Грязные мысли

Это было самым настоящим наваждением. Крайне неадекватного характера. Как бы Драко ни злился на себя, на Грейнджер, на ее поганые фантазии, он все равно не мог перестать думать о том, что увидел в ее мыслях. Это было прямое попадание по его стене самоконтроля, которая прямо на глазах начинала крошиться и рушиться. А самое поганое в этой ситуации было то, что Малфой начал ее замечать. Драко замечал всполох ее каштановых волос и тут же вспоминал, как волнистые пряди были раскинуты по деревянной поверхности столешницы, он видел вдали ее силуэт с идеально прямой спиной и вспоминал, как она изгибалась всем телом в руках его двойника. И Малфой неожиданно осознал, что почти все занятия у Слизерина проходили совместно с Гриффиндором, предоставляя ему возможность лишний раз поглазеть на Грейнджер, в то время как она его совершенно не замечала. От этого становилось тошно, ведь казалось, что ее грязные мысли он просто выдумал, вбил себе в голову и теперь не мог даже заснуть спокойно, не подумав о ее фантазиях, пока она с абсолютно непроницаемым выражением лица ходила в непосредственной близости от него, даже не подозревая, что Драко смог увидеть в ее голове. И это раздражало, заставляло со всей силы сжимать кулаки и тяжело дышать, ведь Малфой понимал, что Грейнджер отравила его мысли своей грязью, а он теперь, как последний дурак, мучился. Хотелось опять проникнуть в ее голову и убедиться в том, что его воспоминания реальны, но Драко не позволял себе этого, лишь бы еще раз не запачкаться и не подкинуть своему мозгу новую пищу для размышлений. Малфой глубоко вздохнул, пытаясь взять себя в руки. Ледяной ветер хлестал его по лицу, еще больше раздражая и совершенно не помогая собраться с мыслями. Драко поглубже зарылся в серебристо-изумрудный шарф, решая, что с него на сегодня хватит. Он и так оказал великое одолжение Блейзу, придя на тренировку Слизерина. Забини, в этом году став капитаном команды, был убежден, что новый ловец ни на что не годен, о чем не упускал возможности по десять раз на дню сообщать Драко, пытаясь уломать его посетить тренировку. Малфой не понимал, чем он мог помочь, ведь свой опыт и навыки другому человеку просто так не передашь, но, не выдержав причитаний друга, все же согласился. Однако сидеть здесь и мерзнуть Малфой больше не собирался. Новоиспеченный ловец Слизерина сделал странный финт на фоне хмурого неба и упустил снитч, который летал чуть ли не у его носа, и Драко понял, что увидел достаточно. Да, этот парень точно никуда не годился, но игра с Когтевраном назначена на эту среду, и Блейз в любом случае не успеет за такой короткий срок найти нового члена команды. Так что... оставалось уповать на то, что ловец у команды Когтеврана тоже не в состоянии разглядеть золотой шарик, порхающий прямо перед глазами. Малфой встал со скамьи, чувствуя, что Согревающие чары до конца рассеялись, и отправился к лестнице, скрытой за полотном слизеринской расцветки. Драко согласился прийти на тренировку в такую дерьмовую погоду только потому, что надеялся отвлечься и забыть о мыслях грязнокровки. Но мало того что тренировка была настолько скучной, что думать о другом даже не получалось, так еще и... Драко шагнул за полотно и вскинул голову, замечая фигуру, поднимающуюся по лестнице. ...сама Грейнджер оказалась прямо перед ним. «Она просто издевается надо мной». Гермиона подняла голову, замечая мужской силуэт на вершине лестницы, и тут же замерла. Повисла тишина, прерываемая лишь шумом ветра. В воздухе сгустилось терпкое ожидание. Обычно Драко нападал первый, но сейчас он не находил слов. Малфой шагнул на следующую ступень, пристально разглядывая застывшую недалеко Грейнджер. В голове, казалось, образовался вакуум, а потому он даже не понял, как это произошло. Заклинание, словно не по его воле, пронеслось в голове, и сознание окунулось в прохладное озеро чужих мыслей. Драко почувствовал тяжесть в солнечном