Когда сказки врут

Чимин оббегает дом и направляется к калитке во внутреннем слишком медленно, как ему кажется. Альфа вбегает во двор Чона, быстро поднимаясь к дверям в дом Хосока, находя того на кухне в луже из крови, чего-то алкогольного, стекла и слез. На нем мокрая одежда, заляпанная в той мешанине жидкостей у его ног, глаза опустошенные, мокрые волосы сосульками свисают вниз, пока все открытые участки кожи выпускают крупные капли крови. — Хоби… — шепчет шокированный Чимин. Омега поднимает красные глаза на друга, жалобно всхлипывая. А потом ползет по полу, пересекая и наступая на осколки, что впиваются в его нежную кожу ног и рук. Но Хосок слепо ползет к Паку, протягивая окровавленные руки к нему. Альфа берет на руки друга, стараясь не касаться многочисленных поврежденных участков тела, и несет его в ванную, где должна быть аптечка с успокоительным и место, чтобы отмыть омегу от той лужи, в которой он сидел. Они быстро оказываются в нужном месте, и Чимин благодарит богов за любовь папы друга к ванным и всем штучкам для нее, потому что на мраморные выступы он может с легкостью усадить омегу. Что и делает тут же. Затем Пак тянется к шкафчику, где, как он помнит, должна быть коробочка с их перовой помощью, которой они часто пользовались в детстве. Обклеенная стикерами никогда белая коробочка находится быстро, потому Чимин возвращается к рыдающему Хосоку. И тут он сталкивается с проблемой, на решение которой ему отдано слишком мало времени — как помыть Чона? Очевидно, что оставлять того одного в ванной опасно, но мыть самостоятельно… — Чимина… — стонет Хосок, хлопая опухшими глазами, и тянет ручки к альфе. И Пак отбрасывает все это. Сейчас не важно различие их пола, потому что его лучший друг нуждается в помощи. Неизвестно сколько Чон просидел в той луже и сколько ранений успел себе нанести. Потому Чимин должен перешагнуть через гендер и сделать то, что должен. Подумал альфа, пока не начал медленно раздевать друга. Тело Хосока с возрастом стало взрослее и тоньше паковского, у него нет этого милого подтянутого животика, округлых бедер и… маленького розового членика между ножек. Куда пищать от восторга? Чимин несколько раз вздыхает, и включает теплую воду, дабы начать действо. Хосок сжался в комочек, тихо всхлипывая в углу ванны. Пак быстро схватил мочалку, хоть и знал, что Чон больше любит руками мылить кожу (он бы откинулся нафиг, если бы попытался сделать это), и бутылку с «клубничным гелем для душа на основе йогурта» и быстро приступил к процедуре, в процессе чуть не сдохнув, когда омега несколько раз простонал, стоило Паку коснуться внутренней стороны бедра. Закончив испытание воли и выносливости, Чимин начал обработку ран, которые узорами украшали ноги и руки его друга. Самое глубокое повреждение находилось на правой ноге, и его пришлось заматывать бинтом, потому что кровь не останавливалась. Позже, закутав Хоби в махровое зеленое полотенце, Чимин поспешил в спальню этого чуда, прихватив с собой бутылек успокоительного. — Чимина. — шепчет Хосок, медленно засыпая, когда его голова касается подушек. — Я люблю тебя. Пак вздыхает, убирая успокоительное, и улыбается. Альфа укрывает омегу одеялом, ложась рядом и шепчет, касаясь губами лба Чона: — Я тебя сильнее люблю.