Протяни мне руку

Даже в самых отвратительных снах, было бы сложно представить себе картины хуже. Каждый раз, когда девушка вскакивала с постели, жадно вдыхая холодный воздух, то чувствовала себя ещё более жалкой, чем обычно. В такие моменты, сильно дрожа, девушка с тихим всхлипом утыкалась в колени, позорно рыдая от тоски и отчаяния. Изящные и нежные руки со светло-вишнёвыми ногтями впивались в чёрное одеяло, пытаясь параллельно задушить того, кто умер уже девять лет тому назад. Перед глазами во снах вставало то, что Озаки пыталась забыть одиннадцать лет. Тот, кто показал ей обжигающий и нежный свет добра и любви, подарил надежду и искренне любил... Висел на цепях, в подвалах мафии. Мёртвый, застывший с выражением безысходности и боли. Его руки больше не были тёплыми. Не согревали Коё в своих объятиях. Он больше никогда не назовёт её своим нежным и бархатным голосом «Коу». Этого человека больше нет. Никто, ни единая живая душа не знала, что одна из членов исполнительного комитета, жестокая и расчётливая старшая сестра так сильно страдает от воспоминаний о давно убитом человеке. А сколько на счету Озаки убийств вообще?… Пожалуй, она сбилась со счёта. Так как же можно мучаться от бархатного голоса в своих снах того, кто умер одиннадцать лет назад? Ответа не было. А утром, нужно, как ни в чём ни бывало, идти на свою кровавую и опасную работу. Видеть как почтительно кланяется ей Накахара, верный воспитанник и в данный момент коллега. Беседовать с Хироцу о делах мафии, параллельно подмечая некоторые проблемы с документацией. Кривиться в презрительной усмешке от упоминания предателя Дазая Осаму. Проводить ладонью по лимонным прядям малышки Элис, невольно улыбаясь, когда васильковые глазки девочки загорались хитрыми искорками. И… Почтительно склонить колено перед Огаем Мори. Именно он (девушка была в этом абсолютно уверена) убил предыдущего босса, заняв его место. И Озаки была бесконечно благодарна ему за это. Этот мужчина, пожалуй занимал особенное значение в её жизни. Старшая сестра ощущала несколько иное отношение к себе. Как минимум из-за взглядов, наполненных нежностью и заинтересованностью в её скромной персоне. А как максимум, частые встречи и попытки быть рядом, даже в нерабочее для мафии время. Быть может, ей удалось привлечь самого босса портовой мафии? Человека, состоящего из логики и холодного расчёта, способного оставаться полностью спокойным, даже если у его горла будет нож. Пожалуй, тут они с Озаки разительно отличались. Девушка была слишком эмоциональна для той, что может спокойно отправить человека на тот свет. Впрочем, их абсолютно точно объединяла жестокость, вежливость, строгость… И усталость. Каким бы сильным ни был человек, даже ему нужна ласка и забота. Так же было и с ними. Мори просто устал быть сильным и всезнающим. Ему хотелось прикинуться простым, влюблённым дурачком, отдаваясь любви и нежности с той, что влекла сильнее любых ресурсов и пьянила лучше любого вина. Огай желал ощутить тепло этой девушки, услышать сладкие стоны и после страстных ласк, нежно перебирать мягкие вишнёво-розовые волосы, отдающие ароматом сакуры. А Озаки хотелось вновь ощущать объятия тёплых рук и слышать ласковое «Коу, иди ко мне». Получать утренние, нежные поцелуи и властные прикосновения сильного мужчины. Плавно обнимать со спины, чувствуя чужое замешательство и вдыхать аромат моря. Коё прекрасно ощущала каждую эмоцию своего любимого босса. И никто не посмеет им возражать. Ни одна живая душа не осудит, не попытается их разделить… Теперь, всё будет по-другому. И потому, когда девушка вскакивает на их постели от кошмара, то чувствует, как нежно чужая ладонь касается плеча: — Коу, — сонно и хрипловато спрашивает ставший родным голос, — Что с тобой? — Всё хорошо… — Коё быстро перебирается ближе к сильному телу и скрывает лицо в его шее, — Это был отвратительный сон. — Дорогая, моя Коу, — шепчет Мори на уже покрасневшее ушко и скользит ладонями к её талии, — Что бы ни случилось, я ни за что не позволю тому, что ты видела, повторится. Озаки улыбается, прижимаясь к чужой груди. Да. Этого больше никогда не повторится.