сплетении, отчетливо ощущая, что небольшое пространство лестницы смущало ее. Мысли в голове Грейнджер замельтешили, образуя и в его сознании вихрь. Драко сосредоточился, пытаясь пробраться в эпицентр этого серого урагана, как вдруг его что-то толкнуло вперед, и все вокруг замерло, давая ему увидеть ту мысль, на которой Грейнджер все-таки заострила свое внимание. Первое, что Драко заметил, — обстановка вокруг была точной копией той, в которой они с Грейнджер и находились. Полотна с двух сторон от них колыхались от сильного ветра и скрывали две застывшие фигуры от посторонних глаз. Малфой опять смотрел на своего двойника и Грейнджер в ее грязных фантазиях. Он на секунду подумал о неком дежавю, но пока никто не срывал друг с друга одежду. Драко даже на секунду разочаровался, замечая, что вместо того, чтобы изучать своим ртом губы Грейнджер, его двойник что-то говорил. Понять, что именно, было сложно, потому что звук был искажен, словно гриффиндорка не продумывала разговор дословно, но, судя по мимике и ярости на лице девушки, Драко смог определить, что они ругались. «Как скучно», — подумал Малфой, ожидая от ее мыслей большего, как неожиданно... Псевдо-Драко спустился на несколько ступеней ниже, положил ладонь на затылок Грейнджер и, прекращая ответную агрессию в его сторону, поцеловал девушку. Малфой пораженно моргнул, откровенно пялясь на то, как его двойник грубо сминал губы гриффиндорки, давая одной своей руке по-хозяйски расположиться на ее затылке, а другой — на талии. — Дай пройти. Секундная фантазия тут же испарилась, и Драко почувствовал, как реальность навалилась на него, подкашивая колени. Перед ним все так же на расстоянии в несколько ступеней стояла реальная Грейнджер и настороженно, но с ноткой неприкрытой враждебности, смотрела на Малфоя, ожидая его дальнейших действий. Он окунулся в ее сознание всего лишь на мгновение, но даже это мгновение смогло образовать новую трещину в стене его самоконтроля. Драко тяжело сглотнул и постарался абстрагироваться от упорно лезущих в его голову фантазий, повторяющих мысли Грейнджер. «Это неправильно. Это все грязно и неправильно. Такое должно оставаться только в мерзких фантазиях грязнокровки и нигде больше». — Не заметил на поле твоих неотесанных друзей. Неужели свет хогвартских умов пришел поглазеть на команду соперников? Что, Грейнджер, львята уже не так возбуждают? Щеки Гермионы заметно вспыхнули алым, а Драко почувствовал моральное удовлетворение от ее физиологической реакции на его слова. «Правильно, надо лишь унизить и растоптать. Как и всегда. И ни в коем случае не подходить близко». — Держи свои отвратительные предположения при себе, — прошипела Грейнджер, шагая вбок, видимо, наивно полагая, что сможет проскочить мимо него. Был бы это прежний Драко, он бы лишь отпрянул в сторону — «Не дай Мерлин, соприкоснуться с ней, век потом не отмыться», — рассмеялся бы ей вслед и кинул еще пару «ласковых», но этот Драко считал такое развитие событий нежелательным. Он пока не понимал, что именно хотел этим добиться, но повторил ее шаг в сторону, перекрывая Грейнджер проход. Она успела подняться лишь на одну ступень выше и замерла, взбешенно прожигая Драко взглядом, а Малфой подумал о том, что сегодня уже видел этот взгляд в ее грязных мыслях, прямо перед тем как... «Нет-нет-нет. Я не собираюсь этого делать». — Что тебе надо? — процедила Грейнджер. — Чтобы ты ответила на мой вопрос. — Нет. — «Нет» — не ответишь или «нет» — ты пришла не для того, чтобы поглазеть на слизеринскую команду, потому что гриффиндорцы уже не возбуждают как раньше? Драко заметил, как яростно она сжала челюсти, и внутренне возликовал. «Довести ее до крайней точки и уйти. Только довести и уйти». — Нет, — прошипела Грейнджер, — я не буду отвечать на твои отвратительные вопросы. Почему я здесь — это только мое дело, и даже если это как-то связано с командой соперников, то ты здесь точно ни при чем, так что дай пройти, Малфой. Драко