам, а я поеду обратно, — решил Хосок и отправился искать себе лошадь. — Милый, ну, куда ты? Только ведь приехал! — забеспокоился Намджун, побежав за ним следом.