впервые в жизни ощутил это. Его внутренности словно сжали в кулак со всей силы и потянули вперед. Перед глазами все неожиданно вспыхнуло, и внимание полностью сосредоточилось на Грейнджер. Нет, разумом он, конечно, понимал, что она находилась здесь по своим причинам и наверняка по совершенно логичным, но... Ни, — в сознание промелькнули фантазии Грейнджер, свидетелем которых он был на зельях. Ее пальцы, цепляющиеся за край парты, и взгляд его двойника, прикованный к ее лицу. При, — воспоминания подкинули поцелуй, подсмотренный в мыслях у Гермионы. Малфой отчетливо помнил, как засмотрелся на соприкосновения их губ и как его руки едва не сжались в кулаки, желая ощутить то же, что и его двойник. Чем, — его зацикленность на ней, которая просто убивала последние несколько дней, больно кольнула по сердцу, заставляя скривиться. — Ни при чем, значит, — прошептал Драко, так что Грейнджер едва услышала это сквозь завывания промозглого ветра. — Хочешь сказать, что ты стоишь здесь передо мной тоже просто так? — Я стою перед тобой и веду эти бессмысленные беседы, потому что ты не даешь мне пройти, — всплеснула руками Гермиона, явно сбитая с толку. — Ты могла бы уже давно оттолкнуть меня в сторону и пройти, но ты стоишь и ведешь со мной, как ты выразилась, эти бессмысленные беседы. Гермионе нечего было сказать. Грейнджер поняла, что Драко прав, и застыла, закусив изнутри щеку, пока он наслаждался ее растерянностью. Секунда, вторая, третья. Малфой пристально разглядывал гриффиндорку, ожидая ее дальнейших действий, но не замечая, что делал этим только хуже. Он обратил внимание на то, что бордовая шапка неровно сидела на ее голове, волнистые пряди постоянно взлетали с плеч и переплетались из-за проникающего сюда ветра, а шарф не полностью обвивал шею, будто она бежала и не успела до конца укутаться. Некая неряшливость вместо раздражения принесла какое-то теплое ощущение, которое Драко едва ли смог бы самостоятельно дифференцировать от изжоги. — Отойди, — лишь бросила Гермиона, ступив еще выше на одну ступеньку и уставившись куда-то выше плеча Драко, будто намерено не желая смотреть на него. — Заставь меня, — насмешливо выдал он, начиная злиться, и лишь секундой позже понял, что ему просто было мало. Ему было мало ее. Он отчаянно нуждался в этом бессмысленном взаимодействии с Грейнджер, будто это могло решить его зацикленность на ней или объяснить, какого драккла она думала о нем совсем не во вражеском ключе. Но Гермиона такого стерпеть не могла. Она за секунду взвилась, упираясь в слизеринца распаленным взглядом. — Много берешь на себя, Малфой. — А как по мне, в самый раз, — язвительно сказал Драко, растягивая слова. — Если хочешь пройти — заставь меня или ответь на предыдущие вопросы, Грейнджер. Это было абсолютно тупо, и Драко это понимал. Он видел недоуменный взгляд Гермионы, в котором плескалось раздражение, и также понимал, что со стороны их разговор выглядел странно. Но это был Драко, и он не собирался оправдываться за все то, что вылетало у него изо рта. Он — Малфой, ему можно все, даже, воспользовавшись легилименцией, залезать в голову к грязнокровке, а потом дрочить на ее фантазии. — Приятно оставаться, — услышал он сквозь пелену собственных мыслей, и все внутри вдруг опустилось. Это было не то, чего он ожидал. Грейнджер была упрямой, и он не предполагал, что она так просто сдастся. Драко дернулся вперед, оказываясь всего лишь на одну ступень выше Грейнджер, и ухватил девушку за локоть, заставляя ее остановиться и развернуться. Ее испуганный взгляд прожег его насквозь, но Малфой лишь отмахнулся от этого ощущения. — Но ты ведь хочешь совсем не этого, — произнес он на выдохе и с последними остатками кислорода двинулся вперед. Одна его ладонь легла на затылок, повторяя действия двойника в мыслях Грейнджер, другая оказалась на девичьей талии, а губы жестко впились в ее, ненормально мягкие и почему-то сладкие. «Блять», — пронеслось в голове, но было уже поздно. Он влип и по полной. Малфой сделал новый вдох, совершенно отличавшийся от остальных за всю свою жизнь, ведь сейчас он мог отчетливо ощутить запах грязнокровки. Легкий, цветочный, обычный. Такой же, как и она вся. Но это не оттолкнуло его. Напротив, Драко попытался понять, что такого в ней смогло привлечь его, раз он опустился до поцелуя с ней, будто по ее же сценарию. Малфой обхватил своими губами ее нижнюю и почувствовал, как Грейнджер судорожно выдохнула. Она не шевелилась. От неопытности, удивления или боязни спугнуть Драко разбираться не стал, потому что его мыслительная деятельность медленно сходила на нет. Стало жарко, несмотря на пронизывающий холод. Драко прикусил и облизнул ее нижнюю губу, а затем бесцеремонно вторгся в ее рот языком, слегка выпрямляясь и заставляя Грейнджер шагнуть на ступеньку выше, чтобы оказаться ближе к нему. Смена положения будто что-то изменила. Драко ощутил, как пальцы Грейнджер впились в его плечи, а затем она с напором подалась вперед, пытаясь перехватить контроль над ситуацией. Их языки сцепились в борьбе, и Малфой хрипло выдохнул, запутываясь пальцами в ее волосах на затылке и заставляя шапку съехать выше по ее голове. Все мысли до единой испарились, оставляя Драко на волю эмоциям. Он чувствовал, как Грейнджер привстала на носочки, прижимаясь к нему и прикусывая его нижнюю губу, и ощущал, как электрический разряд желания ударил в самый низ живота. Малфой слегка дернул рукой на ее затылке, заставляя гриффиндорку сильнее отклонить голову в сторону, и с напором стал вылизывать жар ее рта. Гермиона все же была упрямой, как он и предполагал. Драко почувствовал ее холодные пальцы на коже своей головы и задохнулся от резкой боли, когда Грейнджер дернула его за пряди, словно пытаясь доказать ему, что она не будет ведомой. Малфой зарычал в поцелуй, чего еще никогда не было на его памяти, и сделал шаг вперед, прижимая Гермиону к деревянным перилам. Она от неожиданности охнула и сильнее вцепилась в его волосы, заставляя Драко закатить глаза под закрытыми веками. Малфой любил грубость при физической близости, но до этого никогда бы не подумал, что его возбуждает, когда ее проявляют по отношению к нему. Он вжал Гермиону в перила, плотнее прижимаясь к ней своей эрекцией, сбросил с нее шапку, свободнее зарываясь в ее волосы пальцами, и пропал в диком, жадном поцелуе. Несмотря на то что он дышал через нос, кислорода казалось недостаточно, и легкие горели. Сердце лихорадочно билось в грудной клетке, а Драко до сих пор не мог осознать, что целовал грязнокровку. Ведь Грейнджер не должна быть такой манящей, страстной и желанной, но сейчас почему-то была. Ее язык увлекал за собой, не давая оторваться от ее губ хоть на секунду, а цепкие холодные пальцы перебирали волосы, постоянно натягивая пряди. И Малфой ничего не соображал, пока сверху до него не донесся девичий смех и топот. «Видимо, тренировка закончилась». Они с Гермионой одновременно вздрогнули и разорвали поцелуй. Малфой заметил, как ярко горели ее щеки и как сильно разметались каштановые волосы от ветра и его рук. «Наверное, я выгляжу таким же взъерошенным, — подумал Драко, а затем посмотрел на ее раскрасневшиеся, распухшие от жестких поцелуев губы. — Черт». Он судорожно выдохнул и облизнул нижнюю губу, понимая, что теперь ощущал ее вкус на своем языке, и отчего-то это не вызывало рвотного рефлекса. — В реальности ведь еще лучше, чем в фантазиях, правда, Грейнджер? — прошептал Драко ей прямо в ухо и тут же отстранился. Шаги наверху слышались еще ближе, и Малфой, напоследок взглянув в растерянные блестящие глаза Грейнджер, отправился вниз по лестнице, стряхивая с себя морок возбуждения. Он знал, что ходил по тонкой грани. Фраза, сорвавшаяся с его губ, была откровенным намеком, и оставалось лишь считать минуты до той поры, когда Грейнджер догадается о мотивах его поступка. «Терять уже нечего, а так... даже интереснее».

***

День был хмурым и дождливым, как и все за последнюю неделю. Заколдованный потолок в Большом Зале выглядел уныло, и так же уныло чувствовал себя Драко. Блейз проел весь мозг завтрашним матчем с Когтевраном, и Малфоя, несмотря на всю любовь к квиддичу, уже воротило от разговоров об этой игре. После войны уже было не так интересно участвовать в соревнованиях между факультетами, ведь теперь Драко знал — есть вещи намного более важные, о чем стоило так волноваться, и это точно не спортивная игра. Малфой кивал Забини, лишь бы тот отстал от него, ведь даже на грозные взгляды и ворчание Блейз не обращал внимания. «Да уж, предложить Забини вызваться капитаном команды было плохой идеей». Драко закатил глаза и посмотрел вперед, в бессмысленное никуда, но отчего-то его взгляд поймал на себе чужой. Карий и женский. Это была Грейнджер. Она смотрела на него через весь Большой Зал, не отрываясь. Ее взгляд не был расфокусированным, словно она опять фантазировала, глядя на него, и не был злобным, будто после того поцелуя она все же решила поквитаться с ним. Драко показалось, что она бросала ему вызов. Малфой вопросительно изогнул бровь, пытаясь понять, что происходит, как вдруг его будто что-то дернуло за желудок. Все вокруг закружилось, к горлу на секунду подступила тошнота, а звуки Большого Зала растворились в дымке чужих мыслей. Драко удивленно моргнул, не понимая, как и зачем Грейнджер это сделала, и огляделся. Он находился все в том же Большом Зале, только величественных размеров помещение оказалось окутано в полумрак, а вокруг не было ни души. Его двойника тоже не наблюдалось в поле зрения, зато перед ним стояла Грейнджер и смотрела прямо на него. Глаза в глаза. — Думал, что можешь безнаказанно влезать в чужие мысли? Драко хмыкнул. Он все еще не понимал, как Гермиона втянула его в свою голову и общалась напрямую с ним, но не собирался показывать свое замешательство. — И до сих пор так думаю. — Ты бы тогда не разбрасывался такими явными намеками. — А то что? Гермиона усмехнулась совсем не по-гриффиндорски — опасно и самодовольно. Но Драко не успел проанализировать, что он чувствовал по этому поводу, как ощутил, что его руки вдруг очутились за спиной, а запястья стянуло что-то смутно похожее на ремень. — Вот что, — произнесла Гермиона, подходя ближе к нему и сексуально ослабляя на шее форменный галстук в красно-золотую полоску. — Придется тебя... наказать. Малфой тяжело сглотнул. Тупо глядя, как Грейнджер стягивала через голову галстук и отбрасывала его на ближайший стол, Драко не смог удержаться от вполне откровенных мыслей, проскользнувших в его сознании. «От такого наказания я бы точно не отказался», — подумал он и представил, как бы замечательно гриффиндорка смотрелась, стоя на коленях прямо перед ним, но тут понял... Грейнджер опустилась перед ним на колени, широко и победоносно ухмыляясь. ...что произнес все, о чем подумал, вслух. — Теперь моя очередь узнать обо всех твоих грязных фантазиях, Драко Малфой.